РФК, младший. Стенограмма выступления (ч.2)
Это первоклассное бедствие для нашей страны. Судя по ее воинственной, агрессивной речи вчера вечером в Чикаго, мы можем предположить, что президент Харрис будет ярым сторонником этой и других военных авантюр неоконсерваторов, а президент Трамп говорит, что он возобновит переговоры с президентом Путиным и прекратит войну в одночасье, как только станет президентом, одно это уже оправдывает мою поддержку его кампании.
Прошлым летом казалось, что ни один кандидат не готов вести переговоры о быстром окончании войны на Украине, бороться с эпидемией хронических заболеваний, защищать свободу слова, наши конституционные свободы, очищать наше правительство от влияния корпораций или бросать вызов неоконам и их программе бесконечного военного авантюризма. Да, но теперь один из двух кандидатов принял эти проблемы как свои собственные, до такой степени, что он попросил включить меня в свою администрацию. Я говорю, конечно, о Дональде Трампе.
Менее чем через два часа после того, как президент Трамп чудом избежал покушения. Колли Минс позвонил мне на мобильный телефон, я тогда был в Лас-Вегасе. Колли, возможно, является ведущим сторонником безопасности пищевых продуктов, регенерации почв и прекращения эпидемии хронических заболеваний, которая разрушает здоровье Америки и разрушает нашу экономику. Колли разоблачил коварную коррупцию в FDA и NIH, HHS и USDA, которая стала причиной эпидемии.
Колли время от времени работал над моей кампанией, консультируя меня по этим вопросам с самого начала, и эти вопросы были моим основным направлением на протяжении последних 20 лет. Я был рад, когда Колли сказал мне в тот день, что он также консультировал президента Трампа.
Он сказал мне, что президент Трамп хотел поговорить со мной о хронических заболеваниях и других темах, а также изучить пути сотрудничества. Он спросил, не приму ли я звонок от президента. Президент Трамп позвонил мне через несколько минут, и я встретился с ним на следующий день.
Несколько недель спустя я снова встретился с президентом Трампом, членами его семьи и ближайшими советниками во Флориде в серии длительных, интенсивных дискуссий. Я был удивлен, обнаружив, что мы едины во многих ключевых вопросах.
На этих встречах он предложил нам объединить силы в качестве Партии единства. Мы говорили о Команде соперников Авраама Линкольна. Такая договоренность позволила бы нам не соглашаться публично и в частном порядке и яростно, если это необходимо, по вопросам, по которым мы расходимся, работая вместе над экзистенциальными вопросами, по которым мы находимся в согласии.
Я был яростным критиком многих политических решений его первой администрации. Все еще есть вопросы и подходы, по которым у нас продолжаются очень серьезные разногласия. Тем не менее, мы едины в других ключевых вопросах, таких как прекращение войн Forever, прекращение эпидемий детских болезней, обеспечение безопасности границ, защита свободы слова, разоблачение корпоративного захвата наших регулирующих органов, отстранение американских разведывательных служб от пропаганды, цензуры и слежки за американцами и вмешательства в наши выборы.
После моего первого разговора с президентом Трампом я безуспешно пытался начать подобные обсуждения с вице-президентом Харрис. Вице-президент Харрис отказался встретиться или даже поговорить со мной. Приостановка моей кандидатуры - это тяжелое и мучительное решение для меня, и я убежден, что это лучшая надежда на прекращение войны на Украине и прекращение эпидемии хронических заболеваний, которая подрывает жизненную силу нашей страны изнутри, и, наконец, на защиту свободы слова.
Я чувствую моральное обязательство использовать эту возможность, чтобы спасти миллионы американских детей, прежде всего. В случае, если некоторые из вас не понимают, насколько плачевно состояние здоровья наших детей и хронических заболеваний в целом, я бы настоятельно рекомендовал вам посмотреть недавнее интервью Такера Карлсона с Келли Минд и его сестрой, доктором Кейси Минд, которая является лучшей выпускницей своего класса в Стэнфордской медицинской школе.
