О фразе "Жребий брошен"
В последнее время мы с Аилин сталкиваемся с последствиями недобросовестных переводчиков, и вот еще одно событие на тему, о котором я хочу вам рассказать.)
Рубикон был точкой невозврата, и фраза "Жребий брошен!" вошла в историю как одно из самых известных выражений фатализма. Мол, я сделал свой выбор и отдаю себя в руки судьбы. Жребий с тех пор бросают с завидной частотой в литературе, в кино, в средствах массовой информации, в речах политиков, даже, прости господи, в полном собрании сочинений В.И. Ленина. Вот уж бросили, так бросили, да.
Но откуда же эта фраза до нас дошла, такая красивая?
А взялась она из-под пера Гая Светония Транквилла, римского историка конца 1-го века и большого друга Плиния Младшего. Выходец из скромной семьи, его отец, Светоний Лаэт, принадлежал к всадническому сословию и служил легатом в том самом достопамятном Legio XIII Gemina. Кстати об обильном чувстве иронии. Сам Светоний, тихий и интеллигентный юноша, был устроен благодаря протекции Плиния при дворе Траяна, дослужился до должности директора имперского архива, а при Адриане стал личным секретарем императора. Всем бы историкам такой доступ к источникам! В своем жизнеописании Цезаря, Светоний пишет:
“...и вот, когда приспело известие, что вмешательство трибунов не имело успеха, и что им самим пришлось покинуть Рим, Цезарь тотчас двинул вперед когорты; а чтобы не возбуждать подозрений, он и присутствовал для виду на народных зрелищах, и обсуждал план гладиаторской школы, которую собирался строить, и устроил, как обычно, многолюдный ужин. Но когда закатилось солнце, он с немногими спутниками, в повозке, запряженной мулами с соседней мельницы, тайно тронулся в путь. Факелы погасли, он сбился с дороги, долго блуждал и только к рассвету, отыскав проводника, пешком, по узеньким тропинкам вышел, наконец, на верную дорогу. Он настиг когорты у реки Рубикона, границы его провинции. Здесь он помедлил и, раздумывая, на какой шаг он отваживается, сказал, обратившись к спутникам: «Еще не поздно вернуться; но стоит перейти этот мостик, и все будет решать оружие».
Он еще колебался, как вдруг ему явилось такое видение. Внезапно поблизости показался неведомый человек дивного роста и красоты: он сидел и играл на свирели. На эти звуки сбежались не только пастухи, но и многие воины со своих постов, среди них были и трубачи. И вот у одного из них этот человек вдруг вырвал трубу, бросился в реку и, оглушительно протрубив боевой сигнал, поплыл к противоположному берегу. «Вперед, - воскликнул тогда Цезарь, - вперед, куда зовут нас знаменья богов и несправедливость противников! Жребий брошен (iacta alea est).»”
Оставляя в покое вопрос того, сколько заплатили неведомому человеку дивного роста и красоты, заметим, что Цезарь произносит знаменитые слова ДО того, как пересечь Рубикон, а не после того. Также стоит обратить внимание на сами слова. Они будут очень важны.
Светоний пишет на латыни, и у него Цезарь произносит "iacta alea est". "Iacta" - это пассивное причастиe прошедшего времени глагола "iacio", означающего бросать, испускать, запускать, начинать, основывать, "alea" - это игра в кости или, менее буквально, игра, случай, риск, авантюра, а "еst", это глагол "esse", означающий "быть", в изьявительном наклонении, активном залоге, настоящем времени, третьем лице и единственном числе. Получается "Брошен кубик". Но, в равной мере и - “Игра начата".
У Диона Кассия эпизода с Рубиконом нет, зато он есть у Аппиана и Плутарха. Заметим, что Поллион на Рубиконе с Цезарем положительно был. И наличие его потерянной "Истории" хорошо обьясняет, почему три разных автора, писавших в три разные эпохи в трех разных уголках империи, так хорошо сходятся в описании некоторых деталей происходившего. Да, античные историки любят присочинить, но сравнение текстов позволяет предположить, где тут художественный свист, а где общий источник. Извини, неведомый человек дивного роста и красоты, со своей свирелью! Но вот слова про жребий точно имели место быть. Только подождите...
"Пусть будет брошен жребий"?..
Именно так. Плутарх и Аппиан оба писали на греческом, и слова Цезаря у них обоих ἀνερρίφθω κύβος (анеррифто кубос). "Анеррифто" это форма глагола ἀναρρίπτω, означающий подбрасывать, запускать, рисковать. Повелительном наклонение, пассивный залог, совершенное время, третье лицо, и единственное число. "Кубос" означает, разумеется, кубик. Так что именно "Пусть будет брошен кубик!"
Согласитесь, это гораздо более логично для слов, которые согласно всем трем авторам, были произнесены ПЕРЕД пересечением Рубикона?
И есть все основания полагать, что Цезарь произнес эти слова именно на греческом - "анеррифто кубос!". Греческий в те времена в Риме был языком образованной элиты, языком культуры, литературы и философии. Вся столичная аристократия обучалась ему с детства и свободно говорила на нем. Заметим, что согласно и Аппиану, и Плутарху, это было расхожее выражение, крылатая фраза. Если это выражение - греческое, то будучи излишне образованным патрицием, Цезарь, безусловно, процитировал бы его в оригинале.
Noremeldo Arandur
По отношению к устоявшемуся " Жребий брошен, Рубикон перейдён", смысл меняется и если исходить из "Жизни двенадцати цезарей" Светония.
Но "Пусть будет брошен кубик" меняет смысл ещё сильнее. Имеет ли это вообще переносный смысл?
Если Цезарь, пребывая в сомнениях, говорит "Пусть будет брошен кубик", логично, если после этого действительно бросили кубик.
Ailin
Мне кажется, кубик брошен, значит - игра начата, а там - у кого больше выпадет. Смысл совершенно меняется. Но... становится более логичным. Цезарь не ждал милостей от богов - он вступил в игру, где либо все обретет, либо потеряет.
Noremeldo Arandur