...Скоро все это будет
Maks Mirošnyčenko
14 ч · отредактировано ·
Вчера был очень трудный день. Внезапно обрисовались несколько человек, которые захотели перейти к нам из другого, ремонтного батальона. Достало их "паутину с техники снимать". Потом обрисовался человек, который, наоборот, захотел перейти от нас в "Айдар". Что интересно, парень фактически там уже находился два месяца. А официально у нас числился в СЗЧ (самовільне залишення частини). Теперь от него там потребовали формального присутствия (выдача оружия, отпуска должна проходить на основе бумажек) Переоформили. Никто его не журил. На войне еще и не такое увидишь.
Отдельный работа с оформлением статуса УБД (учасника бойових дій). Сейчас только воссоздается понимание того, сколько справок и прочих документов придется выписывать на отдельного солдата, куда каждую из них направлять. Нормы и институции, занимающиеся этим, я так понял постоянно что-то меняют и меняются сами. Отдельный вопрос - последовательность и приоритетность. Решили начинать с тех людей, которые прямо завтра могут приехать и от злости разнести все тут в пух и прах. То есть, это не погибшие, как вы понимаете. Эта тема есть предметом совершенно чернейшего и совсем неюморного юмора среди офицеров.
Уже неделю возимся с двумя "синяками". Они - контрактники. Уже второй месяц формально они числяться если не в госпиталях, то в расположении части и еще где-то. За свои 10 дней пребывания здесь я не видел их трезвыми. Их фамилии даже в приказах и базе данных стоят вместе. Комбат сказал их уволить. Но уволить контрактника - это целая процедура. Под это нужно очень серьезное основание с доказательствами. А формально за ними не числиться ни одного залета. Спихнуть в другую часть этих бойцов - тоже не вариант. Короче, по ним будет дальнейшее разбирательство.
Мне очень запомнился один из них. Еще где-то неделю назад я сидел у части и говорил по телефону. Подходит странный солдат. Высокий, жилистый, на лице написано, что образование у него, возможно, даже не все 9 классов. Какой-то взгляд, как у нездорового человека. Спросил как попасть в соседнее здание. А там видно, что это сооружение уже несколько лет пустует. Я ему говорю, мол, зачем, там же ничего нет. А он:
- Ну мне надо...
В процессе разговора оказалось, что ему нужна часть нашего батальона. Я перевел его взгляд на вполне обитаемое строение в парах десятков метров от его цели. Теперь он если показывается и даже если издалека, то всегда подходит и протягивает руку. Вкладывая в банальный ритуал приветствия, что-то свое, что-то большее, чем приветствие.
Вчера приезжал офицер из финансовой службы. В армии их называют "финиками". Шерстил тут все документы по своей компетенции. Типичный офицер (ну как его вижу я). Резкий. Юморной. Конкретный. Оказалось что не пьет. Оказалось что не курит. На звонке у него "Precious" депешей.
Проверял все наши приказы о списании гсм, имущественного инвентаря, боекомплекта и иногда оружия. Это расходы на учения, стрельбы и естественные расходы и потери при боевых действиях. Кстати, у нас закончился журнал учета какой-то подоотчетной штуки и его пришлось тут же на месте делать. Для этого берется бумага не самого лучшего качества (она и так вся покупается за свой счет). Эта пачка вставляется в повидавший виды принтер и на нее херячится таблица (с удивлением обнаружил ее макет, значит, все журналы учетов разных подотчетных штук имеют такое же, кустарное, происхождение)
Когда я узнал, что у нас и на передовой есть деловоды, которые ведут всю эту херню, которых имеют за несоответствие всей этой херни, мне резко захотелось выйти покурить и сменить картинку перед глазами.
Я стоял и смотрел на этот карнавал бегающей из рук в руки документации, устных пояснений к ним офицеров, их встречные вопросы, паралелльные звонки от вышестоящих чинов с требованием прямо сейчас доложить информацию о конкретных бойцах, офицер, нервно копающийся в кишках принтера...
Уверен, что это у меня скоро закончится.
Вечером старший выдавал:
- За***** все это. Одно, *****, дело на передке, на***, - сидишь под, *****, бомбежками. День пережил, выжил, на***, и за*****. Родным отзвонился, успокоил и все, на***. А тут, *****, возишься со всей этой ****** и конца, *****, не видно...А ты еще тут говоришь, Макс, не хочешь быть деловодом! Второй деловод, медик, устало улыбается. Он тоже хочет на передовую, но его медики не пускают. Он после операции еще не отошел.
