Сила - в правде
Оригинал взят у evo_lutio в Сила - в правде
Не ошибусь, если скажу, что фильм "Брат" (и "Брат-2") - культовый для русских. По мнению одного моего знакомого аналитика - это любимый фильм нашего президента (вывод делался по количеству косвенных отсылов и неточных цитат).
Алексей Балабанов - гений. Возможно, это лучший современный режиссер. И тонкий знаток всевозможных психических отклонений, в том числе характеров "на грани".
Некоторые не поняли образ главного героя, обвинив актера в неспособности оживить характер. На самом деле, характер сделан идеально. Важно лишь понимать, что это, на самом деле, за характер. И почему он стал культовым.
Суть характера Данилы Багрова отражена в названии. Самоидентификация Данилы исчерпывается словом "брат". Собственной индивидуальности в смысле оберегаемых личных границ и простого человеческого эгоизма у Данилы нет, он - часть своего рода (семьи, нации). Именно поэтому он так завораживающе бесстрашен. Многим такое бесстрашие (полное, абсолютное, граничащее с отрицанием опасности вообще) кажется патологией. Если выражаться точней, отсутствие страха - симптом психопатии. Но здесь надо обратить внимание, откуда такое бесстрашие возникает.
Данила - Герой. Его цель - служение Правде (как он ее понимает, но понимая, не сомневается даже на секунду). Бессмертная фраза героя "Сила - в правде" описывает следующий психический механизм. При абсолютной уверенности в своей правоте человек становится сильным. Абсолютная уверенность в том, что существует некая мировая "Правда" и ты являешься ее проводником - это грандиозность с точки зрения психологии. Ты как бы идентифицируешься с тем, кто единолично управляет мировыми процессами. Ты главный, а значит бояться тебе нечего. Ты не просто прав, но и кроме тебя не прав никто, кроме тех, кто с тобой согласен. Поэтому ты - самый сильный. В этом смысл культовой фразы. И это действительно секрет сверхконцентрации сил и абсолютного спокойствия, которое позволяет действовать максимально эффективно, не отвлекаясь на эмоции, ничего не боясь и не делая ошибок. Эмоция у героя есть, но она одна - стремление достичь намеченной цели. Противоречивые, сложные эмоции, которые и делают характеры "живыми" ему незнакомы. Он прост настолько, что целостность его совершенно монолитна и отсюда он выглядит сверхчеловеком.
Именно по этой схеме выплавляются характеры воинов с самых древних времен. Самураев, спартанцев и берсерков воспитывали именно так и именно такими. Никакого личного Я, никакого эгоизма и страха, воин - часть воинского братства, брат, а не человек. Сила духа у этих людей была нереальной, сила тел и воинское мастерство возрастали благодаря силе духа многократно. И глупцом будет тот, кто отнесется к этому факту презрительно и высокомерно, начав рассуждать, что дикие времена прошли и теперь каждый - за себя, а права личности важней, чем государство. Подождите хоронить традицию без почестей, как собаку. Ее нужно хотя бы внимательно изучить, чтобы не выплеснуть с водой и ребенка. Эволюция идет по пути индивидуального развития, безусловно, однако важно не растерять на этом пути всю силу. Не оказаться слабее дикарей. В Брате-2 есть упоминание об этом. Проститутка Даша в Америке говорит про темнокожих маргиналов: "в них есть дикость и животная сила, они сильней нас".
Однако настоящий воин животного намного сильней. Животное подчиняется простому инстинкту, а воин - миссии.
Именно вера в миссию дает воину силу. И отсутствие сомнений в предмете веры. Это та самая пассионарность, которую описывал русский историк Лев Гумилев, изучивший много великих полководцев и героев. Пассионарность родственна одержимости, за исключением того, что это не аффект, а ровное горение, позволяющее мозгу работать на полную свою мощь.
Данила Багров всегда спокоен. В фильме есть только один момент, когда он на пару секунд впадает в ярость, узнав, что его женщину изнасиловали, вот где личное чуть-чуть сработало, и все. Все остальное время он невозмутим, поскольку рефлексировать ему не о чем, он всегда точно знает, что надо делать. Поэтому он может с мечтательной улыбкой слушать музыку Наутилуса, выйдя из комнаты, где только что была перестрелка, чтобы потом вернуться в нее и спокойно продолжить перестрелку. Ему не страшно быть убитым, что такое страшно он вообще не знает, однако он старается убитым не быть, поскольку начатое дело не завершено, миссия не выполнена, а за ней будет другая. Поэтому убить его очень трудно.
