Майские жуки, или Горы Кавказа - 2017
На днях из дагестанского села Кубачи были украдены ценные экспонаты - турецкая сабля с раздвоенным лезвием, серебряная ваза с изображением Сталина и множество других редких предметов. Совсем недавно большой компанией мы бродили по пустынным коридорам полузаброшенного комбината, который когда-то славился своими серебряными изделиями на весь мир. Его-то и и ограбили злоумышники - надеюсь, не после наших постов в соцсетях...
А за два дня до Кубачей были рейс Тель-Авив - Москва, два часа сна и смутные сборы в подмосковной Балашихе: перед стартом нужно было закрепить рекламные наклейки на наших автомобилях. Три Land Rover Defender: «Рыжик», «Беляш» и «Пожарник» вместе с товарищами на Toyota Landcruiser и LR Discovery отправлялись в очередное путешествие под слоганом «Майские жуки - Кавказ 2017» по маршруту Дагестан - Чечня - Ингушетия - Грузия - Армения под руководством бессменного руководителя клуба “Балашиха 4х4” Сергея Тимофеева.
Мы стартовали из Москвы еще до рассвета и за полтора дня, с краткими остановками на Мамаевом кургане в Волгограде и у буддийского дацана в Элисте, донеслись до Дербента, одного из древнейших городов сегодняшней России.
Дагестан
«Запрет вина - закон, считающийся с тем,
Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.
Когда соблюдены все эти оговорки,
Пить - признак мудрости, а не порок совсем».
Экскурсию по дербентской крепости Нарын-Кала наш гид начал с Омар Хайяма, а закончил прекрасной историей про неожиданный визит высоких гостей: несколько лет назад на полянке прямо в центре крепости приземлился президентский вертолет. Пока главы районов бросались в свои «Волги» и «Мерседесы» и мчались с мыслями «а что нам за все это будет?», наш скромный гид развлекал главу страны историческими анекдотами. Когда президент Путин узнал, что Дербенту только по самым скромным прикидкам две тысячи лет, он обратился к путешествовавшему с ним Герману Грефу и якобы сказал: «Мы Москвы тысячелетие отмечаем, а тут целых две! Не пора ли организовать юбилей?»
Байка это или нет, но юбилей организовали: крепость отремонтировали, поставили памятные знаки, и сегодня ни одна дагестанская свадьба не упускает возможность сфотографироваться в рамке "2000 лет Дербенту".
Утреннее купание в майском Каспии взбодрило водителей, и мы отправились изучать горный Дагестан. Забегая вперед скажу, что мы провели в этом гостеприимном крае пару лишних ночей, потому что нигде на российском Кавказе не встречали мы таких красот и такого истинного бескорыстного гостеприимства.
На базе «Орлиное гнездо» в поселке Верхний Гуниб, прямо под крепостью, где русские войска брали ставку Шамиля, нам разрешили заселиться в номера люкс в любом количестве - «сколько на полу поместится». В далеком маленьком селе Зубутли, что находится в тупике в самом конце Сулакского каньона, нас пустили поставить лагерь в частном саду: с утра мы вылезали из палаток в тень айвового сада и чистили зубы в горном источнике.
- Деньги? Какие деньги, ничего не надо, спите, ночь же на дворе, а вы такой путь проделали! да еще с детьми!
Среди нас, действительно, был героический экипаж: две девушки и трое детей, из которых младший еще расхаживал в памперсах. Никаких поблажек женско-детской группе не было: они также отчаянно прорывались в ночь по кавказским дорогам, закусывали на ходу лавашем с сулугуни и вызывали у меня чувства восторга, смешанного с преклонением и легким недоверием: «и так бывает???»
Добирались мы до Зубутли с приключениями: сложно было догадаться, что железные ворота с охраной - это не тупик, а продолжение дороги. Оказалось, что путь к горному селу проходит по территории гидроэлектростанции, поэтому мы снова достали паспорта.
Хорошо, что вдоль обрывистых берегов мы ехали в кромешной темноте и не знали, что в полуметре от колес - обрыв почти на две тысячи метров: Сулакский каньон глубже распиаренного колорадского, но об этом мало кто знает.
Трех ночей в Дагестане было абсолютно недостаточно, и очень хотелось остаться - тем более, что на одной из полян мы запланированно встретились с большой командой “Red Off-Road” под руководством Евгения Шаталова из Челябинска, легендарого джиппера и давнего боевого товарища наших лидеров. Но нас ждал город Грозный.
