КФС - 1 (1)
Итак, в прошлой своей заметке, я получил, как мне кажется, весьма позитивный опыт исследования «измов», а теперь не вижу причин, почему бы этот опыт не приумножить. В связи с чем, предлагаю рассмотреть сразу три понятия: о капитализме, феодализме и социализме.
Самым сложным понятием из этой троицы, на мой взгляд, является, конечно же, первое. Капитализм - это вообще эталон нечёткости для всякого «изма», что я и постараюсь продемонстрировать.
Непонятно
Прежде всего, попробуем собрать некую суммарную формулу из доступных определений и выделить в ней некие обязательные составляющие феномена Капитализм. Т.е. такие составляющие, без которых термин Капитализм вообще не может существовать ни при каких оговорках.
В целом, рисуется следующая формула: Капитализм = свободная конкуренция (рыночная экономика, свободное предпринимательство и пр.) И частная собственность на средства производства, а также произведённый продукт И эксплуатация наёмного труда капиталом И стремление к прибыли.
Теперь для проверки этого описания разумно было бы применить простой метод обнуления параметров. Последовательно исключая из формулы составляющие, мы будем проверять, какие из них являются необходимыми. Т.е. такими, обнуление которых, сразу ставит на капитализме крест.
Итак.
1) Свободная конкуренция. На первый взгляд присутствие свободного рынка в формуле кажется совершенно необходимым. Однако опыт неизбежности естественного формирования монополий на этом самом рынке говорит о том, что либо капитализм может сохраняться и вне рынка, либо следует считать капиталистические монополии не совсем капиталистическими. В общем, варианты возможны, но раз само словосочетание «капиталистические монополии» ни у кого не вызывает никаких сомнений, то необходимость свободного рынка для существования феномена капитализма можно смело ставить под сомнение.
2) Частная собственность на средства производства с последующей принадлежностью продукта собственнику. По большому счёту, капиталист начинает своё дело, как правило, не на свои. Собственно, ему вообще не нужно первоначально накапливать капитал для осуществления капиталистических отношений: он может занять, извините, у феодала. Так же нет никакой необходимости владеть средствами производства. Они могут быть, в конце концов, арендованы.
Тот же малый или средний предприниматель - это зачастую заёмщик с шишом в кармане, но очень бодрой физиономией, длинным языком или низкой социальной ответственностью, на худой конец. Исходно, такому капиталисту ничего не принадлежит кроме задумки как поднять бабла, поэтому внешне он ничем не отличается от того же пролетария, кроме наличия идеи (простите, бизнес-плана).
Следовательно, частная собственность на средства производства не является необходимым требованием к бытию человека-капиталиста. По крайней мере, в том виде как мы его наблюдаем сегодня, например, в ипостаси предпринимателя.
3) Эксплуатация наёмного труда капиталом. Сие явление, настолько расплывчато, что считать его некой базой для строгого определения феномена видится совершенно пустым делом. Эксплуатация чужого труда капиталом в разной мере свойственна и феодализму, и социализму, и рабовладельческому строю. Даже в первобытных общинах вполне можно было бы найти что-то подобное. Поэтому при всей кажущейся необходимости, недостаточность этого понятия совершенно очевидна.
4) Стремление к прибыли. Грубо говоря - это жадность. На мой взгляд, заявление Томаса Джозефа Даннинга о 300% прибыли так заслонило всем свет, что теперь и концов не сыскать. Да, зерно истины в этом, безусловно, есть, но опять же, очевидно, что мотив жадности не может исчерпывать всю мотивацию капиталиста. Как будет далее показано на реальных примерах, это отнюдь не единственный мотив, а потому и необходимым он также не является.
А если прочитать оригинальный текст, то сам Маркс и вовсе определял капиталиста как субъектную форму движения капитала:
«Простое товарное обращение - продажа ради купли - служит средством для достижения конечной цели, лежащей вне обращения, - для присвоения потребительных стоимостей, для удовлетворения потребностей. Напротив, обращение денег в качестве капитала есть самоцель, так как возрастание стоимости осуществляется лишь в пределах этого постоянно возобновляющегося движения. Поэтому движение капитала не знает границ.