Это проблема, которая затрагивает всех нас гораздо более непосредственно и остро, чем любая проблема культурной войны и все другие проблемы, на которых мы зациклены и которые разрывают нашу страну. Это самая важная проблема, поэтому она может объединить нас.
Позвольте мне немного рассказать о том, почему я считаю, что сегодня это так актуально: мы тратим на здравоохранение больше, чем любая другая страна на Земле, в два раза больше, чем платят в Европе, и при этом у нас худшие показатели в области здравоохранения среди всех стран мира.
Мы примерно на 79-м месте и по показателям здоровья отстаем от Коста-Рики, Никарагуа, Монголии и других стран. Ни у кого нет такого бремени хронических заболеваний, как у нас. А во время эпидемии ковида у нас было самое большое количество жертв среди всех стран мира. У нас было 16% смертей от ковида, а от населения планеты составляет всего 4,2%. И CDC говорит, что это потому, что мы самые больные люди на Земле.
У нас самый высокий уровень хронических заболеваний на Земле, и у среднестатистического американца, умершего от ковид, было 3,8 хронических заболеваний. Так что это были люди, у которых был коллапс иммунной системы, у которых была митохондриальная дисфункция, и ни в одной другой стране нет ничего подобного. Две трети взрослых и детей в Америке страдают от хронических проблем со здоровьем 50 лет назад. Это число было менее 1%
О, мы перешли от 1% к 66% в Америке. 74% американцев сейчас имеют избыточный вес или страдают ожирением, и 50% наших детей 120 лет назад, когда кто-то страдал ожирением. Они были. Их отправляли в цирк. Они были буквально там, были сделаны отчеты о случаях их заболевания.
Ожирение было почти неизвестно в Японии, уровень детского ожирения составляет 3% по сравнению с 50% в год. Половина американцев имеют преддиабет или диабет второго типа. Когда мой дядя был президентом, я был мальчиком, юношеский диабет фактически не существовал.
Типичный педиатр за всю свою карьеру, которая сегодня составляет 40 или 50 лет, сталкивался с одним случаем диабета; сейчас каждый третий ребенок, который входит в его кабинет, страдает диабетом или находится в преддиабетическом состоянии, а митохондриальное заболевание является причиной диабета, также вызывая болезнь Альцгеймера, и наносит стране больший ущерб, чем наш военный бюджет.
Каждый год происходит взрыв неврологических заболеваний, которых я никогда не видел в детстве: СДВ, СДВГ, задержка речи, задержка языка, синдром Туретта, нарколепсия, РАС, синдром Аспергера, аутизм. В 2000 году уровень аутизма был один на 1500. Сейчас уровень аутизма у детей составляет один на 36, согласно CDC; в национальном масштабе никто об этом не говорит.
У одного из 22 детей в Калифорнии аутизм, и это кризис, из-за которого 77% наших детей не могут служить в армии США из-за инвалидности. Что происходит с нашей страной и почему это не в заголовках каждый день?
Больше никто в мире не сталкивается с этим. Это происходит только в Америке примерно у 18% и, кстати, вы знаете, что не произошло никаких изменений в диагностике, хотя индустрия иногда любит говорить, что не произошло никаких изменений в скрининге.
Это изменение в инцидентах. В моем поколении, 70-летних мужчин, уровень аутизма составляет примерно один на 10 000. В поколении детей моих детей, один на 34. Я повторю в Калифорнии, один и 22. Почему мы позволяем этому происходить? Почему мы позволяем этому происходить с нашими детьми?
Это самые ценные активы, которые есть у нас в стране. Как мы можем позволить этому случиться с ними? Около 18% американских подростков сейчас страдают жировой болезнью печени. Это примерно у одного из пяти, когда я был ребенком, эта болезнь поражала только алкоголиков на поздней стадии, которые были пожилыми, уровень заболеваемости раком стремительно растет, и среди молодых и старых, у молодых взрослых рак растет на 70-79%,
Каждая четвертая американка принимает антидепрессанты. У 40% подростков диагностированы психические расстройства, 15% старшеклассников принимают Аддералл, а полмиллиона детей принимают СИОЗС.