Чечня
Границу между двумя формально российскими территориями - Дагестан и Чечня - мы прошли, на первый взгляд, незаметно. Различия стали медленно, как на негативе, проявлятся позже. Рекламные стенды «Отличный микс для откорма бычков» сменились на «Госномера любого региона на заказ», заниженные до плинтуса «Лады Приоры» превратились в иномарки на пневмоподвеске, дорожное покрытие стало значительно лучше, а вдоль трассы зазолотились купола новых мечетей.
Кадыровы (старший и младший) присутствуют незримо на всей территории республики. Въезд в каждый район отмечен символическими арками, на которых возвышаются портреты отца и сына. Иногда между ними возникает возникают изображения Путина, и тогда волей-неволей вспоминается догмат о Троице…
Постоянные блокпосты («Есть ли алкоголь? Вы же знаете, что его запрещено провозить на территорию республики Чечня?»), напряженные глаза «командировочных» (российские полицейские приезжают по контракту на полгода на помощь братской республике) и почти полное отсутствие улыбок на бородатых лицах местных водителей.
Когда в центре Грозного мы стояли в безумной пробке из-за репетиции парада 9 мая, то рядом с нашей кавалькадой стояла маршрутка с девушками-школьницами. Выглядели мы действительно привлекательно: яркие джипы, разноцветные наклейки - сложно не обратить внимание. Девушки из маршрутки тоже хотели нас рассмотреть, но не смели сделать это открыто: они изучали нас через камеру мобильников, не поднимая глаз.
Ребята из местного фан-клуба LR Defender-ов не советовали нам разбивать лагерь на природе, поэтому мы отправились на рекомендованный постоялый двор где-то в Моздокском районе.
- Доча, а ведь ты не русская, правда?
Такими словами встретила меня у ворот пожилая чеченка. Я не знала, как правильно отвечать. Вообще-то, ничего, кроме большого носа, не выдает у меня наличие каких-то «не тех» кровей, поэтому вопрос застал меня врасплох. Но бабушка настаивала:
- Ты же нацменка, да?
Что ж, стоило приехать из Израиля в Чечню, чтобы впервые в жизни услышать этот термин в свой адрес. Собравшись с силами и понимая, что Иерусалим - святой город и для мусульман, я робко назвала место своего жительства.
- «Деточка! Дорогая! Я же сразу почувствовала, что ты наша! Пойдем со мной на кухню, я тебе все покажу, ты же свинину у меня точно не будешь готовить, да? Только скажи своим, что у нас алкоголь не пьют, не курят и матом не ругаются: мы соблюдаем закон Аллаха».
Так я неожиданно стала «своей». Хозяйка долго рассказывала о своей судьбе, о гибели старшего сына в первую чеченскую и о том, как во вторую они уходили через горы в Грузию, в Шатили - хорошо знакомое мне село в Хевсурети, где мне тоже доводилось бывать…
Вспомнили мы и депортацию чеченцев при Сталине: после намаза вернулся глава семьи и рассказал, как в казахстанском Актюбинске, где его семья провела 15 лет после депортации, в него была влюблена одна еврейская девушка, но ни он, ни она не были готовы сменить веру. Развивая «еврейскую» тему, семья поведала, что не так давно в их доме гостил мэр Абу-Гоша (поселка под Иерусалимом, где Кадыров финансировал строительство самой большой в Израиле мечети), и попросили передать ему привет.
Утром мы предприняли вторую попытку попасть в мало доступный для туристов некрополь 12-го века «Цой-Педе». Накануне в этот район нас не пустили: въезд на особо охраняемую военную территорию осуществляется только при свете дня. Вторая попытка тоже была не стопроцентно успешной: доступ туристов осуществляется только по внутренним российским паспортам, заграничные не подходят, поэтому некотрых товарищей пришлось оставить ждать нашего возвращения на КПП.
Перевести название погребального комплекса «Цой-Педе» в Малхистинском ущелье можно как «Город божества», но в быту закрепилось более простое - «город мертвых». Десятки погребальных склепов, раскиданных по крутому хребту, до сих пор заполнены человеческими костями. В далеком прошлом покой мертвых - а заодно и доступ через ущелье в соседнюю Хевсуретию, охраняли традиционные сторожевые башни, на некоторых из которых остались непонятные надписи.
