(no subject)
Из фотоальбома деда, Арктика 30-е: Остров Врангеля, мыс Шмидта, бухта Провидения, остров Гукера.
Часть 1: Прибытие на зимовку, обустройство и охота. (Остров Врангеля, мыс Шмидта, бухта Провидения)
Часть 2: Полярная авиация
Часть 3: Установка радиомачты и ветряка
Часть 4: "Остров Врангеля" Минеева
Часть 5: Земля Франца Иосифа. Остров Гукера
Вот уже несколько лет обещал заново отсканировать дедовские фотоальбомы со снимками Арктики 30-х и 40-х годов и выложить оригиналы снимков большого размера. Один альбом находился в Петербурге у моей тёти, другой в Нью Йорке у мамы. И там и там я довольно давно не был. После пятилетнего отсутствия в России в прошлом августе наконец побывал в Питере, но обнаружил что мама забрала второй альбом в Нью Йорк. Сейчас, побывав в Большом Яблоке, наконец выполнил своё обещание, но к сожалению нескольких снимков не обнаружил, а один разворот первого альбома случайно пропустил, поэтому около десятка фотографий остались в небольшой резолюции. Чтобы не разбивать материал на множество глав, помещу здесь оба альбома вместе. Так же соберу сюда всю полезную информацию по снимкам, пришедшую в своё время от знатоков с полярных форумов. Ccылка на оригинал - под каждым фото.
Обложка первого альбома.
(Оригинал)
Обложка второго альбома.
(Оригинал)
Мой дед, Степан Илларионович Семёнов, прожил в Арктике с середины тридцатых по конец шестидесятых годов. В молодости работал в Пулковской обсерватории и был предупреждён о том, что на него кто-то настучал и грядёт арест. Где-то он там неудачно пошутил в компании. Ждать ареста дед не стал, тут же завербовался и уехал на севера, где провёл не один десяток лет.
(Оригинал)
Он не был профессиональным фотографом, и доставал фотоаппарат видимо не часто, потому как почти за 30 лет зимовок накопилось всего два маленьких альбома поблёкших уже фотокарточек. Как я понял дед чаще всего фотографировал ответственные моменты в жизни зимовки, такие как прибытие поезда самолёта, корабля, установка радио-мачты или постройка ветряка. Прибытие самолёта не столько ответственное сколько приятное событие, даже праздник, поэтому разных самолётов дед отщёлкал будь здоров, чуть ли не треть второго альбома. Ну, и конечно там есть снимки с полярными лётчиками, каюрами, собачьими упряжками, снежными заносами - в общем суровая жизнь полярников середины тридцатых годов прошлого века во всей красе.
Рассказ о зимовке, обустройстве станции и упоминание моего деда как "механика рации С. И. Семенова" есть в книге М. В. Вяхирева "В краю пурги и льдов", Л., Гидрометсоиздат, 1985. Книгу можно почитать тут. Так же дед мой неоднократно упоминается в дневниках своего соратника Владимира Ивановича Серпухова "Одна из страничек освоения Северо-Востока" и в книге Минеева "Остров Врангеля", издательство Главсевморпути 1946 года.
Каждая поездка на севера естественно начинается со сборов. Этот снимок вероятно сделан во Владивостоке.
(Оригинал)
Цитата из книги Вяхирева: "В начале мая 1933 года Г. Г. Петров выехал во Владивосток для того, чтобы проконтролировать, как идет строительство домов полярной станции, создается двухгодичный запас продовольствия, готовятся к отправке на пароходе грузы. Приехав на место, Гавриил Герасимович узнал, что ничего не было сделано. Он попытался достать горючее и найти предприятие, на котором изготовили бы деревянные мачты для антенны радиостанции, но безрезультатно. Открытие полярной станции оказалось, таким образом, под угрозой срыва, ведь до отхода парохода на мыс Северный оставалось немногим больше месяца. При сложившихся обстоятельствах положение можно было исправить принятием экстренных и чрезвычайных мер. И Петров отправился в Хабаровск к командующему Особой Дальневосточной армией В. К. Блюхеру, которого знал лично. У Блюхера Гавриил Герасимович нашел полное понимание и поддержку. Вскоре для полярной станции летчики выделили необходимое количество горючего, плотники приступили к рубке домов, началось изготовление мачт, со складов стало поступать продовольствие. Дело пошло на лад. Единственное, что вызывало беспокойство, - во Владивосток до сих пор не прибыли вагоны с грузом для полярной станции. Когда самостоятельные поиски затерявшихся вагонов ни к чему не привели, Петров вновь обратился за помощью к В. К. Блюхеру. По распоряжению Блюхера транспортный отдел ОГПУ Особой Дальневосточной армии отыскал вагоны под Читой в тупике. Через несколько дней они были уже во Владивостоке". Может, на этом снимке те самые вагоны.
