Заберите у них русские буквы!
Одесса сейчас - прифронтовая полоса. От дыхания близкой войны многолюдный и беспечный город ощетинился и опустел. «У меня просто челюсть отвисла, когда я увидела, насколько пусто стало в Одессе...», - говорит женщина, на днях вернувшаяся домой из отпуска.
Шкурный интерес
На одесских улицах, в кафе и магазинах действительно пусто. В хостеле, где я остановился, из 24 мест заняты только три. Кроме меня здесь живут еще двое - британец Пеле и австралиец Росс. Между прочим, разделились даже они. Пеле очень нравится в Украине, он активно следит за событиями, горячо поддерживает украинцев. Росс всем недоволен, говорит, что здесь все дорого и плохо организовано, за событиями не следит, уверен, что Майдан, как и вся нынешняя ситуация - дело рук ЦРУ, поскольку США положили глаз на запасы газа на Черноморском шельфе.
«Странный человек, - рассказывает о Россе хозяйка хостела. - Какой-то перепуганный по жизни. От любого звонка в дверь подпрыгивает, никому не доверяет. На всем экономит, ходит в обносках. Но накупил целый мешок советских медалей. Необщительный, дела своего нет. Остались в наследство какие-то земли в Австралии, сдает их в аренду охотникам. Приехал сюда жену искать, но не везет ему».
В другом хостеле хозяйки тоже пусто. О себе она говорит, что «в политику никогда не лезла», ей даже неважно, в какой стране жить - «лишь бы не мешали деньги зарабатывать». Но сейчас поносит Путина и местных «антимайдановцев» последними словами, грозится, что если государство не справится, то они «сами возьмутся за вилы». Так же рассуждают и другие мелкие собственники, чей бизнес ориентирован на туристов. Не из большого патриотизма, просто из шкурного интереса.
«Только ничего там не взрывай»
Если говорить о среднестатистическом одессите (вряд ли одессит согласился бы считаться «среднестатистическим», у них высоко развита индивидуальность, но тем не менее), то он не рвется в бой. В Харькове и Донецке я встречал мужчин, которым чисто по-мужски было обидно, что их страна не дает отпор напавшему. Это чувство, похожее на чувства футбольных фанатов, чья команда проигрывает. В Одессе оно приглушенное. Реагируют с мягкой иронией, как, например, один солидный мужчина из Одессы на мой вопрос, как пройти к Соборной площади, ответил:
- Пройти так и так. Но ты там ничего не взрывай. Я люблю свою Соборную площадь и не одобрю.
(На мне была зеленая одежда в стиле милитари).
Иллюстрации миролюбивого настроения: флаги на одном из одесских отелей
Господствующим языком в Одессе является русский, но это не делает ее русским городом. Одесса - город космополитический. Межнациональные трения здесь давно привыкли решать мирным путем. У одесситов в голове не укладывается, как можно враждовать из-за разницы языков или культурных особенностей. Отсюда их ироническое отношение к происходящему.
Впрочем, это не означает отсутствия сознательной позиции относительно сегодняшней ситуации. Образованным профессионалом, с которыми я беседовал, совсем не все равно, в какой стране они проснутся завтра.
Не хочу, чтобы дети были роботами
Елена Светличная, программистка, родилась на Днепропетровщине, семейные корни с Донбасса, из многонациональной и русскоязычной семьи. Долго жила в Севастополе, сейчас живет и работает в Одессе. Она рассказывает, что с самого начала Майдана втянулась в политические события. Не только эмоционально, как зритель, но и как участник.
Елена Светличная
По словам Елены, в этом она не одинока, подавляющее большинство ее знакомых из IT-сферы поддерживали Майдан и теперь выступают за целостность Украины.
Я поделился с собеседницей выводами, сделанными когда-то относительно прослойки белорусских программистов. Парадоксально, но в Беларуси они представляют собой довольно пассивную социальную группу, желающую прежде всего «стабильности». Почему же у программистов из Украины не так?
«Мне довольно странно слышать такое о белорусских коллегах. Одно из необходимых условий внутренней свободы - это финансовая свобода. Я когда-то жила на зарплату госслужащего, в наших условиях это означает выживала. Поэтому в некоторой степени понимаю бюджетников, которые поддерживают Россию, поскольку она обещает им значительно повысить зарплаты и пенсии уже с завтрашнего дня. Кроме того, мне, как человеку внутренне свободному, важно иметь возможность выражать и отстаивать свою собственную точку зрения без страха, что тебя поставят к стенке за это. Или просто заткнут рот.