Отсюда по прямой до границы с Грузией всего ничего, но проехать по дороге дальше можно только имея спецразрешение, которое нужно запрашивать у МВД за полгода. Вообще же, сложно говорить - «здесь Чечня, а там - Грузия». Этот чеченский район еще 90 лет назад был частью Грузинской ССР, а еще раньше многие здешние области считали себя независимыми государствами. Историю Кавказа без пол-литра не понять, поэтому мы заторопились в Грузию.
Но для этого пришлось нажать на газ: на единственной нужной нам дороге в час дня начинались подрывные работы: горный серпантин расширяли по распоряжению главы республики для строительства подъезда к будущему горнолыжному курорту.
Ингушетия
Очередная проверка документов на границе с республикой Ингушетия:
- За рубежом бывали?
Сначала мы все не нашлись, что ответить. У меня так вообще сердце в пятки ушло.
- Бывали заграницей в течение последних шести месяцев? А вдруг вы ездили куда учиться, а теперь к нам приехали специально опыт передавать…
До меня медленно дошло, о какой учебе могла бы идти речь. Товарищи честно промолчали, что в их стане есть «иностранка», и мы въехали в сказку.
Сторожевых кавказских башен я видела уже немало, но в таком количестве и в абсолютно нетронутой природе - никогда. Слева и справа от петляющей дороги раскинулись изумрудные склоны, практически утыканные отлично сохранившимися каменными башнями. Ни одной жилой деревни, ни одной машины (пограничная территория!) и только новенькие зеленые транспаранты: «Городище 8-го века», «Святилище 10-го века», «Поселение 12-го века». Начинало темнеть, накрапывал дождик и казалось, что вот-вот нам встречу выдут хоббиты, но мы так и продолжали ехать в звенящей тишине прошлого, в котором наши джипы казались пришельцами из будущего.
С переходом грузинской границы сказка, конечно же, не закончилась.
Грузия
Пять лет назад, спустившись с гор после затяжного похода в деревню Степацминда, откуда открывается потрясающий вид на Казбек, мы с товарищами не могли найти в магазинах мясо для шашлыка(!). В этот раз, несмотря на поздний час, нашлось все - и ночные ларьки с «саперави», и кафе с вай-фай и постоялый двор, где мы разбили лагерь.
На утро команда планировала отправиться в Сванетию по самым непроходимым горным дорогам, чтобы наконец-то помесить колесами майский горный снег, а я собиралась сойти с маршрута: до вылета из Тбилиси мне оставалось всего 48 часов, а риск не успеть на самолет при таком развитии событий был слишком велик.
Но в настоящем путешествии не ты управляешь маршрутом, а он - тобою: у нас возникла незапланированная остановка на ремонт прямо у центрального супермаркета горнолыжного курорта Гудаури. Глаза моих товарищей, уставших от сухого чеченского закона, засветились. Трезвенники бросились грузить в багажник «Боржоми», остальные предпочли «Саперави» и «Кинзмараули».
- Ольга, бросай все… зачем улетаешь? Впереди Грузия, Армения… Давай я тебе смешаю «Боржоми» с «Саперави»…
Родная Военно-Грузинская дорога, покрытые снегом скалы, слегка газированное любимое вино… Товарищи, которые поедут сейчас 700 километров по одной из самых красивых стран на свете. Чего я трушу? У меня впереди еще целых сорок восемь часов! Поехали!
И это было самое правильно решение.
Глубоким вечером мы вьехали в Местию - столицу Сванетии, город тысячи башен и мекку альпинистов. Впервые я побывала там пять лет назад, когда в центре поселка еще не было асфальта и только-только открылся горнолыжный курорт Хацвали, но с каждым годом Местия становилась все прекрасней. Появились ресторанчики, бесчисленные гостевые дома, вымощенные плиткой тротуары… Но кое-что не изменилось и не изменится никогда.
Горы Кавказа.
Над нашими планами подняться на машинах к «кресту» - смотровой площадке по пути к Корульдинским озерам на высоте свыше двух тысяч - местные сваны смеяться в открытую не стали, но сдержанно прокомментировали: на машинах в этом сезоне еще никто не бы -: снега много. Этих слов наш капитан словно ждал. «Снега много? Никого еще не было? Первопроход-2017? Так для этого майские жуки сюда и ехали! Будем, если надо, ночевать в снегу, но не вернемся, пока не возьмем высоту».
До моего самолета оставалось 34 часа и 700 километров.