О таких людях один поэт сказал: "Гвозди бы делать из этих людей, крепче б не было в мире гвоздей". А другой поэт писал о таких людях очень много и всегда подчеркивал силу настоящего братства. "В паровозных топках сжигали нас японцы, рот заливали свинцом и оловом, "отрекитесь" ревели, но из горящих глоток лишь три слова "да здравствует коммунизм!" Или. "Если в партию сгрудились малые, сдайся враг, умри и ляг, партия - это рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак".
Из всего этого напрашивается пугающий вывод. Фанатики, в мозгу которых зафиксирована одна грандиозная идея, могут оказаться намного сильней мыслящих, чувствующих и толерантных к другой точке зрения людей. Сомнения, поиск и осознаваемая возможность личного выбора очень сильно снижают концентрацию энергии, направленной на решение конкретной задачи. Это наводит многих исследователей на мысли о том, что мы - тупиковая ветвь эволюции.
Однако, не все так плохо. Индивидуальное сознание (которое пока только формируется) может вывести человечество на новый уровень возможностей разума и раскрыть горизонты, недосягаемые для смелых братьев - маленьких частиц своего рода. Но в переходный период от коллективного сознания к развитию индивидуального люди должны осознавать, насколько их эгоизм, их апатия, их рефлексия ослабляют их, делают трусливыми, безвольными, аморфными, мятущимися. И когда важно собраться и сделать что-то, можно хотя бы ненадолго возвращаться в состояние братства, ощущая свою причастность к той группе людей, интересы которой могут стать твоей миссией.
Растворяться в коллективном нельзя - исчезнешь. Обособляться нельзя - ослабеешь. Представьте себе, насколько сложная задача сейчас у человечества. Совместить в одно целое то, что на первый взгляд является противоречивым.
Не ошибусь, если скажу, что фильм "Брат" (и "Брат-2") - культовый для русских. По мнению одного моего знакомого аналитика - это любимый фильм нашего президента (вывод делался по количеству косвенных отсылов и неточных цитат).
Алексей Балабанов - гений. Возможно, это лучший современный режиссер. И тонкий знаток всевозможных психических отклонений, в том числе характеров "на грани".
Некоторые не поняли образ главного героя, обвинив актера в неспособности оживить характер. На самом деле, характер сделан идеально. Важно лишь понимать, что это, на самом деле, за характер. И почему он стал культовым.
Суть характера Данилы Багрова отражена в названии. Самоидентификация Данилы исчерпывается словом "брат". Собственной индивидуальности в смысле оберегаемых личных границ и простого человеческого эгоизма у Данилы нет, он - часть своего рода (семьи, нации). Именно поэтому он так завораживающе бесстрашен. Многим такое бесстрашие (полное, абсолютное, граничащее с отрицанием опасности вообще) кажется патологией. Если выражаться точней, отсутствие страха - симптом психопатии. Но здесь надо обратить внимание, откуда такое бесстрашие возникает.
Данила - Герой. Его цель - служение Правде (как он ее понимает, но понимая, не сомневается даже на секунду). Бессмертная фраза героя "Сила - в правде" описывает следующий психический механизм. При абсолютной уверенности в своей правоте человек становится сильным. Абсолютная уверенность в том, что существует некая мировая "Правда" и ты являешься ее проводником - это грандиозность с точки зрения психологии. Ты как бы идентифицируешься с тем, кто единолично управляет мировыми процессами. Ты главный, а значит бояться тебе нечего. Ты не просто прав, но и кроме тебя не прав никто, кроме тех, кто с тобой согласен. Поэтому ты - самый сильный. В этом смысл культовой фразы. И это действительно секрет сверхконцентрации сил и абсолютного спокойствия, которое позволяет действовать максимально эффективно, не отвлекаясь на эмоции, ничего не боясь и не делая ошибок. Эмоция у героя есть, но она одна - стремление достичь намеченной цели. Противоречивые, сложные эмоции, которые и делают характеры "живыми" ему незнакомы. Он прост настолько, что целостность его совершенно монолитна и отсюда он выглядит сверхчеловеком.