Так что же является причиной этих страданий? Я назову двух виновников, первый и худший - это ультраобработанная пища. Около 70% рациона американских детей ультраобработанная, то есть произведенная на фабрике. Эти продукты в основном состоят из обработанного сахара, ультраобработанных зерен и растительных масел.
Ученые-лаборанты, которые составляют многих из них, раньше работали на табачную промышленность, которая купила все крупные пищевые компании в 1970-х и 80-х годах, задействовала тысячи ученых, чтобы выяснить, какие химикаты, новые химикаты, чтобы сделать еду более вызывающей привыкание. И эти ингредиенты не существовали 100 лет назад. Люди биологически не приспособлены, чтобы есть их.
Сотни этих химикатов сейчас запрещены в Европе, но повсеместно присутствуют в американских обработанных продуктах. Второй виновник - токсичные химикаты в нашей пище, наших лекарствах, в нашей окружающей среде, пестициды, пищевые добавки, фармацевтические препараты и токсичные отходы проникают в каждую клетку нашего тела.
Эти атаки на клетки и гормоны наших детей неумолимы, и назовите только одну проблему: многие из этих химикатов повышают уровень эстрогена, потому что они маленькие. Дети потребляют так много этих гормональных разрушителей. Уровень полового созревания в Америке сейчас приходится на возраст от 10 до 13 лет, что на шесть лет раньше, чем девочки достигали половой зрелости в 1900 году. В нашей стране самые ранние показатели полового созревания среди всех континентов на Земле.
И нет, это не потому, что лучшее питание не является нормой. Рак груди также вызывается эстрогеном и сейчас поражает одну из восьми женщин. Мы массово отравляем всех наших детей и взрослых, учитывая ужасную человеческую причину этой трагической эпидемии хронического заболевания, кажется почти глупым упоминать ущерб, который оно наносит нашей экономике, но я скажу, что это парализует финансы страны.
Когда мой дядя был президентом, наша страна потратила $0 на хронические заболевания. Сегодня государственные расходы на здравоохранение идут почти исключительно на хронические заболевания, и это вдвое больше военного бюджета, и это самый быстрорастущий бюджет, статья расходов в федеральном бюджете, хронические заболевания обходятся экономике в целом дороже, обходятся не менее $4 000 000 000 000. В 5 раз больше нашего военного бюджета.
И это тормозит на 20% все, что мы делаем, и все, к чему мы стремимся. Или в общинах меньшинств непропорционально больше страдают люди, которые беспокоятся о DEI или о, знаете ли, фанатизме любого рода, это затмевает все. Мы отравляем бедных. Мы систематически отравляем меньшинства по всей стране.
Лоббисты отрасли добились того, что большая часть программы талонов на питание, около 70% талонов на питание и 70 или 77% школьных обедов - это обработанные продукты. Овощей нет. Нет ничего, что вы бы хотели есть. Мы просто отравляем беднейших граждан, и именно поэтому у них самое высокое бремя хронических заболеваний среди всех, любой демографической группы, в нашей стране и самое высокое в мире.
Та же пищевая промышленность лоббировала, чтобы гарантировать, что почти все сельскохозяйственные субсидии будут предоставлены товарным культурам, которые являются сырьем для переработанной пищевой промышленности. Такая политика разрушает мелкие фермы, и она разрушает наши почвы. Мы даем, мы даем, я думаю, в восемь раз больше субсидий табаку, и мы делаем это с фруктами и овощами.
Это бессмысленно, если мы хотим здоровую страну. Хорошая новость в том, что мы можем все это изменить. Мы можем изменить это очень, очень быстро. Америка может снова стать здоровой. Для этого нам нужно сделать три вещи.
Во-первых, нам нужно искоренить коррупцию в наших медицинских учреждениях. Во-вторых, нам нужно изменить стимулы в нашей системе здравоохранения. И в-третьих, нам нужно вдохновить американцев снова стать здоровыми.