(Оригинал)
Добравшись до берега Северного Ледовитого Океана, люди пересаживаются на пароход и плывут к месту зимовки. На палубе вместе с полярниками путешествуют коровы и свиньи. Нашел у Вяхирева по этому поводу: "В августе 1934 года на станцию на пароходе завезли полуторагодовалого бычка, телку дальневосточной породы и семь свиней. Животных до конца сентября выпускали пастись в тундру, и они заметно прибавили в весе. А когда температура воздуха понизилась до минус 30-40 градусов, животные стали худеть, редко вставать. Несмотря на то что в марте их пришлось прирезать, у полярников сложилось твердое мнение, что молочный скот северных холмогорских пород может переносить суровые климатические условия мыса, Шмидта". Кажется, на фото именно те коровы и свиньи.
(Оригинал)
(Оригинал)
Фрагмент из книги Вяхирева: "Наконец 3 июля все сборы были закончены и "Лейтенант Шмидт" отошел от стенки Владивостокского порта. В его трюмах лежали разобранные дома полярной станции, оборудование, продовольствие, горючее. На палубе по-походному закрепили кунгасы, катера - они понадобятся при разгрузке парохода на рейде мыса Северного".
По пути из Владивостока судно сделало несколько заходов в населённые пункты Камчатки и Чукотки, в том числе в бухту Провидения.
(Оригинал)
(Оригинал)
19 июля 1933 года "Лейтенант Шмидт" подошёл к мысу Северному. Вяхирев пишет: "С борта хорошо просматривались два мощных утеса Вебера и Кожевникова, далеко вдавшиеся в море, и гряда гор, уходившая на юго-восток. Поражали безжизненные берега со скудной растительностью, покрытые снегом склоны мрачных гор и звенящая в ушах тишина". (На фото - "Лейтенант Шмидт" у мыса Кожевникова").
(Оригинал)
Всякая зимовка начинается с того что... c нуля. Сначала в бухту разбивая носом льды входит пароход с полярниками, которые высажываются на пустом берегу со всем грузом. Снова приведу отрывок из Вяхирева: "Установив на берегу несколько палаток и оборудовав их под жилье, зимовщики вместе с экипажем судна и строителями приступили к разгрузке. Судовые стрелы поднимали из трюмов мешки с мукой, сахаром, крупой, ящики с овощами, строительными материалами, оборудованием и опускали их в стоявшие у борта кунгасы. За четверо суток было выгружено 1,5 тысячи тонн грузов. Устали все неимоверно, но физическая усталость быстро прошла, а удовлетворение результатами коллективного труда осталось надолго. Тогда-то и зародилась одна из лучших традиций полярной станции - обязательное участие в различных работах всех зимовщиков. Эта традиция передавалась потом от одной смены зимовщиков к другой. Она позволяла сплачивать коллектив, выявлять индивидуалистов, белоручек, лентяев и перевоспитывать их." (На фото - "Лейтенант Шмидт" у мыса Кожевникова").
(Оригинал)
Фото присланное Всеволодом Кукановым (soroksem), снятое примерно в то же время но чуть с другого ракурса, хранилось в архиве его двоюродного прадеда, знаменитого полярного лётчика Фёдора Кузьмича Куканова.
(Оригинал)
Вообще-то "высажываются на пустом берегу со всем грузом" хоть звучит проще пареной редьки, а на самом деле очень долгая процедура. Кунгасы непрестанно снуют между кораблём и берегом, доставляя всё новые тюки и ящики.