Вечером командиру подогнали новый внедорожник. Opel Frontera. Он, конечно, рад, но не очень так уж чтоб совсем. Два предыдущих превратились в груду металла в АТО, а на этом еще ездить нельзя, - документов нет.
Сегодня проснулся в 05:00 утра. Бодренько так, - на улице уже пар изо рта. Собаки уже не спят и находят общий язык с котами. На умывалке уже был второй старшой...
- Шо я тебе, скажу, Макс. Армия оставляет после себя две вещи - болячки и готовность ко всему в этой жизни
- Ну последнее обстоятельство очень даже не лишнее
- Да. Но с геморроем тоже не слишком ******* живется, - сказал старшой, набрал дополна воды в двушку от "коллы" с какой-то жизнеутверждающей надписью на этикетке и пошел с ней в сторону туалета.
Он тут не один с такой проблемой. Долгое сидение на "броне", питание, переохлаждение делают свое дело.
В столовой ждал когда женщина торопливо укладывала на кусок хлеба кусочки масла, сыра и колбасы. Подошел, сказал "Спасибо"...Она чуть замешкалась и ответила "И вам доброго утра", потом рассмеялась, сказала "Пожалуйста. Хоть кто-то по-человечески..."
Сегодня утром, перед построением, снова натянул на себя свой смешной головной убор. Он на несколько размеров меньше. Расцветка у него - классический украинский "дубок", когда форма у меня пиксельная. Выгляжу я в нем несколько по-идиотски, что тоже служит в качестве подколок от парней. Сказал, что скоро обзаведусь новомодной в армии "мазепинкой". Тоже пиксельной.
- А это та *****, в которой УПА были?
- Ну, вообще-то армия УНР в 17-ом...(эта форма головного убора есть чисто европейская милитаристская мода. Схожие каптурыки можно найти в австро-венгерской армии и у некоторых горных стрелков других европейских армий)
- Да один хер!..У меня как-то дед с войны пришел. Дважды в плену был у немцев. Он рассказывал, что концлагеря одни украинцы охраняли у немцев. Пришел с войны и сказал "Ненавижу украинцев!". Правда и россиян было много. Сейчас флаг России - власовский. Теперь вот брат, контуженный, на дембеле сейчас, вчера позвонил...Сказал, что если к нему приедет наш брательник из России, не дай бог им забухать вместе. Сказал, что завалит его к хуям.
Думаю, очень яркий пример того, что на пространстве от Карпат до Владивостока уже несколько столетий подряд, несколько поколений подряд происходит одно и то же. Кроме этого "одного и того же", больше здесь ничерта не происходит. Перед армией говорил отцу на его реплику "Мы никогда не думали, что будем воевать с Россией", что это и есть проблема. Мы не видим чуть дальше своего носа и теперь эти же проблемы решает следующее поколение. Если и оно их не решит, то их будет решать следующее поколение. И так до бесконечности.
Вчера, кстати, один хороший офицер сказал, что за эти полтора года в ЗСУ нечего не было списано. То есть, по его словам, потерь в оружии, технике и матчасти у нас в этой войне не было.
Видел сегодня прикомандированные к нашей бригаде части бывших очень известных добробатов. Живут в палатках. Бухают. От обычных армейцев уже ничем не отличаются. Думаю, что момент для реформы в армии уже упущен. От мобилизационной армии вообще стоит отказываться как от явления. И если не сейчас, то уже никогда.
Этой, УССРовской, армии нужен импульс, состоящий из новых людей. Новые люди создают новые отношения, новые ценности. Новые отношения и новые ценности создают новые возможности и новые функции. Как-то так.
П.С. Да, совсем забыл. Вчера на полигонах снова начали стрелять. Два праздничных дня не стреляли. Прямо с утра начали херячить ракетами - стены и окна пошли ходором. От непривычки первое мгновение внутри что-то все сжалось в одну точку и сразу же сделало попытку броситься на землю. Но в следующее мгновение ты вспоминаешь, где находишься и успокаиваешься. Если смотреть со стороны, то вроде бы никаких реакций тела. Так же лежишь на койке. Только быстрый взгляд в сторону трепешущего стекла выдает какую-то реакцию. Я это к чему...Два дня не было учений, выстрелов "брони", работы РСЗО. Но мне это показалось вечностью. Каких-то два дня. На фронте, под этими выстрелами, время идет быстрее, чем здесь. Там люди живут целые жизни в одно мгновение. Они становятся осторожнее, злее, грубее и каждое мгновение разбирает тебя до атомов, ты сам узнаешь из чего состоишь...Скоро все это будет