Брат моей бабушки по отцовской линии служил в разведке НКВД во время войны.
Место его службы - проводник в дипломатическом вагоне то ли Шанхай - Москва, то ли Владивосток - Москва.
Он рассказывал такой случай:
В вагоне ехали два японца. Старый и молодой.
Наша разведка вначале слушала их с целью узнать, стоит ли их потрошить. Но они всю дорогу молчали.
Решили выпотрошить.
Проводник подал им чаю. Японцы выпили и заснули.
Вскрыли их купе. Подсевший в поезд специалист вскрыл их багаж, срезав печати. Переснял на фото все документы, закрыл багаж и восстановил печати.
Стали ждать, когда японцы проснутся. Но тут произошёл конфуз. Молодой проснулся, а старый - нет. Умер.
Этот японец ехал до Москвы один. С трупом на кровати. Не назрешая забирать труп. И всю оставшуюся дорогу не брал у проводника ни кусочка, ни глоточка. И вообще не пускал его в купе.
Приехали в Москву. На перроне вагон встречал важный пузатый японец в национальной одежде с двумя мечами за кушаком. Молодой японец упал передним ниц и что то быстро говорил. Видимо, каялся. Японц в кимоно смотрел поверх него вдаль суровым взглядом.
Потом оба сели в авто и уехали.
Что потом было с молодым дипломатом, дед не знал. Деда отправили обратным поездом из России.
Такой вод эпизод из истории разведки.
После войны, когда разделили НКВД на МГБ и МВД моего деда определили в небольшой забайкальский городок (Могзон) - родину всей бабушкиной родни - зам начальником городского отдела милиции в звании майора.
Где он и дослуживал до пенсии.
Он рассказывал такой случай:
В вагоне ехали два японца. Старый и молодой.
Наша разведка вначале слушала их с целью узнать, стоит ли их потрошить. Но они всю дорогу молчали.
Решили выпотрошить.
Проводник подал им чаю. Японцы выпили и заснули.
Вскрыли их купе. Подсевший в поезд специалист вскрыл их багаж, срезав печати. Переснял на фото все документы, закрыл багаж и восстановил печати.
Стали ждать, когда японцы проснутся. Но тут произошёл конфуз. Молодой проснулся, а старый - нет. Умер.
Этот японец ехал до Москвы один. С трупом на кровати. Не назрешая забирать труп. И всю оставшуюся дорогу не брал у проводника ни кусочка, ни глоточка. И вообще не пускал его в купе.
Приехали в Москву. На перроне вагон встречал важный пузатый японец в национальной одежде с двумя мечами за кушаком. Молодой японец упал передним ниц и что то быстро говорил. Видимо, каялся. Японц в кимоно смотрел поверх него вдаль суровым взглядом.
Потом оба сели в авто и уехали.
Что потом было с молодым дипломатом, дед не знал. Деда отправили обратным поездом из России.
Такой вод эпизод из истории разведки.
После войны, когда разделили НКВД на МГБ и МВД моего деда определили в небольшой забайкальский городок (Могзон) - родину всей бабушкиной родни - зам начальником городского отдела милиции в звании майора.
Где он и дослуживал до пенсии.