Я обеспечиваю себя и способна помочь моим близким. Я готова терпеть определенные экономические трудности сейчас, но при условии, что буду знать - они временные, впереди нас ждут позитивные изменения. Чего я не готова делать, так это отчислять часть заработанного на золотые батоны царькам, которые хотят править вечно, поплевывая с высоты на подданных.
Однажды у меня будут дети. Естественно, я думаю о них. Очень важная часть развития ребенка - свободный доступ к источникам информации. Это имеет непосредственное отношение к способности мыслить. Если же мне предлагают будущее, где мои дети будут существовать в режиме роботов - дали тебе указание, а ты, не понимая, что делаешь и зачем, делаешь то, что сказали - извините, я этого не покупаю.
Я не могу оспаривать стремления севастопольцев жить в России (о всех крымчанах не говорю, как минимум крымские татары туда совсем не хотят). Но что касается меня - спасибо, не надо.
Майдан, конечно, не дал 100-процентной гарантии, что все будет хорошо. Однако он дал надежду на развитие страны в другом направлении, более привлекательном, чем архаичная диктатура с воровскими замашками. Такой была наша страна при Януковиче, такая сейчас путинская Россия».
Майдан - единственная политическая сила
Вадим Ланда, одессит, семейный врач, дочь учится в Калининграде. Думает, что его взгляды разделяют «все адекватные одесситы». Майдан воспринимает делом сугубо западных украинцев, однако считает его основной позитивной политической силой в стране.
Вадим Ланда
«До Майдана я относился насторожено к «западенцам», как и многие другие жители юго-востока Украины, из-за возможного агрессивного отношения к нам, русскоязычным гражданам. Но мониторя ситуацию на Майдане, увидел, что они в массе своей очень неоднородны, среди них много даже конфликтующих групп. С другой стороны, я их зауважал. Ведь у них есть национальная идея, чего нет у нас. Чтобы было более понятно, я не вижу на юго-востоке государственности в мышлении. Для этих граждан Украины и Майдан был чем-то таким, что делается где-то там, разрешения на него у них никто не спросил (хотя, как было спросить?). Поэтому он им или по цимбалам, или вызывает раздражение.
До сих пор именно они, люди без государственного мышления, занимали у нас руководящие должности. Они просто решали там собственные проблемы и обеспечивали собственные интересы. На мой взгляд, взгляд человека, который раньше никогда не интересовался политикой, в Украине сегодня существует единственная политическая организация, способная противостоять всему, что сейчас происходит - это Майдан. Я имею в виду не столько путинскую оккупацию, сколько внутреннюю политику. Мне, и не мне одному, хотелось бы, чтобы в правительство снова не пришли люди, которым невозможно доверять. Хотелось бы увидеть там наконец способных созидать страну. И контроль Майдана мог бы это обеспечить.
Если же запустить процесс федерализации, я просто не вижу на местах сил, аналогичных Майдану, способных контролировать власти. На мой взгляд, в федеративных землях на руководящие должности опять вскарабкаются карьеристы старого толка и все останется по-прежнему. Ибо сюда Майдан не дотянется.
На украинском юго-востоке многие уцепились за идею присоединение к России в основном из-за того, что увидели в Путине лидера с государственным мышлением. Но все проверяется практикой. На практике же в России нормально живут несколько крупных городов... и Чечня, которую тушат деньгами. Остальная провинция еле дышит.
Можно согласиться, что украинская провинция такая же, но в чем тогда смысл менять шило на мыло? Тем более для людей мыслящих это будет переходом не просто в другое «плохо», а в нечто гораздо худшее, так как Россия живет при диктатуре. А мыслящий человек в условиях диктатуры... не плодоносит, скажем так».
«Пойду в катакомбы»
Юрий Жебраковский, архитектор, коренной одессит, чья семья живет в Одессе с XIX века. Готов уйти в знаменитые одесские катакомбы в случае оккупации города «зелеными человечками».
Юрий Жебраковский
«Если кто-то говорит, что ему все равно под каким флагом жить, лишь бы не мешали зарабатывать, он очень ошибается. Не может быть такого, что сегодня мы живем в одной стране, завтра просыпаемся в другой, и все окей, живем как жили. Естественно, такое изменение будет сопровождаться правовым хаосом. Совсем не факт, что твой бизнес в другой стране останется твоим.
