* * *
В метро рядом оказалась чудесная пара. Он и она. Лет так чуть до или чуть после шестидесяти. Совсем юные бабушка и дедушка: молодящиеся, красивые... Ей кто-то (дочь? сын?) прислал много видео: младенец доволен и смеётся, младенец расстроен и плачет, младенец увидел папу и «агу», младенец увидел маму и «ого»... Младенца много. «Смотри!», - показывает юная бабушка юному дедушке. И весь вагон невольно смотрит и слушает: агу, агу, агусеньки! «Какие милые,» - порадовалась я. Не ожидая, что не так с теми, где много младенца. Быстро видосики аллес. А потом рядом с милейшей парой сел юноша: штаники ничем не примечательны, курточка тоже, но из-под плотно надетых наушников доносилось... ай, фак, я не сильна в современных ритмах! Что-то «модное, молодёжное». Тихо доносилось. Ну все в курсе: не каждое наушничанье наушничает в личку. И ничто не... «А вот скот какой! - громко сказала бабушка, которая нам всем так активно навязывала младенца. - И что ж это он музыку свою не умерит?». А и правда, не младенец же... музыка.