Кто посчитал китайцев в России?
От меня: очень понравилась статья на ИноСМИ, публикую полностью.
Nowa Europa Wschodnia: С XVIII века мир делился на Восток и Запад. Сейчас может появиться новое разделение. Не опасаются ли китайцы, что в результате новой «природной аномалии» россияне решат присоединиться к Западу? Тогда мир разделится на север и юг, а Китай останется в одиночестве.
Михал Любина (Michał Lubina): День, в который Россия вступит в НАТО, видится китайским генералам в кошмарных снах. Это бы означало, что за китайской границей появятся американцы. Китайцы впервые в своей истории не чувствуют опасности с севера: они вообще не держат там армии. Все силы направлены на восток, в сторону Тайваня. Пекин всегда боялся нападения с севера, откуда приходили степные кочевники, которые опустошали Поднебесную, а сейчас необходимость в новых великих стенах отпала. Китай будет стараться всеми силами оторвать Россию от Запада, ему удается водить ее за нос вот уже 20 лет.
- Уважают ли китайцы своих российских партнеров?
- Я бы сказал, что атмосфера встреч выдержана в деловом ключе. Там нет бесед без галстуков, совместных походов на пиво или в баню. Только бизнес. Рукопожатия и похлопывания по плечу - исключительно перед камерами. Это встречи двух цивилизаций, которые не слишком друг друга любят, и у которых мало общего. Пекин не видит в Москве надежного партнера, потому что та не может решить: доверять этим китайцам или нет? У нее нет другого выхода: после неудачных попыток наладить контакты с Южной Кореей и Японией, вариантов не осталось. Кроме того китайцам не нравится смешение политики и бизнеса, поэтому они предпочитают импортировать товары из Австралии или из Африки - это гораздо более предсказуемые партнеры.
- То есть Китай готов общаться с теми, кто может ему что-то предложить.
- Они общаются с теми, с кем это выгодно. Китайцы невероятно прагматичны, это, пожалуй, самый прагматичный народ на свете. Если им выгодно, они будут вести переговоры хоть с дьяволом, тем более, что они в него не верят. Китаец не смешивает сферу ценностей и бизнеса, как это бывает у нас. Запад и арабы верят в универсальные ценности, что проистекает из монотеистической концепции мироздания. Для китайца все относительно: нет бога, мир состоит из противоположностей, находится в постоянном процессе перемен.
- Что могло бы испортить отношения Пекина и Москвы?
- Таких угроз мало. Усилению напряженности могла бы способствовать более активная политика Москвы в Азии, но пока у нее нет на нее средств. Ей пришлось бы каким-то образом договориться с Японией - ключевым фактором возвращения России в региональную игру. Однако здесь мы наблюдаем продолжающуюся со времен Никиты Хрущева патовую ситуацию: японцы требуют возврата Курильских островов, а россияне не хотят их отдавать. Гипотетический компромисс спутал бы карты китайцам, которых японцы не любят за трагедию Второй мировой войны и до сих пор жаждут исторического возмездия, которое бы Поднебесная запомнила на следующие десять тысяч лет. Не понравилось бы Пекину и сближение Москвы с Западом, но хуже всего, если бы россияне начали флиртовать с Тайванем.
- Флиртовать?
- Например, если бы они начали продавать туда оружие или пришли бы к выводу, что остров имеет право на независимость. Такие попытки, впрочем, уже предпринимались. В начале 90-х годов знакомый Бориса Ельцина, некто Олег Лобов, напоив президента, получил у него позволение на ведение самостоятельной политики в отношении Тайваня. Он чуть было не довел до признания независимости. Разъяренные китайцы обратились к Андрею Козыреву, который отправился к Ельцину, и тот отыграл все назад в момент, когда Лобов, находясь в Тайбэе, уже составлял соответствующие документы. Характерный для ельцинской эпохи хаос. В итоге следующие десять лет Россия во всех совместных заявлениях заявляла о поддержке территориальной целостности Китайской Народной Республики. Тайвань очень важен для внешней (с точки зрения Пекина - внутренней) китайской политики, ни один другой вопрос не способен так сильно вывести китайцев из себя.
