Сначала пришла встревоженная мама.
- Вы знаете, вроде бы у нас ничего такого плохого не происходит, но мне как-то жутко. Может быть, конечно, это такая игра, но какая-то она… нечеловеческая, что ли. Да и возраст уже… я знаю, сейчас и взрослые дяденьки в компьютерные игры играют, но ведь не все время же.
- Расскажите поконкретнее, что именно у вас происходит.
- У нас есть сын, Михаил, пятнадцати лет. Очень хороший мальчик. Учится в гимназии, в девятом классе. Гимназия далеко не самая сильная в городе, но все-таки на неплохом счету. Учится хорошо, тройки бывают редко. И учится самостоятельно, к нам обращается крайне редко, если чего-то не знает или не понимает, читает или слушает в интернете соответствующий урок. В школе отношения хорошие и с учителями, и со сверстниками. Раньше Михаил был невысокого роста, но в последние года полтора очень вырос, и теперь девушки просто телефон обрывают. Компьютерными играми чрезмерно не увлекается, хотя и может иногда поиграть часок. Занимается дополнительным английским (это необходимо - в гимназии, увы, дают не так уж много), настольным теннисом (это замечательно развивает координацию, а у него с детства были с этим проблемы) и плаванием (нам ортопед рекомендовал).
- Гм… Девять из десяти мам пятнадцатилетних подростков уже на зависть изошли бы, слушая вас. А что же не так?
Женщина замолчала, несколько раз нервно сплела, а потом расплела пальцы, и подняла на меня исполненный тревоги взгляд:
- Где-то года два назад Миша впервые сказал нам, что хотел бы быть не человеком, а роботом. А теперь… теперь он им практически и стал. По крайней мере, по виду.
- Ни фига ж себе! - непрофессионально, но очень заинтересованно воскликнула я. - А каким именно роботом он стал? Из старых фильмов? Или каким-то современным? Может, он просто косплеит в реале какой-то культовый подростковый фильм, роман, сериал?
- Что? Что? - мать явно растерялась.
Я быстренько рассказала ей, что такое косплей, манга и прилегающая к ним субкультура.
- Нет, почти наверняка - нет, - женщина печально помотала головой. - Никаких признаков. У него нет никаких специальных костюмов, он ничего никуда не выкладывает, ни с кем таким не встречается.
- Нет костюмов, образа? А что же тогда есть?
- Он постепенно становится все более неживой какой-то…
Тут я конечно перестала весело ухмыляться и встревожилась.
- А кто-то где-то еще это замечает? В школе? В кружках?
- Не знаю. Мне никто ничего не говорил. В школе им как раз очень довольны. Недавно классная руководительница на собрании говорила об общем падении успеваемости в классе, о сложностях подросткового периода и сказала: ну вот есть же дети, на которых этот самый переходный возраст никак не отразился. И назвала Михаила первым номером.
- То есть эта странная, замеченная вами и озвученная когда-то самим Михаилом метаморфоза практически никак не отразилась на его школьной и внешкольной жизни, на общении Михаила со взрослыми и сверстниками? - я несколько успокоилась.
- Пожалуй, что так.
- Последний вопрос: сам Михаил как-то объяснял вам свое желание - хочу быть роботом?
- Не помню. Кажется, толком не объяснял. Хотя вот, он сказал: так удобнее. Когда я его сейчас напрямую спрашиваю: что с тобой происходит? - он отвечает так: мама, тебя что-то не устраивает в моем поведении? Сформулируй, что именно, и я изменю программу.
- Вы пробовали формулировать?
- Да. Он меняет.
- Приведите пример.
- Я сказала ему, что он слишком холоден к младшей сестре. Она очень его любит, и вообще очень ласковая девочка. Постоянно к нему тянется. А он только изредка снисходит, играет с ней.
Он уточнил: если бы проявления моих эмоций по отношению к Кире было, по твоему мнению, достаточно, как бы ты об этом узнала? По каким моим словам, поступкам?
Я сначала растерялась, а потом сказала: ну ты бы хоть иногда сам ее обнял, сказал что-то хорошее, предложил сам поиграть.
- И… - я просто ужасно заинтересовалась. То, как Михаил сформулировал запрос к матери - это же и многим взрослым недоступно. И сколько из-за этого бывает глупых конфликтов, например, между супругами.
- И теперь он обнимает ее утром и перед сном, два раза в день говорит ей комплименты типа «Какие у тебя смешные милые косички!» и раз в два дня предлагает поиграть пятнадцать минут во что она захочет. Кира счастлива, а я понимаю, что он просто включил ее в свою чертову роботовскую программу.
- А вы чего же хотели? Чтобы он по вашей указке полюбил младшую сестру?
- Не знаю. Я уже ничего не знаю. Потому к вам и пришла.
- Я хочу познакомиться с Михаилом.
Я уверена - юноша ничего не изображал специально в плане крупной моторики, но движения его действительно выглядели чуть-чуть скованными, механическими. Или это мне просто казалось из анамнеза?
Хорошего среднего роста, правильные черты лица, аккуратная стрижка, чуть тускловатые серые глаза.
- Ты не хочешь ничего у меня спросить? Рассказать? Обсудить?
- Нет, но я готов ответить на все ваши вопросы.
Абсолютно пустая встреча. У Михаила хорошая речь, он спокойно и, кажется, откровенно рассказывает о семье, учебе, жизни в гимназии, внешкольных занятиях. Ничего нового, все это я уже знаю от матери. Отвечает строго на мои вопросы. Не отклоняется в сторону. Заканчивает все предложения. На прямой вопрос: зачем ты делаешь из себя робота? - отвечает то же, что когда-то ответил матери: так удобнее. На вопрос: в чем же удобнее? - ответ: практически во всех областях жизни.
