(no subject)
Прогулка вдоль моря вставляет мозги намного лучше ... всего. Наверно, это не верно, но сейчас для меня это так. Счастливо так, потому что я стала часто ходить вдоль моря.
Живешь и кажется само собой разумеющимся, мол, зачем и говорить об этом. А потом понимаешь, что в каждом твоем шаге приметы времени, что все было не так раньше, и все будет не так потом, а так - только здесь и сейчас: в каждом шаге, в каждом ритуале, в каждой спешке и смене привычного плана этого сейчас даже больше, чем ты осознаешь. Наташа сказала, что наше утро кажется спокойным и размеренным. Мне тоже кажется - так странно, хотя мальчишки постоянно встают поздно, выходят поздно, но при этом жизнь течет по утрам не спешно, не торопливо. Утром они едут на велосипеде в сад, а у меня начинается время для Ули. Все говорят, что старший ребенок в саду - это вздох облегчения для мамы. Не знаю. С Ульяной проще, когда дома все - она ходит к каждому по очереди за вниманием - и все довольны. Когда Уля машет пока-пока мальчикам, она вцепляется в маму намертво. Можно пытаться что-то делать для себя и психовать, слушая ее нытье, постоянно что-то ей подсовывать, чтобы на минуту отвлечь от своей правой руки, которая так нужна, когда пишешь что-то или заливаешь фотографию. А можно забить на все и понять, что утро не для работы - пока, - а утро для маленькой девочки, которую нужно подкинуть под потолок триста раз, поймать с комода - пятнадцать раз, обнять - миллион раз, накормить - пару раз и оба неудачно, почитать, поиграть, собрать паззл, посмотреть друг другу в глаза и похихикать - неисчислимое количество раз. А тут уже и 11 часов.
Я жду, что с солнечными днями мы станем с утра гулять, наше утро будеть начинаться раньше, мы будем с утра уже куда-то бежать, гулять, петь песенки в библиотеке, ходить в бассейн только вдвоем. Но пока мы жили именно так, морозное или дождливое утро дома, неторопливое переделывание домашних дел с младенцем в помощниках, а в 11 мы одеваемся и я иду вдоль моря. Гугль говорит, что по городу путь занимает чуть больше двух миль, но я спускаюсь к морю и иду там, поэтому наверно все три мили выходит. И я иду вдоль моря с коляской, Ульянка засыпает, а я просто бреду, смотрю на волны, на людей, звоню кому-нибудь или смотрю ленту, и так добредаю до пиратской площадки и сворачиваю в парк на холме, поднимаюсь по пересохшему устью реки, зажатая меж холмов, высоких деревьев, любуюсь мостами над головой, здороваюсь с собачниками, шаркаю листвой, пыхчу и меняю скорость. Всегда именно на подъеме я смотрю на часы и понимаю, что у меня ещё куча времени - и я замедляюсь, или же я осознаю, что занятия вот-вот закончаться и ускоряю шаг. Сад как раз напротив входа в парк на самом верху, я поднимаюсь и сквозь листву вижу мам и пап, которые уже пришли и ждут у ворот, потому что всех пускают одновременно, всегда в 12.45. А когда я прихожу слишком рано, я сажусь на скамейку около церкви и читаю книгу - десять минут, двадцать - но это прекраснейшие минуты дня.
А потом начинается жизнь. Дети кричат, Илай бежит ко мне здороваться и художница, которая в тот день приходила к детям, чуть не отдает мне его. Это не мой ребенок - пытаюсь я перекречать гул радостных детей, их стало так много по сравнению с осенью. Ленька прекрасен. Уверенный, серьезный и основательный, такой огромный в своей несуразно-большой красной куртке, чем-то напоминает мне Муми-тролля из книжки. Я жду увидеть его среди мальчишек и долго ищу взглядом, перебирая всех детей в комнате... И вот он за самым дальним столиком, повернут ко мне спиной, весь - в Кире. Улыбается ей, что-то рассказывает. Два личика близко-близко, так по-детски склоненные друг к другу, так беззаботно улыбающиеся друг другу. Он рад видеть меня, но ещё не до конца готов оторваться от нее, все поворачивается, смеется, пытается сказать что-то - не на прощание, а просто, потому что концепт прощания ещё так им чужд. Они говорят друг другу bye-bye и see ya так условно, повторяя за взрослыми, но они не живут этими словами - сейчас он весь в ней, а через минуту повернется и забудет, что вообще играл, не будет ждать встречи, как стал бы ждать взрослый юноша, а будет жить каким-то следующим настоящим. Хотя нет, по дороге домой вспомнит. Скажет, что Кира красивая, потому что у нее светлые волосы. И Джан очень красивая тоже. У них волосы - как у мамы. Мама - тает.