- Даже пересечение интересов России и Китая в Центральной Азии?
- В этом регионе обе стороны нашли более-менее общий язык. Впрочем, им в этом помог Запад, войдя в Афганистан. В 90-е присутствие Китая в Центральной Азии практически не ощущалось. Пекин интересовался только определением границ и вопросами разоружения: для этих целей, впрочем, и была создана Шанхайская организация сотрудничества. Переполох вызвало только появление американцев. Страх перед США склонил Пекин и Москву завязать контакты. С того момента по неписаному соглашению сферой безопасности занимается в регионе Россия, а сферой экономики - Китай. Пекин согласился, чтобы Москва взяла на себя роль политического покровителя в регионе, а россияне - чтобы китайцы занимались там бизнесом. Небольшая напряженность возникла, лишь когда Китай начал вместо российского газа импортировать туркменский. Впрочем, дело было не в политике, а в деньгах - туркмены продавали газ дешевле. Пекин требует от Москвы льготных тарифов, а той это просто невыгодно. В остальном оба государства, скорее, не склонны к конфронтации и знают, что сотрудничать им гораздо выгоднее.
- Как обстоит дело с российским Дальним Востоком? Еще сто лет назад регион принадлежал китайскому императору.
- Китайцы чувствуют, что у них отняли Дальний Восток. Однако мне кажется, что они не собираются устраивать скорой «реконкисты»: она может подождать еще лет 500. Тем более что сама земля им не нужна: гораздо лучше выкорчевать лес, выкачать воду из озер и все продать. У китайцев есть дела поважнее: пока существует проблема Тайваня, они не предпримут подобных шагов. Неизвестно, конечно, что может произойти на подъеме националистической эйфории, если им удастся получить непокорный остров. В любом случае пыл китайцев остужает наличие у россиян ядерного оружия. У них есть более привлекательные места для колонизации: например, граничащая с российским Дальним Востоком Маньчжурия, где живет всего 15 миллионов человек. Так что россияне могут пока спать спокойно.
- То есть все рассказы, про заселяющих Сибирь китайцев - это неправда? Люди просто едут туда за работой?
- Я скажу даже больше: они с этой работы возвращаются, а если кто-то решает осесть в России, то едет в Москву.
- Откуда тогда взялись эти сказки?
- Это поразительная история. Все началось с борьбы губернатора Хабаровского края Виктора Ишаева и губернатора Приморского края Евгения Наздратенко, которая развернулась в середине 90-х. Они оба не хотели подчиняться Ельцину и старались укрепить свою власть, показав, что без них региону не выжить. Тогда они решили сыграть на национальной струне и придумали проблему китайской миграции. Писалась невообразимая чепуха о грядущих миллионах китайцев, когда в регионе их было от силы 50 тысяч. К этому добавились различные легенды, например, о ядовитых китайских детских игрушках. История начала жить собственной жизнью. За контролируемой губернаторами прессой тему подхватили гонящиеся за сенсацией центральные СМИ. Когда в Москве начали говорить о китайской угрозе, к обсуждению подключились известные интеллектуалы, как Сергей Михалков и Александр Солженицын, а за ними и оппозиция. Своеобразным «рекордсменом» стал Григорий Явлинский, который насчитал пять миллионов «колонизаторов» - еще никому не удалось его переплюнуть.
В действительности китайцев там практически нет. Самые смелые научные данные говорят о том, что по всей России их может быть 750 тысяч, однако сами исследователи признают, что это преувеличение. Набралось бы тысяч 200-300, да и то в основном живущих в столице. На Дальнем Востоке живет горстка китайцев, большинство из которых после окончания рабочего сезона возвращаются домой. Проблема вросла в российское сознание, поскольку россияне верят в территориальный детерминизм: если нас мало, а их много, они рано или поздно к нам придут. Однако пока китайская обезьяна сидит на дереве и выжидает, а она умеет быть терпеливой.
