выбранные сновидения о несчастной невозвратной любви.
*
Одесская Интеллигенция лежала на моем диванчике, как на нудистском пляже, положив под голову муфту из трех хвостов чернобурки и обмахиваясь китайским веером, хотя был уже конец октября и в комнате было прохладно. Я стоял у окна и курил в форточку огромную гаванскую сигару, обмакивая ее в бокал с коньяком "Бисквит".
Слушай! - сказал я, - ко мне ты приходишь как к себе домой и ведешь себя довольно свободно. Но почему ты никогда не зовешь меня к себе. Не все же мне чистить для тебя тюльку заводского посола. Могла бы сварить мне куриный бульончик, который я ненавижу с детства.
-Не скажу, а то ты обидишься.
- Скажи.
- Скажу, только ты не обижайся.
- Ну?
- Понимаешь, ты, конечно не обрезан, но в остальном у тебя типично еврейская внешность.
- В чем проблема? Ты же интернациональна!
- Да, я интернациональна! Но я потенциальная наследница Одесской Аристократии. Поэтому у себя дома я должна быть хоть немного антисемиткой.....
*
- Садитесь, доктор, подвезу! - из остановившейся рядом со мной черной Волги на меня смотрело честное скуластое лицо Майора Валерьевича. Рядом с ним сидела Одесская Агентура.
Отказать Майору Валерьевичу в этой просьбе? Нет, уж лучше отказать ему в чем-то другом.
А ну, пошла на заднее сиденье! - прикрикнул Майор Валерьевич на Агентуру, - доктор сядет рядом со мной.
- А может на заднем сиденье рядом со мной? - с придыханием прошептала Агентура, - я им займусь нежно...
Лав ми тендер, лав ми суит! - пошутил Майор Валерьевич, - нет он сядет рядом со мной а по дороге он споет мне песенку "евреи, евреи, круглом одни евреи". Я слышал ее только в записи на протоколы, а мы любим живой звук.
- Петь не буду, - мрачно сказал я, усаживаясь рядом с Майором Валерьевичем, - слуха нет и слов я не знаю.
- И не такие пели! - улыбнулся Майор Валерьевич, - ничего, не хочешь петь тут, для души, будешь петь в моем кабинете под запись!
За этим приятным разговором мы быстро достигли цели. Я вышел из машины и вдруг понял, что Майор Валерьевич подвез меня к дому Одесской Интеллигенции! Мы были в ссоре и никакого желания подниматься к ней у меня не было. Благо, двор был проходной и я быстро прошмыгнул на другую улицу. Но не тут-то было. Черная Волга уже ждала меня.
- Испугался женщины! - укоризненно сказал Майор Валерьевич, - а советской власти не боишься.... Будешь теперь ехать на заднем сиденье рядом с Одесской Агентурой!
-Только не это! - ответил я. - Уж лучше пешком.
- Может ты - гомик? - спросила Агентура, и запела дразнилку из мультфильма: Голубой, голубой, не хотим играть с тобой!
*
Я зашел к Одесской Аристократии забрать выполненный ею перевод статьи Когана "О детерминированных и недетерминированных элементах мышления больных шизофренией". Работа была написана одесским психиатром на немецком языке и напечатана в немецком же журнале еще в двадцатые годы...
Одесская Аристократия предложила мне кресло, а сама уселась на диванчик, держа в одной руке пепельницу, а в другой - дымящуюся папиросу "Север". Говорили о Флоренском и Бердяеве, но чувствовалось, что Одесская Аристократия хочет поговорить о чем-то менее возвышенном.
- Скажите, Борух (она называла меня так, чтобы подчеркнуть свое юдофильство) у вас с моей соседкой что-то серьезное? С Одесской Интеллигенцией?
- Скорее да, чем нет - честно признался я.
- То-то она спрашивала меня, не буду ли я возражать, если к ней будет заходить интеллигентный бородатый крещеный еврей!
- И что вы ответили?
- Сказала, что пусть хоть негра приведет, лишь бы не этого козла из горкома! - едва ли не вскрикнула Одесская Аристократия.
Ой! Я кажется сказала что-то лишнее! Вы уж, голубчик, простите меня, старую. Я не знала, что это Вас огорчит.