Но даже если представить, что Путин железной рукой наведет тут порядок, мне этот порядок и даром не нужен. Я комфортно чувствую себя в Украине. Несмотря на то, что я русскоязычный. Терпеть не могу, кстати, языковый вопрос - он высосан из пальца и не имеет никакого значения, кроме как в качестве инструмента получения очков в политической борьбе. Не то что какого-то ущемления прав, я даже мелких неудобств в жизни никогда не чувствовал из-за своей русскоязычности.
Мне впервые за последние месяцы стало страшно, до панической дрожи, только тогда, когда в Крыму появились «зеленые человечки» - якобы защитника моих ущемленных прав, да? Не было у нас внутренней угрозы, с которой мы не могли бы справиться сами, а вот внешняя появилась. Теперь я свой страх уже преодолел. Если понадобится, готов пойти защищать родину. Не попаду на фронт - пойду в катакомбы и буду вести диверсионную деятельность против оккупантов.
Насчет антимайдановцев... неужели они не понимают, что являются сегодня главной угрозой для страны? Не знаю, можно ли эту простую мысль им как-то объяснить. Но если бы они отказались от сепаратистских ультиматумов, я не вижу проблемы в том, чтобы с ними можно было достичь какого-то компромисса. Скажем, я одобряю идею децентрализации власти, считаю нужным изменить систему распределения налогов и сборов. Зачем все собранные здесь налоги отправлять в Киев, потом снова возвращать их сюда? Такие перекосы можно исправить. А вот к вопросу федерализации вернуться лет через двадцать пять. Федерализация по требованию Путина - это просто международный шантаж, целью которого является раскол Украины».
Русский корабль из щепок
Юрию на Антимайдане могли бы ответить: что значит «раскол» ? Воссоединение русского мира! Еще Серафим Саровский пророчествовал: «Восстановится Русский корабль из щепок во всей своей красе и пойдет своим путем»!
Если вы вдруг знаете, что цитата принадлежит не Серафиму Саровскому, лучше воздержитесь от спора - такого замечания может оказаться достаточно, чтобы вас записали в «бандеровцы».
При мне одна женщина пробовала выяснить, каким образом ей отличить агрессоров от защитников в случае чего. Ну, говорила она, я здесь вижу людей в камуфляжной форме, касках, с битами и щитами. Очень похожих по виду на экстремистов, которые должны вот-вот прийти в Одессу устраивать погромы. Но вы утверждаете, что они здесь для моей защиты. Как бы мне не перепутать...
На что упитанный, прилизанный, дорого одетый мужчина из числа организаторов мероприятия, похожий на какого-нибудь депутата, отвечал: «Что-то вы много вопросов задаете. Вы, наверное, бандеровка. Нет? Да по вам сразу видно, что вы по крайней мере им сочувствуете».
На мой взгляд, видно по этой женщине было только то, что она не лишена остроумия.
Предвкушая интересную беседу, я достал диктофон. Вдруг дядя, до сих пор уверенный в себе и нагло улыбающийся, потемнел лицом и замахал руками: «Уберите, уберите! Никаких записей! На вопросы я отвечать не буду! Что вы не понимаете? Ну, вы много чего еще, видимо, не понимаете».
«Мы смотрим российское телевидение и знаем...»
Говорить под запись на одесском Антимайдане почему-то не желал не он один. Даже белорус, которого привели ко мне чуть ли не за шкирку, категорически отказался. С трудом я нашел молодого человека, координатора организации «Гражданское совесть», согласного ответить на вопросы.
Отряд Антимайдана
Надо заметить, хоть и не сразу, но я получил искренние ответы. Прежде всего меня интересовал вопрос оккупации Крыма и возможного вторжения российских войск на материк. Прямым текстом об этом в организационных бумагах ничего не говорится, но в плане действий есть один интересный пункт: «В случае силового разгона нашего митинга Российская Федерация, как ближайший наш союзник, имеет право на вооруженную защиту мирных граждан от ультраправых террористических группировок».
Мой собеседник искренне возмутился слову «оккупация» в отношении Крыма: как это, назвать наш братский русский народ оккупантами? Они освободители! От кого? От «партии укров» - псевдонарода, искусственно созданного в лабораториях Запада. Мы бы хотели победить партию укров мирно, через референдум, и это легко можно было бы сделать, если бы нам не противостояли вооруженные террористы. У нас нет сил с ними бороться, пусть это делают подготовленные люди. Естественно, мы надеемся на помощь союзных войск.