Оригинал публикации: Cierpliwy jak małpa na drzewie (cz. 2)
Опубликовано: 01/07/2013 21:42
Читать далее: http://inosmi.ru/world/20130703/210565472.html#ixzz2XxN6ppWp
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook
Nowa Europa Wschodnia: С XVIII века мир делился на Восток и Запад. Сейчас может появиться новое разделение. Не опасаются ли китайцы, что в результате новой «природной аномалии» россияне решат присоединиться к Западу? Тогда мир разделится на север и юг, а Китай останется в одиночестве.
Михал Любина (Michał Lubina): День, в который Россия вступит в НАТО, видится китайским генералам в кошмарных снах. Это бы означало, что за китайской границей появятся американцы. Китайцы впервые в своей истории не чувствуют опасности с севера: они вообще не держат там армии. Все силы направлены на восток, в сторону Тайваня. Пекин всегда боялся нападения с севера, откуда приходили степные кочевники, которые опустошали Поднебесную, а сейчас необходимость в новых великих стенах отпала. Китай будет стараться всеми силами оторвать Россию от Запада, ему удается водить ее за нос вот уже 20 лет.
- Уважают ли китайцы своих российских партнеров?
- Я бы сказал, что атмосфера встреч выдержана в деловом ключе. Там нет бесед без галстуков, совместных походов на пиво или в баню. Только бизнес. Рукопожатия и похлопывания по плечу - исключительно перед камерами. Это встречи двух цивилизаций, которые не слишком друг друга любят, и у которых мало общего. Пекин не видит в Москве надежного партнера, потому что та не может решить: доверять этим китайцам или нет? У нее нет другого выхода: после неудачных попыток наладить контакты с Южной Кореей и Японией, вариантов не осталось. Кроме того китайцам не нравится смешение политики и бизнеса, поэтому они предпочитают импортировать товары из Австралии или из Африки - это гораздо более предсказуемые партнеры.
- То есть Китай готов общаться с теми, кто может ему что-то предложить.
- Они общаются с теми, с кем это выгодно. Китайцы невероятно прагматичны, это, пожалуй, самый прагматичный народ на свете. Если им выгодно, они будут вести переговоры хоть с дьяволом, тем более, что они в него не верят. Китаец не смешивает сферу ценностей и бизнеса, как это бывает у нас. Запад и арабы верят в универсальные ценности, что проистекает из монотеистической концепции мироздания. Для китайца все относительно: нет бога, мир состоит из противоположностей, находится в постоянном процессе перемен.
- Что могло бы испортить отношения Пекина и Москвы?
- Таких угроз мало. Усилению напряженности могла бы способствовать более активная политика Москвы в Азии, но пока у нее нет на нее средств. Ей пришлось бы каким-то образом договориться с Японией - ключевым фактором возвращения России в региональную игру. Однако здесь мы наблюдаем продолжающуюся со времен Никиты Хрущева патовую ситуацию: японцы требуют возврата Курильских островов, а россияне не хотят их отдавать. Гипотетический компромисс спутал бы карты китайцам, которых японцы не любят за трагедию Второй мировой войны и до сих пор жаждут исторического возмездия, которое бы Поднебесная запомнила на следующие десять тысяч лет. Не понравилось бы Пекину и сближение Москвы с Западом, но хуже всего, если бы россияне начали флиртовать с Тайванем.
- Флиртовать?
- Например, если бы они начали продавать туда оружие или пришли бы к выводу, что остров имеет право на независимость. Такие попытки, впрочем, уже предпринимались. В начале 90-х годов знакомый Бориса Ельцина, некто Олег Лобов, напоив президента, получил у него позволение на ведение самостоятельной политики в отношении Тайваня. Он чуть было не довел до признания независимости. Разъяренные китайцы обратились к Андрею Козыреву, который отправился к Ельцину, и тот отыграл все назад в момент, когда Лобов, находясь в Тайбэе, уже составлял соответствующие документы. Характерный для ельцинской эпохи хаос. В итоге следующие десять лет Россия во всех совместных заявлениях заявляла о поддержке территориальной целостности Китайской Народной Республики. Тайвань очень важен для внешней (с точки зрения Пекина - внутренней) китайской политики, ни один другой вопрос не способен так сильно вывести китайцев из себя.
- Даже пересечение интересов России и Китая в Центральной Азии?