Как сознательный носитель этого движения, владелец денег становится капиталистом. Его личность или, точнее, его карман - вот тот пункт, откуда исходят и куда возвращаются деньги. Объективное содержание этого обращения - возрастание стоимости - есть его субъективная цель, и поскольку растущее присвоение абстрактного богатства является единственным движущим мотивом его операций, постольку - и лишь постольку - он функционирует как капиталист, т. е. как олицетворённый, одарённый волей и сознанием капитал.»
Если ограничиться только этими соображениями, то по Марксу капиталист есть осубъекченный капитал. Фактически, капиталист и прибыль определяют друг друга. Но вот незадача: причём здесь тогда все остальные составляющие формулы?
Вполне вероятно, что и на самом деле ни при чём. Ведь если в этом направлении всё-таки пойти дальше, невзирая на авторитеты, то получается любопытный вывод: капиталист, как субъект, ответственный за создание прибыли, будет существовать (и даже доминировать) в рамках любых общественных отношений. Мы вдруг с удивлением обнаруживаем, что получать прибыль можно даже находясь строго в рамках советского Госплана, и вообще никак не привязываясь к производству. Для этого совершенно достаточно, например, находиться на «распределении» уже обобществлённого (ничейного) продукта, отчуждая толику малую в свою пользу. Именно так, во многом, функционировала на практике развитая социалистическая система торговли и общепита, расползаясь, как раковая опухоль, в масштабах всей страны. Вообще, всячески рекомендую к просмотру парочку серий (раз и два) д/ф «Следствие вели», в которых весьма наглядно иллюстрируется тот факт, что на советском рынке можно было найти всё. Даже услуги киллера. А если пораспрашивать вдумчиво старшие поколения наших сограждан, то и вовсе выясняется, что рассказы о немыслимом дефиците всего и вся основаны лишь на одном-единственном явлении - на нежелании платить 5 рублей там, где чисто теоретически должно было быть 3.
Иными словами, проблема заключалась лишь в том, что начиная где-то с 70-х годов прошлого века позволить себе рыночные отношения в СССР «могли не только лишь все». Ну, вот, видимо, чтобы все могли себе это позволить, СССР как систему отношений и демонтировали при почти полном одобрении большинства, отчего-то решившего, что уж оно-то в рынок впишется по любому.
Кстати, приведённый пример - это, помимо прочего, ещё и весомый контраргумент против необходимости наличия частной собственности на средства производства и результаты труда для возникновения капиталистических, как они понимаются сегодня, отношений.
В общем, сомнения множатся в геометрической прогрессии, а из простых путей остаётся лишь искать ясности в учебнике по политэкономии, который объявляет капитализм следствием капиталистического типа товарного производства. Но далее выясняется, что строго научного разделения капиталистического и некапиталистического товарного производства нет от слова совсем. Что есть строго и научно капиталистический способ производства решительно не ясно.
Начнём с того, что в историческом масштабе капиталистическое производство должно сменять феодальное.
«Феодальный способ производства (от лат. feodum - поместье) - это способ производства материальных благ, основу которого составляют собственность феодалов на главное средство производства - землю и личная зависимость от них непосредственных производителей: крестьян, ведущих мелкое индивидуальное хозяйство на земле феодалов.»
Так же как и в капиталистическом способе имеем в основании частную собственность на основные средства производства. Отличие сводится лишь к личной зависимости крестьянина от феодала. Однако указанная личная зависимость исторически никоим образом не относится к экономическим факторам и, более того, является позднейшим приобретением. Кроме того, личная зависимость крестьянина - это, скорее, технологический фактор. Можно сказать, речь тут идёт о технологическом плече, к которому может получить доступ владелец средств производства, чтобы повысить эффективность отдачи от работника. При малых размерах производства, не способного обеспечить даже необходимым (сапожник без сапог), единственным источником дохода, действительно, является труд. Но вот личная зависимость крестьянина пришла с рыцарским доспехом, когда одно рыцарское копьё могло легко вытоптать сколь угодно многочисленное возмущение вооружённых чем попало крестьян. И неслучайно, что этой личной зависимости постепенно пришёл конец с началом распространения огнестрельного оружия: «Бог создал людей сильными и слабыми. Сэмюэл Кольт сделал их равными». Ровно так же, как до этого равными сделал феодала и организованных горожан арбалет.
В этом смысле, нет совершенно никаких гарантий, что новое технологическое доминирование правящего, теперь уже, как бы капиталистического класса не способно низвести рабочую силу в положение и вовсе античного раба. Да что там рабство, батарейка - вот какое радужное будущее рисует нам футурология.