Через полчаса после начала подъёма по размытому серпантину начались первые сюрпризы: умопомрачительные виды на Главный Кавказский Хребет и первая настоящая канава. Навстречу попадались грустные туристы из Польши - снега наверху так много, что дойти до озер никому не удалось. Конечно, это только подзадорило некоторых участников, и мы продолжили движение по снежной целине вверх, пусть и не полным составом.
Я упаковала рюкзак и рассчитала, сколько часов у меня осталось до захода солнца - на случай, если друзья таки застрянут в горах, а мне придется спускаться с рюкзаком в Местию и искать попутку до трассы.
В какой-то момент я очень зауважала сосны. Один раз сосна уже спасла нас с товарищами в горах Киргизии, когда у ГАЗ-66 отказали тормоза, а в этот раз одинокая сосна на склоне прикрыла наш тыл, когда «Рыжика» опасно понесло по снежной каше прямо к обрыву.
До намеченной точки уже можно было дойти пешком, но «Майские жуки» до половины Днепра не летают. борьба за метры продолжалась.
«Рыжик» и «Пожарник», помогая друг другу, упорно лезли наверх. Штурманы были в снегу от пяток до макушек. Женская часть сборной любовалась видами и время от времени подносила штурманам термосы с разбавленным вином, не забывая о дегустации.
Солнце уже клонилось к закату, когда два Дефа поднялись на вершину, первыми в сезоне 2017. И хотя формально это удалось сделать только двум машинам, на самом деле на вершине была вся команда «жуков»: без поломавшегося первопроходца «Беляша», без заботливого тыла с горячей яичницей от Toyota LandCruiser ничего не бы у нас получилось. Мы радостно скатывались со снежных склонов на мусорных пакетах, допивали домашнее вино, заботливо врученное нам сваном, хозяином хостела, и понимали, что именно ради этих ощущений проделали несколько тысяч километров.
Конечно же, я успела на рейс, а товарищи продолжили свой путь в Армению и дальше через Тбилиси и Пятигорск обратно в Москву.
Эти безумные 8 дней (да, всего восемь!) в очередной раз подтвердили: главное в путешествиях - это люди. Те, кого встречаешь на пути и те, вместе с кем идешь.
Уверена, что польский альпинист, который с трудом держался на ногах после десяти дней жестокой автономки вокруг Ушбы, думал то же самое, когда его в горах неожиданно подвезли веселые ребята из России :)
А за два дня до Кубачей были рейс Тель-Авив - Москва, два часа сна и смутные сборы в подмосковной Балашихе: перед стартом нужно было закрепить рекламные наклейки на наших автомобилях. Три Land Rover Defender: «Рыжик», «Беляш» и «Пожарник» вместе с товарищами на Toyota Landcruiser и LR Discovery отправлялись в очередное путешествие под слоганом «Майские жуки - Кавказ 2017» по маршруту Дагестан - Чечня - Ингушетия - Грузия - Армения под руководством бессменного руководителя клуба “Балашиха 4х4” Сергея Тимофеева.
Мы стартовали из Москвы еще до рассвета и за полтора дня, с краткими остановками на Мамаевом кургане в Волгограде и у буддийского дацана в Элисте, донеслись до Дербента, одного из древнейших городов сегодняшней России.
Дагестан
«Запрет вина - закон, считающийся с тем,
Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.
Когда соблюдены все эти оговорки,
Пить - признак мудрости, а не порок совсем».
Экскурсию по дербентской крепости Нарын-Кала наш гид начал с Омар Хайяма, а закончил прекрасной историей про неожиданный визит высоких гостей: несколько лет назад на полянке прямо в центре крепости приземлился президентский вертолет. Пока главы районов бросались в свои «Волги» и «Мерседесы» и мчались с мыслями «а что нам за все это будет?», наш скромный гид развлекал главу страны историческими анекдотами. Когда президент Путин узнал, что Дербенту только по самым скромным прикидкам две тысячи лет, он обратился к путешествовавшему с ним Герману Грефу и якобы сказал: «Мы Москвы тысячелетие отмечаем, а тут целых две! Не пора ли организовать юбилей?»
Байка это или нет, но юбилей организовали: крепость отремонтировали, поставили памятные знаки, и сегодня ни одна дагестанская свадьба не упускает возможность сфотографироваться в рамке "2000 лет Дербенту".
