Соседки
С момента переселения меня из уютной и любимой комнаты, наполненной всякими нужными вещами и ласковыми мурчащими-лизящими, в больницу, сменилось три соседки. Первая была необщительна, глубоко трагична и на любой вопрос восклицала с надрывом: "Да не знаю я!". И она круглосуточно смотрела телевизор. Но очень тихо, в привычном домашнем фоновом режиме: даже спать не мешала. Вторая - рыхлая, весёлая, не смотря на практически полную невозможность ходить: лишь чуть-чуть, по палате, грузно опираясь на костыли. При разговоре она постоянно, словно ящерка, облизывала быстрым язычком губы - немного жутковатое зрелище: а вдруг нападёт? Рассказывала всякие истории из жизни закулисья "Октябрьского" - забавные по большей части. Но она очень боялась сквозняков, из-за чего в палате всегда было душно (что мною, привыкшей к свежему воздуху, переносилось с трудом). И - телевизор! Она, правда, на ночь его выключала. Но днём он работал на полную катушку: соседка была глуховата. И я вторично искренне порадовалась, когда её, как и первую, перевели в другое место. А после, на каталочке, привезли третью. Старенькая, сухонькая, головка в лёгком оперении кудряшек цвета соль с перцем, птичьи тоненькие лапки и прекрасные тёмные глаза, удивительно молодые для такого личика, исполненные истинно христианских любви и смирения. У неё ничего не болит: просто тело устало. Возможно, атеросклероз. И она принимает этот диагноз так же, как смотрит на мир: смиренно и с любовью. Тело ей довольно долго послужило, можно и дать отдохнуть... Она не просит фоновых звуков: она просит только открыть окно. Чтобы - воздух. Как дома. Надеюсь, что это не от временной неловкости от поселения в незнакомом месте, и тишина здесь останется вместе с воздухом. И с бабушкой. Если, конечно, её родственники найдут не самые большие, но и не самые малые деньги на её содержание в платной палате. Уж лучше так, чем очередная любительница телевизора. А одну меня здесь точно не оставят: начался сезон дач. В смысле, сорванных спин.