Поэтому личная зависимость - это ложное основание. Но за ним скрыт тот факт, что система именно производственных отношений средневековья имела слишком много сходства с тем, что сегодня называют капитализмом.
Рассмотрим такой вполне жизненный пример. Некто, получив в наши дни по наследству, скажем, торговый центр, сдаёт торговые места в аренду, получает положенную ренту и в ус, значит, не дует, ибо влезать в доспехи и отстаивать свои права на ренту ему нет надобности, ибо за него эту обязанность осуществляет государство. И вот сегодня такой владелец называется капиталистом. Именно тут и возникает множество сомнений. Ведь отношения владельца торгового центра с арендаторами имеют намного больше общего с взаимодействием хозяина феодального поместья с крестьянами, чем с взаимоотношением, скажем, Генри Форда со своими рабочими. Опять же, количество историй крепостных крестьян ставших капиталистами, не уступает, если не превышает число русских дворян, сменивших усадьбу на фабрику. Фактически собственность феодала, становится капиталистом чаще, чем сам феодал, т.е. собственник. Отсюда и следует простой вывод: между рентой и прибылью существует определённая разница, а право собственности - совершенно необязательное условие для существования капитализма. Однако имеющаяся система определений требует закрыть на это глаза.
Всё то же, что о владельце торгового центра, можно сказать и об отношениях феодала с городом или, скажем, монастырём, как производственными центрами средневековья. Как это было всегда, между владельцем средств производства и, собственно, самим производством лежит понятие ренты. Т.е. феодал, являясь собственником, ну, или представителем собственника средств производства (земли), имел право на отчуждение. При этом внутри самих городов и монастырей крутились ровно те же производственные процессы, что и сегодня, пусть и в меньших масштабах.
Однако простая разница в масштабах не является гарантией качественных отличий, если относительное влияние прочих связей сохраняется. Т.е. это ещё надо доказать, что отношения между, скажем, герцогиней Альбой и капиталистами, арендовавшими у неё землю (коей у неё было достаточно, чтобы обойти всю Испанию по своим владениям) под производственные нужды, качественно отличаются от отношений таких же герцогов и тех же средневековых городских капиталистов, каких-нибудь Барди и Перуцци.
Далее
Самым сложным понятием из этой троицы, на мой взгляд, является, конечно же, первое. Капитализм - это вообще эталон нечёткости для всякого «изма», что я и постараюсь продемонстрировать.
Непонятно
Прежде всего, попробуем собрать некую суммарную формулу из доступных определений и выделить в ней некие обязательные составляющие феномена Капитализм. Т.е. такие составляющие, без которых термин Капитализм вообще не может существовать ни при каких оговорках.
В целом, рисуется следующая формула: Капитализм = свободная конкуренция (рыночная экономика, свободное предпринимательство и пр.) И частная собственность на средства производства, а также произведённый продукт И эксплуатация наёмного труда капиталом И стремление к прибыли.
Теперь для проверки этого описания разумно было бы применить простой метод обнуления параметров. Последовательно исключая из формулы составляющие, мы будем проверять, какие из них являются необходимыми. Т.е. такими, обнуление которых, сразу ставит на капитализме крест.
Итак.
1) Свободная конкуренция. На первый взгляд присутствие свободного рынка в формуле кажется совершенно необходимым. Однако опыт неизбежности естественного формирования монополий на этом самом рынке говорит о том, что либо капитализм может сохраняться и вне рынка, либо следует считать капиталистические монополии не совсем капиталистическими. В общем, варианты возможны, но раз само словосочетание «капиталистические монополии» ни у кого не вызывает никаких сомнений, то необходимость свободного рынка для существования феномена капитализма можно смело ставить под сомнение.
2) Частная собственность на средства производства с последующей принадлежностью продукта собственнику. По большому счёту, капиталист начинает своё дело, как правило, не на свои. Собственно, ему вообще не нужно первоначально накапливать капитал для осуществления капиталистических отношений: он может занять, извините, у феодала. Так же нет никакой необходимости владеть средствами производства. Они могут быть, в конце концов, арендованы.
