Защитный механизм психики
Если нужно присутствовать на каких-нибудь скучнейших совещаниях, то обычно меня спасает защитный механизм, который сама выработала моя психика, еще в глубоко советские времена.
Когда этого никак нельзя было избежать и приходилось находится где-то, где все заполнено пустой и пафосной "говорильней”, не несущей в себе никакого смысла, как например, на каком-нибудь комсомольском собрании, лекции по научному коммунизму или при чтении учебника по ”Истории КПСС”, у моей психики срабатывал защитный механизм. Все это происходило совершенно автоматически, также автоматически, как например, открывается парашют у выпрыгнувшего из самолета десантника. Когда вокруг меня начинали долго и нудно говорить какие-нибудь политические ораторы, или хотя бы лектор по марксистко-ленинской философии, безотказно срабатывал защитный механизм психики, и я переставал слышать, что говорилось вокруг.
Я погружался в состоянии глубокой медитации. Где я в это время находился и чем занимался, я не помнил.
По возвращении, оставалось лишь приятное ощущение свежести и путешествия в более интересных мирах, чем скажем мир комсомольского собрания.
Но при этом, я, даже смутно не знал, что происходило во время моих таких "полетов" в реальном мире.
Что там было на этом комсомольском собрании, или лекции, или в этом учебнике по истории КПСС, оставалось для меня загадкой.
Это конечно, иногда слегка осложняло жизнь, но зато помогало оставаться относительно здравомыслящим и жизнерадостным человеком.
Выяснилось, что этот защитный механизм никуда не делся. И более того, он и здесь пригодился мне не раз. Правда запускали его не лекторы по научному коммунизму, а различные начальники, во время своих долгих и нудных речей на всяких производственных совещаниях.
О, на скольких таких вот совещаниях этот механизм спасал меня! Сколько сэкономил мне ”маленьких серых клеточек”, как их называл Пуаро!
Как помог сохранить человеколюбие!
Но вот сегодня, мой такой всегда безотказный механизм дал сбой, и я, оказавшись на зануднейшей встрече с начальством, набравшимся новых идей по управлению нами, остался один на один с происходящим.
Увидев, что мой ”парашют” не раскрылся, я вспомнил, все истории про отважных летчиков, и решил действовать самостоятельно.
Я решил сам, без автоматики ”раскрыть запасной парашют”.
Я принялся спасать свою психику действиями, несколько иными,чем действие моего защитного механизма. Но тоже, очень эффективными.
Кажется мне это удалось.
Вот что я делал:
1. Наблюдая за говорившими, пытался высчитать в каком соотношении находятся у него похвалы и критика, поставив себе в качестве тренировки задачу, полностью при этом опустить смысл речи.
2. При этом, мысленно переодевал говоривших в одежды разных эпох, начиная от неандертальцев, проходя все народы и времена и заканчивая одеждами, годными для техно-party в клубе "Pacha" на острове Ibiza. Кого-то одевал в рыцарские доспехи, кого-то в одежды монгольских кочевников, на кого-то примеривал лохмотья обитателей Хитровки. Пытался определить, какая из эпох, одежд и стилей подходит говорившему больше всего.
3. Представлял говорившего ребенком, подростком, и как он выглядел десять лет назад, и как он будет выглядеть через десять, двадцать, тридцать лет.
4. Пытался определить тотемное животное говорившего, или хотя бы определить, каким бы животным говорившему было бы быть ближе всего, случись так, что нам всем бы нужно было трансформироваться в животных.
5. Пытался балансировать на двух задних ножка стула, чтобы понять где у системы состоящей из меня и из стула находится центр тяжести. Старался при этом не падать и не шуметь.
6. Представлял, какие бы роли и положения в обществе играли бы эти же ораторы в первобытном обществе, обществе развитого социализма, в племени дикарей, друживших с Миклухо-Маклаем, и в обществе, которое бы образовалось в случае, если бы нас поработили инопланетяне.
7. Утомившись этим, вспомнил, что Том Уэйтс сочинял свои песни, гуляя по барам, постепенно напиваясь, и слушая чьи-то рассказы о жизни, записывая их нетрезвой рукой на бумажных салфетках. А наутро, пытался разобрать, что было написано, и сочинял на основе записанного песню.
Я попробовал представить себя Томом Уэйтсом, к тому же пьяным, и стал на бумажных салфетках, нетвердой, дрожащей рукой, рисовать говоривших, и придумывать за них, печальные истории из их личной жизни. Печальные истории очень контрастировали с производственным задором говоривших, и это меня сильно забавляло.
Некоторые рисунки получились очень смешные, и я даже жалею, что я выбросил их там в мусорку. Я думаю, что если бы я их засканировал, посмотреть на эти рисунки было бы прикольно, потому что рисовал я их нетвердой рукой пьяного Тома Уэйтса, ну и конечно, потому, что я совсем не умею рисовать.
Вообще, время летело незаметно, и я даже пожалел, что полтора часа прошли так быстро.
Весело было и забавно.
Зато теперь, правда, я все-таки смогу заняться нормальной работой.