Святой Царь Иоанн Грозный и его военная деятельность. Окончание
Оригинал взят у gabriel_r в Святой Царь Иоанн Грозный и его военная деятельность. Окончание
Военная деятельность грозного Царя
Начало: http://gabriel-r.livejournal.com/84854.html
Продолжение: http://gabriel-r.livejournal.com/86338.html
На съезде имперских депутатов Германии, Альбрехт Мекленбургский сообщал: «Московский Царь собирается строить флот на Балтийском море. В Нарве он превращает торговые суда в военные корабли» и предлагал прибегнуть к помощи Испании, Дании и Англии, чтобы остановить «врагов всего христианского мира».
На конгрессе князей 1564 года в Ростоке Любек, отмечая необыкновенные способности и восприимчивость русских, говорил, что «Русский Царь скоро достигнет своей цели. Сегодня, у него четыре корабля, через год их станет десять, потом 20,40,60 и т.д.». А непримиримый враг Москвы Август Саксонский, тревожась, какая грозная морская сила растет на Востоке, доносил императору: «Русские быстро заводят флот, набирают отовсюду шкиперов; когда московиты усовершенствуются в морском деле, с ними не будет возможности справиться».
Таким образом, мы с полной ответственностью можем сказать, что Царь Иоанн Васильевич Грозный является не только новатором в военном деле и создателем Регулярной Армии, но и первым строителем Русского Военно-Морского Флота, уяснившим непреложную истину, провозглашенную впоследствии великим Императором Александром III Миротворцем: «У России есть только два союзника, ее Армия и Военно-Морской Флот».
«Мудрость на престоле есть дар Небес для подданных безценный: она, изумляя великими событиями, и малыя озаряет будущим Светом. К вящей же славе и чести Его Царского Величества, должны мы, отдав достойную память Его природным дарованиям, видеть в Нем и благочестие, и ревность по Отечественной Вере, на чем основывается благосостояние Богом хранимой Православной Христианской Державы».21 Как выдающийся стратег, Царь Иоанн Васильевич остро сознавал опасность военной агрессии с Запада, угрожавшей жизненным интересам России. А как Государь - Помазанник Божий, твердо усвоивший Византийский политический идеал, по которому Монарх является воинствующим стражем Правоверия, он не мог не видеть более страшную угрозу, угрозу духовной экспансии Запада.
Интересно в этой связи мнение исследователя народного творчества И. Сенигова, видевшего небывалую популярность Иоанна Грозного среди простого народа, отображенную в песнях и сказаниях не только в том, что «Царь знал и любил Русский Народ, понимая его мысли, чувства, нравы, и обычаи, сочувствовал его тяжелому положению, верил в него как в носителя основных начал русского исторического бытия - Православия, Самодержавия и Народности», но и в той «гениальной прозорливости первого Русского Царя, предугадавшего ту опасность, которая угрожала России со стороны польско-литовского влияния, уже пустившего корни среди Московских бояр. Измена последних, тяготевших к католической Польше, возмущала Иоанна Грозного не только предательством лично ему, но особенно тем, что в его глазах они являлись изменниками своему народу. Если бы Иоанн Грозный миловал бояр, тяготевших к католической Польше и Литве, то возможно предположить, что он тем самым мог бы погубить Православную Русь. Из всех Московских Государей, Русский Народ больше всего обязан Иоанну Грозному тем, что он избавил его от опасности испытать участь остальных славянских народов, т.е. снизойти на степень второстепенного, не самостоятельного государства». Эту же мысль находим мы и у русского историка Е. Белова: «В последнем случае, Россия превратилась бы во вторую Польшу, со всеми последствиями господства сотни фамилий над остальным народом».
Начав в 1558 году Ливонскую войну не только и не столько «за овладение побережьем Балтийского моря» (как думают составители справки-Приложения № 4), Царь Иоанн Грозный намеревался, прежде всего, остановить многовековой натиск Ватикана. Лишить его столь выгодного плацдарма, откуда «Святейший престол - по меткому выражению современного исследователя - протягивал свои жадные щупальца не только к Киеву и Минску, но и к самой Москве».
«Из века в век кощунственно прикрываясь знаком креста, рядясь в одежды проповедников "истины" для восточных "варваров"-схизматиков, Ватикан стремился, прежде всего, расколоть, сломить Православие, уничтожить духовный иммунитет России, и тем самым - лишить ее способности к сопротивлению военной агрессии. К ХVI веку процесс этот зашел слишком далеко. Помимо основных западных соседей Московского государства - Ливонии, Польши и Литвы, во власти католического влияния находилась уже почти вся Белоруссия и правобережная Украина. Коварный враг подступил непосредственно к русским землям, и необходимо было действовать как никогда решительно».22 К тому же именно сюда, к западным границам России, уже докатились волны Реформации. А это учение «прескверных лютор» воспринималось в Москве XVI столетия (в отличие от современности) не иначе как рассадник ереси. Сюда же бежал Феодосий Косой и его жидовствующие единомышленники. Здесь «проповедничал» и еретик-феодосианин Фома Протестант. Именно поэтому основным направлением главного удара зимнего похода 1562-1563 гг. явился Полоцк - центр распространения Реформации в Литовской Руси, где в конце 1550-х - начале 60-х гг. возник кальвинистский сбор, разогнанный после взятия Полоцка войсками Грозного Царя.
