Золотая молодежь (2003)
Режиссерский дебют нежно любимого Стивена Фрая по роману "Мерзкая плоть" нежно любимого Ивлина Во.
Вообще, я заметила, что про Во, несмотря на все придыхания, мне очень трудно что-нибудь написать. То, за что я люблю его прозу, никак не ухватить словами, Во - это вообще опыт иррационального чтения.
Я как-то, помнится, открыла Википедию и с обалделым изумлением прочитала про него, что он - сатирик. Ну то есть, нет, я согласна - и юмор, местами весьма черный, и убийственная ирония в состав этого странного сплава входят не на последних ролях: Во смеется над всем подряд, даже над смертью - особенно над смертью - да и над жизнью тоже; но только последнее определение, которое, по-моему, можно ему дать - это сатирик...
Читаешь его - ловишь волну, вот же она, пытаешься обнять ее словом - и это все равно что пытаться акварелью нащупать тот почти белый оттенок закатного моря, в котором все смешалось сразу в удивительный прозрачный свет. Захлестывающей, пронзительной нежноcтью - вот, пожалуй, чем полнится для меня эта волна.
Удивительно, как Стивен Фрай, экранизируя "Мерзкую плоть", столько всего переделал, местами спрямил и упростил, изменил характер главного героя, сгладил некоторые эскапады сюжета - а другие, наоборот, додумал, придумал вовсе уж завиральный конец - и при этом волшебным образом там сохранился тот Во, которого я люблю. Вот полностью и целиком, как есть.
Мне нравится, каким у него получился Адам. Для Стивена Кэмпбелла Мура это вообще был дебют в кино - и как вот Фрай угадал в нем то, что будет потом просвечивать из всех его ролей - эту особенную мягкость, за которой как будто прячется тот взгляд на мир, какой бывает, когда охваченный вдохновением, ты знаешь, что у Бога нет плохих, только любимые.
Адам здесь намного более однозначно "хороший", чем мне прочиталось у Во, хотя я не взялась бы описать словами, почему. Пожалуй, эти вот глаза, которыми он смотрит на всех и на все вокруг, находясь в эпицентре всеобщего безумия - это - здесь, в фильме - в большой степени авторский взгляд, и такой почти незаметный сдвиг фокуса неуловимо, но неотменимо окрашивает весь фильм. Знаете, есть такая штука, как температура света? Свет, заливающий "Золотую молодежь", как будто чуть более теплый.
И да, мы не увидим, как умирает Агата, не услышим безумную и жуткую одиссею Непорочности в финале, и вечно пьяный майор, который в конце уже генерал, очень вовремя выпишет-таки Адаму свой чек. Зато мы увидим, как Адам получает обратно свою рукопись и надевает фуражку на лопоухую голову сына. Как будто Фрай сочувствует своим героям еще больше, чем Во - до невыносимости, так же, как ты сам, заплаканный, разобранный на части и счастливый читатель и зритель. Так что искрометная сцена обратного выкупа Нины ложится тебе, как родная. А финал - что ж, за одно только маленькое счастье наблюдать за Эмили Мортимер, в рабочих штанах танцующей среди сотни свечей, этот финал стоило придумать, снять и увидеть.
Не могу не сказать: это совершенно искрометный парад ролей. В золотой пыльце юности, такие все прекрасные: Эмили Мортимер - Нина, Джеймс МакЭвой - Саймон, тонкий-звонкий Дэвид Теннант в невозможных усах - Рыжик, фееричный Майкл Шин - Майлз, и, конечно, старшее поколение: Джулия Маккензи - Лотти, Джим Бродбент - пьяный майор и Питер О'Тул - безумный папаша Нины (ах, даже жаль, что тут он не снимает кино и не лишает электричества всю округу!) - и это не считая эпизодически засветившихся Марка Гэтисса, Эдриана Скарборо, Имельды Стонтон.
Даже за одно это - это стОит немедленно смотреть, если вы вдруг еще не, и к этому стОит возвращаться. За это, и еще за потрясающую, нескладно-обаятельную, убедительную до последней черточки Агату в исполнении Фенеллы Вулгар, за монолог Адама посреди череды вечеринок, за Саймона, пишущего о Нине, за Майлза, снимающего темные очки - за нежную хрупкость нелепого человеческого мира. Во всяком случае, я - точно буду :)
Вообще, я заметила, что про Во, несмотря на все придыхания, мне очень трудно что-нибудь написать. То, за что я люблю его прозу, никак не ухватить словами, Во - это вообще опыт иррационального чтения.