Домой - много путей. В хороший день обратно вдоль моря, в дождливый день - на автобусе. Ещё можно пойти погулять с приятелями из сада на пиратской площадке. Или пойти потом на каток. Или в океанариум. Иногда даже в хороший день Ленька уставший и сразу просится домой - и мы идем на автобус. Это тоже не быстрый путь, мы успеваем наговориться, хотя почти никогда он не рассказывает про сад. Мы идем и играем во что-то, придумываем себе роли, обсуждаем какие-то английские слова, смотрим по сторонам, ждем автобус на остановке, практикуясь в цифрах на номерах. А в автобусе Ленька садится на высокое сидение сразу за водителем и дальше мама-штурман лишь иногда перебрасывается с ним парой слов из своего далекого от него угла.
Дома хорошо и можно забраться с ногами на диван, и пока дети развлекают друг друга немного почитать. Работать они все равно не дадут, стоит сесть за компьютер, и четыре руки начинают помогать. А вот почитать - можно. Немного, в перерывах между делами и занятиями - но я так много лет вообще не могла найти момента почитать, и сейчас я просто тону в книгах. В книге. Одновременно мы что-то готовим, стираем, клеим водорослевый лес и вырезаем шоколадки из огромной вырезательной книги, играем вслух почти без игрушек, просто идеями, поем песни, слушаем Чевостика, или Земфиру, или Эву Кессиди, или ещё что-то совершенно неожиданное, что выбирает экспериментальный диджей Уля.
Так текут наши дни - обыденно обыденно, что и говорить не стоит. Я ведь с этого и начала, да? Но в какой-то момент вспоминаешь себя трехлетней давности - все было иначе. В другой данности, с другими слагаемыми. Шесть часов прогулок, слинг, домашний дневной сон, проекты, работа, дедлайны, клиенты на той стороне трубки. Другой ребенок и совершенно другая реальность. Не одно причина другого, а огромная взаимопричинность всего, если так вообще говорят. Другая жизнь, которая строится по новой схеме, так, как требуют изменения жизни, которые происходят с нами каждый день. На днях, бредя вдоль моря, я вдруг поймала себя на мысли, что я так часто живу вне зоны комфорта, вытаскиваю себя в то, что непривычно мне и непонятно, пробую новое и сложное, постоянно пересматриваю наш уклад в поисках более оптимального, более удобного, пробую новое из интереса "а что будет если", страшусь даже наверно застрять и начать жить "по привычке", что получается вся моя жизнь - вечное стремление к переменам, даже там, где они не происходят сами. Раньше я думала, что я человек, который плывет по течению, теперь я вдруг осознала, что я тот маньяк, который постоянно ловит новое течение. Живет на деле такой спокойной и размеренной жизнью, что со стороны и не видно, что каждый день - это битва за новое, за лучшее, за перемены, за новые возможности, за внутренние изменения, лишь бы не застрять и не зарасти пылью. Хотя что я говорю, может быть мы все такие. Мне иногда со стороны кажется, что нет, что все вокруг стремятся к покою через покой, когда я стремлюсь к покою через сопротивление. Но может это именно со стороны - а все наши главные битвы происходят внутри нас, вдали от чужих глаз....
Наверно я слишком много думаю - но это хорошие думы. Когда идешь вдоль моря, сложно маяться и томиться мыслями и сомнениями, они как-то сами развеиваются и все становится кристально чистым и ясным. Я даже думаю, что необязательно правильным. Потому что одного правильного решения нет, а есть воспаленный мозг, который никак не может выбрать из тысячи чудесных опций. И когда проясняется голова, на самом деле это ты наконец решаешься попробовать на практике что-то одно и проверить, что оно работает, свежий воздух в легких пьянит как анастезия, сводя на нет агонию от захоронения другних опций (о, даже временное захоронение опции может так жечь) и тебе кажется, что решение правильное - хотя пока не попробуешь, не узнаешь. И правильное именно вот это "попробовать", а уж само по себе какое решение - не важно.