Также уместно было бы напомнить особо забывчивым и показать на примере судьбы западных славян, что несли Московской Руси такие «крестоносцы», псы-рыцари. Откроем «Путь к совершенству» Ильина И.А.: «У германцев, после военной победы было принято вызывать в свой стан всех знатных людей побежденного народа. Эта аристократия вырезалась на месте. Затем, "обезглавленный" народ подвергался принудительному крещению в католицизм. Не согласные, при этом, убивались тысячами. Оставшиеся - принудительно и бесповоротно германизировались. "Обезглавливание" побежденного народа есть старый общегерманский прием».
Царь прекрасно представлял, с каким мощным противником придется ему воевать, так же как отлично понимал он и неминуемость этого столкновения. Он знал: иначе - нельзя, иначе - уничтожат Православную Русь. Поэтому разгром Царем Иоанном IV Тевтонского ордена, властвовавшего в Прибалтике 350 лет, и ликвидация тем самым величайшего зла для России, которое осознал ещё 300 лет назад Святой Благоверный Князь Александр Невский, остановив занесенный над Русью рыцарский меч, - вот реальный и выдающийся результат Ливонской войны. Той самой, которую г-да составители Приложения № 4 умудрились поставить Государю Иоанну в вину. Войны, за безусловное продолжение которой, между прочим, ясно осознавая ее цели и значение для России, единодушно высказался на Соборе всея Земли Русской, от всех сословий, Народ Божий. Войны, ставшей делом всей жизни Благоверного Царя Иоанна Васильевича Грозного!
Согласно Ям-Запольскому перемирию, (особо подчеркиваем, не мирному договору, как пишут различные «историки», а перемирию, что является весьма существенной разницей в дипломатической лексике), подписанному 15 января 1582 года между Россией и Польско-Литовским государством, Речь Посполитая обязывалась оставить оккупированные ею русские города: Великие Луки, Холм, Невель и Велиж. А Русское Государство, со своей стороны, обязывалось передать все территории, принадлежавшие прежде Ливонскому ордену, за исключением Новгородка Ливонского и еще нескольких крепостей. Кроме того, Польский король отказывался и от требуемой им ранее громадной контрибуции. Причем, строго подчеркивалось, что Москва передает только те территории в Ливонии, которые были захвачены поляками, но никак не шведами. Это важное политическое решение, столь настойчиво и твердо продиктованное Царем Иоанном Грозным, свидетельствовало о том, что «Грозный намерен был заключить мир с Польшей исключительно с целью высвободить силы и сосредоточить их на борьбе со Швецией».23
Итогом подписания этого документа стало то, что «Россия, в условиях крайне неблагополучной обстановки, проявив высочайшее мужество русских войск и лучшие качества русской дипломатии, вынудила Речь Посполитую отказаться от широких планов агрессии и от своих претензий на Псков, Новгород и Смоленск» (История Дипломатии. Т.1. с. 202). Документ был подписан на 10 лет и рассматривался Благоверным Государем Иоанном как вынужденная и временная передышка. И только смерть (без всякого сомнения, насильственная, - см. нашу статью в «Русском Вестнике.» № 6, 2005 г.) Царя Иоанна Грозного не дала ему возможность полностью осуществить задуманное и продолжить борьбу.
Только такой историк как Карамзин мог, несмотря на историческую очевидность событий, сделать заключение, что сие соглашение явилось «самым невыгодным и бесчестным для России из всех заключенных до того времени с Литвой»... Да полноте! До того времени и не было столь масштабного, жестокого и трагического столкновения России с Западом! Молодое Русское Царство, ведя изнурительную 25-летнюю войну сразу на три фронта, выстояло. Русский боевой дух и воля к победе - остались не поколебимы! Россия отступила на исходные рубежи, но от дальнейшей борьбы не отказалась. И это был главный итог Ливонской войны! Обратимся же за свидетельствами к историкам, для вас, г-да составители, авторитетным, и, согласно вашим же утверждениям, на чьи труды вы, якобы, «опирались», при подготовке доклада для митрополита Ювеналия и Приложения №4 к нему.
Скрынников И.Г. пишет, что, невзирая на поддержку всей католической Европы, Польша с каждым годом слабела (!) в своей агрессии против России, тогда как сопротивление русских усиливалось (!). «Так, в итоге первой компании на Восток, сорокатысячная королевская армия добилась успеха, завоевав Полоцк, (до этого занятый Государем Иоанном Васильевичем Грозным в 1563 году - авт.). В ходе второй компании, почти пятидесятитысячная рать затратила все свои усилия на покорение небольшой крепости Великие Луки, (возвращенной поляками по Ям-Запольскому соглашению - авт.) В последней компании польское войско так и не смогло овладеть Псковом».24 Катастрофа поляков достигла апогея под неприступными стенами Пскова. Вот, что писал канцлер Ян Замойский, руководивший осадой города: «Положение войск тяжелейшее. Я не продержусь более 8 дней. Надо или скорее заключить мир, или с посрамлением отступать от Пскова». Ему вторит Пиотровский - составитель дневника последнего похода Стефана Батория: «Не имеем ни пороху, ни ядер, ни людей, а русские все более и более укрепляются. Не знаю что далее будем делать». А историк Б.Флоря отмечает, что «ещё до завершения переговоров в Яме-Запольском, русское правительство развернуло подготовку к военному походу против шведов. Сбор войск продолжался на протяжении всей второй половины декабря и на рубеже 1581/82 годов, когда уже были урегулированы основные спорные вопросы между Россией и Речью Посполитой, и принято окончательное решение об организации похода "на свейские немцы"».25
7 февраля 1582 года, по приказу Царя Иоанна Грозного, русские войска под командованием воеводы М.П. Катырева-Ростовского начали наступление. Неприятель, попытавшийся остановить их, потерпел серьезное поражение близ деревни Лялицы. «Ситуация в Прибалтике стала заметно изменяться в пользу России».26 Летом 1582 года, шведские войска, руководимые бароном Делагарди, развернули наступление для захвата русских северо-западных земель. Но шведов постигла та же участь, что и ранее войска Батория. Осадив в октябре знаменитую русскую крепость Орешек, уже в начале ноября они вынуждены были осаду прекратить. Шведская армия оказалась полностью деморализованной. Офицеры, обратившись с письмом к королю, требовали от него мира. Все завершилось подписанием в местечке Мыза 2-летнего (!) перемирия на условиях status quo. Только лишь три крепости временно оставались за шведами - Ям, Копорье и Ивангород, но не более. За Россией оставалось устье Невы с выходом к Балтийскому морю. Историк Б. Флоря по этому случаю пишет: «Подписывая перемирие на столь краткий, двухлетний срок, русские политики рассчитывали, что с началом Польско-Шведской войны, им удастся вернуть захваченные шведами новгородские пригороды, и не хотели связывать себе руки».27 Думается, что каждому должно быть ясно, для чего.
