Дыбр
Если не ошибаюсь, то у меня наступают четвертые выходные без выходных. Скорость печати чуть повысилась - по-прежнему болтается поблизости 300 знаков. Вот уж достижение, что и говорить.
Зато рефлексия прогрессирует: в прошлый раз я заметила такоэ уже почти в коме.
Поэтому немного любимых картинок (тем более, что я их перекачала с ремонтируемого ноута).
И все сильнее - предчувствие зимы, запаха снега, мокрых холодных ветвей и белого. Прилетят большие пестрые птицы, название которых я открываю каждую осень как Америку, а вечерами можно перебирать пестрые свитера, шарфы и чаи. Наступает время зимних покупок - в обуви по традиции надо походить дома, насладиться мягким и горячим, завалиться на диван в сапогах. Время варежек и укутываний по самые уши (правильные леди могут зябко кутаться в шелковых гермесов), примирения с вынужденностью, затворничества и всего самого приятного. Можно испечь шоколадный торт: два толстых бисквита, порезанных вдоль, и густой крем с шоколадом, ложка коньяка, вишенка сверху. Или нарисовать снежинки белым шоколадом. И залечь в пледы со стопкой книг про Петсона и Финдуса, маленьким игрушечным Финдусом, живым черным Углем, и рассматривать картинки под мерное гудение хомячьего колеса.
Зато рефлексия прогрессирует: в прошлый раз я заметила такоэ уже почти в коме.
Поэтому немного любимых картинок (тем более, что я их перекачала с ремонтируемого ноута).
И все сильнее - предчувствие зимы, запаха снега, мокрых холодных ветвей и белого. Прилетят большие пестрые птицы, название которых я открываю каждую осень как Америку, а вечерами можно перебирать пестрые свитера, шарфы и чаи. Наступает время зимних покупок - в обуви по традиции надо походить дома, насладиться мягким и горячим, завалиться на диван в сапогах. Время варежек и укутываний по самые уши (правильные леди могут зябко кутаться в шелковых гермесов), примирения с вынужденностью, затворничества и всего самого приятного. Можно испечь шоколадный торт: два толстых бисквита, порезанных вдоль, и густой крем с шоколадом, ложка коньяка, вишенка сверху. Или нарисовать снежинки белым шоколадом. И залечь в пледы со стопкой книг про Петсона и Финдуса, маленьким игрушечным Финдусом, живым черным Углем, и рассматривать картинки под мерное гудение хомячьего колеса.