Старая Гута.
Приятно посмотреть, как проносятся наши ребята по главной улице, как развеваются золотисто-седые гривы разгоряченных выхоленных коней.
- Лучше все-таки детей отправить, - серьезно сказал Ладейщиков.
Он объяснил, что в детсад поедут на машинах царь зверей свободные от дежурства сестры и санитарки, а из Москвы на речной вокзал с детьми смогут поехать и матери, только на троллейбусах и трамваях - на машинах всех не усадить.
Рассказал, какие вещи нужно приготовить детям и как лучше перемениться дежурствами сестрам, чтобы освободить матерей и дать им возможность проводить ребятишек.
Никто не удивлялся, почему именно Ладейщиков, а не доктор Агеев знает и про вещи и про расписание дежурств.
Село Мокрое, 65 км северо-восточнее Ровно.
Вот и ответ. Ковпак в большой беде!
Генерал Руднев, говорят, погиб. Небольшими боевыми группами ковпаковцы идут по направлению к Припяти.
Все это нам известно от населения: бульбовцы трубят и трезвонят. В лютой ненависти к партизанам заворошился весь муравейник националистов. Это грозное предостережение нашим от радости до печали еще неокрепшим силам. И все равно нам надо выйти на Случь, поближе к бульбовским «заповедникам».
5.8.1943 г.
Старая Гута, 60 км северо-восточнее Ровно.
Заканчиваем формирование и обучение конницы, пока еще небольшой, но очень мобильной и хорошо управляемой. Основные правила и приемы езды и ухода за конем уже освоены.