Утреннее купание в майском Каспии взбодрило водителей, и мы отправились изучать горный Дагестан. Забегая вперед скажу, что мы провели в этом гостеприимном крае пару лишних ночей, потому что нигде на российском Кавказе не встречали мы таких красот и такого истинного бескорыстного гостеприимства.
На базе «Орлиное гнездо» в поселке Верхний Гуниб, прямо под крепостью, где русские войска брали ставку Шамиля, нам разрешили заселиться в номера люкс в любом количестве - «сколько на полу поместится». В далеком маленьком селе Зубутли, что находится в тупике в самом конце Сулакского каньона, нас пустили поставить лагерь в частном саду: с утра мы вылезали из палаток в тень айвового сада и чистили зубы в горном источнике.
- Деньги? Какие деньги, ничего не надо, спите, ночь же на дворе, а вы такой путь проделали! да еще с детьми!
Среди нас, действительно, был героический экипаж: две девушки и трое детей, из которых младший еще расхаживал в памперсах. Никаких поблажек женско-детской группе не было: они также отчаянно прорывались в ночь по кавказским дорогам, закусывали на ходу лавашем с сулугуни и вызывали у меня чувства восторга, смешанного с преклонением и легким недоверием: «и так бывает???»
Добирались мы до Зубутли с приключениями: сложно было догадаться, что железные ворота с охраной - это не тупик, а продолжение дороги. Оказалось, что путь к горному селу проходит по территории гидроэлектростанции, поэтому мы снова достали паспорта.
Хорошо, что вдоль обрывистых берегов мы ехали в кромешной темноте и не знали, что в полуметре от колес - обрыв почти на две тысячи метров: Сулакский каньон глубже распиаренного колорадского, но об этом мало кто знает.
Трех ночей в Дагестане было абсолютно недостаточно, и очень хотелось остаться - тем более, что на одной из полян мы запланированно встретились с большой командой “Red Off-Road” под руководством Евгения Шаталова из Челябинска, легендарого джиппера и давнего боевого товарища наших лидеров. Но нас ждал город Грозный.
Чечня
Границу между двумя формально российскими территориями - Дагестан и Чечня - мы прошли, на первый взгляд, незаметно. Различия стали медленно, как на негативе, проявлятся позже. Рекламные стенды «Отличный микс для откорма бычков» сменились на «Госномера любого региона на заказ», заниженные до плинтуса «Лады Приоры» превратились в иномарки на пневмоподвеске, дорожное покрытие стало значительно лучше, а вдоль трассы зазолотились купола новых мечетей.
Кадыровы (старший и младший) присутствуют незримо на всей территории республики. Въезд в каждый район отмечен символическими арками, на которых возвышаются портреты отца и сына. Иногда между ними возникает возникают изображения Путина, и тогда волей-неволей вспоминается догмат о Троице…
Постоянные блокпосты («Есть ли алкоголь? Вы же знаете, что его запрещено провозить на территорию республики Чечня?»), напряженные глаза «командировочных» (российские полицейские приезжают по контракту на полгода на помощь братской республике) и почти полное отсутствие улыбок на бородатых лицах местных водителей.
Когда в центре Грозного мы стояли в безумной пробке из-за репетиции парада 9 мая, то рядом с нашей кавалькадой стояла маршрутка с девушками-школьницами. Выглядели мы действительно привлекательно: яркие джипы, разноцветные наклейки - сложно не обратить внимание. Девушки из маршрутки тоже хотели нас рассмотреть, но не смели сделать это открыто: они изучали нас через камеру мобильников, не поднимая глаз.
Ребята из местного фан-клуба LR Defender-ов не советовали нам разбивать лагерь на природе, поэтому мы отправились на рекомендованный постоялый двор где-то в Моздокском районе.
- Доча, а ведь ты не русская, правда?
Такими словами встретила меня у ворот пожилая чеченка. Я не знала, как правильно отвечать. Вообще-то, ничего, кроме большого носа, не выдает у меня наличие каких-то «не тех» кровей, поэтому вопрос застал меня врасплох. Но бабушка настаивала:
- Ты же нацменка, да?
Что ж, стоило приехать из Израиля в Чечню, чтобы впервые в жизни услышать этот термин в свой адрес. Собравшись с силами и понимая, что Иерусалим - святой город и для мусульман, я робко назвала место своего жительства.