Внезапно ко мне вновь вернулось чувство, что это самый светлый и прекрасный момент жизни. Это чувство по своему определению обманчиво - но при этом так прекрасно и именно поэтому без него так печально жить.
Живешь и кажется само собой разумеющимся, мол, зачем и говорить об этом. А потом понимаешь, что в каждом твоем шаге приметы времени, что все было не так раньше, и все будет не так потом, а так - только здесь и сейчас: в каждом шаге, в каждом ритуале, в каждой спешке и смене привычного плана этого сейчас даже больше, чем ты осознаешь. Наташа сказала, что наше утро кажется спокойным и размеренным. Мне тоже кажется - так странно, хотя мальчишки постоянно встают поздно, выходят поздно, но при этом жизнь течет по утрам не спешно, не торопливо. Утром они едут на велосипеде в сад, а у меня начинается время для Ули. Все говорят, что старший ребенок в саду - это вздох облегчения для мамы. Не знаю. С Ульяной проще, когда дома все - она ходит к каждому по очереди за вниманием - и все довольны. Когда Уля машет пока-пока мальчикам, она вцепляется в маму намертво. Можно пытаться что-то делать для себя и психовать, слушая ее нытье, постоянно что-то ей подсовывать, чтобы на минуту отвлечь от своей правой руки, которая так нужна, когда пишешь что-то или заливаешь фотографию. А можно забить на все и понять, что утро не для работы - пока, - а утро для маленькой девочки, которую нужно подкинуть под потолок триста раз, поймать с комода - пятнадцать раз, обнять - миллион раз, накормить - пару раз и оба неудачно, почитать, поиграть, собрать паззл, посмотреть друг другу в глаза и похихикать - неисчислимое количество раз. А тут уже и 11 часов.
Я жду, что с солнечными днями мы станем с утра гулять, наше утро будеть начинаться раньше, мы будем с утра уже куда-то бежать, гулять, петь песенки в библиотеке, ходить в бассейн только вдвоем. Но пока мы жили именно так, морозное или дождливое утро дома, неторопливое переделывание домашних дел с младенцем в помощниках, а в 11 мы одеваемся и я иду вдоль моря. Гугль говорит, что по городу путь занимает чуть больше двух миль, но я спускаюсь к морю и иду там, поэтому наверно все три мили выходит. И я иду вдоль моря с коляской, Ульянка засыпает, а я просто бреду, смотрю на волны, на людей, звоню кому-нибудь или смотрю ленту, и так добредаю до пиратской площадки и сворачиваю в парк на холме, поднимаюсь по пересохшему устью реки, зажатая меж холмов, высоких деревьев, любуюсь мостами над головой, здороваюсь с собачниками, шаркаю листвой, пыхчу и меняю скорость. Всегда именно на подъеме я смотрю на часы и понимаю, что у меня ещё куча времени - и я замедляюсь, или же я осознаю, что занятия вот-вот закончаться и ускоряю шаг. Сад как раз напротив входа в парк на самом верху, я поднимаюсь и сквозь листву вижу мам и пап, которые уже пришли и ждут у ворот, потому что всех пускают одновременно, всегда в 12.45. А когда я прихожу слишком рано, я сажусь на скамейку около церкви и читаю книгу - десять минут, двадцать - но это прекраснейшие минуты дня.
А потом начинается жизнь. Дети кричат, Илай бежит ко мне здороваться и художница, которая в тот день приходила к детям, чуть не отдает мне его. Это не мой ребенок - пытаюсь я перекречать гул радостных детей, их стало так много по сравнению с осенью. Ленька прекрасен. Уверенный, серьезный и основательный, такой огромный в своей несуразно-большой красной куртке, чем-то напоминает мне Муми-тролля из книжки. Я жду увидеть его среди мальчишек и долго ищу взглядом, перебирая всех детей в комнате... И вот он за самым дальним столиком, повернут ко мне спиной, весь - в Кире. Улыбается ей, что-то рассказывает. Два личика близко-близко, так по-детски склоненные друг к другу, так беззаботно улыбающиеся друг другу. Он рад видеть меня, но ещё не до конца готов оторваться от нее, все поворачивается, смеется, пытается сказать что-то - не на прощание, а просто, потому что концепт прощания ещё так им чужд. Они говорят друг другу bye-bye и see ya так условно, повторяя за взрослыми, но они не живут этими словами - сейчас он весь в ней, а через минуту повернется и забудет, что вообще играл, не будет ждать встречи, как стал бы ждать взрослый юноша, а будет жить каким-то следующим настоящим. Хотя нет, по дороге домой вспомнит. Скажет, что Кира красивая, потому что у нее светлые волосы. И Джан очень красивая тоже. У них волосы - как у мамы. Мама - тает.
