Отличные выходные и ПМС
В субботу влюблялась на дистанции - по переписке. Исхитрилась придумать комплимент, который снаружи - как моя привычная «конструктивная оценка», а внутри - как что-то приятное и даже возвышающее. В-общем, как вы думаете: если мужчине сказать, что он - «сила» и «золото» (в контексте высокохудожественных образов!), то ему будет приятно это узнать?
У нас с товарищем по переписке - разница во времени в 2 часа, поэтому пожелав ему спокойной ночи, я напилась - для храбрости - вина, постелила на стул напротив пижаму своего покойного папы и села за стол, чтобы высказать ему, наконец, все свои претензии. Это был сложный опыт, потому что все слова сводились к обиде и, соответственно, слезам. Я сбивалась и вообще не хотела смотреть на эту пижаму. Она сидела напротив в такой развязной позе, какая показала бы в человеке критичное ко мне отношение. Перед ней вряд ли получится оправдать свое существование. Я плакала, но в конце концов, приказала ему («А теперь говори мне следующее: все - именно так, как я произнесу») утешать меня - так, как живой отец делал для меня так мало или так странно, что мне этого явно не хватило. Я, заливаясь слезами, озвучила ему несколько четких пунктов - за что я достойна его поддержки и высокой оценки… На следующий день я встретила у окна отличный день: мороз и солнце.
Я поехала в гости к подруге, с которой мы научились обмениваться энергией. Старый академический дом в академическом городке: веранды в белую клеточку, подвязанная малина и щенок буль-мастифа, скачущий по легкому снегу. Я устроила с ним свару в доме прямо на полу. Гуляли в валенках, с маленькой девочкой и собакой. Ужинали под мультфильм про Илью-Муромца и Розового Слона.
В понедельник, поздним вечером после первого дня на новой - приятнейшей! - работе, после нескольких непростых разговоров на собственной кухне поняла неожиданно, что моя модель отношений с мужчиной - это вот эта пижама. Это - костюмированный спектакль, представление, … драма. Моя привычная модель ощущений: есть мужчина - надо срочно из-за чего-нибудь начать страдать. Из-за того, что я его хочу, но мы не можем быть вместе ни «во имя» - ни «вопреки». Из-за того, что я его не хочу, а он хочет меня так, что печально на это смотреть. Из-за того, что он на меня не посмотрел. Из-за того, что он на меня пялится. Из-за того, что чем меньше он меня возбуждает, тем больше я ему нравлюсь. Страдание - мера эмоций: если тушь потекла, значит песня действительно за душу взяла. Переживания, которые были поводом для внимания в детстве, превратились в привычку всегда беспокоиться. Эстетика, при этом, остается в силе. «Юля, нет никакой долбаной драмы! Что за вредная привычка - чесать места укусов? Где проблема? Нет проблемы! Яхты, Вена, лошади, Гавана, фермерский кооператив, зимняя резина, проект эко-курорта, авиабилеты, sms-сообщения, вызывающие щекотку в животе, «опять нигде не хочется встречать новый год»… Это - НЕ проблемы! Что? Что?! В чем долбаная драма??! Спокойно, Зина! Двигаемся по освещенным трассам со скоростью, с которой машина поддается безаварийному вождению».
У нас с товарищем по переписке - разница во времени в 2 часа, поэтому пожелав ему спокойной ночи, я напилась - для храбрости - вина, постелила на стул напротив пижаму своего покойного папы и села за стол, чтобы высказать ему, наконец, все свои претензии. Это был сложный опыт, потому что все слова сводились к обиде и, соответственно, слезам. Я сбивалась и вообще не хотела смотреть на эту пижаму. Она сидела напротив в такой развязной позе, какая показала бы в человеке критичное ко мне отношение. Перед ней вряд ли получится оправдать свое существование. Я плакала, но в конце концов, приказала ему («А теперь говори мне следующее: все - именно так, как я произнесу») утешать меня - так, как живой отец делал для меня так мало или так странно, что мне этого явно не хватило. Я, заливаясь слезами, озвучила ему несколько четких пунктов - за что я достойна его поддержки и высокой оценки… На следующий день я встретила у окна отличный день: мороз и солнце.
Я поехала в гости к подруге, с которой мы научились обмениваться энергией. Старый академический дом в академическом городке: веранды в белую клеточку, подвязанная малина и щенок буль-мастифа, скачущий по легкому снегу. Я устроила с ним свару в доме прямо на полу. Гуляли в валенках, с маленькой девочкой и собакой. Ужинали под мультфильм про Илью-Муромца и Розового Слона.
В понедельник, поздним вечером после первого дня на новой - приятнейшей! - работе, после нескольких непростых разговоров на собственной кухне поняла неожиданно, что моя модель отношений с мужчиной - это вот эта пижама. Это - костюмированный спектакль, представление, … драма. Моя привычная модель ощущений: есть мужчина - надо срочно из-за чего-нибудь начать страдать. Из-за того, что я его хочу, но мы не можем быть вместе ни «во имя» - ни «вопреки». Из-за того, что я его не хочу, а он хочет меня так, что печально на это смотреть. Из-за того, что он на меня не посмотрел. Из-за того, что он на меня пялится. Из-за того, что чем меньше он меня возбуждает, тем больше я ему нравлюсь. Страдание - мера эмоций: если тушь потекла, значит песня действительно за душу взяла. Переживания, которые были поводом для внимания в детстве, превратились в привычку всегда беспокоиться. Эстетика, при этом, остается в силе. «Юля, нет никакой долбаной драмы! Что за вредная привычка - чесать места укусов? Где проблема? Нет проблемы! Яхты, Вена, лошади, Гавана, фермерский кооператив, зимняя резина, проект эко-курорта, авиабилеты, sms-сообщения, вызывающие щекотку в животе, «опять нигде не хочется встречать новый год»… Это - НЕ проблемы! Что? Что?! В чем долбаная драма??! Спокойно, Зина! Двигаемся по освещенным трассам со скоростью, с которой машина поддается безаварийному вождению».