В воскресенье со сцены уже громко раздавалось: «Сначала Крым, потом - Одесса!»
На митинге пахло густо заваренным антифашизмом. Дворник Нина Кочановская, известная в Одессе как «мисс баррикада», рассказала про поход к германскому консульству с презервативами: «Фашисты не должны рождаться!». В толпе горячо обсуждали вопросы генетики: «Только у нас, у славян, настоящие гены остались. А вот у французов вообще никакого генотипа нету, размытое что-то. Поэтому они наших детей и усыновляют».
У сцены развевался флаг с изображением Сталина и подписью: «Защитник святой Руси».
Мне стало плохо и я скорее побежал оттуда. Но меня догнал человек, который попросил его выслушать и записать, потому что он знает «как решить этот конфликт». Нужно срочно донести его идею до Путина. Решение оказалось действительно оригинальным:
- Надо забрать у них, украинцев, русские буквы и... звуки ! Запретить ими пользоваться. Если вы такие независимые, верните их! Что у них тогда останется? Ыыыы, йиии, ээээ, и все. Посмотрим, как они тогда запляшут...
Я знал, что еду в непростую и лично мне не очень близкую среду. Поэтому завязал перед дорогой свои убеждения в узелок и оставил в камере хранения, как советовали сделать близкие в целях безопасности. Тем более, требование беспристрастности и сбалансированности для журналиста никто не отменял.
Очевидно, картина одесского общества получилась в пользу противников федерализации. Суровый сторонник баланса в подаче материала может сказать, что мой материал тенденциозный.
Честно скажу, я неумышленно. Для того, чтобы картина получилась другой, мне бы пришлось специально приукрашивать одесских антимайдановцев, придумывать за них разумные аргументы, обоснованные мотивы. Или просто ничего не писать про Антимайдан.
Помимо бесконечных мантр о «бандеровцах», «братских народах» и «гей-походах» «коварного Запада», я тут ничего и не услышал. Еще бы, если почти каждый ответ начинался не со слов «Я думаю», а с фразы: «Я смотрю российские телеканалы и знаю...»
Оригинал (белорусский язык)
Шкурный интерес
На одесских улицах, в кафе и магазинах действительно пусто. В хостеле, где я остановился, из 24 мест заняты только три. Кроме меня здесь живут еще двое - британец Пеле и австралиец Росс. Между прочим, разделились даже они. Пеле очень нравится в Украине, он активно следит за событиями, горячо поддерживает украинцев. Росс всем недоволен, говорит, что здесь все дорого и плохо организовано, за событиями не следит, уверен, что Майдан, как и вся нынешняя ситуация - дело рук ЦРУ, поскольку США положили глаз на запасы газа на Черноморском шельфе.
«Странный человек, - рассказывает о Россе хозяйка хостела. - Какой-то перепуганный по жизни. От любого звонка в дверь подпрыгивает, никому не доверяет. На всем экономит, ходит в обносках. Но накупил целый мешок советских медалей. Необщительный, дела своего нет. Остались в наследство какие-то земли в Австралии, сдает их в аренду охотникам. Приехал сюда жену искать, но не везет ему».
В другом хостеле хозяйки тоже пусто. О себе она говорит, что «в политику никогда не лезла», ей даже неважно, в какой стране жить - «лишь бы не мешали деньги зарабатывать». Но сейчас поносит Путина и местных «антимайдановцев» последними словами, грозится, что если государство не справится, то они «сами возьмутся за вилы». Так же рассуждают и другие мелкие собственники, чей бизнес ориентирован на туристов. Не из большого патриотизма, просто из шкурного интереса.
«Только ничего там не взрывай»
Если говорить о среднестатистическом одессите (вряд ли одессит согласился бы считаться «среднестатистическим», у них высоко развита индивидуальность, но тем не менее), то он не рвется в бой. В Харькове и Донецке я встречал мужчин, которым чисто по-мужски было обидно, что их страна не дает отпор напавшему. Это чувство, похожее на чувства футбольных фанатов, чья команда проигрывает. В Одессе оно приглушенное. Реагируют с мягкой иронией, как, например, один солидный мужчина из Одессы на мой вопрос, как пройти к Соборной площади, ответил:
- Пройти так и так. Но ты там ничего не взрывай. Я люблю свою Соборную площадь и не одобрю.