(Оригинал)
Кунгас
(Оригинал)
(Оригинал)
И вот наконец весь груз на берегу. Корабль даёт прощальный гудок и берёт курс в отрытое море, но полярники не смотрят ему вслед. Текст сопровождающий вышеприведённое архивное фото, цитата из книги Вяхирева "В краю пурги и льдов": "... Вскоре "Лейтенант Шмидт" ушел к Медвежьим островам и на мысе Северном осталась бригада строителей и 10 полярников."
(Оригинал)
Полярники закуривают и оглядываются по сторонам. Всё что они видят -- льды, камни, да угрюмый Северный Ледовитый Океан:
(Оригинал)
Тут же ставится палатка и починяется кунгас, (на заднем плане - мыс Кожевникова),
(Оригинал)
в общем, начинается непростой процесс обживания негостеприимных окрестностей. На нижеследующем фото - Черная сопка (гора Ранейкаль), вид со стороны Кожевникова. На снимке можно рассмотреть щитовой домик метеостанции системы инженера Свиньина, построенный в 1932 году.
(Оригинал)
После ухода кораблей люди остаются один на один с суровым севером.
Мыс Вебера:
(Оригинал)
Снова мыс Вебера:
(Оригинал)
(Оригинал)
(Оригинал)
(Оригинал)
(Оригинал)
(Оригинал)
Долго полярники в палатках не живут. Материал для постройки домов уже выгружен и ждёт на берегу.
(Оригинал)
Вроде как слишком далеко свалили, надо подтащить поближе.
(Оригинал)
"Для ускорения сборки домов полярной станции зимовщики сформировали свою бригаду и вызвали на соревнование бригаду строителей. Вызов был принят, и работа закипела. За несколько дней были собраны срубы жилого дома и радиостанции. Пока устанавливали стропила и покрывали кровлю, Хааполайнен монтировал в радиорубке коротковолновый передатчик «Норд-К» и длинноволновый «Норд-Д». В соседней комнате, отведенной под машинное отделение, механик Семенов устанавливал электрощит, двигатель внутреннего сгорания мощностью 20 лошадиных сил, соединенный с шестикиловаттной двухколлекторной динамомашиной и предназначенный вырабатывать электроэнергию для радиопередатчиков. Третья комната радиостанции была жилой, ее заняли радист и механик. Наступавшие холода заставили ускорить темп строительных работ, и 6 сентября 1933 года полярники из палаток перешли жить в еще пахнущие смолой дома. На некогда пустынном берегу Северной бухты теперь стояли три жилых дома, баня, склад, радиостанция и мачты высотой 24 метра с туго натянутой антенной. В просторных домах кроме полярников разместились экипаж самолета "СССР Н-4" под командованием Ф. К. Куканова, зачисленный в конце августа в штат полярной станции, и небольшой отряд пограничников."
(Оригинал)
Строительство веранды.
(Оригинал)
Зимой, когда пурга могла длиться по нескольку дней и дом заваливало полностью, веранда служила и холодильником и местом прогулок во время бурана. Был случай когда там жили два медвежонка ожидающие рейса на Большую Землю. Не они ли это?
(Оригинал)
А воду заготавливали так -- пилой выпиливали большой кусок снега и ставили в бочку на кухне, где кусок потихоньку таял.
Рация полярной станции на мысе Северном вышла в эфир 7 сентября 1933 года. Вяхирев пишет: "Во время операции по спасению челюскинцев, радиограммы в адрес Правительственной комиссии, как правило, доходили с мыса Северного за считанные минуты... Услышав в эфире ROU - позывной рации мыса Северного, радиотехники мыса Челюскин И. В. Григорьев и И. В. Карягин по буковке выбирали замиравшую дробь морзянки передатчика Т. Хааполайнена и передавали дальше на остров Диксон начальнику рации А. А. Михайлову. Тот немедленно связывался с радиотехниками Югорского Шара А. Б. Остальцевым и Н. Н. Бурухиным, которые вызывали Архангельск, откуда информация поступала уже прямо в Москву… Часто повторяющиеся магнитные бури, полярные сияния и ионосферные возмущения доставляли большие неприятности Хааполайнену. Для того чтобы обеспечить более надежную и оперативную связь с лагерем Шмидта, 9 марта по распоряжению Петрова в Ванкарем на трех нартах прибыли механик полярной станции Мыс Северный С. Семенов и радист парохода "Анадырь" Е. Силов. Они привезли аварийную радиостанцию, только что изготовленную на полярной станции Мыс Северный. В тот же день с ее помощью был проведен первый сеанс радиосвязи".
