Когда для жизни почти не остается места, так любишь эту жизнь...
У нас в городе почти 10 тысяч беженцев... Почти все с детьми.... От 0 до трех... Представляете? Это люди где-то ютятся, как-то кормятся, безумно хотят вернуться домой... Да вряд ли это скоро будет... Я лично все, что могла, уже отдала: одеяла, куртки, свитера, штаны... Мои подопечные с моей подачи тоже уже выложили все свои тряпки и свеклы-морковки-капусты... Я и не хочу вовсе говорить о том, что последнюю гуманитарку раздали еще в августе, а теперь ничего нет, кроме старых тряпок...
На самом деле, вопрос только один: закончится ли это когда-нибудь?.. Когда читаешь в книжках или смотришь в кино про войну, кажется, что тебя лично это вовсе и не касается... Но когда видишь вот все это, когда уже ничем помочь не можешь, остается только тупо думать...
Я уже не знаю, кто, на кого, зачем, чего хотят, за что бьются... Я знаю только чего хочу лично я прямо сейчас...Чтобы больше никого не убили... И чтобы я смогла сходить в лес по грибы... Говорят, там что ни гриб, то мина... В моем лесу...
На самом деле, вопрос только один: закончится ли это когда-нибудь?.. Когда читаешь в книжках или смотришь в кино про войну, кажется, что тебя лично это вовсе и не касается... Но когда видишь вот все это, когда уже ничем помочь не можешь, остается только тупо думать...
Я уже не знаю, кто, на кого, зачем, чего хотят, за что бьются... Я знаю только чего хочу лично я прямо сейчас...Чтобы больше никого не убили... И чтобы я смогла сходить в лес по грибы... Говорят, там что ни гриб, то мина... В моем лесу...