Я помню. А вы?
Новый год, Новый год.... люблю этот праздник. Но помню всё. Всё. В особенности - кровавого палача Ельцина, Пашку Мерседеса и прочих. И то, как мой призыв погибал в Грозном. И лица друзей, прошедших чеченскую.
[Память. Боль. Эмоции. Не для слабонервных. Я предупредил. Это моя память. Делюсь. Как хотите. Читайте или нет. Это личное. Боль. Память.]
Click to viewИ похоронки на троюродных и четвероюродных братьев. 6 похоронок за две чеченские. Пятеро оставили детей, семьи.
А один ушел совсем молодым....Его дед погиб под Киевом, отец в Афгане...а он в Чечне. И ветка засохла. Эту песню, что выше, я воспринимаю как песню о нем, о Ромке.
И инструктора своего....Два метра ростом был мужик. Огромный, красивый. Поехал учить мальцов драться. Мина.
Домой вернулся в спичечном коробке. Все, что осталось.
Никогда не прощу Ельцина. Никогда. И детям, и внукам заповедую - помнить Свердлова, подписавшего указ о расказачивании, по которому были уничтожены 2 миллиона казаков. И Ельцина, что допустил и развязал чеченскую войну. Преступную карательную операцию.
Помнить и проклинать вечно! Заповедую им это.
Никогда не поверю, что нельзя было договориться с Чечней по уму. Никогда Н Е П О В Е Р Ю. Не поверю и не прощу.
Поганые твари, либерало-демократы-казнокрады-вородуши. Хапали, гребли деньжищи. Упырища. И стравливали, стравливали, стравливали людей.
Оружие оставляли повсеместно. "Свободу" давали. Армию разваливали упоенно.
А потом врали, врали, врали.
Чеченская война, лихие девяностые. Смущенно так: лихие девяностые. Твари. Ненавижу.
Чеченская война - это часть ГРАЖДАНСКОЙ войны. Власть, преступная, бандитская, ельцинская власть воевала со своим народом. Миллионы погибли. Миллионы, ять. БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ. Ненавижу. Не прощу.
За все. За пацанов. Которых от Достоевского, Чехова, Толстого бросили в кровавую мясорубку. За пацанов, которые погибли героями.
За чеченцев, которых деды заповедовали уважать. Деды, чьи отцы бешено резались с чеченцами. Резались - и уважали. За храбрость, честь и гордость, удаль воинскую.
За вранье.
За родню.
За все. Ненавижу. Не прощу. Помню.
И, напоследок. Стихи из книги Анта Скаландиса "Меч Тристана".
И он спел им свою песню, написаннную там, на новый тысяча девятьсот девяносто шестой год от Рождества Христова.
И будет тихо падать снег
На трупы и на танки,
А где-то звонкий детский смех,
А где-то Новый год у всех,
Веселье, танцы, пьянки…
Пылает зарево в ночи,
Уснул стрелок чеченский,
Но если хочешь жить - молчи!
Враги здесь даже кирпичи,
Пугали нас зачем-то.
А мы не видели врагов,
В кого стрелять - не знали…
Глазницы выжженных домов,
Конвейер цинковых гробов,
Старухи вой в подвале.
Осколки битого стекла,
На пальцах кровь чужая…
О, как мне хочется тепла
И чтобы ты меня ждала.
Ты помнишь, уезжая,
Я обещал, что я вернусь?
Забыты заверенья.
Нас всех убьют здесь - ну и пусть.
Давно прошли тоска и грусть -
Осталось озверенье.
И утром нас поднимут в бой
Во славу президента.
Мы не увидимся с тобой,
Мы не увидимся с тобой -
Лежу с пробитой головой
В носилках из брезента.
И стихи чеченки, одной из моих френдесс. Да. Она - воевала и воюет. Я имперец, державник. Возможно, она там, на Донбассе, убила близкого мне человека. Но. Нас роднит общая боль за чеченскую войну. И я ее из френдов невычеркну. Она солдат. И я солдат. Так.
Звук свинца о каменную твердь.
Промахнулась молодая смерть.
Дерзко ей лопаткой помаши
И вали, и смейся от души.
Это так смешно, когда живой,
Видишь белый свет над головой.
И вполне возможно, точно так
Не ярится - радуется враг.
Зулихан Магомадова.