От «Игры престолов» до «Короны»: женщина, которая превращает актеров в звезд, часть 1
Роль Нины Голд незаметна, но именно ее вкус формирует многое из того, что мы смотрим в кино и на ТВ.
Софи Элмхерст, 26 апреля 2018, The Guardian
Ранее в этом году режиссер по подбору актеров Нина Голд сидит в заднем ряду партера театра «Критерион» в Вест-Энде и смотрит показ группы актеров из Шотландской королевской консерватории. После трех лет школы драмы у каждого студента есть пара трехминутных сцен, призванных произвести впечатление на молчаливую аудиторию агентов и режиссеров по кастингу, пришедших сюда во время обеда. Голд сползает пониже в кресле, как будто хочет остаться незамеченной. Время от времени она делает пометки около имен в программке, обводит лица кружочками.
Когда все заканчивается, Голд проскальзывает по фойе мимо множества фотографий студентов, выложенных, как товары на прилавке, и энергично едет по Лондону в своем крошечном электрокаре. «Вот каким хреном они это делают? - говорит она. - Смотришь на этих детей, даже тех, кто не слишком блистает, но они действительно выкладываются! Им нужно было туда попасть. То есть вы можете представить себе?» За более чем тридцать лет Голд стала самым влиятельным режиссером по кастингу в Великобритании, ее вкус определяет все, от «Игры престолов» до «Ребенка Бриджет Джонс», но она все еще озадачена тем, что делают актеры и почему они это делают.
Вернувшись в офис, занимающий переднюю комнату ее большого эдвардианского дома в северо-западном Лондоне, Голд обсуждает показ со своим ассистентом Мартином Уэйром.
«Мне понравилось его лицо, - говорит Уэйр, указывая в программке на молодого светловолосого актера по имени Эллиот Бакстер. - Я подумал, он может быть хорошим чернобыльским солдатом».
«Да! - говорит Голд. - Я тоже подумала про чернобыльский тип».
У Голд в разгаре работа над пятисерийным эпосом Sky и HBO «Чернобыль» о ядерной катастрофе 1986 года, в котором более ста ролей с текстом. («Упс, - говорит мне сценарист Крейг Мазин. - Такие вещи имеют обыкновение накапливаться».) Голд занимается подбором актеров с прошлого сентября, а съемки должны начаться в апреле. Хоть она уже и подтвердила Джареда Харриса, Эмили Уотсон и Стеллана Скарсгарда на три главные роли, незанятых ролей все еще много. Точное количество все время меняется - 102 на одной неделе, 109 на следующей - потому что сценарий постоянно переделывается. Голд и Роберт Стерн, с которым они занимаются подбором актеров в этот сериал, охотятся на преимущественно британских актеров, способных убедительно сыграть советских военных и пожарных 1980-х годов, идущих на практически верную смерть из-за воздействия радиации. Пока что большая их часть была слишком разговорчивой, слишком много жестикулирующей, слишком жизнерадостной.
«Чернобыль» - одна из многих задач, требующих внимания. Голд также утверждает актера на роль принца Филипа в третьем сезоне «Короны», приглашает актеров на прослушивание на фильм о Нел Гвинн, занимается римейком «Сёгуна» и начинает работу над следующим фильмом «Звездных войн», по поводу которого ее постоянно призывают на секретные встречи на киностудии Пайнвуд. Сидя за своим столом, в котором два ящика - один помечен «дом/семья/персонал», второй «кастинг», - Голд пытается сосчитать, над сколькими проектами работала. «Если я признаю, что делаю восемь одновременно, это станет концом моей карьеры, - говорит она одновременно серьезно и совершенно несерьезно, в своем типичном стиле. - Давайте скажем - шесть… Или лучше четыре. По одному за раз! - она молчит. - Вещи имеют раздражающую манеру накапливаться без всякого порядка».
Где-то в цепочке между «Игрой престолов» и «Короной» был момент, когда казалось, что имя Голд появляется в титрах каждого высококлассного шоу на телевидении. Список ее работ из 167 пунктов включает множество великих британских историй успеха: «Король говорит», «Теория всего», фильмы о Паддингтоне и все фильмы Майка Ли, начиная с «Кутерьмы». Но в последние несколько лет она влилась в голловудскую мега-франшизную лигу («Звездные войны», «Мир юрского периода», «Мамма мия!»). Голд частично ответственна за впечатление, что британские актеры колонизировали Голливуд, продвинув никому не известных молодых актеров Джона Бойегу и Дейзи Ридли в «Звездные войны» и спрятав Гвендолин Кристи за серебристым шлемом командира штурмовиков.