- В этом регионе обе стороны нашли более-менее общий язык. Впрочем, им в этом помог Запад, войдя в Афганистан. В 90-е присутствие Китая в Центральной Азии практически не ощущалось. Пекин интересовался только определением границ и вопросами разоружения: для этих целей, впрочем, и была создана Шанхайская организация сотрудничества. Переполох вызвало только появление американцев. Страх перед США склонил Пекин и Москву завязать контакты. С того момента по неписаному соглашению сферой безопасности занимается в регионе Россия, а сферой экономики - Китай. Пекин согласился, чтобы Москва взяла на себя роль политического покровителя в регионе, а россияне - чтобы китайцы занимались там бизнесом. Небольшая напряженность возникла, лишь когда Китай начал вместо российского газа импортировать туркменский. Впрочем, дело было не в политике, а в деньгах - туркмены продавали газ дешевле. Пекин требует от Москвы льготных тарифов, а той это просто невыгодно. В остальном оба государства, скорее, не склонны к конфронтации и знают, что сотрудничать им гораздо выгоднее.
- Как обстоит дело с российским Дальним Востоком? Еще сто лет назад регион принадлежал китайскому императору.
- Китайцы чувствуют, что у них отняли Дальний Восток. Однако мне кажется, что они не собираются устраивать скорой «реконкисты»: она может подождать еще лет 500. Тем более что сама земля им не нужна: гораздо лучше выкорчевать лес, выкачать воду из озер и все продать. У китайцев есть дела поважнее: пока существует проблема Тайваня, они не предпримут подобных шагов. Неизвестно, конечно, что может произойти на подъеме националистической эйфории, если им удастся получить непокорный остров. В любом случае пыл китайцев остужает наличие у россиян ядерного оружия. У них есть более привлекательные места для колонизации: например, граничащая с российским Дальним Востоком Маньчжурия, где живет всего 15 миллионов человек. Так что россияне могут пока спать спокойно.
- То есть все рассказы, про заселяющих Сибирь китайцев - это неправда? Люди просто едут туда за работой?
- Я скажу даже больше: они с этой работы возвращаются, а если кто-то решает осесть в России, то едет в Москву.
- Откуда тогда взялись эти сказки?
- Это поразительная история. Все началось с борьбы губернатора Хабаровского края Виктора Ишаева и губернатора Приморского края Евгения Наздратенко, которая развернулась в середине 90-х. Они оба не хотели подчиняться Ельцину и старались укрепить свою власть, показав, что без них региону не выжить. Тогда они решили сыграть на национальной струне и придумали проблему китайской миграции. Писалась невообразимая чепуха о грядущих миллионах китайцев, когда в регионе их было от силы 50 тысяч. К этому добавились различные легенды, например, о ядовитых китайских детских игрушках. История начала жить собственной жизнью. За контролируемой губернаторами прессой тему подхватили гонящиеся за сенсацией центральные СМИ. Когда в Москве начали говорить о китайской угрозе, к обсуждению подключились известные интеллектуалы, как Сергей Михалков и Александр Солженицын, а за ними и оппозиция. Своеобразным «рекордсменом» стал Григорий Явлинский, который насчитал пять миллионов «колонизаторов» - еще никому не удалось его переплюнуть.
В действительности китайцев там практически нет. Самые смелые научные данные говорят о том, что по всей России их может быть 750 тысяч, однако сами исследователи признают, что это преувеличение. Набралось бы тысяч 200-300, да и то в основном живущих в столице. На Дальнем Востоке живет горстка китайцев, большинство из которых после окончания рабочего сезона возвращаются домой. Проблема вросла в российское сознание, поскольку россияне верят в территориальный детерминизм: если нас мало, а их много, они рано или поздно к нам придут. Однако пока китайская обезьяна сидит на дереве и выжидает, а она умеет быть терпеливой.
Оригинал публикации: Cierpliwy jak małpa na drzewie (cz. 2)
Опубликовано: 01/07/2013 21:42
Читать далее: http://inosmi.ru/world/20130703/210565472.html#ixzz2XxN6ppWp
Follow us: @inosmi on Twitter | InoSMI on Facebook