По следам Анны Павловны.
На днях лента принесла пост про русскую королеву Нидерландов Анну Павловну. Анна Павловна, как ее продолжают называть в Бельгии и Нидерландах, сестра императоров Александра I и Николая I, была выдана в 1816 году за принца Оранского, будущего короля Виллема II, и как мать Виллема III, нынешнему королю Нидерландов она приходится пра-пра-прабабушкой (считала сама, могла и ошибиться). По следам Анны Павловны в литературе, в Брюсселе и Гааге, добавлю здесь несколько штрихов к ее образу:
I.
Пушкин, будучи лицеистом, написал стихотворение ПРИНЦУ ОРАНСКОМУ, где упоминается служба принца у Веллингтона и ранение в битве при Ватерлоо, но без этих имен собственных. Не могу отказать себе в удовольствии привести цитату из Тыняновского Пушкина об обстоятельствах написания этого произведения.
в саду, опираясь на посошок, он присел на скамью и совсем уже другим
голосом, глядя прямо в глаза Александру, говоря медленно, тихо, без улыбки,
не ожидая возражений, сказал ему следующее.
Здесь, без сомнения, слышали, что шестого июня в Павловске праздник. Во
дворце зажгут шесть тысяч восковых свечей, будет пятьсот женщин, маскарад,
сцены, которые уже сочиняет Батюшков. Будут оба двора, император, две
императрицы. Праздник дается в честь принца Оранского, мужа великой княгини.
Они уезжают. Праздник поручено готовить ему. Вокруг всего дворца будут
костры, пляски, песни поселян. Во время ужина хор будет петь куплеты, и
слова заказаны ему же, Мелецкому. Принц любезен, скромен, умен и
чувствителен. Он у Веллингтона дрался, бил Наполеона, ранен. Для принца
стихи писать не стыдно. Он, Мелецкий, с удовольствием написал бы их и почел
за честь, но молодой поэт видит: он одрях, нет огня, страсти, молодости.
Нахохлившись, как старый воробей, сидел старичок, и косичка его
дрогнула. Карамзин указал на него, на Пушкина. Он, Мелецкий, и сам видит
птицу по полету. Ему нужны стихи о принце. Но принц может быть лишь
предлогом. Он дрался за лилии Бурбона - и нужно говорить о мире, о вновь
воздвигшемся было и вновь упадшем навек Наполеоне.
- Если б жив был Гаврило Романович, он бы меня за это расцеловал, -
сказал старичок.
Все - и быстрота перехода от какого-то дворцового случая к важному
делу, и этот старый, важный, внезапный тон, и имя Державина - было как бы
старым дворцовым рассказом, который Александр слышал уже когда-то в Москве
от дяди.
- Ручательство Николая Михайловича и мой старый глаз обмануть не могут,
- сказал старый куртизан. - Вы возьмете новое перо, лист бумаги - и, пока я
сосну, стихи будут готовы. Все важные дела делаются в час, не долее. Я уеду
с ними - так я говорил, так и будет, или я ничего не понимаю.
После праздника в их честь в Павловске супруги отбыли в Брюссель, где принц Оранский жил с 1815 года.
II. Брюссель и Анна Павловна.
Надо сказать, что обычно об Анне Павловне пишут с голландской точки зрения, что в целом понятно, все-таки королевой она стала голландской, то есть Нидерландов в современном виде. Я же хочу внести в этот хор бельгийско-брюссельский голос.
