Продолжаю паниковать и злобствовать вместе с Марком Стейном.
"Как быть с тем, что наиболее быстро растущая часть человечества находится, мягко выражаясь, в несколько натянутых отношениях с законами свободного общества?
Неужели развитое общество считает, что увеличение численности мусульман может обойтись без увеличения их политического влияния? И какие последствия это будет иметь для искусства и культуры, науки и медицины, инноваций и энергии ... и основных прав человека?
Возможно, последствия будут минимальны. Во Франции католические церкви станут мечетями; в Англии в пабах перестанут отпускать алкоголь; нидерландские гей-клубы переберутся в Сан-Франциско. Но во всем остальном жизнь будет похожа на прежнюю. Новые жители Европы будут правоверными мусульманами, а не постхристианскими атеистами, но в них еще можно будет распознать европейцев. Жизненные принципы развитого общества настолько сильны, что оно выживет, кто бы им ни руководил.
Но что, если все будет совсем иначе? По исследованию, проведенному «Фридом Хаус» в 2005 году, и посвященному уровню свободы и демократии во всем мире, пять из восьми стран с самым низким уровнем свободы - мусульманские. Из сорока шести стран с преимущественно мусульманским населением, свободными оказались только три. Из шестнадцати стран, в которых мусульмане составляют от 20% до 50 % населения, только три оценивались, как свободные: Бенин, Сербия и Черногория, и Суринам. Интересно, что четвертым членом этой группы оказалась Франция.
Мы можем спорить о последствиях этих демографических тенденций, но надеяться, что последствий не будет - легкомысленно и нелепо. В своей книге «Пустая Колыбель», Филип Лонгман пишет:
«Так откуда возьмутся дети будущего? Все больше и больше их будет происходить от людей, имеющих серьезные разногласия с современным миром. Такая тенденция, если она продлится, может столкнуть культуру с ее нынешнего, управляемого рынком, индивидуалистического и модернистского курса, постепенно создавая анти-рыночную культуру, направляемую фундаментализмом - новое Средневековье
Неужели развитое общество считает, что увеличение численности мусульман может обойтись без увеличения их политического влияния? И какие последствия это будет иметь для искусства и культуры, науки и медицины, инноваций и энергии ... и основных прав человека?
Возможно, последствия будут минимальны. Во Франции католические церкви станут мечетями; в Англии в пабах перестанут отпускать алкоголь; нидерландские гей-клубы переберутся в Сан-Франциско. Но во всем остальном жизнь будет похожа на прежнюю. Новые жители Европы будут правоверными мусульманами, а не постхристианскими атеистами, но в них еще можно будет распознать европейцев. Жизненные принципы развитого общества настолько сильны, что оно выживет, кто бы им ни руководил.
Но что, если все будет совсем иначе? По исследованию, проведенному «Фридом Хаус» в 2005 году, и посвященному уровню свободы и демократии во всем мире, пять из восьми стран с самым низким уровнем свободы - мусульманские. Из сорока шести стран с преимущественно мусульманским населением, свободными оказались только три. Из шестнадцати стран, в которых мусульмане составляют от 20% до 50 % населения, только три оценивались, как свободные: Бенин, Сербия и Черногория, и Суринам. Интересно, что четвертым членом этой группы оказалась Франция.
Мы можем спорить о последствиях этих демографических тенденций, но надеяться, что последствий не будет - легкомысленно и нелепо. В своей книге «Пустая Колыбель», Филип Лонгман пишет:
«Так откуда возьмутся дети будущего? Все больше и больше их будет происходить от людей, имеющих серьезные разногласия с современным миром. Такая тенденция, если она продлится, может столкнуть культуру с ее нынешнего, управляемого рынком, индивидуалистического и модернистского курса, постепенно создавая анти-рыночную культуру, направляемую фундаментализмом - новое Средневековье