Спасибо тем, кто пришел сегодня в Москве на митинг против войны.
я не писала сюда уже несколько месяцев. было слишком больно и страшно, все силы уходили на то, чтобы держаться, не паниковать, не плакать. поэтому сил на споры и выслушивание безапелляционных рассуждений тех, кто смотрит российские новости и потому "точно знает как у нас что" не было совершенно. я пару раз наталкивалась на длинные ветки комментариев к постам тех, кто сильнее меня и таки пытался что-то объяснить, рассказать, а в ответ получал радостный, садистский хохот и пожелание чтоб нас тут всех поубивали. я не заходила сюда несколько месяцев, не могла.
за это время я пережила столько ужаса, сколько не переживала за всю жизнь. нет, я не стояла под пулями, никто из моих знакомых не был избит беркутом или гопниками, я не знала никого из тех, кого оплакивала. но когда мои друзья шли бороться за наше будущее, я понимала, что могу их больше никогда не увидеть живыми.
ночью, за несколько часов до того, как был убиты первые парни - Сергей Нигоян и Михаил Жизневский, мы были на Грушевского, а потом поехали патрулировать улицы. всего за пару часов до того, как оборвались их жизни, мы стояли на том самом месте. утром вернулись домой и увидели страшные новости. в тот день мы так и не смогли уснуть. все последующие ночи вскакивали проверить новости, а вдруг началось и нужно срочно ехать на помощь.
эти события изменили многих. сначала жестокое избиение беркутом было за гранью человеческого понимания, потом убийства, потом много-много убийств, и что-то внутри сломалось. страшно было всё время - покупаешь ли лекарства в аптеке или везешь бутыль воды, можно было стать жертвой беспредела милиции и бандитов. единственное спокойное место в то время было на Майдане, только там было ощущение, что ты среди своих, защищен.
В один из дней мама разбудила меня телефонным звонком, мы немного пообщались, она сказала, что никуда не собирается. когда я позвонила ей днем, она не взяла трубку. ни домашний, ни мобильный не отвечал. я позвонила отцу, он не знал куда она поехала. я пыталась не нервничать и не думать о том, что она может быть в центре, где прямо сейчас расстреливают людей, меня трусило, когда показали тело мертвой женщины, примерно ее лет, голова была накрыта какой-то тряпкой и я не могла рассмотреть ее лицо. мама вернулась домой около 9 вечера, к этому времени я успела обзвонить всех родственников и ее подруг. Когда она позвонила сказать, что с ней все в порядке, просто телефон сел, я не могла говорить, так сильно стучали зубы.
Казалось, что уже всё позади, что теперь главная задача - реформы, контроль новых-старых политиков, наказание нелюдям. Никто не думал, что это будет легко, мы все настроились на долгий и трудный процесс.
И вдруг - Россия объявляет украинцам войну.
Такого я не могла представить даже в страшном сне. На смену одному ужасу пришел другой, еще больший.
Мой парень офицер запаса. И он пойдет воевать. С дня на день ему придет повестка, и он уедет. Меня колотит целыми днями, я пытаюсь не думать о том, что мне делать, если Киев будет захвачен, я пытаюсь не думать, как и куда мне уехать с двумя котами и собакой, я пытаюсь не думать, что будет с родителями, которые категорически отказались уезжать. И я стараюсь не думать о самом главном - его могут убить на войне, он может уехать, и я больше никогда-никогда его не увижу.
Я хочу сказать огромное спасибо тем, кто сегодня вышел в поддержку целостности Украины, тем, кто вышел против войны, тем, кто вышел выразить протест против убийств нас, украинцев. Спасибо вам. Я знаю, как сложно идти против системы, знаю, что вы рискуете. Спасибо вам за то, что остаетесь людьми.
за это время я пережила столько ужаса, сколько не переживала за всю жизнь. нет, я не стояла под пулями, никто из моих знакомых не был избит беркутом или гопниками, я не знала никого из тех, кого оплакивала. но когда мои друзья шли бороться за наше будущее, я понимала, что могу их больше никогда не увидеть живыми.
ночью, за несколько часов до того, как был убиты первые парни - Сергей Нигоян и Михаил Жизневский, мы были на Грушевского, а потом поехали патрулировать улицы. всего за пару часов до того, как оборвались их жизни, мы стояли на том самом месте. утром вернулись домой и увидели страшные новости. в тот день мы так и не смогли уснуть. все последующие ночи вскакивали проверить новости, а вдруг началось и нужно срочно ехать на помощь.
эти события изменили многих. сначала жестокое избиение беркутом было за гранью человеческого понимания, потом убийства, потом много-много убийств, и что-то внутри сломалось. страшно было всё время - покупаешь ли лекарства в аптеке или везешь бутыль воды, можно было стать жертвой беспредела милиции и бандитов. единственное спокойное место в то время было на Майдане, только там было ощущение, что ты среди своих, защищен.
В один из дней мама разбудила меня телефонным звонком, мы немного пообщались, она сказала, что никуда не собирается. когда я позвонила ей днем, она не взяла трубку. ни домашний, ни мобильный не отвечал. я позвонила отцу, он не знал куда она поехала. я пыталась не нервничать и не думать о том, что она может быть в центре, где прямо сейчас расстреливают людей, меня трусило, когда показали тело мертвой женщины, примерно ее лет, голова была накрыта какой-то тряпкой и я не могла рассмотреть ее лицо. мама вернулась домой около 9 вечера, к этому времени я успела обзвонить всех родственников и ее подруг. Когда она позвонила сказать, что с ней все в порядке, просто телефон сел, я не могла говорить, так сильно стучали зубы.
Казалось, что уже всё позади, что теперь главная задача - реформы, контроль новых-старых политиков, наказание нелюдям. Никто не думал, что это будет легко, мы все настроились на долгий и трудный процесс.
И вдруг - Россия объявляет украинцам войну.
Такого я не могла представить даже в страшном сне. На смену одному ужасу пришел другой, еще больший.
Мой парень офицер запаса. И он пойдет воевать. С дня на день ему придет повестка, и он уедет. Меня колотит целыми днями, я пытаюсь не думать о том, что мне делать, если Киев будет захвачен, я пытаюсь не думать, как и куда мне уехать с двумя котами и собакой, я пытаюсь не думать, что будет с родителями, которые категорически отказались уезжать. И я стараюсь не думать о самом главном - его могут убить на войне, он может уехать, и я больше никогда-никогда его не увижу.
Я хочу сказать огромное спасибо тем, кто сегодня вышел в поддержку целостности Украины, тем, кто вышел против войны, тем, кто вышел выразить протест против убийств нас, украинцев. Спасибо вам. Я знаю, как сложно идти против системы, знаю, что вы рискуете. Спасибо вам за то, что остаетесь людьми.