Я как-то, помнится, открыла Википедию и с обалделым изумлением прочитала про него, что он - сатирик. Ну то есть, нет, я согласна - и юмор, местами весьма черный, и убийственная ирония в состав этого странного сплава входят не на последних ролях: Во смеется над всем подряд, даже над смертью - особенно над смертью - да и над жизнью тоже; но только последнее определение, которое, по-моему, можно ему дать - это сатирик...
Читаешь его - ловишь волну, вот же она, пытаешься обнять ее словом - и это все равно что пытаться акварелью нащупать тот почти белый оттенок закатного моря, в котором все смешалось сразу в удивительный прозрачный свет. Захлестывающей, пронзительной нежноcтью - вот, пожалуй, чем полнится для меня эта волна.
Удивительно, как Стивен Фрай, экранизируя "Мерзкую плоть", столько всего переделал, местами спрямил и упростил, изменил характер главного героя, сгладил некоторые эскапады сюжета - а другие, наоборот, додумал, придумал вовсе уж завиральный конец - и при этом волшебным образом там сохранился тот Во, которого я люблю. Вот полностью и целиком, как есть.
Мне нравится, каким у него получился Адам. Для Стивена Кэмпбелла Мура это вообще был дебют в кино - и как вот Фрай угадал в нем то, что будет потом просвечивать из всех его ролей - эту особенную мягкость, за которой как будто прячется тот взгляд на мир, какой бывает, когда охваченный вдохновением, ты знаешь, что у Бога нет плохих, только любимые.
Адам здесь намного более однозначно "хороший", чем мне прочиталось у Во, хотя я не взялась бы описать словами, почему. Пожалуй, эти вот глаза, которыми он смотрит на всех и на все вокруг, находясь в эпицентре всеобщего безумия - это - здесь, в фильме - в большой степени авторский взгляд, и такой почти незаметный сдвиг фокуса неуловимо, но неотменимо окрашивает весь фильм. Знаете, есть такая штука, как температура света? Свет, заливающий "Золотую молодежь", как будто чуть более теплый.
И да, мы не увидим, как умирает Агата, не услышим безумную и жуткую одиссею Непорочности в финале, и вечно пьяный майор, который в конце уже генерал, очень вовремя выпишет-таки Адаму свой чек. Зато мы увидим, как Адам получает обратно свою рукопись и надевает фуражку на лопоухую голову сына. Как будто Фрай сочувствует своим героям еще больше, чем Во - до невыносимости, так же, как ты сам, заплаканный, разобранный на части и счастливый читатель и зритель. Так что искрометная сцена обратного выкупа Нины ложится тебе, как родная. А финал - что ж, за одно только маленькое счастье наблюдать за Эмили Мортимер, в рабочих штанах танцующей среди сотни свечей, этот финал стоило придумать, снять и увидеть.
Не могу не сказать: это совершенно искрометный парад ролей. В золотой пыльце юности, такие все прекрасные: Эмили Мортимер - Нина, Джеймс МакЭвой - Саймон, тонкий-звонкий Дэвид Теннант в невозможных усах - Рыжик, фееричный Майкл Шин - Майлз, и, конечно, старшее поколение: Джулия Маккензи - Лотти, Джим Бродбент - пьяный майор и Питер О'Тул - безумный папаша Нины (ах, даже жаль, что тут он не снимает кино и не лишает электричества всю округу!) - и это не считая эпизодически засветившихся Марка Гэтисса, Эдриана Скарборо, Имельды Стонтон.
Даже за одно это - это стОит немедленно смотреть, если вы вдруг еще не, и к этому стОит возвращаться. За это, и еще за потрясающую, нескладно-обаятельную, убедительную до последней черточки Агату в исполнении Фенеллы Вулгар, за монолог Адама посреди череды вечеринок, за Саймона, пишущего о Нине, за Майлза, снимающего темные очки - за нежную хрупкость нелепого человеческого мира. Во всяком случае, я - точно буду :)