(На мне была зеленая одежда в стиле милитари).
Иллюстрации миролюбивого настроения: флаги на одном из одесских отелей
Господствующим языком в Одессе является русский, но это не делает ее русским городом. Одесса - город космополитический. Межнациональные трения здесь давно привыкли решать мирным путем. У одесситов в голове не укладывается, как можно враждовать из-за разницы языков или культурных особенностей. Отсюда их ироническое отношение к происходящему.
Впрочем, это не означает отсутствия сознательной позиции относительно сегодняшней ситуации. Образованным профессионалом, с которыми я беседовал, совсем не все равно, в какой стране они проснутся завтра.
Не хочу, чтобы дети были роботами
Елена Светличная, программистка, родилась на Днепропетровщине, семейные корни с Донбасса, из многонациональной и русскоязычной семьи. Долго жила в Севастополе, сейчас живет и работает в Одессе. Она рассказывает, что с самого начала Майдана втянулась в политические события. Не только эмоционально, как зритель, но и как участник.
Елена Светличная
По словам Елены, в этом она не одинока, подавляющее большинство ее знакомых из IT-сферы поддерживали Майдан и теперь выступают за целостность Украины.
Я поделился с собеседницей выводами, сделанными когда-то относительно прослойки белорусских программистов. Парадоксально, но в Беларуси они представляют собой довольно пассивную социальную группу, желающую прежде всего «стабильности». Почему же у программистов из Украины не так?
«Мне довольно странно слышать такое о белорусских коллегах. Одно из необходимых условий внутренней свободы - это финансовая свобода. Я когда-то жила на зарплату госслужащего, в наших условиях это означает выживала. Поэтому в некоторой степени понимаю бюджетников, которые поддерживают Россию, поскольку она обещает им значительно повысить зарплаты и пенсии уже с завтрашнего дня. Кроме того, мне, как человеку внутренне свободному, важно иметь возможность выражать и отстаивать свою собственную точку зрения без страха, что тебя поставят к стенке за это. Или просто заткнут рот.
Я обеспечиваю себя и способна помочь моим близким. Я готова терпеть определенные экономические трудности сейчас, но при условии, что буду знать - они временные, впереди нас ждут позитивные изменения. Чего я не готова делать, так это отчислять часть заработанного на золотые батоны царькам, которые хотят править вечно, поплевывая с высоты на подданных.
Однажды у меня будут дети. Естественно, я думаю о них. Очень важная часть развития ребенка - свободный доступ к источникам информации. Это имеет непосредственное отношение к способности мыслить. Если же мне предлагают будущее, где мои дети будут существовать в режиме роботов - дали тебе указание, а ты, не понимая, что делаешь и зачем, делаешь то, что сказали - извините, я этого не покупаю.
Я не могу оспаривать стремления севастопольцев жить в России (о всех крымчанах не говорю, как минимум крымские татары туда совсем не хотят). Но что касается меня - спасибо, не надо.
Майдан, конечно, не дал 100-процентной гарантии, что все будет хорошо. Однако он дал надежду на развитие страны в другом направлении, более привлекательном, чем архаичная диктатура с воровскими замашками. Такой была наша страна при Януковиче, такая сейчас путинская Россия».
Майдан - единственная политическая сила
Вадим Ланда, одессит, семейный врач, дочь учится в Калининграде. Думает, что его взгляды разделяют «все адекватные одесситы». Майдан воспринимает делом сугубо западных украинцев, однако считает его основной позитивной политической силой в стране.
Вадим Ланда
«До Майдана я относился насторожено к «западенцам», как и многие другие жители юго-востока Украины, из-за возможного агрессивного отношения к нам, русскоязычным гражданам. Но мониторя ситуацию на Майдане, увидел, что они в массе своей очень неоднородны, среди них много даже конфликтующих групп. С другой стороны, я их зауважал. Ведь у них есть национальная идея, чего нет у нас. Чтобы было более понятно, я не вижу на юго-востоке государственности в мышлении. Для этих граждан Украины и Майдан был чем-то таким, что делается где-то там, разрешения на него у них никто не спросил (хотя, как было спросить?). Поэтому он им или по цимбалам, или вызывает раздражение.
