Жалобная книга. Макс Фрай.
Все не так, все не так, да. Кажется, хорошо, очень хорошо, но - не так .
Знамо дело: "не так" всегда и выходит, если ждешь чего-то, ждешь и ждешь, и
ждешь. Сперва нетерпеливо, стуча копытом, раздувая ноздри, но потом
привыкаешь ждать, входишь во вкус даже, осознаешь вдруг, что ожидание - не
приятней, конечно, нет, но, безусловно, безопасней, чем вынос парадного
блюдечка с траурной голубой каймой: получите, распишитесь! И вот, когда в
организме уже накопилась критическая масса смирения и стоицизма, когда ждать
бы еще и ждать, тянуть бы всласть резиновую эту лямку, вдруг - хлоп! -
дождалась. Здрасьте пожалуйста.
В таких случаях все и получается не так . Потому что, по хорошему,
желания наши должны бы сбываться сразу же, незамедлительно, или вовсе
никогда. Жестоко вышло бы, но честно, а не вот эта пресная экзистенциальная
размазня, когда между первым импульсом, дикарским, младенческим воплем
сознания: "Хочу, мое!" - и великодушным жестом небес: "Ладно, получай", - пр
о пасть - не пр о пасть, но уж точно вязкое, тоскливое болото. Погибнуть не
погибнешь, а вот изгваздаешься наверняка, и на смену давешнему страстному
желанию придет смертельная усталость, и, того гляди, робкое признание
сорвется с губ: "Мне бы сейчас помыться, обогреться, полежать тихонько в
углу, в покое, отдохнуть, а больше и не надо ничего".
Небесная канцелярия от таких выкрутасов обычно ярится, и ребят, в общем,
можно понять. Но и нас, счастливчиков, вымоливших, выклянчивших, высидевших
по карцерам вожделенный дар судьбы, тоже понять можно. Потому что нельзя,
нельзя вот так из живых людей жилы тянуть, пытать безвинно, заливая в горло
расплавленное, свинцовое, тяжкое время ожидания.
Знамо дело: "не так" всегда и выходит, если ждешь чего-то, ждешь и ждешь, и
ждешь. Сперва нетерпеливо, стуча копытом, раздувая ноздри, но потом
привыкаешь ждать, входишь во вкус даже, осознаешь вдруг, что ожидание - не
приятней, конечно, нет, но, безусловно, безопасней, чем вынос парадного
блюдечка с траурной голубой каймой: получите, распишитесь! И вот, когда в
организме уже накопилась критическая масса смирения и стоицизма, когда ждать
бы еще и ждать, тянуть бы всласть резиновую эту лямку, вдруг - хлоп! -
дождалась. Здрасьте пожалуйста.
В таких случаях все и получается не так . Потому что, по хорошему,
желания наши должны бы сбываться сразу же, незамедлительно, или вовсе
никогда. Жестоко вышло бы, но честно, а не вот эта пресная экзистенциальная
размазня, когда между первым импульсом, дикарским, младенческим воплем
сознания: "Хочу, мое!" - и великодушным жестом небес: "Ладно, получай", - пр
о пасть - не пр о пасть, но уж точно вязкое, тоскливое болото. Погибнуть не
погибнешь, а вот изгваздаешься наверняка, и на смену давешнему страстному
желанию придет смертельная усталость, и, того гляди, робкое признание
сорвется с губ: "Мне бы сейчас помыться, обогреться, полежать тихонько в
углу, в покое, отдохнуть, а больше и не надо ничего".
Небесная канцелярия от таких выкрутасов обычно ярится, и ребят, в общем,
можно понять. Но и нас, счастливчиков, вымоливших, выклянчивших, высидевших
по карцерам вожделенный дар судьбы, тоже понять можно. Потому что нельзя,
нельзя вот так из живых людей жилы тянуть, пытать безвинно, заливая в горло
расплавленное, свинцовое, тяжкое время ожидания.