Киев, май 1986 года. Документы и воспоминания
Первомайская демонстрация 1986 года. Колонны движутся через Крещатик в сторону площади Ленинского комсомола (сейчас Европейская площадь).
Продолжаю совместной проект по публикации редких документов эпохи СССР. Привожу документ из архива журналиста Игоря Однопозова. Это Памятка Министерства Здравохранения УССР по профилактическим мерам в период загрязнения окружающей среды радиоактивными веществами. Этот уникальный документ был разработан вскоре после Катастрофы и издан 16 мая ограниченным тиражом - 5 тыс. экземпляров. Он распространялся в киевских учреждениях, но широкой публике известен не был.
Чтобы читатель имел представление о происходящем тогда в Киеве, я привожу воспоминания трех людей.
Это взгляд трех поколений - подростка, молодого студента и взрослой замужней женщины.
Вспоминает мама моего товарища Наталья Петровна:
"Первого мая 1986 года работников нашего завода "Коммунист" пригласили на демонстрацию. Мы шли по Красноармейской улице одними из последних - впереди стройными рядами двигались работники "Большевика", "Ленинской кузни" и других крупных киевских заводов. С транспарантами, флагами и радостными улыбками мы миновали Бессарабку и вышли к площади Октябрьской революции (сейчас Майдан Независимости). Впереди с песнями шествовала молодежь в национальных украинских костюмах, а замыкала колонны митингующих наша будущая смена - большая группа детей. Они со смехом и танцами догоняли нас.
Я подошла к Дому профсоюзов и взглянула на трибуну. Попасть на нее считалось престижным - в первомайские праздники на трибуну пускали по специальным билетам самых важных и авторитетных представителей энергетической промышленности. Трибуна каждый год была заполненной. Но сегодня... она была почти пустой, и я остановилась как вкопанная. Что такое могло произойти, что на демонстрацию не пришли с ЮТЭМа? Куда подевались все атомщики? Ко мне подошел человек в гражданском и вежливо поинтересовался, что произошло. Я удивленно спросила:
- Где энергетики?
Смотрящий засуетился и зашептал мне: - Уходите, уходите. Взял меня под руки и повел за уходящей колонной демонстрантов - чуть ли не до Владимирского спуска довел. Демонстрация закончилась, и я присела отдохнуть на скамеечку. Чувствую - сил нет и голова кружится. Во рту сухость и сильно першит горло.
6 мая в Киеве должна была стартовать Велогонка мира. В те дни, как я узнала впоследствии, радиационный фон в городе превышал норму в 500 раз. Буквально за день-два до велогонки мой младший сын Ярослав сообщил мне, что выступление их танцевальной группы на Крещатике отменяется (их выступление входило в программу открытия велогонки). Сын сказал также, что взрослые пугали их какой-то "белой атомной пылью". Якобы, она смертельно опасна. Детей из их группы, у которых родителями были военные, уже вывезли из Киева. Остальных одногрупников обещали эвакуировать позднее на электричках. После этих слов мне все стало ясно. Завод "Коммунист", где я работала, - режимный объект. В его военных цехах широко применялись вреднейшие цианиды. Я хорошо знала их воздействие на организм человека и методы очистки. Также мы более тщательно изучали правила по гражданской обороне. Поэтому я хорошо знала о почти незаметном, но ужасно опасном, воздействии радиации.
6 мая 1986 года. В Киеве стартовала Велогонка Мира
Ярославу я приказала сидеть дома, а сама поехала забирать из интерната санаторного типа своего старшего сына - Максима. Я быстро убедилась, что нашей родной власти было наплевать на здоровье детей. Главное для них - чтобы не было шума и паники в городе. Руководителям всех детских заведений было запрещено отдавать детей их родителям. Я написала заявление, что забираю сына и отнесла директору интернета. Он принялся в довольно грубой форме требовать оставить Максима в санатории.
- Что вы создаете панику, Наталья Петровна? Кто вам что сказал? Что вам известно?
Я ответила, что никто мне ничего не сообщал. Я, мол, сама работаю на военном производстве и прекрасно знаю, что такое радиация. (Эта сволочь потом звонила моему мужу и угрожала, что меня отдадут под суд. Я, мол, не допустила своего сына на учебу. Видимо, пытался таким образом повлиять на меня, чтобы я привезла Максима обратно).