Так о каком таком «разрушении страны» и «потери русских земель» причитают составители псевдоисторической справки, если Русское Государство за время царствования Иоанна IV приросло Казанским, Астраханским, Сибирским Царствами, увеличив свою территорию на 300 тысяч километров?! Если отодвинутые границы обезопасили жизнь более чем одному миллиону православных, находящихся до этого под постоянной угрозой стать «товаром» на невольничьих рынках Востока или насильственного обращения в иную веру?! Если непреложным историческим фактом остается то, что после тяжелейшей 25-летней Ливонской войны, потребовавшей огромного напряжения государства, человеческих жертв и материальных затрат, Россия все-таки смогла остановить развязанную против нее агрессию сильнейших западных стран. И, как уже отмечалось выше, сопротивление этой агрессии с каждым годом только росло?! Если, «не взирая на очевидное военное превосходство, враг так и не смог добиться от Москвы уступок собственно русских территорий (выделено нами - авт.), и был вынужден пойти на ничейный результат. Ценой колоссального напряжения, но все-таки созданное Грозным Государем в великих муках и испытаниях Российское Царство, устояло; ему необходима была лишь передышка, чтобы продолжить свою исполинскую борьбу».28 Но...
Только спустя 140 лет, глубоко прозорливые стремления Царя Иоанна прорваться к морю, утвердить и защитить русские рубежи на важнейшем Прибалтийском направлении, удастся понять и осуществить, в результате не менее тяжелой и продолжительной 20-летней Северной войны, его Великому преемнику. Тому, «которому суждено было довершить начатое Грозным и благословить Россию на новый путь. Он - Император Петр Великий, глубоко уважавший Иоанна Грозного, называл его своим образцом и ставил выше себя».29 Вот свидетельство, изреченное самим Великим Петром: «Сей Государь есть мой предшественник и образец; я всегда представлял его себе образцом моего правления в гражданских и воинских делах. Но не успел еще в том столь далеко как он. Глупцы только, коим не известны обстоятельства его времени, свойства народа и великие его заслуги, называют его тираном».30 Ведь даже такой недоброжелатель Царя Иоанна Грозного как дьяк Иван Тимофеев в своем «Временнике», в котором он «судил Царей и их дела», называл Государя Иоанна Васильевича Грозного, после родителей его, не иначе как «вторособирателем всей Русской Земли»!
Да, видать стрела, выпущенная под стенами Пскова, к которой было прикреплено горделиво-заносчивое требование о сдаче города, нашла таки себе «цель» в сердцах и умах составителей «справки», по-видимому, находящихся под впечатлением самонадеянных слов Стефана Батория, пытавшегося подкупить своими обещаниями защитников Русской Твердыни.
«Дальнейшее сопротивление для вас бесполезно. Знаете, сколько городов завоевано мною в два года? Сдайтеся мирно: вам будет честь и милость, какой вы не заслужите от московского тирана, а народу льгота, неизвестная в России, со всеми выгодами свободной торговли». Наш ответ может быть только один. Ответ защитников Пскова: «Мы не жиды: не предадим ни Христа, ни Царя, ни Отечества. Не слушаем лести, не боимся угроз. Иди на брань: победа зависит от Бога».
В завершение, хотелось бы прославить еще одно качество Царя Иоанна Грозного, который быв Монархом Благочестивым, «имел Сам в Себе искреннюю приверженность к Православной Вере и истинному Богопочитанию, и, при начале каждого Своего нового учреждения, непременно испрашивал благословения Божия и священного духовного чина, а по одержании Им знаменитейших побед над неприятелем, неизменно возносил торжественные благодарения Господу Богу». Быв одаренным военноначальником «ко ополчению дерзостным и за державу стоятельным», отечески заботился о своем войске, «той же Царь Иван Грозный многая благая сотвори, воинство вельми любяше, и требующая ими от сокровища своего неоскудно подаваше» (воевода И.М. Катырев-Ростовский).
Предстает он пред нами и как самоотверженный воин, готовый всегда лично противоборствовать врагам Отечества. Как герой, чей личный подвиг, во время штурма Казани, решил исход великой битвы. Когда часть ворвавшегося в город Русского Войска, соблазнившись богатством Казани, стала грабить брошенные лавки и дома, рассеялась по всему городу и ослабила свой натиск, казанцы, воспользовавшись этим, ударили по ним, и, увлекшиеся добычей воины, от неожиданности, бросились бежать из города. Увидев это, Государь, взяв в руки Святую Хоругвь (Боевое Знамя), устремился на коне к Царским Воротам, чтобы удержать бежавших. Воодушевленная примером Царя 20-тысячная дружина бросилась за своим 22-летним (!) Царем в город, и Казань, на этот раз, была взята!