Восемьдесят процентов грантов NIH достаются людям, у которых есть конфликт интересов. Это люди, практически все они. Джо Байден только что назначил новую комиссию в NIH для принятия решений о рекомендациях по питанию, и все они люди из этой отрасли. Все они люди из компаний по производству обработанных пищевых продуктов. Они решают, что американцы, как вы знаете, являются здоровыми, и рекомендации по пищевой пирамиде и Rec, и что идет на наши программы школьных обедов, что идет, что идет на, вы знаете, программу, швейцарскую программу, программы продовольственных талонов.
Все они коррумпированные и конфликтующие личности. Эти агентства - FDA, USDA и CDC - все контролируются гигантскими коммерческими корпорациями. Семьдесят пять процентов финансирования FDA поступает не от налогоплательщиков; оно поступает от фармацевтики, а руководители фармацевтики, консультанты и лоббисты циклично входят и выходят из этих агентств.
При поддержке президента Трампа я собираюсь это изменить. Мы укомплектуем эти агентства честными учеными и врачами, которые не будут зависеть от финансирования со стороны промышленности. Мы обеспечим, чтобы решения потребителей, врачей и пациентов принимались на основе беспристрастной науки. Больной ребенок - лучшее, что может быть для фармацевтической промышленности, если американские дети или взрослые заболевают хроническим заболеванием, им назначают лекарства на всю жизнь.
Представьте, что произошло, когда. Medicare начала оплачивать Ozempic, который стоит 1500 долларов в месяц, и его рекомендуют детям от шести лет. Предлагать его для состояния ожирения, которое полностью предотвратимо и едва ли существовало 100 лет назад, а 74% американцев страдают ожирением.
Стоимость, если все они будут принимать рецепт на Ozempic, составит 3 триллиона долларов в год. Это препарат, который производит Novo Nordisk, крупнейшая компания в Европе. Это датская компания, и датское правительство не рекомендует его. Оно рекомендует изменить диету для лечения ожирения и заниматься спортом.
А в нашей стране сейчас рекомендуют ozempic детям в возрасте шести лет. Novo Nordisk - крупнейшая компания в Европе, и практически вся ее стоимость основана на ее прогнозах относительно того, что она будет продавать, ozempic, который она будет продавать в Америке, и у нас есть лоббисты, которые сегодня вынесли на рассмотрение Конгресса законопроект, поддержанный Белым домом, поддержанный вице-президентом Харрисом и президентом Байденом, чтобы это произошло, эти 3 триллиона долларов, которые приведут к банкротству нашей страны.
За малую часть этой суммы мы могли бы купить органическую еду для каждой американской семьи три раза в день и полностью устранить диабет. Мы собираемся вернуть здоровую пищу в школьные обеды. Мы собираемся прекратить субсидирование худших продуктов нашими сельскохозяйственными субсидиями. Мы собираемся убрать токсичные химикаты из нашей пищи, мы собираемся реформировать всю продовольственную систему, и для этого нам нужно новое руководство в Вашингтоне, потому что, к сожалению, и демократы, и республиканцы находятся в сговоре с крупными производителями продуктов питания, Big Pharma и Big Ag, которые входят в число основных доноров DNCS.
Вице-президент Харрис не выразила заинтересованности в решении этого вопроса. Еще четыре года демократического правления завершат консолидацию корпоративной и неоконсервативной власти, и больше всего пострадают наши дети.
Я занялся хроническими заболеваниями 20 лет назад, не потому что я сам этого хотел или выбирал. По сути, мне это навязали. Это был вопрос, который должен был быть центральным для движения за охрану окружающей среды. Я был центральным лидером в то время, но его широко игнорировали все учреждения, включая НПО, которые должны были защищать наших детей от токсинов.
Это был вопрос сиротства, и у меня была слабость к сиротам. Я наблюдал, как поколения детей становились все больнее и больнее. У меня было 11 братьев и сестер, и у меня самого было семеро детей. Я осознавал, что происходило в их классах и с их друзьями, и я наблюдал за этими Больными детьми, этими травмированными детьми в том поколении, почти все они были травмированы, и никто у власти, казалось, не заботился об этом или даже не замечал этого.