Принц Оранский обосновался в Брюсселе еще до женитьбы на Анне Павловне, и даже до официального постановления об основании единых Нидерландов под управлением голландского короля Виллема I (отца нашего героя).( Как раз купила книжку "Брюссель во времена Ватерлоо", так там о будущем муже А.П. частенько упоминается.). И молодую супругу он привез именно в Брюссель, и первенец их (будущий Виллем III) здесь родился. И если парламент нового королевства заседал год в Гааге, год в Брюсселе (что-то мне это сильно напоминает), то супруги Оранские предпочитали жить в Брюсселе постоянно. Жили они во Дворце Наций (в котором сейчас обе палаты бельгийского парламента), а с 1823 по 1828 год им строили их собственный дворец. Как написано на сайте Бельгийской Академии (которая теперь его занимает), строили в исполнение желания нации почтить героя битвы при Ватерлоо. Кто олицетворял нацию при оплате счетов не уточняется, но понятно, что платил не принц . Одновременно нация почтила героя насыпным холмом со львом на месте его ранения в Ватерлоо, но ясно, что дворец практичнее в качестве подарка. Как оказалось и для дарителей тоже. Когда бельгийцы разочаровались в принце (после того как он пролил кровь невинных жителей Антверпена при попытке силой усмирить революцию в 1830 году) дворец просто конфисковали и все дела. Сначала конюшни занимали гренадеры, а сам дворец открыли публике для посещения (и не говорите, всегда одно и то же). Обстановку потом вернули Оранским, но только в 1842 году, а дворец приспособили для нужд нации. А с холмом, что делать? Не рассыпать же его обратно. Хотя предложения сравнять холм с землей, а льва расплавить для памятника героям бельгийской революции, и раздавались, но в результате все оставили как было, просто сделали вид, что это общий памятник победе при Ватерлоо. "Многие верят", как говорила героиня Пельтцер.
Принц и Анна Павловна с детьми прожили в этом дворце около 2 лет, а Академии (во множественном числе, так как их там 5) занимают его две с 1876 года, плюс еще одна с 1920 и еще две с 1938 года. Но во время визита на Дне наследия экскурсовод рассказывал о дворце и в связи с А.П.
Внешне Дворец не изменился, ни со времен Оранских , ни с 1900, и сейчас выглядит так же ,как на этой открытке, подписанной и проштампованной в 1904 году.
Я фотографировала во время визита в основном детали, поэтому добавлю сюда 3 фотографии с более общими видами интерьеров, чем на моих.
Фрагмент купола, над парадной лестницей.
Тронный или бальный зал. Во времена принцев Оранских был отделан белым мрамором и зеркалами, потолок не был стеклянным. Зато паркет и ниша эпохи принцев.
Ниша крупнее.
Галерея над бальным залом.
Справа от бальной залы находились аппартаменты принца Оранского, их показывают во время визитов и на сайте академии, а вот половина А.П. по другую сторону от зала, не доступна для визитов.
Потолок в аппартаментах принца.
Мраморная галерея, у Оранских зал для приемов и обедов.
В Мраморной галерее экскурсовод рассказал об отделке и А.П.. Вас наверное удивляет-, обратился он к нам, - что стены столь расточительно сплошь покрыты красным мрамором. А это был знак внимания к А.П., чтобы брюссельский дворец напоминал ей о дворцах в которых она росла в Санкт-Петербурге.
Там же был рассказан анекдот о краже драгоценностей А.П. из брюссельской резиденции. Драгоценности потом всплыли в Париже на аукционе и следы якобы вели к принцу, ее собственному мужу, который имел репутацию гуляки и мота.
В общем А.П. в Брюсселе благосклонно помнят, как сестру российских императоров (с вытекающими отсюда богатствами и драгоценностями) и с сочувствием относятся к ее прочим семейным обстоятельствам.
Потолок мраморной галереи.
III. Скамейка в Гааге.
Из-за бельгийской революции принц с семьей покинул Брюссель. Дворец в котором жила А.П. в Гааге правда не сохранился, но зато там есть улица довольно длинная, которая называется Анна Павловна. А на этой улице есть как бусинка, расширение с терассами ресторанов, среди столиков которых есть скамейка с А.П,
Ей там не скучно, есть на кого посмотреть.
И кому себя показать. И даже если бы я не вспомнила о коллекции скамеек rajskij_sad, я бы все равно ее сняла.
Потому что хороша. Наверное скульптор ей польстил, но некоторое сходство с портретами есть.
Правда же?