- «Деточка! Дорогая! Я же сразу почувствовала, что ты наша! Пойдем со мной на кухню, я тебе все покажу, ты же свинину у меня точно не будешь готовить, да? Только скажи своим, что у нас алкоголь не пьют, не курят и матом не ругаются: мы соблюдаем закон Аллаха».
Так я неожиданно стала «своей». Хозяйка долго рассказывала о своей судьбе, о гибели старшего сына в первую чеченскую и о том, как во вторую они уходили через горы в Грузию, в Шатили - хорошо знакомое мне село в Хевсурети, где мне тоже доводилось бывать…
Вспомнили мы и депортацию чеченцев при Сталине: после намаза вернулся глава семьи и рассказал, как в казахстанском Актюбинске, где его семья провела 15 лет после депортации, в него была влюблена одна еврейская девушка, но ни он, ни она не были готовы сменить веру. Развивая «еврейскую» тему, семья поведала, что не так давно в их доме гостил мэр Абу-Гоша (поселка под Иерусалимом, где Кадыров финансировал строительство самой большой в Израиле мечети), и попросили передать ему привет.
Утром мы предприняли вторую попытку попасть в мало доступный для туристов некрополь 12-го века «Цой-Педе». Накануне в этот район нас не пустили: въезд на особо охраняемую военную территорию осуществляется только при свете дня. Вторая попытка тоже была не стопроцентно успешной: доступ туристов осуществляется только по внутренним российским паспортам, заграничные не подходят, поэтому некотрых товарищей пришлось оставить ждать нашего возвращения на КПП.
Перевести название погребального комплекса «Цой-Педе» в Малхистинском ущелье можно как «Город божества», но в быту закрепилось более простое - «город мертвых». Десятки погребальных склепов, раскиданных по крутому хребту, до сих пор заполнены человеческими костями. В далеком прошлом покой мертвых - а заодно и доступ через ущелье в соседнюю Хевсуретию, охраняли традиционные сторожевые башни, на некоторых из которых остались непонятные надписи.
Отсюда по прямой до границы с Грузией всего ничего, но проехать по дороге дальше можно только имея спецразрешение, которое нужно запрашивать у МВД за полгода. Вообще же, сложно говорить - «здесь Чечня, а там - Грузия». Этот чеченский район еще 90 лет назад был частью Грузинской ССР, а еще раньше многие здешние области считали себя независимыми государствами. Историю Кавказа без пол-литра не понять, поэтому мы заторопились в Грузию.
Но для этого пришлось нажать на газ: на единственной нужной нам дороге в час дня начинались подрывные работы: горный серпантин расширяли по распоряжению главы республики для строительства подъезда к будущему горнолыжному курорту.
Ингушетия
Очередная проверка документов на границе с республикой Ингушетия:
- За рубежом бывали?
Сначала мы все не нашлись, что ответить. У меня так вообще сердце в пятки ушло.
- Бывали заграницей в течение последних шести месяцев? А вдруг вы ездили куда учиться, а теперь к нам приехали специально опыт передавать…
До меня медленно дошло, о какой учебе могла бы идти речь. Товарищи честно промолчали, что в их стане есть «иностранка», и мы въехали в сказку.
Сторожевых кавказских башен я видела уже немало, но в таком количестве и в абсолютно нетронутой природе - никогда. Слева и справа от петляющей дороги раскинулись изумрудные склоны, практически утыканные отлично сохранившимися каменными башнями. Ни одной жилой деревни, ни одной машины (пограничная территория!) и только новенькие зеленые транспаранты: «Городище 8-го века», «Святилище 10-го века», «Поселение 12-го века». Начинало темнеть, накрапывал дождик и казалось, что вот-вот нам встречу выдут хоббиты, но мы так и продолжали ехать в звенящей тишине прошлого, в котором наши джипы казались пришельцами из будущего.
С переходом грузинской границы сказка, конечно же, не закончилась.
Грузия
Пять лет назад, спустившись с гор после затяжного похода в деревню Степацминда, откуда открывается потрясающий вид на Казбек, мы с товарищами не могли найти в магазинах мясо для шашлыка(!). В этот раз, несмотря на поздний час, нашлось все - и ночные ларьки с «саперави», и кафе с вай-фай и постоялый двор, где мы разбили лагерь.
На утро команда планировала отправиться в Сванетию по самым непроходимым горным дорогам, чтобы наконец-то помесить колесами майский горный снег, а я собиралась сойти с маршрута: до вылета из Тбилиси мне оставалось всего 48 часов, а риск не успеть на самолет при таком развитии событий был слишком велик.
