Про институт для parasito
Время, что я провела в РИСКе - Российском институте социальных коммуникаций, - самое счастливое в моей жизни. К сожалению, я принадлежу к тому редкому подвиду, который склонен забывать всё на свете, даже те счастливые моменты и случаи, за которые готов продать шкурку. С каждым днём я ощущаю, как всё моё прошлое уходит в разноцветную дымку, а институтские дни становятся просто светлым пятнышком, про которые я могу лишь восторженно и грустно вздыхать.
Однажды на первом курсе Наталья Борисовна Горшкова пригласила желающих сняться в массовке. В фильме, представляете?!
Был типа март - но не такой, как в этом году, а, в общем-то, едва ли не снежный, промозглый и ветреный. А массовка была такая: молодёжь пляшет летом на верхней палубе речного трамвайчика. Несколько нездравомыслящих моих однокурсников туда поехали. Среди них были, определённо, я, Зиновьев, Долинина и кто-то, несмотря на кого она вела себя легкомысленно. Вероятно, это мог быть Никита. А вот были ли Питри и Дмитр, я не помню.
Приехав в назначенный час к пристани у Дома на Набережной, мы сначала долго ждали трамвайчика, потом съёмочную группу, а потом ещё дольше - чего-то неопределённого (о! а наверное, света! то есть, сумерек!), и в этот период уже вынуждены были тщательно греться на закрытой палубе всякими ля-ля и пивом - кажется, четвёркой или шестёркой, - который приносил, по-моему, всё же Питри или Дмитр.
Потом нас снимали: включалась какая-то музыка, которая меня, конечно, не восхитила, и мы тщательно изображали веселье, предварительно скинув куртки и шапки. Потом отвозили на точку старта, снова включали музыку, а мы снова плясали. И в какой-то момент включили даже Queen, и уж тогда я натурально развеселилась, и вечер состоялся.
Я не представляю, вышел ли этот фильм, как он мог называться, кто был режиссёром - но для меня это и не важно сейчас, в самом деле!
Когда всё закончилось, нам, как настоящим актёрам массовки, на выходи дали расписаться в учётной книжечке и выплатили не то по двести, не то вообще по триста рублей, что тогда было очень недурно для первокурсника, если он, хоть и учится в платном ВУЗе, но не обладает черезчур богатыми и/или доверчивыми родителями. Это была моя первая самая настоящая зарплата, я радовалась ей страшно и, возвращаясь домой пешком, ибо дом мой тогда было видно от той пристани невооружённым глазом, размышляла, как правильнее потратить такую неожиданную получку.
Кажется, на часть этих денег я купила первую книжку из серии Лабиринты Ехо и подарила её моему тогда названому брату, Коле. Увы, однажды всё разбилось (всё - это действительно ВСЁ), и я больше не видела его. Он до сих пор не оставляет моих мыслей и во снах часто приходит и говорит, что не хотел так расставаться. Коля, ты мне очень дорог.
Однажды на первом курсе Наталья Борисовна Горшкова пригласила желающих сняться в массовке. В фильме, представляете?!
Был типа март - но не такой, как в этом году, а, в общем-то, едва ли не снежный, промозглый и ветреный. А массовка была такая: молодёжь пляшет летом на верхней палубе речного трамвайчика. Несколько нездравомыслящих моих однокурсников туда поехали. Среди них были, определённо, я, Зиновьев, Долинина и кто-то, несмотря на кого она вела себя легкомысленно. Вероятно, это мог быть Никита. А вот были ли Питри и Дмитр, я не помню.
Приехав в назначенный час к пристани у Дома на Набережной, мы сначала долго ждали трамвайчика, потом съёмочную группу, а потом ещё дольше - чего-то неопределённого (о! а наверное, света! то есть, сумерек!), и в этот период уже вынуждены были тщательно греться на закрытой палубе всякими ля-ля и пивом - кажется, четвёркой или шестёркой, - который приносил, по-моему, всё же Питри или Дмитр.
Потом нас снимали: включалась какая-то музыка, которая меня, конечно, не восхитила, и мы тщательно изображали веселье, предварительно скинув куртки и шапки. Потом отвозили на точку старта, снова включали музыку, а мы снова плясали. И в какой-то момент включили даже Queen, и уж тогда я натурально развеселилась, и вечер состоялся.
Я не представляю, вышел ли этот фильм, как он мог называться, кто был режиссёром - но для меня это и не важно сейчас, в самом деле!
Когда всё закончилось, нам, как настоящим актёрам массовки, на выходи дали расписаться в учётной книжечке и выплатили не то по двести, не то вообще по триста рублей, что тогда было очень недурно для первокурсника, если он, хоть и учится в платном ВУЗе, но не обладает черезчур богатыми и/или доверчивыми родителями. Это была моя первая самая настоящая зарплата, я радовалась ей страшно и, возвращаясь домой пешком, ибо дом мой тогда было видно от той пристани невооружённым глазом, размышляла, как правильнее потратить такую неожиданную получку.
Кажется, на часть этих денег я купила первую книжку из серии Лабиринты Ехо и подарила её моему тогда названому брату, Коле. Увы, однажды всё разбилось (всё - это действительно ВСЁ), и я больше не видела его. Он до сих пор не оставляет моих мыслей и во снах часто приходит и говорит, что не хотел так расставаться. Коля, ты мне очень дорог.