11.
Подходят к концу одиннадцатые сутки голодовки.
Когда журналисты спрашивают меня о самочувствии, а спрашивают часто, я сразу теряюсь. Им не ответишь для отчипного - «нырмыльно». Нормально чувствует себя обыватель, который принимает пищу три раза в день и знать не знает ни о каких политзаключённых. Меня же положение обязывает страдать, иначе как-то несолидно, да и писать про меня нечего.
Страдания мои главным образом заключаются в том, что временами дико хочется жрать. Особенно, когда курево заканчивается. Тут хоть стол грызи. Или сын под боком телевизор включит, а в телевизоре программа «Выжить любой ценой» по «Discovery Channel», там чувак где-то am Arsch der Welt мёрзлого барана разделывает и варит на шнурках куски его мяса в гейзере. Потом сообщает ахающему телеобывателю, что исландцы оставляют от барана рожки да ножки, съедая его от яичек до глаз, тут же выколупывает глаз и начинает на шнурке в гейзере варить... У «нормального» человека, каким я сам был 11 дней назад, это, по-хорошему, должно бы отбить аппетит и заставить задуматься о вегетарианстве. А у меня рот слюной непроизвольно заполняется и ничего так не хочется, как сидеть у гейзера с бараньим глазом на шнурке в исландских гребенях!
Или вот, представьте себе, что вы долго работали на каком-нибудь заводе. Потом уволились и уехали куда-нибудь далеко, в тайгу, например. Но однажды решили вспомнить былое и вернулись посмотреть, как там что. Погрузиться в шум, лязг, пыхтенье, производственную суету, вдохнуть запах железной стружки и смазки для станков. Приезжаете, а завод давно закрыт. Ходите по пустым цехам, где ветер гуляет... Примерно так я себя в своём теле сейчас чувствую - как в заброшенных заводских цехах.
Журналистам об этом разве расскажешь?
Когда журналисты спрашивают меня о самочувствии, а спрашивают часто, я сразу теряюсь. Им не ответишь для отчипного - «нырмыльно». Нормально чувствует себя обыватель, который принимает пищу три раза в день и знать не знает ни о каких политзаключённых. Меня же положение обязывает страдать, иначе как-то несолидно, да и писать про меня нечего.
Страдания мои главным образом заключаются в том, что временами дико хочется жрать. Особенно, когда курево заканчивается. Тут хоть стол грызи. Или сын под боком телевизор включит, а в телевизоре программа «Выжить любой ценой» по «Discovery Channel», там чувак где-то am Arsch der Welt мёрзлого барана разделывает и варит на шнурках куски его мяса в гейзере. Потом сообщает ахающему телеобывателю, что исландцы оставляют от барана рожки да ножки, съедая его от яичек до глаз, тут же выколупывает глаз и начинает на шнурке в гейзере варить... У «нормального» человека, каким я сам был 11 дней назад, это, по-хорошему, должно бы отбить аппетит и заставить задуматься о вегетарианстве. А у меня рот слюной непроизвольно заполняется и ничего так не хочется, как сидеть у гейзера с бараньим глазом на шнурке в исландских гребенях!
Или вот, представьте себе, что вы долго работали на каком-нибудь заводе. Потом уволились и уехали куда-нибудь далеко, в тайгу, например. Но однажды решили вспомнить былое и вернулись посмотреть, как там что. Погрузиться в шум, лязг, пыхтенье, производственную суету, вдохнуть запах железной стружки и смазки для станков. Приезжаете, а завод давно закрыт. Ходите по пустым цехам, где ветер гуляет... Примерно так я себя в своём теле сейчас чувствую - как в заброшенных заводских цехах.
Журналистам об этом разве расскажешь?