Одесская Интеллигенция лежала на моем диванчике, как на нудистском пляже, положив под голову муфту из трех хвостов чернобурки и обмахиваясь китайским веером, хотя был уже конец октября и в комнате было прохладно. Я стоял у окна и курил в форточку огромную гаванскую сигару, обмакивая ее в бокал с коньяком "Бисквит".
Слушай! - сказал я, - ко мне ты приходишь как к себе домой и ведешь себя довольно свободно. Но почему ты никогда не зовешь меня к себе. Не все же мне чистить для тебя тюльку заводского посола. Могла бы сварить мне куриный бульончик, который я ненавижу с детства.
-Не скажу, а то ты обидишься.
- Скажи.
- Скажу, только ты не обижайся.
- Ну?
- Понимаешь, ты, конечно не обрезан, но в остальном у тебя типично еврейская внешность.
- В чем проблема? Ты же интернациональна!
- Да, я интернациональна! Но я потенциальная наследница Одесской Аристократии. Поэтому у себя дома я должна быть хоть немного антисемиткой.....
*
- Садитесь, доктор, подвезу! - из остановившейся рядом со мной черной Волги на меня смотрело честное скуластое лицо Майора Валерьевича. Рядом с ним сидела Одесская Агентура.
Отказать Майору Валерьевичу в этой просьбе? Нет, уж лучше отказать ему в чем-то другом.
А ну, пошла на заднее сиденье! - прикрикнул Майор Валерьевич на Агентуру, - доктор сядет рядом со мной.
- А может на заднем сиденье рядом со мной? - с придыханием прошептала Агентура, - я им займусь нежно...
Лав ми тендер, лав ми суит! - пошутил Майор Валерьевич, - нет он сядет рядом со мной а по дороге он споет мне песенку "евреи, евреи, круглом одни евреи". Я слышал ее только в записи на протоколы, а мы любим живой звук.
- Петь не буду, - мрачно сказал я, усаживаясь рядом с Майором Валерьевичем, - слуха нет и слов я не знаю.
- И не такие пели! - улыбнулся Майор Валерьевич, - ничего, не хочешь петь тут, для души, будешь петь в моем кабинете под запись!
За этим приятным разговором мы быстро достигли цели. Я вышел из машины и вдруг понял, что Майор Валерьевич подвез меня к дому Одесской Интеллигенции! Мы были в ссоре и никакого желания подниматься к ней у меня не было. Благо, двор был проходной и я быстро прошмыгнул на другую улицу. Но не тут-то было. Черная Волга уже ждала меня.
- Испугался женщины! - укоризненно сказал Майор Валерьевич, - а советской власти не боишься.... Будешь теперь ехать на заднем сиденье рядом с Одесской Агентурой!
-Только не это! - ответил я. - Уж лучше пешком.
- Может ты - гомик? - спросила Агентура, и запела дразнилку из мультфильма: Голубой, голубой, не хотим играть с тобой!
*
Я зашел к Одесской Аристократии забрать выполненный ею перевод статьи Когана "О детерминированных и недетерминированных элементах мышления больных шизофренией". Работа была написана одесским психиатром на немецком языке и напечатана в немецком же журнале еще в двадцатые годы...
Одесская Аристократия предложила мне кресло, а сама уселась на диванчик, держа в одной руке пепельницу, а в другой - дымящуюся папиросу "Север". Говорили о Флоренском и Бердяеве, но чувствовалось, что Одесская Аристократия хочет поговорить о чем-то менее возвышенном.
- Скажите, Борух (она называла меня так, чтобы подчеркнуть свое юдофильство) у вас с моей соседкой что-то серьезное? С Одесской Интеллигенцией?
- Скорее да, чем нет - честно признался я.
- То-то она спрашивала меня, не буду ли я возражать, если к ней будет заходить интеллигентный бородатый крещеный еврей!
- И что вы ответили?
- Сказала, что пусть хоть негра приведет, лишь бы не этого козла из горкома! - едва ли не вскрикнула Одесская Аристократия.
Ой! Я кажется сказала что-то лишнее! Вы уж, голубчик, простите меня, старую. Я не знала, что это Вас огорчит.