Болотное дело
Сергей Кривов - 43 день голодовки. Много скепсиса в его адрес: и упертый болван, и двинулся, и голодовки нечестно держит, и непостоянен в позиции...
Я не знаю, выглядит он ужасно. Ходя в суд почти каждый день, вижу эти изменения. Позицию держит твердо: плюнуть на все и биться до конца за полную победу на суде, за свое оправдание и обвинение власти. "Реальные люди" понимают, что это невозможно. Трезвым адвокатам он мешает конструктивно работать по чисто юридическим основаниям. Ну вот такой. Помрет - будем восхищаться и плакать, а пока - "ужасное дитя"...
Грани.Ру | Дмитрий Борко: Не худший свидетель обвинения
Я часто замечал у людей, впервые посетивших Болотный процесс в день допроса очередного полицейского, выражение крайнего недоумения. И впрямь, создается ощущение сумасшедшего дома: о чем тут говорят? "Это произошло до появления белого дыма или после?" - "А я не видел белого дыма". "В каком месте вы увидели обвиняемого?" - "На Болотной площади". Это адвокаты тщетно пытаются установить время и место того эпизода обвинения, о котором рассказывает свидетель. "А что было до этого?" - "Не помню". "А что после?" - "Не видел". Три часа находились толпы полицейских и демонстрантов на Болотной, но каждый свидетель "видел" лишь один крошечный эпизод с участием "его" обвиняемого. Больше ничего. Видимо, таков жесткий наказ начальства. Это вполне отвечает фабуле обвинения. Следствие должно бы тщательно установить все обстоятельства каждого эпизода. Но оно делает все, чтобы сделать это было невозможно. Это мы уже давно знаем всю последовательность развернувшихся событий: где, кто и когда находился в к
Грани.Ру | Сергей Шаров-Делоне: О немеркнущей правде в зале суда
День ото дня "Болотный процесс 12-ти" потихоньку, малоприметно, но добавляет в жесткости и пренебрежении законом. Все более и более становясь процессом показательным. Но не в смысле «Показательных Процессов» 1930-х гг. - публичных, яростных, имевших целью вдохновить и запугать, задавить и разжечь, обличить и явить! Нет, в этом отношении Болотный процесс становится все более рутинным, «техническим», все плотнее замалчивается подконтрольными власти СМИ, уводится из фокуса в плохо просматриваемую периферию, почти уходит в своего рода информационное подполье. Но вот внутри этой «вещи в себе» показательность нарастает. И это показательность все более полного, откровенного игнорирования закона. Все чаще и чаще внятные, четко сформулированные вопросы защиты отклоняются с самыми различными формулировками: «как не относящиеся к предмету доказывания» (ну, скажем, о том, где же, собственно, дело происходило), «не относящиеся к существу дела» («А соблюдался ли вами Закон о полиции?»), «повторные»