В прощанье и в прощенье
Навеяно подзамочным (поэтому без ссылки) постом ma_rs с замечательным стихотворением Окуджавы "Прощание с осенью".
Осенний холодок. Пирог с грибами.
Калитки шорох и простывший чай.
И снова неподвижными губами
короткое, как вздох: "Прощай, прощай..."
"Прощай, прощай..." Да я и так прощаю
все, что простить возможно, обещаю
и то простить, чего нельзя простить.
Великодушным я обязан быть.
Прощаю всех, что не были убиты
тогда, перед лицом грехов своих.
"Прощай, прощай..." Прощаю все обиды,
обеды у обидчиков моих.
"Прощай..." Прощаю, чтоб не вышло боком.
Сосуд добра до дна не исчерпать.
Я чувствую себя последним богом,
единственным умеющим прощать.
"Прощай, прощай..." Старания упрямы
(знать, мне лишь не простится одному),
но горести моей прекрасной мамы
прощаю я неведомо кому.
"Прощай, прощай..." Прощаю, не смущаю
угрозами, надежно их таю.
С улыбкою, размашисто прощаю,
как пироги, прощенья раздаю.
Прощаю побелевшими губами,
пока не повторится все опять -
осенний горький чай, пирог с грибами
и поздний час - прощаться и прощать.
1964
Эта мелодия "понимания" и возможно "прощения" звучит во многих стихах Окуджавы. Например,
За железной дверью топчется солдат...
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет -
Он не за себя ведь - он ведь за народ.
Любопытно, что на эту тему заочно спорили Окуджава и Галич. У Галича есть такое:
Ах, как быстро, несусветимы
Дни пошли нам виски седить...
"Не судите, да не судимы..."
Так, вот, значит, и не судить?!
Так, вот, значит, и спать спокойно?
Опускать пятаки в метро?!
А судить и рядить - на кой нам?!
"Нас не трогай, и мы не тро..."
Нет! Презренна по самой сути
Эта формула бытия!
Те, кто выбраны, те и судьи?
Я не выбран. Но я - судья!
1967
Окуджава во многих стихотворениях говорит о прощении, но если их перечитать, то у меня остается ощущение, что он никому и ничего не простил. Быков в книжке про Окуджаву сравнивает иудейскую воинственность Галича и кавказское дружелюбие и милосердие ("милосердие в каждом движеньи") Окуджавы. Не все так однозначно, мне кажется.
Я счета не веду былым потерям,
но, пусть в своем возмездьи и умерен,
я не прощаю, помня о былом.
1981
Осенний холодок. Пирог с грибами.
Калитки шорох и простывший чай.
И снова неподвижными губами
короткое, как вздох: "Прощай, прощай..."
"Прощай, прощай..." Да я и так прощаю
все, что простить возможно, обещаю
и то простить, чего нельзя простить.
Великодушным я обязан быть.
Прощаю всех, что не были убиты
тогда, перед лицом грехов своих.
"Прощай, прощай..." Прощаю все обиды,
обеды у обидчиков моих.
"Прощай..." Прощаю, чтоб не вышло боком.
Сосуд добра до дна не исчерпать.
Я чувствую себя последним богом,
единственным умеющим прощать.
"Прощай, прощай..." Старания упрямы
(знать, мне лишь не простится одному),
но горести моей прекрасной мамы
прощаю я неведомо кому.
"Прощай, прощай..." Прощаю, не смущаю
угрозами, надежно их таю.
С улыбкою, размашисто прощаю,
как пироги, прощенья раздаю.
Прощаю побелевшими губами,
пока не повторится все опять -
осенний горький чай, пирог с грибами
и поздний час - прощаться и прощать.
1964
Эта мелодия "понимания" и возможно "прощения" звучит во многих стихах Окуджавы. Например,
За железной дверью топчется солдат...
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет -
Он не за себя ведь - он ведь за народ.
Любопытно, что на эту тему заочно спорили Окуджава и Галич. У Галича есть такое:
Ах, как быстро, несусветимы
Дни пошли нам виски седить...
"Не судите, да не судимы..."
Так, вот, значит, и не судить?!
Так, вот, значит, и спать спокойно?
Опускать пятаки в метро?!
А судить и рядить - на кой нам?!
"Нас не трогай, и мы не тро..."
Нет! Презренна по самой сути
Эта формула бытия!
Те, кто выбраны, те и судьи?
Я не выбран. Но я - судья!
1967
Окуджава во многих стихотворениях говорит о прощении, но если их перечитать, то у меня остается ощущение, что он никому и ничего не простил. Быков в книжке про Окуджаву сравнивает иудейскую воинственность Галича и кавказское дружелюбие и милосердие ("милосердие в каждом движеньи") Окуджавы. Не все так однозначно, мне кажется.
Я счета не веду былым потерям,
но, пусть в своем возмездьи и умерен,
я не прощаю, помня о былом.
1981