И вот зимовка готова.
(Оригинал)
(Оригинал)
(Оригинал)
(Оригинал)
На том месте откуда делался этот снимок, несколькими годами позже поставили передающую станцию Шмидтовской Гидрометобсерватории. (На заднем плане - мыс Кожевникова:
(Оригинал)
В редкие часы досуга полярники катаются с горок,
(Оригинал)
(Оригинал)
а так же ходят на лыжах, долбят лёд,
(Оригинал)
разносят по зимовке коммунистические листовки,
(Оригинал)
после чего собираются на митинг,
(Оригинал)
и задушевно беседуют.
(Оригинал)
В свободное от досуга и работы время, полярники занимаются подрывной деятельностью и охотой на белых медведей. Подрывная деятельность с безопасного расстояния выглядит так:
(Оригинал)
(Оригинал)
А с опасного -- вот так.
(Оригинал)
Это пробивают шурф в вечной мерзлоте, (этот конкретный шурф функционирует до сих пор), который потом будет использоваться как естественный холодильник, для хранения медвежьих и песцовых шкурок. Что нужно для охоты на белого медведя? Для начала надо на эту охоту выйти, ну и конечно, не забыть взять с собой нужные вещи, как-то собак, ружо, палатку. А то ведь неизвестно где встретиться медведь -- в двух шагах от зимовки или в тридцати километрах от неё, возможно ведь придётся и заночевать среди снегов в поисках добычи.
(Оригинал)
И вот, кажется, след обнаружен.
(Оригинал)
Ружо моментально приводится в полную боевую готовность.
(Оригинал)
Собаки спускаются с поводков и окружают зверя, не давая ему уйти.
(Оригинал)
(Оригинал)
Некоторые собаки попадаются под когтистую лапу и калечатся, так что их, увы, приходится пристрелить раньше медведя.
(Оригинал)
И наконец БАБАХ -- зверь сражён. Даже мёртвым зверь выглядит внушающе. Похоже что этот медведь погиб от ножа, когда у полярников уже кончились патроны.
(Оригинал)
А патроны у них кончились потому как они ещё давеча потратили их на этого медведя.
(Оригинал)
И на этого.
(Оригинал)
И на этого.
(Оригинал)
А этот снимок, видимо, сделан после небывало удачной охоты: бравый строй полярников проходит по зимовке, чтоб делить шкуры убитых медведей.
(Оригинал)
Надо сказать, что с охотой люди не перебарщивали, стреляли столько сколько бог на душу положит надо. Дед был охотник отменный, его даже как-то командировали куда-то там чтоб он укокошил медведя-людоеда террорезирующего окрестности. Пошёл он его искать в буран, а медведь деда как раз и поджидал сидючи в метели и закрывая лапой единственную чёрную точку на теле -- нос. Если бы медведь нос не закрывал, тот моментально выдал бы зверя с головой. В общем, то ли медведь отвлёкся и открыл нос, то ли ещё что, но дед-таки влепил ему пулю промеж глаз, может быть и с испуга потому что вдруг обнаружил медведя чуть не в двух шагах от себя. Полезный комментарий от ludwig_xiv: "Зимовки привлекали внимание медведей не зря, (хотя вообще белый медведь - зверь любопытный: мой учитель, полярник, рассказывал кучу историй, когда такой из любопытства вскрывал спецавтомобили, чтоб потрогать лапой шофера. Исходы смертельные). Оставленные без присмотра свежепривезенные ящики с продовольствием, собаки полярников - все это для медведей интересно и приятно. Охотиться на них - в том числе чтоб относительно обезопасить себя."
Так как живой журнал почему-то не даёт мне выложить весь материал за один раз, придётся продолжить в следующем посте.