В бизнесе, в котором имя - это валюта, ее имя имеет очевидную ценность, способную привлечь таланты и деньги. В открывающих титрах одного недавнего фильма - «На пляже Чезил» - имя «НИНА ГОЛД» заполняет экран отдельным титром и огромными буквами на фоне дорсетского побережья, сразу после ведущих актеров. Фэй Уорд, продюсер «Джейн Эйр» и «Суфражистки», говорит мне: «Стоит заполучить Нину Голд, и люди сразу: вау, это должен быть хороший сценарий!» «Она - сама по себе легенда», - говорит Кэтлин Кеннеди, президент компании Лукасфильм, снимающей «Звездные войны».
Снова у себя в офисе, Голд и Уэйр готовы делать звонки. «Пригласим его? - спрашивает Уэйр о юном актере Бакстере.
«Да!» - отвечает Голд, охваченная внезапным энтузиазмом.
Уэйр снова указывает на программку: «А как ты думаешь, она может быть медсестрой?»
«Можем ведь попробовать».
Уэйр оставляет голосовые сообщения: «Вам звонят из офиса Нины Голд…»
Правильно осуществленный подбор актеров - действо невидимое. Выбор актера кажется очевидным в ретроспективе. Никто, кроме Эдди Редмэйна, не мог сыграть Стивена Хокинга. Никто, кроме Клер Фой, не мог сыграть молодую королеву. Коллеги Голд сравнивают то, как она делает свою работу, с практиками алхимика, заклинателя змей, карточного шулера - как будто она творит какую-то невидимую магию. «Отпечатки ее пальцев - на стольких фильмах», - говорит Иэн Макьюэн, автор и сценарист «На пляже Чезил». Питер Морган, создатель «Короны», описывает ее как доброжелательного карманника. «Вы приходите, и у вас полные карманы того, что вы считаете блестящими идеями, - говорит он. - Но к тому времени, как вы уходите, ни одной из этих идей уже нет в вашем кармане, все они заменены чем-то другим, что, как вы потом понимаете, неизбежно лучше».
Режиссеры по кастингу не принимают окончательного решения, кто какую роль получит - эта привилегия есть у шоураннера на телевидении и режиссера и продюсеров в кино. Вместо этого они пользуются искусством тонкого убеждения, незаметно применяя давление. «Мы должны остановить тех людей, кто выбирает не тех людей, - говорит Голд. - Мы должны попытаться заставить их сделать правильный выбор, не командуя ими. Это довольно трудно. - она делает паузу. - Этим утром я говорила по телефону: может, мне все равно, если вы возьмете не того человека на роль принца Филипа, может, мне блядь все равно… Но потом понимаешь, что будешь дерьмово делать свою работу, если просто позволишь им делать, что хотят».
Голд проводит много времени, работая с творческими визионерами, что также значит, что она проводит много времени, работая с закомплексованными с рождения нарциссистами. Однажды утром она рассказывает мне о состоявшемся накануне ужине с одним видным актером, чья первая фраза была: «Почему никогда я?» («И я себе думаю: да ну черт возьми»). Она сотрудничает с людьми, для которых выходить из себя - неотъемлемая часть работы, которые смутно понимают правду, которые существуют в том, что Макьюэн определяет как постоянное состояние «контролируемой паники», что есть кинопроизводство. Безумных агрессоров предостаточно. Она работала с Харви Вайнштейном. «У меня определенно было чувство, что он - отвратительный старый говнюк. Но только чувство. Ничего конкретного». Как она с ними всеми справляется? «Боже, я не знаю. Наверно, веду себя тихо».
Если у вас есть свое представление о том, каким может быть режиссер по кастингу - наглый, грозный, кричащий «следующий!» - переверните его с ног на голову, и вы приблизитесь к представлению о Голд. Ей 52 года, выглядит моложе - вероятно, благодаря жесткому режиму йоги с шотландским гуру в Мэрилебоне - у нее асимметричная шапка темных непослушных волос и множество дырочек в ушах. В общении она склонна к легкомыслию, маскирующему безжалостную рабочую этику. Также она с заразным энтузиазмом употребляет ругательства, и бранные слова, стремительно высказываемые нежным голосом, часто обесцениваются сомнением. Многие ее фразу начинаются с «я не знаю»; многие электронные письма начинаются с «ИЗВИНИТЕ!»