До сих пор именно они, люди без государственного мышления, занимали у нас руководящие должности. Они просто решали там собственные проблемы и обеспечивали собственные интересы. На мой взгляд, взгляд человека, который раньше никогда не интересовался политикой, в Украине сегодня существует единственная политическая организация, способная противостоять всему, что сейчас происходит - это Майдан. Я имею в виду не столько путинскую оккупацию, сколько внутреннюю политику. Мне, и не мне одному, хотелось бы, чтобы в правительство снова не пришли люди, которым невозможно доверять. Хотелось бы увидеть там наконец способных созидать страну. И контроль Майдана мог бы это обеспечить.
Если же запустить процесс федерализации, я просто не вижу на местах сил, аналогичных Майдану, способных контролировать власти. На мой взгляд, в федеративных землях на руководящие должности опять вскарабкаются карьеристы старого толка и все останется по-прежнему. Ибо сюда Майдан не дотянется.
На украинском юго-востоке многие уцепились за идею присоединение к России в основном из-за того, что увидели в Путине лидера с государственным мышлением. Но все проверяется практикой. На практике же в России нормально живут несколько крупных городов... и Чечня, которую тушат деньгами. Остальная провинция еле дышит.
Можно согласиться, что украинская провинция такая же, но в чем тогда смысл менять шило на мыло? Тем более для людей мыслящих это будет переходом не просто в другое «плохо», а в нечто гораздо худшее, так как Россия живет при диктатуре. А мыслящий человек в условиях диктатуры... не плодоносит, скажем так».
«Пойду в катакомбы»
Юрий Жебраковский, архитектор, коренной одессит, чья семья живет в Одессе с XIX века. Готов уйти в знаменитые одесские катакомбы в случае оккупации города «зелеными человечками».
Юрий Жебраковский
«Если кто-то говорит, что ему все равно под каким флагом жить, лишь бы не мешали зарабатывать, он очень ошибается. Не может быть такого, что сегодня мы живем в одной стране, завтра просыпаемся в другой, и все окей, живем как жили. Естественно, такое изменение будет сопровождаться правовым хаосом. Совсем не факт, что твой бизнес в другой стране останется твоим.
Но даже если представить, что Путин железной рукой наведет тут порядок, мне этот порядок и даром не нужен. Я комфортно чувствую себя в Украине. Несмотря на то, что я русскоязычный. Терпеть не могу, кстати, языковый вопрос - он высосан из пальца и не имеет никакого значения, кроме как в качестве инструмента получения очков в политической борьбе. Не то что какого-то ущемления прав, я даже мелких неудобств в жизни никогда не чувствовал из-за своей русскоязычности.
Мне впервые за последние месяцы стало страшно, до панической дрожи, только тогда, когда в Крыму появились «зеленые человечки» - якобы защитника моих ущемленных прав, да? Не было у нас внутренней угрозы, с которой мы не могли бы справиться сами, а вот внешняя появилась. Теперь я свой страх уже преодолел. Если понадобится, готов пойти защищать родину. Не попаду на фронт - пойду в катакомбы и буду вести диверсионную деятельность против оккупантов.
Насчет антимайдановцев... неужели они не понимают, что являются сегодня главной угрозой для страны? Не знаю, можно ли эту простую мысль им как-то объяснить. Но если бы они отказались от сепаратистских ультиматумов, я не вижу проблемы в том, чтобы с ними можно было достичь какого-то компромисса. Скажем, я одобряю идею децентрализации власти, считаю нужным изменить систему распределения налогов и сборов. Зачем все собранные здесь налоги отправлять в Киев, потом снова возвращать их сюда? Такие перекосы можно исправить. А вот к вопросу федерализации вернуться лет через двадцать пять. Федерализация по требованию Путина - это просто международный шантаж, целью которого является раскол Украины».
Русский корабль из щепок
Юрию на Антимайдане могли бы ответить: что значит «раскол» ? Воссоединение русского мира! Еще Серафим Саровский пророчествовал: «Восстановится Русский корабль из щепок во всей своей красе и пойдет своим путем»!
Если вы вдруг знаете, что цитата принадлежит не Серафиму Саровскому, лучше воздержитесь от спора - такого замечания может оказаться достаточно, чтобы вас записали в «бандеровцы».