Красота этого подвига, этого святого порыва Венценосного воина, горевшего одним пламенным желанием спасти своих дружинников от позора бегства, спасти Отечество от позора поражения, даже ценою своей собственной жизни, - послужила бы неисчерпаемой исторической темой, вдохновляющей многих художников и писателей, случись это с кем угодно другим, но только не с Царем Иоанном Васильевичем Грозным! Раз наброшенная злобной и мелочной рукой тень клеветы, затмила и умалила великий облик Царя, а прекраснейшие порывы души его остаются незаметными для большинства и по сию пору...
Да! Прав был историк, подписывавший свои труды только двумя буквами: М.Р.: «Хотя мы очень далеки ещё от верной, безпристрастной истории своей, от правильной оценки событий и лиц, так или иначе влиявших на судьбы России, но нет-нет, да и блеснёт из мрака прошлого какое-нибудь ярко освещённое событие, являющееся пред нами совершенно иным, чем было оно до сих пор в описании историков, или рабски веривших первоначальным исследователям, не считаясь с их индивидуальностью, личным взглядом, и оказавшими на них влияние внешними причинами, или совершенно произвольно окрашивавших тот или иной факт». И трижды прав он, что «будущей истории принадлежит великая задача осветить светом истины многие события и лица; одних - низвергнуть с шаткого здания их славы, других - возвести на достойную их высоту и окружить ореолом прекрасного.
Одной из главных задач этой истории будущего станет новый взгляд на человека, сыгравшего крупнейшую роль в развитии России, любившего ее истинной, горячей любовью, отдавшего ей все силы своего недюжного ума, блестящего законодателя и полководца, и глубоко страдавшего, несчастнейшего человека в личной жизни, получившего от истории прозвище, (так и непонятое потомками - авт.), которое заслонило собой все величайшие заслуги его, весь гений его ума - Грозный».
А составителям так называемой «обширной исторической справки» и подобного рода «документов», хотелось бы посоветовать: когда беретесь за оценку столь сложного и ключевого периода Русской Истории, не мешало бы, если не знать, то, хотя бы, любить родную Историю. Хотя при такой трактовке исторических событий и личности Благоверного Государя Иоанна Грозного, как в пресловутом Приложении №4, я, очень сомневаюсь, что она, наша История, для них - родная...
Конечно же, не нашим немощам и слабым силам помочь великому делу восстановления исторической справедливости. Конечно, не нам исправить хотя бы одну букву Истории и защитить от «стрел разжённых» лжи и клеветы, исполина Отечественной Истории... Но, может быть, само искание Истины даст тем Русским людям, кто еще жив, увидеть в мутном, бушующем мировом потоке апостасийной жидъкости, захлестнувшей и наше Отечество, сияние души и блеск славы великих дел человека, избранного Богом быть Первым Русским Царём.
Николай Парфеньев,
историк, публицист
1. Коротков И.А. «Иван Грозный. Военная Деятельность». М. Воениздат. 1952. с.4-5
2. Флетчер Д. «О Государстве Русском». СПб. 1905. с.8
3. Обращение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на Епархиальном Собрании 21 декабря 2005г. ЖМП № 1. Издательский Совет РПЦ. 2006. с.25
4. Доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия. Архиерейский Собор РПЦ. Октябрь 2004. с.4
5. Там же
6. Приложение № 4 к Докладу митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия к вопросу о канонизации Царя Ивана Грозного и Г.Е. Распутина. Архиерейский Собор РПЦ. Октябрь 2004. с.2
7. Пронина Н. «Иван Грозный - "мучитель" или Мученик?» М. Яуза. 2005. с.30
8. Зимин А.А. «Россия на пороге нового времени». М. 1972. с.64
9. Пирлинг. «Россия и папский престол». М. 1912. т.1. с.368
10. ПСРЛ т. 21. п. 2. с.634
11. Виппер Р.Ю. «Иван Грозный». М. 1922. с.6
12. Коротков И.А. Указ. соч. с.12
13. Чернов А.В. «Вооруженные силы Русского Государства в ХV-XVII вв.» М. 1954. с.33
14. Письмо Иоанна Кобенцля о Московии. ЖМНП № 9. 1842. Отд. 2.с.150
15. Лобин А. «Царевы пушкари». Родина. № 12. 2004. с.75
16. Гейденштейн Р. «Записи о Московской войне» (1578-1582 гг.) СПБ. 1880. с.37
17. Флетчер Д. Указ. соч. с.70
18. Козлов Николай. «Опричнина». М. 1993. с.91
19. Бахрушин С.В. «Иван Грозный». М. 1945. с.80
20. Коротков И.А. Указ. соч. с.25
21. Слово Похвальное Царю Иоанну Васильевичу посвящает Н. Словцов. СПБ. 1814
22. Пронина Н. Указ. соч. с.168
23. Иловайский Д. И. «Царская Русь». М. 2002. с.332
24. Скрынников И.Г. «Иван Грозный». М. с.230
25. Флоря Б. Русско-польские отношения и балтийский вопрос в к. XVI - н. XVII вв. М. 1978. с.28
26. Там же. с.29
27. Там же. с.34
28. Пронина Н. Указ. соч. с.381
29. Кавелин К.Д. «Взгляд на юридический быт древней России». СПБ. 1897. с.47
30. Голиков И. И. «Деяния Петра Великого». Изд. 2. Т. IX. М. 1838. с.56-58.