Голд начала заниматься кастингом еще в Кембридже, где изучала французский и латынь. Друг из Лондона попросил ее сняться в массовке в видео певца Фергала Шарки, а потом найти несколько молодых людей в кожаных куртках для клипа AC/DC. Друг бросил эту работу, а Голд продолжила, занимаясь поиском людей для музыкальных видео и рекламы. В 1992 году она работала над рекламой МакДональдс, где режиссером был Майк Ли (та, где ребенок идет за бигмаком, возвращается и обнаруживает, что бабушка играет на его геймбое). У обоих были проблемы с этой работой. Голд пришлось уговаривать своего партнера Фрэнка Хьюитсона, активиста Гринпис, а Ли получил двусмысленное благословение Кена Лоуча («Если ты не возьмешь деньги у этих капиталистов, кто-нибудь другой возьмет»). Но несколькими годами позже Ли стал причиной прорыва Голд, пригласив ее помочь с кастингом «Кутерьмы», его первого большого фильма. «У нее есть сверхъестественная способность принимать правильное решение, - говорит он мне. - На самом тонком и чистом уровне видеть разницу между актерами».
Невидимое дело хорошего кастинга означает, что его ценность для проекта часто упускается из виду, работа заметна только тогда, когда делается плохо. (Процесс Голд небезупречен: после неудачного пилота «Игры престолов» несколько актеров, включая Дженнифер Эль в роли Кейтлин Старк, пришлось убрать и искать новых.) Но по большей части кастинг остается незамеченным. Это единственный творческий отдел, которому не присуждаются Оскары, к возмущению профессионалов. (Гильдия режиссеров по кастингу недавно запустила свою собственную церемонию, чтобы восполнить этот пробел.) Два года назад Бафта попыталась что-то исправить, наградив Голд «Специальным призом», который стоит на полке в ее офисе рядом с маской Дарта Вейдера из черного стекла, которую кто-то таинственным образом прислал ей из Турции. («По традиции принято благодарить своего спутника жизни, - сказала Голд в своей речи на Бафте, - но мой всегда в тюрьме». Хьюитсон, с которым у нее двое детей, был одним из «арктической тридцатки» и три месяца просидел в тюрьме в России в 2013 году). Один из продюсеров, с которым я говорила, предположил, что невысказанный сексизм может объяснить отсутствие признания: режиссеры по кастингу в основном женщины, и этот факт и более приземленные аспекты работы - организация прослушиваний, переговоры по актерским контрактам - привели к восприятию кастинга как переоцененного администрирования.
Для многих кинематографистов это кощунство. «Режиссура - это на 90% кастинг, понятно?» - пишут по электронной почте шоураннеры «Игры престолов» Дэвид Бениофф и Дэн Уайсс. Голд описывает кастинг как «превращение абстракта во что-то живое и дышащее». Ее материал - человеческая плоть. Конечно, существует риск и нужен вкус, но Голд отрицает, что предпочитает определенный тип актеров и говорит, что просто хочет найти правильного на роль. Многие из тех,с кем она работает, говорят мне, что у Голд есть дар удивлять, своего рода кураторский глаз, который видит то, что другие не могут. Например, Джон Литгоу в роли Черчилля в «Короне». «Это все идея Нины, - говорит мне Клер Фой. - Никто другой не смог бы до этого додуматься». Нет никакой формулы, никакого короткого пути. «Алгоритм был бы не так интересен, как кто-то, кто немного выбивается из алгоритма, - говорит Голд. - Могу ли я также признаться, что на самом деле не знаю, что такое алгоритм?»
Режиссеры, с которыми она любит работать, те, постеры чьих фильмов прикреплены к стенам ее офиса, и те, кто стали близкими друзьями, - пуристы, сохраняющие необычную степень творческого контроля, такие, как Ли и Джейн Кэмпион. Она бы все отдала за возможность делать кастинг для Михаэля Ханеке. Более типичной является ситуация, когда на кастинг оказывается сильное финансовое давление. Независимые фильмы часто пускаются в производство только тогда, когда возникает известное имя, которое можно поместить на афишу, и еще, как правило, в этом участвуют толпы продюсеров и начальников, или, как это определяет Ли: «Бесконечная хрень, которая происходит, потому что бесконечное число людей не могут в чем-то согласиться или не согласиться». (В индустрии, наполненной готовой к употреблению лестью, Ли делает Голд наивысший комплимент, говоря, что она «свободна от дерьма»).