При мне одна женщина пробовала выяснить, каким образом ей отличить агрессоров от защитников в случае чего. Ну, говорила она, я здесь вижу людей в камуфляжной форме, касках, с битами и щитами. Очень похожих по виду на экстремистов, которые должны вот-вот прийти в Одессу устраивать погромы. Но вы утверждаете, что они здесь для моей защиты. Как бы мне не перепутать...
На что упитанный, прилизанный, дорого одетый мужчина из числа организаторов мероприятия, похожий на какого-нибудь депутата, отвечал: «Что-то вы много вопросов задаете. Вы, наверное, бандеровка. Нет? Да по вам сразу видно, что вы по крайней мере им сочувствуете».
На мой взгляд, видно по этой женщине было только то, что она не лишена остроумия.
Предвкушая интересную беседу, я достал диктофон. Вдруг дядя, до сих пор уверенный в себе и нагло улыбающийся, потемнел лицом и замахал руками: «Уберите, уберите! Никаких записей! На вопросы я отвечать не буду! Что вы не понимаете? Ну, вы много чего еще, видимо, не понимаете».
«Мы смотрим российское телевидение и знаем...»
Говорить под запись на одесском Антимайдане почему-то не желал не он один. Даже белорус, которого привели ко мне чуть ли не за шкирку, категорически отказался. С трудом я нашел молодого человека, координатора организации «Гражданское совесть», согласного ответить на вопросы.
Отряд Антимайдана
Надо заметить, хоть и не сразу, но я получил искренние ответы. Прежде всего меня интересовал вопрос оккупации Крыма и возможного вторжения российских войск на материк. Прямым текстом об этом в организационных бумагах ничего не говорится, но в плане действий есть один интересный пункт: «В случае силового разгона нашего митинга Российская Федерация, как ближайший наш союзник, имеет право на вооруженную защиту мирных граждан от ультраправых террористических группировок».
Мой собеседник искренне возмутился слову «оккупация» в отношении Крыма: как это, назвать наш братский русский народ оккупантами? Они освободители! От кого? От «партии укров» - псевдонарода, искусственно созданного в лабораториях Запада. Мы бы хотели победить партию укров мирно, через референдум, и это легко можно было бы сделать, если бы нам не противостояли вооруженные террористы. У нас нет сил с ними бороться, пусть это делают подготовленные люди. Естественно, мы надеемся на помощь союзных войск.
В воскресенье со сцены уже громко раздавалось: «Сначала Крым, потом - Одесса!»
На митинге пахло густо заваренным антифашизмом. Дворник Нина Кочановская, известная в Одессе как «мисс баррикада», рассказала про поход к германскому консульству с презервативами: «Фашисты не должны рождаться!». В толпе горячо обсуждали вопросы генетики: «Только у нас, у славян, настоящие гены остались. А вот у французов вообще никакого генотипа нету, размытое что-то. Поэтому они наших детей и усыновляют».
У сцены развевался флаг с изображением Сталина и подписью: «Защитник святой Руси».
Мне стало плохо и я скорее побежал оттуда. Но меня догнал человек, который попросил его выслушать и записать, потому что он знает «как решить этот конфликт». Нужно срочно донести его идею до Путина. Решение оказалось действительно оригинальным:
- Надо забрать у них, украинцев, русские буквы и... звуки ! Запретить ими пользоваться. Если вы такие независимые, верните их! Что у них тогда останется? Ыыыы, йиии, ээээ, и все. Посмотрим, как они тогда запляшут...
Я знал, что еду в непростую и лично мне не очень близкую среду. Поэтому завязал перед дорогой свои убеждения в узелок и оставил в камере хранения, как советовали сделать близкие в целях безопасности. Тем более, требование беспристрастности и сбалансированности для журналиста никто не отменял.
Очевидно, картина одесского общества получилась в пользу противников федерализации. Суровый сторонник баланса в подаче материала может сказать, что мой материал тенденциозный.
Честно скажу, я неумышленно. Для того, чтобы картина получилась другой, мне бы пришлось специально приукрашивать одесских антимайдановцев, придумывать за них разумные аргументы, обоснованные мотивы. Или просто ничего не писать про Антимайдан.
Помимо бесконечных мантр о «бандеровцах», «братских народах» и «гей-походах» «коварного Запада», я тут ничего и не услышал. Еще бы, если почти каждый ответ начинался не со слов «Я думаю», а с фразы: «Я смотрю российские телеканалы и знаю...»
Оригинал (белорусский язык)