- Тут есть какая-то закавыка, но я ее никак не могу словить, - честно призналась я. - Либо я чего-то еще не знаю, либо не вижу очевидного. Если ты захочешь еще поговорить, приходи.
Михаил кивнул без улыбки. И уже уходя, с чем-то вроде вызова в тусловатых глазах, задал вопрос:
- Назовите хотя бы одну причину, почему человеком быть выгоднее, чем роботом?
- Выгоднее? - я не сразу нашлась. Он кивнул понимающе: ну вот видите - и ушел.
Я потом еще некоторое время с ним мысленно дискутировала (все знают, как это бывает; у психологов после неудач - то же самое, только короче, иначе быстро рехнешься), подбирала хорошие, яркие аргументы, один, мне показалось, нашла. Но Михаила-то рядом не было…
Опять мать.
- Мы его спросили о профориентации. Он сказал: а как вы думаете, куда было бы целесообразно - с моими оценками, после моей гимназии? Тут я завизжала, что это он должен решать. Это же его жизнь! Он тут же сказал: хорошо, я решу. И замолчал. Я «побегала по стенкам», потом сказала: может, к психологу сходить, посоветоваться? Он сказал: очень хорошая идея, спасибо, мама.
Я опять подумала, что большинство родителей шестнадцатилетних (Михаилу уже исполнилось шестнадцать) мальчиков от зависти бы взвыли. И вместе с этой мыслью показалось - что-то нащупала!
- Зовите.
- Главное стремление человека - быть счастливым. Иногда - делать счастливыми других. Твое решение - стать как робот - не сделало счастливым никого.
- Вы уверены?
- Безусловно. Твоя мать пришла ко мне со своей тревогой: помогите, с сыном что-то не так. Ты сам тоже счастливым, уж извини, не выглядишь.
- То есть вы хотите сказать, что если бы я хамил родителям и учителям в ответ на любое их указание, зависал в стрелялках и «ВКонтакте», орал, бил посуду, получал двойки, срывал уроки и прыгал по крышам, как обычный, не роботизированный подросток - количество счастья вокруг и внутри меня резко увеличилось бы?
- Ну, подростковый максимализм в тебе по крайней мере присутствует в нормальных, положенных по возрасту дозах. И на том, как говорится, спасибо.
- Ответьте! - потребовал Михаил. Глаза гневно заблестели.
Я мысленно похвалила себя: выманила из норки. И что теперь?
- Когда это началось? - спросила я. - Ты помнишь?
На положительный ответ не надеялась, просто тянула время, собираясь с мыслями. Однако, как ни странно, он помнил.
У родителей Михаила всегда, сколько он себя помнил, был стандартный речевой оборот: что это ты такое делаешь? Такие мальчики нам не нужны! Нам нужны такие мальчики, которые… (далее внятно излагалось, что конкретно делают или не делают потребные им мальчики).
Пример: чего это ты разнюнился? Нам такие мальчики не нужны! Нам нужны мальчики, которые уже взрослые, не изводят маму и идут своими ножками.
Со временем этот оборот формально из речи исчез, но по сути никуда не делся. Смышленому Михаилу всегда было вполне ясно, какие именно мальчики нужны родителям, учителям, преподавателям в кружках и т. д. Послушные, вежливые, услужливые, готовые помочь, упорно решающие поставленные перед ними задачи, не сдающиеся от неудач, не проявляющие ярко своих эмоций (прыгать и вопить от радости, орать и ругаться от горя - все это равно не одобрялось), говорящие и делающие ровно то, чего от них ожидают (ожидания всегда озвучиваются, если правильно спросить). Где-то лет в 12 Михаил, который много читал, спросил себя: что же это за мальчики-то такие, которые удовлетворяли бы всем этим требованиям? И довольно быстро нашел ответ: это мальчики-роботы.
- Сколько я живу, у меня никто никогда не спрашивал ничего моего, человеческого, - сказал мне Михаил. - Никому не было интересно и нужно, чтобы были противоречия, чтобы я говорил, делал что-то свое, наперекор им. Всем нравится, чтобы с ними соглашались. Придумывали - в тех рамках, которые они сами задали. Учитель задает вопрос - если догадаешься, какой у него ответ(ы) в голове уже готов(ы) - все в порядке. Сейчас вот с девушками - все то же самое. Если говоришь то, чего она от тебя ждет (а догадаться, поверьте, нетрудно) - ты хороший. Меня, самого меня, человека противоречивого и часто просто жалкого, унылого и противного, никто никогда нигде не ждал, понимаете? А что, если представить себе, что я - робот? - подумал я. Представил, сыграл. Сразу все так упростилось. Я не особо умный, не особо красивый, совсем не сильный - ну, вы сами видите. Но меня сразу стали хвалить, в пример ставить. Мальчики-роботы всем нужны. И всем нравятся. Вы говорите: перестань! Стань обратно человеком. Вы думаете, будет лучше? Кому? Давайте спросим хоть бы и у мамы. Ну вот я стану как мои одноклассники. Сброшу панцирь, стану человеческим подростком - буду говорить, что думаю, спорить со всеми (потому что большинство взрослых несет такую чушь!), хамить, если достанут, сидеть в инете… Она хочет?
Катерина Мурашова
03.07.2017
______________
источник:
https://snob.ru/selected/entry/126432