Работа Голд - обеспечить эти имена, имеющие банковскую ценность, но также и найти людей, которые ими станут. До интернета ее офис был завален журналами «Радио Таймс», где печаталась списки актеров всех телешоу. Сейчас есть IMDB. Но даже так, она все еще способна вызвать из памяти имя или лицо, как будто они хранятся там на каком-то ментальном чердаке. И если она не может вспомнить подходящего человека, она его ищет. Они просмторели около двухсот претенденток на роль Арьи Старк, пока не нашли Мейси Уильямс. «Если в вас что-то есть, - говорят мне Бениофф и Уайсс, - вы можете играть в школьных пьесах на овечьем лужке, и она вас найдет».
После четырех месяцев просмотра актеров основное препятствие в кастинге «Чернобыля» - небольшая, но важная роль генерального секретаря Советского Союза Михаила Горбачева. «Есть какие-то идеи?» - спрашивает меня Голд в феврале. «Голова в песке» - неделю спустя. «Все еще ничего» - в марте.
Любой кастинг начинается со списка. Продюсеры присылают сценарий, Голд его читает, определяются главные роли, и потом она со своей командой составляют список возможных имен. Агенты осаждают ее с предложениями, но Голд обычно задействует широкий круг актеров, чтобы «погрузиться» и понять, чего она хочет. «Думаю, это больше чутье, чем визуальный выбор, - говорит она однажды днем в офисе. - Но также нельзя взять кого-то, кто визуально совсем не подходит. Это определенно больше чувство, чем что-то существенное».
«Нужно знать их актерский подход, - говорит Стерн, рабочий партнер Голд, крутясь на своем кресле. - Нельзя полистать Спотлайт и сказать: давайте возьмем самого лысого» (Спотлайт - онлайн-каталог, содержащий данные более 60 тысяч актеров. Голд, вероятно, прослушивала их всех, если подсчитать, что в каждом из ее 167 фильм было в среднем 40 ролей, а она смотрит, по самой скромной оценке, 10 актеров на роль, что означает примерно 400 прослушиваний на проект, что в целом дает 66800 актеров за последние тридцать лет.)
Очевидный визуальный элемент для Горбачева - родимое пятно, определившее историю, - вызывает тоску. Голд называет его пачкотней.
«Я немного волнуюсь насчет этой пачкотни на ком бы то ни было, - говорит она. - Это в каком-то смысле уже роль без слов, правда?»
«Как приклеить усы Гитлера», - говорит Стерн.
Голд соглашается: «С таким же успехом можно приклеить на него стикер: я играю Горбачева».
Голд и ее команда сделали бесконечные списки возможных Горбачевых, смотрели известных актеров, которые не совсем подходили, и пробовали ремесленников, у которых не было либо представительности мирового политика, либо большого имени, чтобы удовлетворить начальников. Нужен был кто-то, имевший внушительность советского лидера, но кто бы не возражал против малого числа реплик. «60% роли - выслушивание плохих новостей, - говорит Голд. - Это ему говорят, что все в глубокой заднице, а он должен сидеть и это все выслушивать».
Кастинг часто похож на школьную дискотеку, где все высматривают того, кто хоть немного выбивается из круга. Режиссеры по кастингу хотят убедить агента первосортного актера, что его клиенту стоит согласиться на маленькую роль, а агенты хотят убедить режиссера по кастингу, что их третьесортный клиент может сыграть главную роль. В конце концов все сторговываются где-то на середине. Но пока ничего не решено с Горбачевым. Джейн Фезерстоун, одна из продюсеров «Чернобыля» называет эту роль жупелом шоу.
«Мы не ищем портретного сходства. Мы ищем кого-то, кто нас заинтересует», - говорит режиссер сериала Юхан Ренк. Мазин, сценарист, соглашается. «Мы не хотим, чтобы кого-то внезапно выкинули из шоу потому, что мы сейчас приземлились в сумрачной долине между настоящим Михаилом Горбачевым и человеком в гриме, притворяющимся Михаилом Горбачевым, - говорит он. - Это последнее, чего мы хотим».
«Все мы немного застряли», - говорит Голд.
