Зарубежные штучки!
В «Воскресных чтениях» предлагаю еще раз вспомнить прошедшую годовщину Октябрьской революции и прочитать, что говорил про разную революционную шушеру шеф жандармов, Главный начальник Третьего управления Российской империи Мезенцев Николай Владимирович:
« Но все эти обдрипанные интеллигентики , прикрываясь мужицким именем, не кость свою к себе свою тянут, а Россию на куски рвут! Шавки! Вижу их морды ощеривщиеся…Твари очкастые! Произвол!-кричат. Им власть отдай. Великодушие, к ним, революционерам, немыслимо. Действовать надо круто. Поменьше разных ученых, побольше людей, воспитанных настолько, чтобы не быть ни пьяницами, ни ворами, а хотя бы и простыми ремесленниками, но с избытком зарабатывающими свой хлеб. Все же эта пропаганда-хождение в народ, бунтарство и стрельба,все это-произростание отнюдь не отечественной почвы. Оно чуждо русскому уму и сердцу. Зарубежные штучки! Из французских да немецких авторов, у коих Россию ослабить в пользу своих держав, а наши-то недоучки принимают все за чистую монету, душа нараспашку, как подгулявшие купчики в компании шулеров…» (Е. Добровольский. «Чужая боль» (повесть о Вере Засулич)
Роман был написан и издан в советское время, и полковник Мезенцев у автора вроде бы отрицательный персонаж, и книга художественная, однако какие верные размышления о сущности «либерды» и всякого рода «сотрясателей основ государства» вложил писатель в уста жандарма . А может, так умело прикрылся исторической фигурой, изложив свои соображения касательно подобной публики.
Справка: Мезенцев Николай Владимирович. 1827-1878). Главный начальник Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии и шеф Корпуса жандармов в 1876-1878 гг. Происходил из дворянского рода, известного со второй половины XVII в. По матери был правнуком великого русского полководца А.В. Суворова.
« Но все эти обдрипанные интеллигентики , прикрываясь мужицким именем, не кость свою к себе свою тянут, а Россию на куски рвут! Шавки! Вижу их морды ощеривщиеся…Твари очкастые! Произвол!-кричат. Им власть отдай. Великодушие, к ним, революционерам, немыслимо. Действовать надо круто. Поменьше разных ученых, побольше людей, воспитанных настолько, чтобы не быть ни пьяницами, ни ворами, а хотя бы и простыми ремесленниками, но с избытком зарабатывающими свой хлеб. Все же эта пропаганда-хождение в народ, бунтарство и стрельба,все это-произростание отнюдь не отечественной почвы. Оно чуждо русскому уму и сердцу. Зарубежные штучки! Из французских да немецких авторов, у коих Россию ослабить в пользу своих держав, а наши-то недоучки принимают все за чистую монету, душа нараспашку, как подгулявшие купчики в компании шулеров…» (Е. Добровольский. «Чужая боль» (повесть о Вере Засулич)
Роман был написан и издан в советское время, и полковник Мезенцев у автора вроде бы отрицательный персонаж, и книга художественная, однако какие верные размышления о сущности «либерды» и всякого рода «сотрясателей основ государства» вложил писатель в уста жандарма . А может, так умело прикрылся исторической фигурой, изложив свои соображения касательно подобной публики.
Справка: Мезенцев Николай Владимирович. 1827-1878). Главный начальник Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии и шеф Корпуса жандармов в 1876-1878 гг. Происходил из дворянского рода, известного со второй половины XVII в. По матери был правнуком великого русского полководца А.В. Суворова.