выбранные сновидения о несчастной и невозвратной любви
*
Рано утром я вышел на участок, полюбоваться на травку и цветочки. Черная кошечка Бася кинулась мне под ноги и перевернулась на спинку, явно желая, чтобы я почесал ее ногой по животику. Рукой я сделать этого никак не мог, мои руки были связаны за спиной рукавами смирительной вышиванки, чтобы я ненароком не сорвал гортензию или настурцию.
Я ни в чем не могу отказать жене Басе и кошке Люсе - или я опять что-то напутал?
Но когда я гладил Басю? Люсю? О Альцгеймер, куда ты ведешь меня? вытянутыми пальцами левой стопы, я не смог удержаться на ногах и сел прямо в розовый куст - как мне его жаль!
И тут я услышал ехидный смех. Это смеялись Одесская Интеллигенция и Одесская Литературная Общественность. Им было годиков по шесть, белые блузки, черные юбочки и белые нитяные гольфики и сандалики, о эти сандалики! Косички и белые банты также имели место.
Одесскую Интеллигенцию я узнал по муфте из трех хвостов чернобурки и китайскому вееру, на котором золотом вышиты были осы, цветы и драконы,
а Одесскую Литературную Общественность я вычислил, потому, что кроме Одесской Литературной Общественности, с Одесской Интеллигенцией никто не желал водиться.
*
Я ходил взад-вперед по протоптанной мною же дорожке, держа по своему обыкновению руки за спиной и думал - о ней, о ней, об Одесской Интеллигенции. Почему, почему я не стал одной из ее знаковых фигур! Почему она не несет меня вместе с другими знаковыми фигурами на вечер в Городском Полуподвальном Клубе?
-Да не убивайся ты так! - сказала черная кошечка Басечка и потерлась о мою ногу. Ну стал бы ты членом какой-нибудь институализованной литературной группы (последние слова Бася произнесла с видимым усилием), ты бы увяз во всем этом, у тебя бы просто были связаны руки... Ой, извини!
Извинялась Басечка по понятной причине. Ведь я держал руки за спиной не просто так! Они были связаны рукавами моей любимой смирительной вышиванки. Ведь я давно уже сошел с ума, и не от избытка дофамина или недостатка серотонина в синапсах, а от любви, и не к кому-нибудь, а к Одесской Интеллигенции.
Майор Валерьевич вел меня по узкому коридору в огромный зал Библиотеки Углового Здания, называемого так, потому что оно находилось на углу улиц Бабеля и Бебеля. Щелчок выключателя и мрачные казематы озарились тусклым красноватым светом зарешетчатых лампочек.
Чтобы электричество не сбежало - подумал я.
Правильно думаешь! - сказал Майор Валерьевич. - Ну смотри, смотри, вот они все ваши интересные книжки, от чтения которых ты сошел с ума!
-Я сошел с ума не от чтения интересных книжек, а от любви к Одесской Интеллигенции! - четко, как на построении в пионерском лагере отчетил я.
- За дачу заведомо ложных показаний - год пионерского лагеря - в пондам сказал Майор Валерьевич. Ну иди, иди, полюбуйся, можешь взять домой почитать, если что приглянется.
Я медленно подошел к огромным книжным полкам и - о ужас! Весь подвал был заполнен произведениями гениального секретаря ЦК КПСС лично Леонида Ильича Брежнева - Целина, Возрождение, Малая Земля... Не может быть! Я метался от полки к полки.
И тут раздался громкий сатанинский смех. Это смеялся Майор Валерьевич.
*
Люся, проснувшись среди ночи, и, увидя меня сидящим у компа, прикрикнула: Ты не спишь? А ну, быстро марш ПОД кровать!
Я сразу понял, что она принимает меня за кого-то другого.
Рано утром я вышел на участок, полюбоваться на травку и цветочки. Черная кошечка Бася кинулась мне под ноги и перевернулась на спинку, явно желая, чтобы я почесал ее ногой по животику. Рукой я сделать этого никак не мог, мои руки были связаны за спиной рукавами смирительной вышиванки, чтобы я ненароком не сорвал гортензию или настурцию.
Я ни в чем не могу отказать жене Басе и кошке Люсе - или я опять что-то напутал?
Но когда я гладил Басю? Люсю? О Альцгеймер, куда ты ведешь меня? вытянутыми пальцами левой стопы, я не смог удержаться на ногах и сел прямо в розовый куст - как мне его жаль!
И тут я услышал ехидный смех. Это смеялись Одесская Интеллигенция и Одесская Литературная Общественность. Им было годиков по шесть, белые блузки, черные юбочки и белые нитяные гольфики и сандалики, о эти сандалики! Косички и белые банты также имели место.
Одесскую Интеллигенцию я узнал по муфте из трех хвостов чернобурки и китайскому вееру, на котором золотом вышиты были осы, цветы и драконы,
а Одесскую Литературную Общественность я вычислил, потому, что кроме Одесской Литературной Общественности, с Одесской Интеллигенцией никто не желал водиться.
*
Я ходил взад-вперед по протоптанной мною же дорожке, держа по своему обыкновению руки за спиной и думал - о ней, о ней, об Одесской Интеллигенции. Почему, почему я не стал одной из ее знаковых фигур! Почему она не несет меня вместе с другими знаковыми фигурами на вечер в Городском Полуподвальном Клубе?
-Да не убивайся ты так! - сказала черная кошечка Басечка и потерлась о мою ногу. Ну стал бы ты членом какой-нибудь институализованной литературной группы (последние слова Бася произнесла с видимым усилием), ты бы увяз во всем этом, у тебя бы просто были связаны руки... Ой, извини!
Извинялась Басечка по понятной причине. Ведь я держал руки за спиной не просто так! Они были связаны рукавами моей любимой смирительной вышиванки. Ведь я давно уже сошел с ума, и не от избытка дофамина или недостатка серотонина в синапсах, а от любви, и не к кому-нибудь, а к Одесской Интеллигенции.
Майор Валерьевич вел меня по узкому коридору в огромный зал Библиотеки Углового Здания, называемого так, потому что оно находилось на углу улиц Бабеля и Бебеля. Щелчок выключателя и мрачные казематы озарились тусклым красноватым светом зарешетчатых лампочек.
Чтобы электричество не сбежало - подумал я.
Правильно думаешь! - сказал Майор Валерьевич. - Ну смотри, смотри, вот они все ваши интересные книжки, от чтения которых ты сошел с ума!
-Я сошел с ума не от чтения интересных книжек, а от любви к Одесской Интеллигенции! - четко, как на построении в пионерском лагере отчетил я.
- За дачу заведомо ложных показаний - год пионерского лагеря - в пондам сказал Майор Валерьевич. Ну иди, иди, полюбуйся, можешь взять домой почитать, если что приглянется.
Я медленно подошел к огромным книжным полкам и - о ужас! Весь подвал был заполнен произведениями гениального секретаря ЦК КПСС лично Леонида Ильича Брежнева - Целина, Возрождение, Малая Земля... Не может быть! Я метался от полки к полки.
И тут раздался громкий сатанинский смех. Это смеялся Майор Валерьевич.
*
Люся, проснувшись среди ночи, и, увидя меня сидящим у компа, прикрикнула: Ты не спишь? А ну, быстро марш ПОД кровать!
Я сразу понял, что она принимает меня за кого-то другого.