Все прослушиваются. Даже те, кто, как вы предполагаете, больше не должны прослушиваться. Крупному актеру могут сразу предложить роль, но это удовольствие, доступное очень немногим. Даже гранды проигрывают. Призраки Голливуда - это фильмы, которые могли получиться, если бы в них сыграли другие люди: Дженнифер Лоренс - Белла Свон в «Сумерках», Кристиан Бейл - Джек в «Титанике». Режиссер «Теории всего» Джеймс Марш говорил со многими актерами о роли Стивена Хокинга. «Я точно знаю, что до меня “Теорию всего” предлагали многим, - говорит Эдди Редмэйн, в итоге получивший Оскара за свою работу. - Нужно бороться, чтобы твое имя возникло в этом разговоре».
После окончания школы драмы Клер Фой неоднократно прослушивалась у Голд. «Она не давала мне работу семь лет», - говорит она мне. «Она никогда не подходила точно и абсолютно, - объясняет Голд. - или кто-то другой подходил больше». А потом появилась роль Анны Болейн в экранизации «Волчьего зала» Питера Космински, и наконец Фой подошла. Голд не может точно сформулировать, что оказалось решающим, только вздрогнув при воспоминании, как Фой отрубили голову в последней серии: «Боже, она была так хороша». Иногда ее переполняют эмоции при кастинге - например, она плакала, когда Энн Хатауэй пела на прослушивании свою песню из «Отверженных». Иногда она просто знает.
Поройтесь в каталогах Голд, и вы увидите актеров, скачущих от шоу к шоу по траекториям, выглядящим как график роста ВВП небольшой развивающейся страны, где только что нашли нефть. Как Фой - от Болейн к молодой Елизавете, затем к серии крупных фильмов и голливудской обложке «Вэнити Фэйр» этого года, где она распростерлась на колене Джессики Честейн. Или Салли Хокинс, которую Голд увидела на показе Королевской академии драмы и представила Майку Ли, который дал ей крошечную роль в фильме «Все или ничего», другую в «Вере Дрейк», а потом главную в «Беззаботной» (в этом году она была номинирована на Оскар за «Форму воды»). Или Джон Бойега, которого Голд нашла в «Чужих на районе», быстро попал в «Звездные войны», а потом на бок каждого автобуса в «Тихоокеанском рубеже 2».
Иногда кастинг приближается к воспитанию детей. Каждый режиссер по кастингу, с которым я говорила, рассказывал о чувстве ответственности по отношению к актерам, как родительский инстинкт был ключом к хорошей работе. Во время прослушивания для «Короны» Фой была беременна, и говорит, что точно помнит, что «Нина была одной из тех, кто сказал: я хочу, чтобы у тебя был ребенок и ты продолжала работать; я хочу о тебе позаботиться». Редмэйн до сих пор звонит ей, когда ему нужен совет. Тут присутствует долг заботиться. После Вайнштейна Гильдия режиссеров по кастингу ввела новый кодекс поведения для процесса прослушивания, и режиссеры по кастингу в целом стали более внимательны к уязвимости актеров. «Я проходила на встречи, где у меня было такое чувство - подождите, почему это больше похоже на свидание?» - говорит мне актриса Лили Джеймс. Сейчас, как говорит один режиссер по кастингу, если режиссер-мужчина просит о встрече с молодой актрисой/актером, чтобы выпить и обсудить роль (раньше в порядке вещей), сейчас ему вежливо предложат вместо этого выпить кофе в публичном месте. Голд говорит мне, что никогда не устраивала для актера, «мужчины или женщины, встречу в гостиничном номере режиссера или продюсера, и всегда активно этого не поощряла».
Награда за всю эту опеку - «заласкивание их до смерти», как это определяет Голд, - удовлетворение родителя от наблюдения за тем, как актер растет, оперяется, становится титаном Голливуда. Одним занятым утром в офисе Голд вспоминает прослушивания, которые она проводила 15 лет назад на роли в сомнительном фильме о паре сиамских близнецов в рок-группе под названием «Братья в голове». Она созвала группу молодых неизвестных актеров, которым тогда было по 20 с небольшим: Редмэйн, Бен Уишоу, Доминик Купер, Эндрю Гарфилд.
Растрогавшись воспоминанием, Голд закопалась в свой ноутбук в поисках фотографий с прослушивания. Наконец она их находит: «Боже, как чудесно», - и очень смешной вид у этих детей, теперь кинозвезд, они бледные, тощие и искренние, отчаянно пытающиеся как можно больше походить друг на друга. (Никто из них не получил ролей). Но есть что-то еще: толика материнской гордости, чувство: посмотрите, как далеко они пошли.
Продолжение здесь.