Источник: http://pravoslav-voin.info
Военная деятельность грозного Царя
Начало: http://gabriel-r.livejournal.com/84854.html
Продолжение: http://gabriel-r.livejournal.com/86338.html
На съезде имперских депутатов Германии, Альбрехт Мекленбургский сообщал: «Московский Царь собирается строить флот на Балтийском море. В Нарве он превращает торговые суда в военные корабли» и предлагал прибегнуть к помощи Испании, Дании и Англии, чтобы остановить «врагов всего христианского мира».
На конгрессе князей 1564 года в Ростоке Любек, отмечая необыкновенные способности и восприимчивость русских, говорил, что «Русский Царь скоро достигнет своей цели. Сегодня, у него четыре корабля, через год их станет десять, потом 20,40,60 и т.д.». А непримиримый враг Москвы Август Саксонский, тревожась, какая грозная морская сила растет на Востоке, доносил императору: «Русские быстро заводят флот, набирают отовсюду шкиперов; когда московиты усовершенствуются в морском деле, с ними не будет возможности справиться».
Таким образом, мы с полной ответственностью можем сказать, что Царь Иоанн Васильевич Грозный является не только новатором в военном деле и создателем Регулярной Армии, но и первым строителем Русского Военно-Морского Флота, уяснившим непреложную истину, провозглашенную впоследствии великим Императором Александром III Миротворцем: «У России есть только два союзника, ее Армия и Военно-Морской Флот».
«Мудрость на престоле есть дар Небес для подданных безценный: она, изумляя великими событиями, и малыя озаряет будущим Светом. К вящей же славе и чести Его Царского Величества, должны мы, отдав достойную память Его природным дарованиям, видеть в Нем и благочестие, и ревность по Отечественной Вере, на чем основывается благосостояние Богом хранимой Православной Христианской Державы».21 Как выдающийся стратег, Царь Иоанн Васильевич остро сознавал опасность военной агрессии с Запада, угрожавшей жизненным интересам России. А как Государь - Помазанник Божий, твердо усвоивший Византийский политический идеал, по которому Монарх является воинствующим стражем Правоверия, он не мог не видеть более страшную угрозу, угрозу духовной экспансии Запада.
Интересно в этой связи мнение исследователя народного творчества И. Сенигова, видевшего небывалую популярность Иоанна Грозного среди простого народа, отображенную в песнях и сказаниях не только в том, что «Царь знал и любил Русский Народ, понимая его мысли, чувства, нравы, и обычаи, сочувствовал его тяжелому положению, верил в него как в носителя основных начал русского исторического бытия - Православия, Самодержавия и Народности», но и в той «гениальной прозорливости первого Русского Царя, предугадавшего ту опасность, которая угрожала России со стороны польско-литовского влияния, уже пустившего корни среди Московских бояр. Измена последних, тяготевших к католической Польше, возмущала Иоанна Грозного не только предательством лично ему, но особенно тем, что в его глазах они являлись изменниками своему народу. Если бы Иоанн Грозный миловал бояр, тяготевших к католической Польше и Литве, то возможно предположить, что он тем самым мог бы погубить Православную Русь. Из всех Московских Государей, Русский Народ больше всего обязан Иоанну Грозному тем, что он избавил его от опасности испытать участь остальных славянских народов, т.е. снизойти на степень второстепенного, не самостоятельного государства». Эту же мысль находим мы и у русского историка Е. Белова: «В последнем случае, Россия превратилась бы во вторую Польшу, со всеми последствиями господства сотни фамилий над остальным народом».
Начав в 1558 году Ливонскую войну не только и не столько «за овладение побережьем Балтийского моря» (как думают составители справки-Приложения № 4), Царь Иоанн Грозный намеревался, прежде всего, остановить многовековой натиск Ватикана. Лишить его столь выгодного плацдарма, откуда «Святейший престол - по меткому выражению современного исследователя - протягивал свои жадные щупальца не только к Киеву и Минску, но и к самой Москве».
«Из века в век кощунственно прикрываясь знаком креста, рядясь в одежды проповедников "истины" для восточных "варваров"-схизматиков, Ватикан стремился, прежде всего, расколоть, сломить Православие, уничтожить духовный иммунитет России, и тем самым - лишить ее способности к сопротивлению военной агрессии. К ХVI веку процесс этот зашел слишком далеко. Помимо основных западных соседей Московского государства - Ливонии, Польши и Литвы, во власти католического влияния находилась уже почти вся Белоруссия и правобережная Украина. Коварный враг подступил непосредственно к русским землям, и необходимо было действовать как никогда решительно».22 К тому же именно сюда, к западным границам России, уже докатились волны Реформации. А это учение «прескверных лютор» воспринималось в Москве XVI столетия (в отличие от современности) не иначе как рассадник ереси. Сюда же бежал Феодосий Косой и его жидовствующие единомышленники. Здесь «проповедничал» и еретик-феодосианин Фома Протестант. Именно поэтому основным направлением главного удара зимнего похода 1562-1563 гг. явился Полоцк - центр распространения Реформации в Литовской Руси, где в конце 1550-х - начале 60-х гг. возник кальвинистский сбор, разогнанный после взятия Полоцка войсками Грозного Царя.
Также уместно было бы напомнить особо забывчивым и показать на примере судьбы западных славян, что несли Московской Руси такие «крестоносцы», псы-рыцари. Откроем «Путь к совершенству» Ильина И.А.: «У германцев, после военной победы было принято вызывать в свой стан всех знатных людей побежденного народа. Эта аристократия вырезалась на месте. Затем, "обезглавленный" народ подвергался принудительному крещению в католицизм. Не согласные, при этом, убивались тысячами. Оставшиеся - принудительно и бесповоротно германизировались. "Обезглавливание" побежденного народа есть старый общегерманский прием».