В течение 19 лет я каждое утро молился, чтобы Бог дал мне возможность положить конец этому бедствию. Кризис хронических заболеваний был одной из главных причин моего участия в президентских выборах, наряду с прекращением цензуры и войны на Украине, это причина, по которой я принял душераздирающее решение приостановить свою кампанию и поддержать президента Трампа.
Это решение мучительно для меня, потому что оно создает трудности для моей жены, моих детей и моих друзей, но у меня есть уверенность, что это то, что я намеревался сделать, и эта уверенность дает мне внутренний покой, даже в штормы. Если мне дадут шанс решить кризис хронических заболеваний и реформировать наше производство продовольствия, я обещаю, что в течение двух лет мы увидим, как бремя хронических заболеваний резко снизится.
Мы сделаем американцев снова здоровыми. Через четыре года Америка станет здоровой страной. Мы будем сильнее, выносливее, оптимистичнее и счастливее. Я не потерплю неудачу.
В конечном итоге будущее, как бы оно ни произошло, находится в руках Бога, американских избирателей и президента Трампа.
Если президент Трамп будет избран и сдержит свое слово, огромное бремя хронических заболеваний, которое сейчас деморализует и разоряет страну, исчезнет. Для меня это духовное путешествие, я принял решение через глубокую молитву, через трезвую логику, и я спросил себя: какой выбор я должен сделать, чтобы максимально увеличить свои шансы спасти детей Америки и восстановить здоровье нации?
Я чувствовал, что если я откажусь от этой возможности, то меня не будет. Смотреть на себя в зеркало, зная, что я мог бы спасти жизни бесчисленного количества детей и обратить вспять эпидемию хронических заболеваний в этой стране. Мне 70 лет. У меня может быть десятилетие, чтобы быть эффективным.
Я не могу себе представить, что президент Харрис, президент Харрис, позволил бы мне или кому-либо еще решать эти, эти ужасные проблемы. После восьми лет президентства Харрис любая возможность для меня решить эту проблему будет для меня недостижима навсегда.
Президент Трамп сказал мне, что он хочет, чтобы это стало его наследием. Я предпочитаю верить, что на этот раз он доведет это до конца, его крупнейшие спонсоры, его самые близкие друзья и все поддерживают эту цель.
Мое присоединение к кампании Трампа будет тяжелой жертвой для моей жены и детей, но она того стоит, если есть хотя бы небольшой шанс спасти этих детей. В конечном счете, единственное, что спасет нашу страну и наших детей, это если мы решим любить наших детей больше, чем ненавидим друг друга.
Вот почему я начал свою кампанию по объединению Америки.
Мой отец и дядя оставили неизгладимый след в характере нашей нации не столько из-за какой-то конкретной политики, которую они продвигали, сколько потому, что они смогли внушить нам глубокую любовь к нашей стране и укрепить наше чувство себя как национального сообщества, объединенного идеалами.
Они смогли вложить свою любовь в намерения и сердца простых американцев и объединить национальное популистское движение американцев: чернокожих и белых, испаноязычных, городских и сельских американцев, и вдохновить на привязанность, любовь, большие надежды и культуру доброты, которые продолжают излучаться среди американцев благодаря их памяти.
Это тот дух, на котором я вел свою кампанию, и который я намерен привнести в кампанию президента Трампа. Вместо язвительности и поляризации я буду апеллировать к ценностям, которые нас объединяют, к целям, которых мы могли бы достичь, если бы не вцепились друг другу в глотки.
Самая объединяющая тема для всех американцев - это то, что мы все любим своих детей, и если мы все объединимся вокруг этого вопроса сейчас, мы, наконец, сможем дать им защиту, здоровье и будущее, которых они заслуживают.
Спасибо вам всем большое. Спасибо.
Видео и стенограмма на английском языке здесь:
RFK, Jr. Full Speech: Also as Text
www.malone.news
Странно, что РФК слова не сказал о мРНК вакцинах против, которых он ведет серьезную кампанию, а также против календаря детских прививок. Что это условия сделки с Трампом? Но Трамп не особо то этим прививкам и доверял. Впрочем вакцинация началась еще при Трампе. Ну в общем интересно почему он эту тему обошел.