Домой - много путей. В хороший день обратно вдоль моря, в дождливый день - на автобусе. Ещё можно пойти погулять с приятелями из сада на пиратской площадке. Или пойти потом на каток. Или в океанариум. Иногда даже в хороший день Ленька уставший и сразу просится домой - и мы идем на автобус. Это тоже не быстрый путь, мы успеваем наговориться, хотя почти никогда он не рассказывает про сад. Мы идем и играем во что-то, придумываем себе роли, обсуждаем какие-то английские слова, смотрим по сторонам, ждем автобус на остановке, практикуясь в цифрах на номерах. А в автобусе Ленька садится на высокое сидение сразу за водителем и дальше мама-штурман лишь иногда перебрасывается с ним парой слов из своего далекого от него угла.
Дома хорошо и можно забраться с ногами на диван, и пока дети развлекают друг друга немного почитать. Работать они все равно не дадут, стоит сесть за компьютер, и четыре руки начинают помогать. А вот почитать - можно. Немного, в перерывах между делами и занятиями - но я так много лет вообще не могла найти момента почитать, и сейчас я просто тону в книгах. В книге. Одновременно мы что-то готовим, стираем, клеим водорослевый лес и вырезаем шоколадки из огромной вырезательной книги, играем вслух почти без игрушек, просто идеями, поем песни, слушаем Чевостика, или Земфиру, или Эву Кессиди, или ещё что-то совершенно неожиданное, что выбирает экспериментальный диджей Уля.
Так текут наши дни - обыденно обыденно, что и говорить не стоит. Я ведь с этого и начала, да? Но в какой-то момент вспоминаешь себя трехлетней давности - все было иначе. В другой данности, с другими слагаемыми. Шесть часов прогулок, слинг, домашний дневной сон, проекты, работа, дедлайны, клиенты на той стороне трубки. Другой ребенок и совершенно другая реальность. Не одно причина другого, а огромная взаимопричинность всего, если так вообще говорят. Другая жизнь, которая строится по новой схеме, так, как требуют изменения жизни, которые происходят с нами каждый день. На днях, бредя вдоль моря, я вдруг поймала себя на мысли, что я так часто живу вне зоны комфорта, вытаскиваю себя в то, что непривычно мне и непонятно, пробую новое и сложное, постоянно пересматриваю наш уклад в поисках более оптимального, более удобного, пробую новое из интереса "а что будет если", страшусь даже наверно застрять и начать жить "по привычке", что получается вся моя жизнь - вечное стремление к переменам, даже там, где они не происходят сами. Раньше я думала, что я человек, который плывет по течению, теперь я вдруг осознала, что я тот маньяк, который постоянно ловит новое течение. Живет на деле такой спокойной и размеренной жизнью, что со стороны и не видно, что каждый день - это битва за новое, за лучшее, за перемены, за новые возможности, за внутренние изменения, лишь бы не застрять и не зарасти пылью. Хотя что я говорю, может быть мы все такие. Мне иногда со стороны кажется, что нет, что все вокруг стремятся к покою через покой, когда я стремлюсь к покою через сопротивление. Но может это именно со стороны - а все наши главные битвы происходят внутри нас, вдали от чужих глаз....
Наверно я слишком много думаю - но это хорошие думы. Когда идешь вдоль моря, сложно маяться и томиться мыслями и сомнениями, они как-то сами развеиваются и все становится кристально чистым и ясным. Я даже думаю, что необязательно правильным. Потому что одного правильного решения нет, а есть воспаленный мозг, который никак не может выбрать из тысячи чудесных опций. И когда проясняется голова, на самом деле это ты наконец решаешься попробовать на практике что-то одно и проверить, что оно работает, свежий воздух в легких пьянит как анастезия, сводя на нет агонию от захоронения другних опций (о, даже временное захоронение опции может так жечь) и тебе кажется, что решение правильное - хотя пока не попробуешь, не узнаешь. И правильное именно вот это "попробовать", а уж само по себе какое решение - не важно.
Внезапно ко мне вновь вернулось чувство, что это самый светлый и прекрасный момент жизни. Это чувство по своему определению обманчиво - но при этом так прекрасно и именно поэтому без него так печально жить.