Царь прекрасно представлял, с каким мощным противником придется ему воевать, так же как отлично понимал он и неминуемость этого столкновения. Он знал: иначе - нельзя, иначе - уничтожат Православную Русь. Поэтому разгром Царем Иоанном IV Тевтонского ордена, властвовавшего в Прибалтике 350 лет, и ликвидация тем самым величайшего зла для России, которое осознал ещё 300 лет назад Святой Благоверный Князь Александр Невский, остановив занесенный над Русью рыцарский меч, - вот реальный и выдающийся результат Ливонской войны. Той самой, которую г-да составители Приложения № 4 умудрились поставить Государю Иоанну в вину. Войны, за безусловное продолжение которой, между прочим, ясно осознавая ее цели и значение для России, единодушно высказался на Соборе всея Земли Русской, от всех сословий, Народ Божий. Войны, ставшей делом всей жизни Благоверного Царя Иоанна Васильевича Грозного!
Согласно Ям-Запольскому перемирию, (особо подчеркиваем, не мирному договору, как пишут различные «историки», а перемирию, что является весьма существенной разницей в дипломатической лексике), подписанному 15 января 1582 года между Россией и Польско-Литовским государством, Речь Посполитая обязывалась оставить оккупированные ею русские города: Великие Луки, Холм, Невель и Велиж. А Русское Государство, со своей стороны, обязывалось передать все территории, принадлежавшие прежде Ливонскому ордену, за исключением Новгородка Ливонского и еще нескольких крепостей. Кроме того, Польский король отказывался и от требуемой им ранее громадной контрибуции. Причем, строго подчеркивалось, что Москва передает только те территории в Ливонии, которые были захвачены поляками, но никак не шведами. Это важное политическое решение, столь настойчиво и твердо продиктованное Царем Иоанном Грозным, свидетельствовало о том, что «Грозный намерен был заключить мир с Польшей исключительно с целью высвободить силы и сосредоточить их на борьбе со Швецией».23
Итогом подписания этого документа стало то, что «Россия, в условиях крайне неблагополучной обстановки, проявив высочайшее мужество русских войск и лучшие качества русской дипломатии, вынудила Речь Посполитую отказаться от широких планов агрессии и от своих претензий на Псков, Новгород и Смоленск» (История Дипломатии. Т.1. с. 202). Документ был подписан на 10 лет и рассматривался Благоверным Государем Иоанном как вынужденная и временная передышка. И только смерть (без всякого сомнения, насильственная, - см. нашу статью в «Русском Вестнике.» № 6, 2005 г.) Царя Иоанна Грозного не дала ему возможность полностью осуществить задуманное и продолжить борьбу.
Только такой историк как Карамзин мог, несмотря на историческую очевидность событий, сделать заключение, что сие соглашение явилось «самым невыгодным и бесчестным для России из всех заключенных до того времени с Литвой»... Да полноте! До того времени и не было столь масштабного, жестокого и трагического столкновения России с Западом! Молодое Русское Царство, ведя изнурительную 25-летнюю войну сразу на три фронта, выстояло. Русский боевой дух и воля к победе - остались не поколебимы! Россия отступила на исходные рубежи, но от дальнейшей борьбы не отказалась. И это был главный итог Ливонской войны! Обратимся же за свидетельствами к историкам, для вас, г-да составители, авторитетным, и, согласно вашим же утверждениям, на чьи труды вы, якобы, «опирались», при подготовке доклада для митрополита Ювеналия и Приложения №4 к нему.
Скрынников И.Г. пишет, что, невзирая на поддержку всей католической Европы, Польша с каждым годом слабела (!) в своей агрессии против России, тогда как сопротивление русских усиливалось (!). «Так, в итоге первой компании на Восток, сорокатысячная королевская армия добилась успеха, завоевав Полоцк, (до этого занятый Государем Иоанном Васильевичем Грозным в 1563 году - авт.). В ходе второй компании, почти пятидесятитысячная рать затратила все свои усилия на покорение небольшой крепости Великие Луки, (возвращенной поляками по Ям-Запольскому соглашению - авт.) В последней компании польское войско так и не смогло овладеть Псковом».24 Катастрофа поляков достигла апогея под неприступными стенами Пскова. Вот, что писал канцлер Ян Замойский, руководивший осадой города: «Положение войск тяжелейшее. Я не продержусь более 8 дней. Надо или скорее заключить мир, или с посрамлением отступать от Пскова». Ему вторит Пиотровский - составитель дневника последнего похода Стефана Батория: «Не имеем ни пороху, ни ядер, ни людей, а русские все более и более укрепляются. Не знаю что далее будем делать». А историк Б.Флоря отмечает, что «ещё до завершения переговоров в Яме-Запольском, русское правительство развернуло подготовку к военному походу против шведов. Сбор войск продолжался на протяжении всей второй половины декабря и на рубеже 1581/82 годов, когда уже были урегулированы основные спорные вопросы между Россией и Речью Посполитой, и принято окончательное решение об организации похода "на свейские немцы"».25
7 февраля 1582 года, по приказу Царя Иоанна Грозного, русские войска под командованием воеводы М.П. Катырева-Ростовского начали наступление. Неприятель, попытавшийся остановить их, потерпел серьезное поражение близ деревни Лялицы. «Ситуация в Прибалтике стала заметно изменяться в пользу России».26 Летом 1582 года, шведские войска, руководимые бароном Делагарди, развернули наступление для захвата русских северо-западных земель. Но шведов постигла та же участь, что и ранее войска Батория. Осадив в октябре знаменитую русскую крепость Орешек, уже в начале ноября они вынуждены были осаду прекратить. Шведская армия оказалась полностью деморализованной. Офицеры, обратившись с письмом к королю, требовали от него мира. Все завершилось подписанием в местечке Мыза 2-летнего (!) перемирия на условиях status quo. Только лишь три крепости временно оставались за шведами - Ям, Копорье и Ивангород, но не более. За Россией оставалось устье Невы с выходом к Балтийскому морю. Историк Б. Флоря по этому случаю пишет: «Подписывая перемирие на столь краткий, двухлетний срок, русские политики рассчитывали, что с началом Польско-Шведской войны, им удастся вернуть захваченные шведами новгородские пригороды, и не хотели связывать себе руки».27 Думается, что каждому должно быть ясно, для чего.
