Эколас. Выпадение
Перебирая архив, нашёл некий странный артефакт. Долго разглядывал его, пытаясь понять, что это и по какому поводу тут оказалось. Затем, наконец, вспомнил. 2003 год, 24 декабря.
Это, пожалуй, единственный случай в моей жизни, когда у меня случилось выпадение памяти по случаю возлияний. Обычно я как-то психоустойчив, сколько б в себя ни влил, а в тот раз, видимо, я выключил целую панель своих тормозов. Зачем-то это было надо.
Дело было на девятом дне рождении "32-го Августа", в "Перекрёстке", который уже начинал сворачивать сам себя - повсюду лежали мешки, деревяшки и железки. Веял дух отчуждённости и неприютности. "32-е" безоглядно оттягивалось на сцене, наполовину погрузившись в пустой бар, в котором, однако, продолжали бить скрытые источники алкоголя.
Отчего-то было весело.
Я хорошо помню непонятно откуда взявшийся набор открыток "Птицы России" - я его зачитывал с выражением со сцены (правда, уже не восстановлю, к чему именно). Помню Эльфа, который заявился прямо со своих ёлок, в костюме Деда Мороза, чем вызвал бурю восторга окружающих. Помню, что во мне вдруг открылось стремление собирать все предметы вокруг себя в высокие пирамиды.
Ну а потом празднество окончилось и мы шумной толпой отправились к метро "Сокол". Дальнейшее-то я и знаю как раз по рассказам очевидцев.
Говорят, Белый был необычайно мил, вежлив и весел. Признавался прохожим в любви, говорил ласковые слова и делал знаки внимания. Гладил турникеты, искренне сочувствуя им. В метро пытался уступить место всем пассажирам одновременно.
Всё было хорошо и вполне пристойно до определённого момента. Предугадать который было абсолютно невозможно.
Белый увидел напротив себя на стене вагона некую рекламу. Глаза его расширились, ноздри раздулись. С нечленораздельным воплем, навроде: "Это он! Он!" Белый набросился на несчастную рекламу и попытался её отодрать, используя максимум конечностей. Пассажиры испуганно прижались к сиденьям, попутчики просто онемели. Белый продолжал яростно отдирать наклейку, уже помогая себе зубами, и не собирался так просто сдаваться.
Добрые друзья спешно помогли Белому. Заполучив желаемое, тот принялся азартно, но криво, приклеивать рекламу на себя, демонически хохоча и тыкая в неё пальцем. Пришлось эту рекламу аккуратно отобрать, свернуть и затолкать ему в рюкзак за спиной. Какое-то время спятивший бард свирепо хватал воздух вокруг себя, крутился на месте и сверкал очами. Но рекламы этой нигде не было. Белый вздохнул, сел на место и ласково улыбнулся всему вагону.
И вот она, эта реклама, пылится с тех пор в архиве и вызывает смутные ощущения чего-то сильно знакомого - как трава в апреле у калитки...
ЗЫ. Кстати, именно тогда, воспользовавшись моим нездешним состоянием, добрые друзья и завели мне ЖЖ. Сказав наутро, что так и было.
Это, пожалуй, единственный случай в моей жизни, когда у меня случилось выпадение памяти по случаю возлияний. Обычно я как-то психоустойчив, сколько б в себя ни влил, а в тот раз, видимо, я выключил целую панель своих тормозов. Зачем-то это было надо.
Дело было на девятом дне рождении "32-го Августа", в "Перекрёстке", который уже начинал сворачивать сам себя - повсюду лежали мешки, деревяшки и железки. Веял дух отчуждённости и неприютности. "32-е" безоглядно оттягивалось на сцене, наполовину погрузившись в пустой бар, в котором, однако, продолжали бить скрытые источники алкоголя.
Отчего-то было весело.
Я хорошо помню непонятно откуда взявшийся набор открыток "Птицы России" - я его зачитывал с выражением со сцены (правда, уже не восстановлю, к чему именно). Помню Эльфа, который заявился прямо со своих ёлок, в костюме Деда Мороза, чем вызвал бурю восторга окружающих. Помню, что во мне вдруг открылось стремление собирать все предметы вокруг себя в высокие пирамиды.
Ну а потом празднество окончилось и мы шумной толпой отправились к метро "Сокол". Дальнейшее-то я и знаю как раз по рассказам очевидцев.
Говорят, Белый был необычайно мил, вежлив и весел. Признавался прохожим в любви, говорил ласковые слова и делал знаки внимания. Гладил турникеты, искренне сочувствуя им. В метро пытался уступить место всем пассажирам одновременно.
Всё было хорошо и вполне пристойно до определённого момента. Предугадать который было абсолютно невозможно.
Белый увидел напротив себя на стене вагона некую рекламу. Глаза его расширились, ноздри раздулись. С нечленораздельным воплем, навроде: "Это он! Он!" Белый набросился на несчастную рекламу и попытался её отодрать, используя максимум конечностей. Пассажиры испуганно прижались к сиденьям, попутчики просто онемели. Белый продолжал яростно отдирать наклейку, уже помогая себе зубами, и не собирался так просто сдаваться.
Добрые друзья спешно помогли Белому. Заполучив желаемое, тот принялся азартно, но криво, приклеивать рекламу на себя, демонически хохоча и тыкая в неё пальцем. Пришлось эту рекламу аккуратно отобрать, свернуть и затолкать ему в рюкзак за спиной. Какое-то время спятивший бард свирепо хватал воздух вокруг себя, крутился на месте и сверкал очами. Но рекламы этой нигде не было. Белый вздохнул, сел на место и ласково улыбнулся всему вагону.
И вот она, эта реклама, пылится с тех пор в архиве и вызывает смутные ощущения чего-то сильно знакомого - как трава в апреле у калитки...
ЗЫ. Кстати, именно тогда, воспользовавшись моим нездешним состоянием, добрые друзья и завели мне ЖЖ. Сказав наутро, что так и было.