Напряжение
Не то чтоб у меня страшно испортилось настроение, опустились руки или ещё какая беда, но люди напрягли.
Транспорт
На пр.Вернадского я вошла в вагон и увидела, что можно сесть рядом с парнишей на угловой мини-скамейке, очень обрадовалась, потому что я крайне редко сажусь в метро - можно будет чуть-чуть порисовать по дороге. Оказалось, что на противоположной скамейке расположился со своими сумками и баулами чумазый неопрятный мужичок. К счастью, нам с парнишей не пахло от него, но он на нас зыркал и шуршал пакетами. Я за это нарисовала его ботинки. Я очень люблю в метро рисовать ноги тех, кто сидит напротив. Может, скоро научусь рисовать ботинки-туфли-штанины.
А вот они!
На Паркультуре я встала, потому что увидела на платформе пожилую женщину, которой вполне должно уступить место. Когда она вошла, оказалось, что при ней громадный баулище на тележке - почти размером с эту женщину. Она, когда увидела освободившееся место, села и выгнала меня из моего угла баулищем. Не зло совсем, просто ей же надо было его рядом держать. Вышла она вместе со мной, я хотела помочь ей поднять баулище на лестницу, но меня отнесло толпой, пока он выбиралась из вагона.
В переходе на Библенина был некоторый затор: мать с двумя детьми и младенцем в коляске неспешно шли, распределившись по кордору. От них очень неприятно пахло, они всё время останавливались, мешкали, перекрикивались.
Я вбежала в закрывающиеся двери поезда на Арбатской, а через станцию вошла небольшая толпа. Один мужчина вошёл и двинулся вглубь вагона. У него была большая наплечная сумка, и, пока он разворачивался, она прилетела с размаху мне в живот. Я пискнула и в глазах немножко заискрилось. Однако быстро прошло.
На Электре я дождалась троллейбуса. Водитель всех встречал фразой "Проходите так, оно не работает", сломалась АСКПП. Я сжалась в комочек и принялась рефлексировать на тему "А ведь иногда заходят контролёры, а тут нет компостеров, а я не купила одноразовый билетик, а мой с шестью оставшимися поездками надрывать жалко", меня изрядно помучала совесть. Потом меня потолкал мужчина, влезший в заднюю дверь с (опять!) баулом на тележке. Он вытащил меня из моего уголочка, поставил туда свой баул, потом вмял меня в одного из мальчиков с макдональсовым обедом в пакетике. Мужчина был глубоко убеждён, что в удобном уголочке должен сидеть-стоять-располагать-багаж тот, у кого этот багаж более впечатляющ.
Дом
А ещё, ребята, у меня, наверное, умер мой улитик Браун. В последние дни он стал вял, грустен, почти не бегал, почти не ел, много плавал и сидел без движения. А сегодня, кажется, умер.
Конечно, улитики и живут около года. Но я его всё-таки очень любила, мне будет грустно без него. А я хотела купить ему друзей, но так и не собралась.
Транспорт
На пр.Вернадского я вошла в вагон и увидела, что можно сесть рядом с парнишей на угловой мини-скамейке, очень обрадовалась, потому что я крайне редко сажусь в метро - можно будет чуть-чуть порисовать по дороге. Оказалось, что на противоположной скамейке расположился со своими сумками и баулами чумазый неопрятный мужичок. К счастью, нам с парнишей не пахло от него, но он на нас зыркал и шуршал пакетами. Я за это нарисовала его ботинки. Я очень люблю в метро рисовать ноги тех, кто сидит напротив. Может, скоро научусь рисовать ботинки-туфли-штанины.
А вот они!
На Паркультуре я встала, потому что увидела на платформе пожилую женщину, которой вполне должно уступить место. Когда она вошла, оказалось, что при ней громадный баулище на тележке - почти размером с эту женщину. Она, когда увидела освободившееся место, села и выгнала меня из моего угла баулищем. Не зло совсем, просто ей же надо было его рядом держать. Вышла она вместе со мной, я хотела помочь ей поднять баулище на лестницу, но меня отнесло толпой, пока он выбиралась из вагона.
В переходе на Библенина был некоторый затор: мать с двумя детьми и младенцем в коляске неспешно шли, распределившись по кордору. От них очень неприятно пахло, они всё время останавливались, мешкали, перекрикивались.
Я вбежала в закрывающиеся двери поезда на Арбатской, а через станцию вошла небольшая толпа. Один мужчина вошёл и двинулся вглубь вагона. У него была большая наплечная сумка, и, пока он разворачивался, она прилетела с размаху мне в живот. Я пискнула и в глазах немножко заискрилось. Однако быстро прошло.
На Электре я дождалась троллейбуса. Водитель всех встречал фразой "Проходите так, оно не работает", сломалась АСКПП. Я сжалась в комочек и принялась рефлексировать на тему "А ведь иногда заходят контролёры, а тут нет компостеров, а я не купила одноразовый билетик, а мой с шестью оставшимися поездками надрывать жалко", меня изрядно помучала совесть. Потом меня потолкал мужчина, влезший в заднюю дверь с (опять!) баулом на тележке. Он вытащил меня из моего уголочка, поставил туда свой баул, потом вмял меня в одного из мальчиков с макдональсовым обедом в пакетике. Мужчина был глубоко убеждён, что в удобном уголочке должен сидеть-стоять-располагать-багаж тот, у кого этот багаж более впечатляющ.
Дом
А ещё, ребята, у меня, наверное, умер мой улитик Браун. В последние дни он стал вял, грустен, почти не бегал, почти не ел, много плавал и сидел без движения. А сегодня, кажется, умер.
Конечно, улитики и живут около года. Но я его всё-таки очень любила, мне будет грустно без него. А я хотела купить ему друзей, но так и не собралась.