Так о каком таком «разрушении страны» и «потери русских земель» причитают составители псевдоисторической справки, если Русское Государство за время царствования Иоанна IV приросло Казанским, Астраханским, Сибирским Царствами, увеличив свою территорию на 300 тысяч километров?! Если отодвинутые границы обезопасили жизнь более чем одному миллиону православных, находящихся до этого под постоянной угрозой стать «товаром» на невольничьих рынках Востока или насильственного обращения в иную веру?! Если непреложным историческим фактом остается то, что после тяжелейшей 25-летней Ливонской войны, потребовавшей огромного напряжения государства, человеческих жертв и материальных затрат, Россия все-таки смогла остановить развязанную против нее агрессию сильнейших западных стран. И, как уже отмечалось выше, сопротивление этой агрессии с каждым годом только росло?! Если, «не взирая на очевидное военное превосходство, враг так и не смог добиться от Москвы уступок собственно русских территорий (выделено нами - авт.), и был вынужден пойти на ничейный результат. Ценой колоссального напряжения, но все-таки созданное Грозным Государем в великих муках и испытаниях Российское Царство, устояло; ему необходима была лишь передышка, чтобы продолжить свою исполинскую борьбу».28 Но...
Только спустя 140 лет, глубоко прозорливые стремления Царя Иоанна прорваться к морю, утвердить и защитить русские рубежи на важнейшем Прибалтийском направлении, удастся понять и осуществить, в результате не менее тяжелой и продолжительной 20-летней Северной войны, его Великому преемнику. Тому, «которому суждено было довершить начатое Грозным и благословить Россию на новый путь. Он - Император Петр Великий, глубоко уважавший Иоанна Грозного, называл его своим образцом и ставил выше себя».29 Вот свидетельство, изреченное самим Великим Петром: «Сей Государь есть мой предшественник и образец; я всегда представлял его себе образцом моего правления в гражданских и воинских делах. Но не успел еще в том столь далеко как он. Глупцы только, коим не известны обстоятельства его времени, свойства народа и великие его заслуги, называют его тираном».30 Ведь даже такой недоброжелатель Царя Иоанна Грозного как дьяк Иван Тимофеев в своем «Временнике», в котором он «судил Царей и их дела», называл Государя Иоанна Васильевича Грозного, после родителей его, не иначе как «вторособирателем всей Русской Земли»!
Да, видать стрела, выпущенная под стенами Пскова, к которой было прикреплено горделиво-заносчивое требование о сдаче города, нашла таки себе «цель» в сердцах и умах составителей «справки», по-видимому, находящихся под впечатлением самонадеянных слов Стефана Батория, пытавшегося подкупить своими обещаниями защитников Русской Твердыни.
«Дальнейшее сопротивление для вас бесполезно. Знаете, сколько городов завоевано мною в два года? Сдайтеся мирно: вам будет честь и милость, какой вы не заслужите от московского тирана, а народу льгота, неизвестная в России, со всеми выгодами свободной торговли». Наш ответ может быть только один. Ответ защитников Пскова: «Мы не жиды: не предадим ни Христа, ни Царя, ни Отечества. Не слушаем лести, не боимся угроз. Иди на брань: победа зависит от Бога».
В завершение, хотелось бы прославить еще одно качество Царя Иоанна Грозного, который быв Монархом Благочестивым, «имел Сам в Себе искреннюю приверженность к Православной Вере и истинному Богопочитанию, и, при начале каждого Своего нового учреждения, непременно испрашивал благословения Божия и священного духовного чина, а по одержании Им знаменитейших побед над неприятелем, неизменно возносил торжественные благодарения Господу Богу». Быв одаренным военноначальником «ко ополчению дерзостным и за державу стоятельным», отечески заботился о своем войске, «той же Царь Иван Грозный многая благая сотвори, воинство вельми любяше, и требующая ими от сокровища своего неоскудно подаваше» (воевода И.М. Катырев-Ростовский).
Предстает он пред нами и как самоотверженный воин, готовый всегда лично противоборствовать врагам Отечества. Как герой, чей личный подвиг, во время штурма Казани, решил исход великой битвы. Когда часть ворвавшегося в город Русского Войска, соблазнившись богатством Казани, стала грабить брошенные лавки и дома, рассеялась по всему городу и ослабила свой натиск, казанцы, воспользовавшись этим, ударили по ним, и, увлекшиеся добычей воины, от неожиданности, бросились бежать из города. Увидев это, Государь, взяв в руки Святую Хоругвь (Боевое Знамя), устремился на коне к Царским Воротам, чтобы удержать бежавших. Воодушевленная примером Царя 20-тысячная дружина бросилась за своим 22-летним (!) Царем в город, и Казань, на этот раз, была взята!
