Чем пчела жалит?
Известная фольклористка, прекрасная исполнительница народных песен Сима Н. рассказывала о таком вот случае из своей богатой практики.
Работали они как-то в диалектологической экспедиции. И ей поручили выяснить, как себя ведет /л/ в конце слова и в интервокальном положении (между двумя гласными). Работать надо было с людьми старшего поколения, поскольку младшее, регулярно слушавшее радио и смотревшее телепередачи, начало отходить от диалектной нормы и говорило на какой-то смеси литературного и диалектного идиомов. Симе достался древний дед, глухой, как пень, целыми днями лежавший от немочи на печи и понимавший, в общем, одного только собственного сына, Семена, бойкого мужичка, любившего покрасоваться перед женским полом. Говорил, правда, дед громко и четко. Симу предупредили о том, что разговаривать со стариком можно будет только через переводчика, и она отправилась к Семену. Семен сразу выгнул грудь колесом. Высокая, статная молодка из города его явно вдохновляла.
- Ты, чего надо, и у меня могешь спросить. Это бабы у нас темнота, а мы дак это люди-то грамотные, три класса закончили.
- Нет, - разочаровала его сразу Сима. - Мне нужно чтобы слова в старом их виде говорили.
- Ну, это дак к отцу моему. Он в старом-то видё все говорит.
Пришли они в избу к отцу. Сима достала блокнотик и приготовилась записывать.
- Спроси отца, в старом виде, вот я иду, а уже-то как будет - Семен, как человек образованный, не стал выяснять у молодки, куда это она идет и как это будет "уже", а вот так и начал во всю глотку орать:
- Оте-э-э-ц!!!
Нет ответа. Вдвое громче:
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!!
- Ы-э? - утробным голосом удавленника откликнулся отец с печки.
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!! - заорал опять Семен, чтобы убедиться, что отец реагирует на него, а не на свой последний сон.
- Ы-э-а-а-а?
- Тут учителя-а-а из Москвы-э-э приехали -и-и, дак энтересуются, как в старом-то видё говорят.
- Но-а-а-а?
- К примеру, в старом-то видё-о-о-о иду, а уже-то как будё-о-о-от?
- А-а-а! - кашель... - Пошоу!
Сердце исследователя ёкнуло. С первого примера обнаружила твердое польское /л/. Так, это у нас в финальной позиции. Теперь надо в интервокальной. Какое бы тут слово подошло?... А, вот, жа-л-о!
- Семен, спроси у отца, чем в старом виде пчела жалит.
- Оте-э-э-ц!!!
Нет ответа. Вдвое громче:
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!!
- Ы-э?
Теперь контрольный:
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!! -
- Ы-э-а-а-а?
- Учительша дак спрашиваё-о-о-т...
- Но-а-а-а?
- В старом-то видё-о-о-о, в старом-то видё-о-о-о чем пчела-то жалё-о-о-о-о-т?
- А-а-а! - кашель... - А хучь в старом, хучь в новом всё жопой жалёт!
Работали они как-то в диалектологической экспедиции. И ей поручили выяснить, как себя ведет /л/ в конце слова и в интервокальном положении (между двумя гласными). Работать надо было с людьми старшего поколения, поскольку младшее, регулярно слушавшее радио и смотревшее телепередачи, начало отходить от диалектной нормы и говорило на какой-то смеси литературного и диалектного идиомов. Симе достался древний дед, глухой, как пень, целыми днями лежавший от немочи на печи и понимавший, в общем, одного только собственного сына, Семена, бойкого мужичка, любившего покрасоваться перед женским полом. Говорил, правда, дед громко и четко. Симу предупредили о том, что разговаривать со стариком можно будет только через переводчика, и она отправилась к Семену. Семен сразу выгнул грудь колесом. Высокая, статная молодка из города его явно вдохновляла.
- Ты, чего надо, и у меня могешь спросить. Это бабы у нас темнота, а мы дак это люди-то грамотные, три класса закончили.
- Нет, - разочаровала его сразу Сима. - Мне нужно чтобы слова в старом их виде говорили.
- Ну, это дак к отцу моему. Он в старом-то видё все говорит.
Пришли они в избу к отцу. Сима достала блокнотик и приготовилась записывать.
- Спроси отца, в старом виде, вот я иду, а уже-то как будет - Семен, как человек образованный, не стал выяснять у молодки, куда это она идет и как это будет "уже", а вот так и начал во всю глотку орать:
- Оте-э-э-ц!!!
Нет ответа. Вдвое громче:
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!!
- Ы-э? - утробным голосом удавленника откликнулся отец с печки.
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!! - заорал опять Семен, чтобы убедиться, что отец реагирует на него, а не на свой последний сон.
- Ы-э-а-а-а?
- Тут учителя-а-а из Москвы-э-э приехали -и-и, дак энтересуются, как в старом-то видё говорят.
- Но-а-а-а?
- К примеру, в старом-то видё-о-о-о иду, а уже-то как будё-о-о-от?
- А-а-а! - кашель... - Пошоу!
Сердце исследователя ёкнуло. С первого примера обнаружила твердое польское /л/. Так, это у нас в финальной позиции. Теперь надо в интервокальной. Какое бы тут слово подошло?... А, вот, жа-л-о!
- Семен, спроси у отца, чем в старом виде пчела жалит.
- Оте-э-э-ц!!!
Нет ответа. Вдвое громче:
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!!
- Ы-э?
Теперь контрольный:
- Оте-э-э-а-а-а-ц!!! -
- Ы-э-а-а-а?
- Учительша дак спрашиваё-о-о-т...
- Но-а-а-а?
- В старом-то видё-о-о-о, в старом-то видё-о-о-о чем пчела-то жалё-о-о-о-о-т?
- А-а-а! - кашель... - А хучь в старом, хучь в новом всё жопой жалёт!