Бендериада, или как я «рисовал» картину для караульного помещения
Помните, как в бессмертном романе Ильфа и Петрова «12 стульев», Остап Бендер, устроился на теплоход, подрядившись рисовать агитплакат, и долго «водил за нос» заказчиков, так как совсем не умел рисовать? Подобный трюк я проделал на последнем году моей службы в СА.
Удобно устроившись в каюте, Бендер спросил Кису Воробьянинова: «Киса, я хочу спросить вас как художник художника,-вы рисовать умеете?».
Я, в отличие от «великого комбинатора», все же немножко рисовать умел, и даже некоторое время служил при штабе писарем.
Призван был я из Ленинграда в 1983 году и попал в Ракетные войска стратегического назначения, в секретную часть под городом Глухов УССР.
Там базировались наводившие в то время ужас на Запад ракеты «СС-20» (ходили слухи, что ракеты нашей части были направлены на Францию и Бельгию, но это был, конечно, большой секрет).
Сразу по прибытии в часть новобранцы предстали пред светлые очи начальника штаба и на вопрос: «Кто умеет рисовать?», я, не будь дураком и не мешкая, сделал шаг вперед.
Надо сказать, что этот мой демарш сильно мне помог на первом году службы. Пока мои одногодки драили унитазы и чистили картошку в нарядах, я в каком-нибудь учебном кабинете оформлял очередной стенд или переписывал штабные документы в перерывах между здоровым солдатским сном.
Собственно говоря, особого умения рисовать, а тем более, быть настоящим художником для этой работы не требовалось.
Но на втором году службы и эта творческая работенка стала напрягать, тем более я попал в опалу к руководству (как меня в армии исключили из комсомола, тема отдельного рассказа).
Однако о моих «талантах» художника -оформителя вспомнили, когда ждали очередную проверку из штаба армии (кто служил-знает, как командиры готовятся к подобного рода проверкам-солдату мало не покажется!).
Висел у нас в караульном помещении огромный, во всю стену плакат. Сюжет его я сейчас уже смутно помню, что-то про дружбу народов (помню только намалеванного веселого гуцула).
Проблема была в том, что рисовавший плакат содат ушел на дембель и монументальное полотно осталось незаконченным. Вот закончить картину к грядущей проверке мне и поручили.
А нарисовано было довольно неплохо, я б так точно не смог, и поэтому совершенно не знал, как бы мне закончить этот шедевр.
Около двух недель я ходил в караульное помещение, любовался на плакат как на «Джаконду», измерял параметры полотна, изучал композицию и проверял материал «на ощупь». Наконец, я понял, что картине нужен…фон!
Еще неделя ушла на то, что по моему заказу завхоз полка отправился в областной штаб, чтобы «выбить» краски , необходимые для смешивания колора.
Надо ли говорить, что все полковые офицеры знали, что я выполняю важный «правительственный» заказ и не дергали меня по таким пустякам, как учебная тревога, сборы, наряды и другие армейские глупости.
Долго ли, коротко ли, только фон полотна про дружбу народов был наконец закончен. Я добросовестно затомповал белый фон фиолето-черно-синей смесью и картина «заиграла новыми красками»!
Во всяком случае, так сказал нач.штаба, принимая мою работу…
Удобно устроившись в каюте, Бендер спросил Кису Воробьянинова: «Киса, я хочу спросить вас как художник художника,-вы рисовать умеете?».
Я, в отличие от «великого комбинатора», все же немножко рисовать умел, и даже некоторое время служил при штабе писарем.
Призван был я из Ленинграда в 1983 году и попал в Ракетные войска стратегического назначения, в секретную часть под городом Глухов УССР.
Там базировались наводившие в то время ужас на Запад ракеты «СС-20» (ходили слухи, что ракеты нашей части были направлены на Францию и Бельгию, но это был, конечно, большой секрет).
Сразу по прибытии в часть новобранцы предстали пред светлые очи начальника штаба и на вопрос: «Кто умеет рисовать?», я, не будь дураком и не мешкая, сделал шаг вперед.
Надо сказать, что этот мой демарш сильно мне помог на первом году службы. Пока мои одногодки драили унитазы и чистили картошку в нарядах, я в каком-нибудь учебном кабинете оформлял очередной стенд или переписывал штабные документы в перерывах между здоровым солдатским сном.
Собственно говоря, особого умения рисовать, а тем более, быть настоящим художником для этой работы не требовалось.
Но на втором году службы и эта творческая работенка стала напрягать, тем более я попал в опалу к руководству (как меня в армии исключили из комсомола, тема отдельного рассказа).
Однако о моих «талантах» художника -оформителя вспомнили, когда ждали очередную проверку из штаба армии (кто служил-знает, как командиры готовятся к подобного рода проверкам-солдату мало не покажется!).
Висел у нас в караульном помещении огромный, во всю стену плакат. Сюжет его я сейчас уже смутно помню, что-то про дружбу народов (помню только намалеванного веселого гуцула).
Проблема была в том, что рисовавший плакат содат ушел на дембель и монументальное полотно осталось незаконченным. Вот закончить картину к грядущей проверке мне и поручили.
А нарисовано было довольно неплохо, я б так точно не смог, и поэтому совершенно не знал, как бы мне закончить этот шедевр.
Около двух недель я ходил в караульное помещение, любовался на плакат как на «Джаконду», измерял параметры полотна, изучал композицию и проверял материал «на ощупь». Наконец, я понял, что картине нужен…фон!
Еще неделя ушла на то, что по моему заказу завхоз полка отправился в областной штаб, чтобы «выбить» краски , необходимые для смешивания колора.
Надо ли говорить, что все полковые офицеры знали, что я выполняю важный «правительственный» заказ и не дергали меня по таким пустякам, как учебная тревога, сборы, наряды и другие армейские глупости.
Долго ли, коротко ли, только фон полотна про дружбу народов был наконец закончен. Я добросовестно затомповал белый фон фиолето-черно-синей смесью и картина «заиграла новыми красками»!
Во всяком случае, так сказал нач.штаба, принимая мою работу…