Тот же малый или средний предприниматель - это зачастую заёмщик с шишом в кармане, но очень бодрой физиономией, длинным языком или низкой социальной ответственностью, на худой конец. Исходно, такому капиталисту ничего не принадлежит кроме задумки как поднять бабла, поэтому внешне он ничем не отличается от того же пролетария, кроме наличия идеи (простите, бизнес-плана).
Следовательно, частная собственность на средства производства не является необходимым требованием к бытию человека-капиталиста. По крайней мере, в том виде как мы его наблюдаем сегодня, например, в ипостаси предпринимателя.
3) Эксплуатация наёмного труда капиталом. Сие явление, настолько расплывчато, что считать его некой базой для строгого определения феномена видится совершенно пустым делом. Эксплуатация чужого труда капиталом в разной мере свойственна и феодализму, и социализму, и рабовладельческому строю. Даже в первобытных общинах вполне можно было бы найти что-то подобное. Поэтому при всей кажущейся необходимости, недостаточность этого понятия совершенно очевидна.
4) Стремление к прибыли. Грубо говоря - это жадность. На мой взгляд, заявление Томаса Джозефа Даннинга о 300% прибыли так заслонило всем свет, что теперь и концов не сыскать. Да, зерно истины в этом, безусловно, есть, но опять же, очевидно, что мотив жадности не может исчерпывать всю мотивацию капиталиста. Как будет далее показано на реальных примерах, это отнюдь не единственный мотив, а потому и необходимым он также не является.
А если прочитать оригинальный текст, то сам Маркс и вовсе определял капиталиста как субъектную форму движения капитала:
«Простое товарное обращение - продажа ради купли - служит средством для достижения конечной цели, лежащей вне обращения, - для присвоения потребительных стоимостей, для удовлетворения потребностей. Напротив, обращение денег в качестве капитала есть самоцель, так как возрастание стоимости осуществляется лишь в пределах этого постоянно возобновляющегося движения. Поэтому движение капитала не знает границ.
Как сознательный носитель этого движения, владелец денег становится капиталистом. Его личность или, точнее, его карман - вот тот пункт, откуда исходят и куда возвращаются деньги. Объективное содержание этого обращения - возрастание стоимости - есть его субъективная цель, и поскольку растущее присвоение абстрактного богатства является единственным движущим мотивом его операций, постольку - и лишь постольку - он функционирует как капиталист, т. е. как олицетворённый, одарённый волей и сознанием капитал.»
Если ограничиться только этими соображениями, то по Марксу капиталист есть осубъекченный капитал. Фактически, капиталист и прибыль определяют друг друга. Но вот незадача: причём здесь тогда все остальные составляющие формулы?
Вполне вероятно, что и на самом деле ни при чём. Ведь если в этом направлении всё-таки пойти дальше, невзирая на авторитеты, то получается любопытный вывод: капиталист, как субъект, ответственный за создание прибыли, будет существовать (и даже доминировать) в рамках любых общественных отношений. Мы вдруг с удивлением обнаруживаем, что получать прибыль можно даже находясь строго в рамках советского Госплана, и вообще никак не привязываясь к производству. Для этого совершенно достаточно, например, находиться на «распределении» уже обобществлённого (ничейного) продукта, отчуждая толику малую в свою пользу. Именно так, во многом, функционировала на практике развитая социалистическая система торговли и общепита, расползаясь, как раковая опухоль, в масштабах всей страны. Вообще, всячески рекомендую к просмотру парочку серий (раз и два) д/ф «Следствие вели», в которых весьма наглядно иллюстрируется тот факт, что на советском рынке можно было найти всё. Даже услуги киллера. А если пораспрашивать вдумчиво старшие поколения наших сограждан, то и вовсе выясняется, что рассказы о немыслимом дефиците всего и вся основаны лишь на одном-единственном явлении - на нежелании платить 5 рублей там, где чисто теоретически должно было быть 3.
Click to viewИными словами, проблема заключалась лишь в том, что начиная где-то с 70-х годов прошлого века позволить себе рыночные отношения в СССР «могли не только лишь все». Ну, вот, видимо, чтобы все могли себе это позволить, СССР как систему отношений и демонтировали при почти полном одобрении большинства, отчего-то решившего, что уж оно-то в рынок впишется по любому.
Кстати, приведённый пример - это, помимо прочего, ещё и весомый контраргумент против необходимости наличия частной собственности на средства производства и результаты труда для возникновения капиталистических, как они понимаются сегодня, отношений.