Но в настоящем путешествии не ты управляешь маршрутом, а он - тобою: у нас возникла незапланированная остановка на ремонт прямо у центрального супермаркета горнолыжного курорта Гудаури. Глаза моих товарищей, уставших от сухого чеченского закона, засветились. Трезвенники бросились грузить в багажник «Боржоми», остальные предпочли «Саперави» и «Кинзмараули».
- Ольга, бросай все… зачем улетаешь? Впереди Грузия, Армения… Давай я тебе смешаю «Боржоми» с «Саперави»…
Родная Военно-Грузинская дорога, покрытые снегом скалы, слегка газированное любимое вино… Товарищи, которые поедут сейчас 700 километров по одной из самых красивых стран на свете. Чего я трушу? У меня впереди еще целых сорок восемь часов! Поехали!
И это было самое правильно решение.
Глубоким вечером мы вьехали в Местию - столицу Сванетии, город тысячи башен и мекку альпинистов. Впервые я побывала там пять лет назад, когда в центре поселка еще не было асфальта и только-только открылся горнолыжный курорт Хацвали, но с каждым годом Местия становилась все прекрасней. Появились ресторанчики, бесчисленные гостевые дома, вымощенные плиткой тротуары… Но кое-что не изменилось и не изменится никогда.
Горы Кавказа.
Над нашими планами подняться на машинах к «кресту» - смотровой площадке по пути к Корульдинским озерам на высоте свыше двух тысяч - местные сваны смеяться в открытую не стали, но сдержанно прокомментировали: на машинах в этом сезоне еще никто не бы -: снега много. Этих слов наш капитан словно ждал. «Снега много? Никого еще не было? Первопроход-2017? Так для этого майские жуки сюда и ехали! Будем, если надо, ночевать в снегу, но не вернемся, пока не возьмем высоту».
До моего самолета оставалось 34 часа и 700 километров.
Через полчаса после начала подъёма по размытому серпантину начались первые сюрпризы: умопомрачительные виды на Главный Кавказский Хребет и первая настоящая канава. Навстречу попадались грустные туристы из Польши - снега наверху так много, что дойти до озер никому не удалось. Конечно, это только подзадорило некоторых участников, и мы продолжили движение по снежной целине вверх, пусть и не полным составом.
Я упаковала рюкзак и рассчитала, сколько часов у меня осталось до захода солнца - на случай, если друзья таки застрянут в горах, а мне придется спускаться с рюкзаком в Местию и искать попутку до трассы.
В какой-то момент я очень зауважала сосны. Один раз сосна уже спасла нас с товарищами в горах Киргизии, когда у ГАЗ-66 отказали тормоза, а в этот раз одинокая сосна на склоне прикрыла наш тыл, когда «Рыжика» опасно понесло по снежной каше прямо к обрыву.
До намеченной точки уже можно было дойти пешком, но «Майские жуки» до половины Днепра не летают. борьба за метры продолжалась.
«Рыжик» и «Пожарник», помогая друг другу, упорно лезли наверх. Штурманы были в снегу от пяток до макушек. Женская часть сборной любовалась видами и время от времени подносила штурманам термосы с разбавленным вином, не забывая о дегустации.
Солнце уже клонилось к закату, когда два Дефа поднялись на вершину, первыми в сезоне 2017. И хотя формально это удалось сделать только двум машинам, на самом деле на вершине была вся команда «жуков»: без поломавшегося первопроходца «Беляша», без заботливого тыла с горячей яичницей от Toyota LandCruiser ничего не бы у нас получилось. Мы радостно скатывались со снежных склонов на мусорных пакетах, допивали домашнее вино, заботливо врученное нам сваном, хозяином хостела, и понимали, что именно ради этих ощущений проделали несколько тысяч километров.
Конечно же, я успела на рейс, а товарищи продолжили свой путь в Армению и дальше через Тбилиси и Пятигорск обратно в Москву.
Эти безумные 8 дней (да, всего восемь!) в очередной раз подтвердили: главное в путешествиях - это люди. Те, кого встречаешь на пути и те, вместе с кем идешь.
Уверена, что польский альпинист, который с трудом держался на ногах после десяти дней жестокой автономки вокруг Ушбы, думал то же самое, когда его в горах неожиданно подвезли веселые ребята из России :)