Красота этого подвига, этого святого порыва Венценосного воина, горевшего одним пламенным желанием спасти своих дружинников от позора бегства, спасти Отечество от позора поражения, даже ценою своей собственной жизни, - послужила бы неисчерпаемой исторической темой, вдохновляющей многих художников и писателей, случись это с кем угодно другим, но только не с Царем Иоанном Васильевичем Грозным! Раз наброшенная злобной и мелочной рукой тень клеветы, затмила и умалила великий облик Царя, а прекраснейшие порывы души его остаются незаметными для большинства и по сию пору...
Да! Прав был историк, подписывавший свои труды только двумя буквами: М.Р.: «Хотя мы очень далеки ещё от верной, безпристрастной истории своей, от правильной оценки событий и лиц, так или иначе влиявших на судьбы России, но нет-нет, да и блеснёт из мрака прошлого какое-нибудь ярко освещённое событие, являющееся пред нами совершенно иным, чем было оно до сих пор в описании историков, или рабски веривших первоначальным исследователям, не считаясь с их индивидуальностью, личным взглядом, и оказавшими на них влияние внешними причинами, или совершенно произвольно окрашивавших тот или иной факт». И трижды прав он, что «будущей истории принадлежит великая задача осветить светом истины многие события и лица; одних - низвергнуть с шаткого здания их славы, других - возвести на достойную их высоту и окружить ореолом прекрасного.
Одной из главных задач этой истории будущего станет новый взгляд на человека, сыгравшего крупнейшую роль в развитии России, любившего ее истинной, горячей любовью, отдавшего ей все силы своего недюжного ума, блестящего законодателя и полководца, и глубоко страдавшего, несчастнейшего человека в личной жизни, получившего от истории прозвище, (так и непонятое потомками - авт.), которое заслонило собой все величайшие заслуги его, весь гений его ума - Грозный».
А составителям так называемой «обширной исторической справки» и подобного рода «документов», хотелось бы посоветовать: когда беретесь за оценку столь сложного и ключевого периода Русской Истории, не мешало бы, если не знать, то, хотя бы, любить родную Историю. Хотя при такой трактовке исторических событий и личности Благоверного Государя Иоанна Грозного, как в пресловутом Приложении №4, я, очень сомневаюсь, что она, наша История, для них - родная...
Конечно же, не нашим немощам и слабым силам помочь великому делу восстановления исторической справедливости. Конечно, не нам исправить хотя бы одну букву Истории и защитить от «стрел разжённых» лжи и клеветы, исполина Отечественной Истории... Но, может быть, само искание Истины даст тем Русским людям, кто еще жив, увидеть в мутном, бушующем мировом потоке апостасийной жидъкости, захлестнувшей и наше Отечество, сияние души и блеск славы великих дел человека, избранного Богом быть Первым Русским Царём.
Николай Парфеньев,
историк, публицист
1. Коротков И.А. «Иван Грозный. Военная Деятельность». М. Воениздат. 1952. с.4-5
2. Флетчер Д. «О Государстве Русском». СПб. 1905. с.8
3. Обращение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на Епархиальном Собрании 21 декабря 2005г. ЖМП № 1. Издательский Совет РПЦ. 2006. с.25
4. Доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия. Архиерейский Собор РПЦ. Октябрь 2004. с.4
5. Там же
6. Приложение № 4 к Докладу митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия к вопросу о канонизации Царя Ивана Грозного и Г.Е. Распутина. Архиерейский Собор РПЦ. Октябрь 2004. с.2
7. Пронина Н. «Иван Грозный - "мучитель" или Мученик?» М. Яуза. 2005. с.30
8. Зимин А.А. «Россия на пороге нового времени». М. 1972. с.64
9. Пирлинг. «Россия и папский престол». М. 1912. т.1. с.368
10. ПСРЛ т. 21. п. 2. с.634
11. Виппер Р.Ю. «Иван Грозный». М. 1922. с.6
12. Коротков И.А. Указ. соч. с.12
13. Чернов А.В. «Вооруженные силы Русского Государства в ХV-XVII вв.» М. 1954. с.33
14. Письмо Иоанна Кобенцля о Московии. ЖМНП № 9. 1842. Отд. 2.с.150
15. Лобин А. «Царевы пушкари». Родина. № 12. 2004. с.75
16. Гейденштейн Р. «Записи о Московской войне» (1578-1582 гг.) СПБ. 1880. с.37
17. Флетчер Д. Указ. соч. с.70
18. Козлов Николай. «Опричнина». М. 1993. с.91
19. Бахрушин С.В. «Иван Грозный». М. 1945. с.80
20. Коротков И.А. Указ. соч. с.25
21. Слово Похвальное Царю Иоанну Васильевичу посвящает Н. Словцов. СПБ. 1814
22. Пронина Н. Указ. соч. с.168
23. Иловайский Д. И. «Царская Русь». М. 2002. с.332
24. Скрынников И.Г. «Иван Грозный». М. с.230
25. Флоря Б. Русско-польские отношения и балтийский вопрос в к. XVI - н. XVII вв. М. 1978. с.28
26. Там же. с.29
27. Там же. с.34
28. Пронина Н. Указ. соч. с.381
29. Кавелин К.Д. «Взгляд на юридический быт древней России». СПБ. 1897. с.47
30. Голиков И. И. «Деяния Петра Великого». Изд. 2. Т. IX. М. 1838. с.56-58.
Источник: http://pravoslav-voin.info