Именно по этой схеме выплавляются характеры воинов с самых древних времен. Самураев, спартанцев и берсерков воспитывали именно так и именно такими. Никакого личного Я, никакого эгоизма и страха, воин - часть воинского братства, брат, а не человек. Сила духа у этих людей была нереальной, сила тел и воинское мастерство возрастали благодаря силе духа многократно. И глупцом будет тот, кто отнесется к этому факту презрительно и высокомерно, начав рассуждать, что дикие времена прошли и теперь каждый - за себя, а права личности важней, чем государство. Подождите хоронить традицию без почестей, как собаку. Ее нужно хотя бы внимательно изучить, чтобы не выплеснуть с водой и ребенка. Эволюция идет по пути индивидуального развития, безусловно, однако важно не растерять на этом пути всю силу. Не оказаться слабее дикарей. В Брате-2 есть упоминание об этом. Проститутка Даша в Америке говорит про темнокожих маргиналов: "в них есть дикость и животная сила, они сильней нас".
Однако настоящий воин животного намного сильней. Животное подчиняется простому инстинкту, а воин - миссии.
Именно вера в миссию дает воину силу. И отсутствие сомнений в предмете веры. Это та самая пассионарность, которую описывал русский историк Лев Гумилев, изучивший много великих полководцев и героев. Пассионарность родственна одержимости, за исключением того, что это не аффект, а ровное горение, позволяющее мозгу работать на полную свою мощь.
Данила Багров всегда спокоен. В фильме есть только один момент, когда он на пару секунд впадает в ярость, узнав, что его женщину изнасиловали, вот где личное чуть-чуть сработало, и все. Все остальное время он невозмутим, поскольку рефлексировать ему не о чем, он всегда точно знает, что надо делать. Поэтому он может с мечтательной улыбкой слушать музыку Наутилуса, выйдя из комнаты, где только что была перестрелка, чтобы потом вернуться в нее и спокойно продолжить перестрелку. Ему не страшно быть убитым, что такое страшно он вообще не знает, однако он старается убитым не быть, поскольку начатое дело не завершено, миссия не выполнена, а за ней будет другая. Поэтому убить его очень трудно.
О таких людях один поэт сказал: "Гвозди бы делать из этих людей, крепче б не было в мире гвоздей". А другой поэт писал о таких людях очень много и всегда подчеркивал силу настоящего братства. "В паровозных топках сжигали нас японцы, рот заливали свинцом и оловом, "отрекитесь" ревели, но из горящих глоток лишь три слова "да здравствует коммунизм!" Или. "Если в партию сгрудились малые, сдайся враг, умри и ляг, партия - это рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак".
Из всего этого напрашивается пугающий вывод. Фанатики, в мозгу которых зафиксирована одна грандиозная идея, могут оказаться намного сильней мыслящих, чувствующих и толерантных к другой точке зрения людей. Сомнения, поиск и осознаваемая возможность личного выбора очень сильно снижают концентрацию энергии, направленной на решение конкретной задачи. Это наводит многих исследователей на мысли о том, что мы - тупиковая ветвь эволюции.
Однако, не все так плохо. Индивидуальное сознание (которое пока только формируется) может вывести человечество на новый уровень возможностей разума и раскрыть горизонты, недосягаемые для смелых братьев - маленьких частиц своего рода. Но в переходный период от коллективного сознания к развитию индивидуального люди должны осознавать, насколько их эгоизм, их апатия, их рефлексия ослабляют их, делают трусливыми, безвольными, аморфными, мятущимися. И когда важно собраться и сделать что-то, можно хотя бы ненадолго возвращаться в состояние братства, ощущая свою причастность к той группе людей, интересы которой могут стать твоей миссией.
Растворяться в коллективном нельзя - исчезнешь. Обособляться нельзя - ослабеешь. Представьте себе, насколько сложная задача сейчас у человечества. Совместить в одно целое то, что на первый взгляд является противоречивым.