В общем, сомнения множатся в геометрической прогрессии, а из простых путей остаётся лишь искать ясности в учебнике по политэкономии, который объявляет капитализм следствием капиталистического типа товарного производства. Но далее выясняется, что строго научного разделения капиталистического и некапиталистического товарного производства нет от слова совсем. Что есть строго и научно капиталистический способ производства решительно не ясно.
Начнём с того, что в историческом масштабе капиталистическое производство должно сменять феодальное.
«Феодальный способ производства (от лат. feodum - поместье) - это способ производства материальных благ, основу которого составляют собственность феодалов на главное средство производства - землю и личная зависимость от них непосредственных производителей: крестьян, ведущих мелкое индивидуальное хозяйство на земле феодалов.»
Так же как и в капиталистическом способе имеем в основании частную собственность на основные средства производства. Отличие сводится лишь к личной зависимости крестьянина от феодала. Однако указанная личная зависимость исторически никоим образом не относится к экономическим факторам и, более того, является позднейшим приобретением. Кроме того, личная зависимость крестьянина - это, скорее, технологический фактор. Можно сказать, речь тут идёт о технологическом плече, к которому может получить доступ владелец средств производства, чтобы повысить эффективность отдачи от работника. При малых размерах производства, не способного обеспечить даже необходимым (сапожник без сапог), единственным источником дохода, действительно, является труд. Но вот личная зависимость крестьянина пришла с рыцарским доспехом, когда одно рыцарское копьё могло легко вытоптать сколь угодно многочисленное возмущение вооружённых чем попало крестьян. И неслучайно, что этой личной зависимости постепенно пришёл конец с началом распространения огнестрельного оружия: «Бог создал людей сильными и слабыми. Сэмюэл Кольт сделал их равными». Ровно так же, как до этого равными сделал феодала и организованных горожан арбалет.
В этом смысле, нет совершенно никаких гарантий, что новое технологическое доминирование правящего, теперь уже, как бы капиталистического класса не способно низвести рабочую силу в положение и вовсе античного раба. Да что там рабство, батарейка - вот какое радужное будущее рисует нам футурология.
Поэтому личная зависимость - это ложное основание. Но за ним скрыт тот факт, что система именно производственных отношений средневековья имела слишком много сходства с тем, что сегодня называют капитализмом.
Рассмотрим такой вполне жизненный пример. Некто, получив в наши дни по наследству, скажем, торговый центр, сдаёт торговые места в аренду, получает положенную ренту и в ус, значит, не дует, ибо влезать в доспехи и отстаивать свои права на ренту ему нет надобности, ибо за него эту обязанность осуществляет государство. И вот сегодня такой владелец называется капиталистом. Именно тут и возникает множество сомнений. Ведь отношения владельца торгового центра с арендаторами имеют намного больше общего с взаимодействием хозяина феодального поместья с крестьянами, чем с взаимоотношением, скажем, Генри Форда со своими рабочими. Опять же, количество историй крепостных крестьян ставших капиталистами, не уступает, если не превышает число русских дворян, сменивших усадьбу на фабрику. Фактически собственность феодала, становится капиталистом чаще, чем сам феодал, т.е. собственник. Отсюда и следует простой вывод: между рентой и прибылью существует определённая разница, а право собственности - совершенно необязательное условие для существования капитализма. Однако имеющаяся система определений требует закрыть на это глаза.
Всё то же, что о владельце торгового центра, можно сказать и об отношениях феодала с городом или, скажем, монастырём, как производственными центрами средневековья. Как это было всегда, между владельцем средств производства и, собственно, самим производством лежит понятие ренты. Т.е. феодал, являясь собственником, ну, или представителем собственника средств производства (земли), имел право на отчуждение. При этом внутри самих городов и монастырей крутились ровно те же производственные процессы, что и сегодня, пусть и в меньших масштабах.
Однако простая разница в масштабах не является гарантией качественных отличий, если относительное влияние прочих связей сохраняется. Т.е. это ещё надо доказать, что отношения между, скажем, герцогиней Альбой и капиталистами, арендовавшими у неё землю (коей у неё было достаточно, чтобы обойти всю Испанию по своим владениям) под производственные нужды, качественно отличаются от отношений таких же герцогов и тех же средневековых городских капиталистов, каких-нибудь Барди и Перуцци.
Далее