Забрав сына из интерната, я тут же бросилась в детсадик, где в подготовительной группе находилась моя дочь. На мое заявление директорша просто заорала:
- Что вы, мама, создаете панику! Вы будете перед судом отвечать!
Я спокойно возражаю:
- Кто перед судом будет отвечать, а кто и перед Богом - за то, что вы делаете с нашими детьми.
Тут в кабинете директорши зазвонил телефон. Кто-то из ее родственников докладывает, что детей вывезли уже где-то под Одессу.
Я посмотрела на эту стерву и говорю:
- Своих детей спасаете, а чужих не даете?
Та промолчала и отвела глаза.
Я за свою Катерину и домой. Там быстренько собираю вещи и на вокзал. С трудом влезли в какой-то кременчугский поезд, и всю дорогу в тамбуре на чемоданах просидели. Приехала в родной село Полтавской области. А среди соседей уже слух прошел, что беженцы из Киева нагрянули. Смотрю - а к нам машина едет санитарно-эпидемиологическая, зеленая такая - военного типа. Проверили нас дозиметрами и облегченно отпустили.
Все лето мои дети провели в селе. Видела я их только по выходным дням, поскольку приходилось возвращаться в Киев на работу.
Прошли годы... Вредное производство и Чернобыль сделали свое - мне удалили щитовидку. Теперь живу только благодаря лекарствам".
Вспоминает Игорь Однопозов:
"В 1986 году мне исполнился 21 год. В мае, узнав о катастрофе и о ее возможных последствиях, все мои друзья как будто "сорвалась с катушек": ежедневно пили, активно занимались сексом и ходили на танцы. У всех было ощущение - вот он - Конец Света, и нужно встретить его "достойно". Многие разделяли подобные мысли и присоединялись к "пиру во время чумы". Девушки с легкостью шли на контакт - любовные романы заводились просто и эффективно. Но эта безумная "вольница" быстро сошла на нет. Конец света не наступил, он только начинался..."
Вспоминает Вадим Ляшенко:
"Помню, как в конце апреля, в школе на перемене, один из одноклассников сообщил об аварии на какой-то станции. Мы все дружно посмеялись и решили, что до нас в Киев ее последствия "ну уж точно не дойдут". Но буквально через неделю вся наша уверенность улетучилась. Класс пустовал - кто-то из одноклассников уехал к "бабушкам-дедушкам" в село, кто-то отсиживался дома. В летний лагерь наш класс повезли уже позднее.
Я весь май просидел дома. Родители закрыли окна марлей и постоянно мыли обувь, в которой ходили на улицу. Питьевую воду пропускали через активированный уголь. Помню, что мои попугаи постоянно спали днем - были какие-то ослабленные от облучения. Тогда в городе ходил мрачный анекдот:
Будущее. Ребенок спрашивает своего отца:
- Папа, а кто такие киевляне были?
- Сынок, это были дураки, которые пытались радиацию водой смывать.
В Киеве уже все знали, что алкоголь помогает организму избавляться от радионуклидов. На вокзале видели двух вдрызг пьяных милиционеров в грязной форме - явно, вырвавшихся из радиационной зоны.
Несмотря на то, что в стране действовал сухой закон, киевляне постоянно и с успехом добывали алкоголь. Мой отец, по долгу службы, получал на работе чистый медицинский спирт. Один из наших друзей даже гнал спирт в домашних условиях. Не самогонку, а спирт! У него на балконе стояла техническая спиртовая колонна в 2,5 метра высоты, выдававшая конечный продукт в 96 градусов.
Потом наш класс начали собирать для отправки в лагерь. Мама не отпустила меня и о том, что там творилось, я узнал уже позднее.
Через неделю в Киев вернулся мой товарищ и рассказал, что в лагерь приехал наш учитель истории. Все тут же начали его расспрашивать о положении в Киеве. Он со скорбью сообщил, что всех жителей города готовят к эвакуации (действительно, ходили такие слухи). Все девчонки заревали. От стресса у них обострилось чувство недостатка всяких элементов в организме. В частности - мела. И давай они вечерами побеленные стенки помещений облизывать.
Эта картина - наши плачущие девчонки, облизывающие стены, не давала мне заснуть. Мама давала мне, подростку немного спирта - радионуклиды выгонять и чтобы спалось лучше. Я разбавлял спирт кипяченной водой, давил клюкву, смешивал ее с сахаром и получал прекрасный напиток. В общем, все мы выжили".