Непал, двенадцатый день трека (27 окт) - Gokyo (4790-5360м)
Забег. Озера. Незадача с замком. Восхождение. Дима предотвращает международный конфликт. Невиданный закат над Эверестом. Ночной пришелец с Reno Pass
Утро началось относительно ранним выходом, т.к. сегодня мы планировали небольшой подвиг: добежать от Machermo до Gokyo, где изменение высоты было бы небольшим, порядка 300м, но расстояние обещало быть приличным, а затем, к закату, взойти на Gokyo Ri (в переводе, что-то вроде холма), добавив тем самым еще 550м по вертикали.
Не все решили идти вверх: Макс был простуженно болен и температурил, так что выбрал лошадь и поход вниз до Dole (4040м), а Оля сомневалась в своих
силах идти вверх (а может тоже плохо себя чувстовала), так что решила присоединиться к Максу, правда без лошади. Мы же побежали в Gokyo.
На дороге был серьезный трафик, постоянно приходилоь обгонять по встречке, хотя на подходах к самой деревне народу стало меньше - видимо, часть осела в придорожных кабаках. Уже ближе к Gokyo, мы увидели первое озеро. Район славится своими пятью озерами на разной высоте, дающими начало полноводной реке в этом ущелье. Озера так и называются: 1-е, 2-е, 3-е, 4-е и 5-е, по крайней мере так написано на латунных табличках возле каждого. У них, конечно, есть какие-то более сложные названия на непальском, которые там тоже написаны, но выговорить и, тем более, запомнить их все равно невозможно. Сама деревушка стоит на берегу третьего озера, прижатая им к леднику с одной стороны и холму Gokyo Ri с другой. В первом озере живут четыре легендарных оранжевых утки, обильно крякают, так что все проходящие мимо туристы умиляются и делают фоточки. В остальных озерах, значительно более глубоких (порядка 40м согласно табличкам), похоже, уже ничего не живет.
Gokyo встретило нас отелем с уютной гостинной, единственной странностью которой было то, что комната состояла из двух частей, разделенных стеклом. Я подумал, что одна часть для тех, кто уже был на пике, а другая для вновь прибывших, но дальнейшие события и перемещения между комнатами этого не подтвердили. К нашему сожалению, поселили нас не в основном здании этого приюта, а в новом комфортабельном домике рядом, свежепостроенном, с просторными комнатами. Чуя подвох, мы, как минимум, ожидали ночью адского холода, потому что в корридоре через целофан потолка просвечивалась крыша, а через целофан крыши - небо. А еще, поняв, что его поселили непосредственно рядом с туалетом, и видя, что нечто мерзлое в туалете на полу медленно ползет в сторону его комнаты, папа Дима строго-настрого запретил туда гадить. В результате блоггеры были вынуждены ходить даже ночью в туалет на улице. Крайне унизительно:)
На открытой двери нашей комнаты висел закрытый замок без ключа. Гид был послан искать ключ, вернулся ни с чем и был послан снова. Во второй раз он вернулся с местным мужичком с кульком ключей. Местный попробовал парочку и грустно ушел. Гид был послан снова, вернулся с тем же местным, но уже с ведром ключей. Безуспешно попробовав еще пяток, местный с надеждой предложил спилить замок за пару минут. Я выразил сомнение насчет минут, тогда он предложил переселить нас в другой комфортабельный теплый номер. Не успел я открыть рот, чтобы согласиться, как гид что-то накричал, и местный немедленно стал пробовать один ключ за другим из ведра и через пять секунд был найден подходящий. На том они торжествующе удалились.
На обеде мы познакомились с отличной компанией бритишей, познакомившихся, в свою очередь, по интернету, и благодаря этому также получивших в свои ряды австралийца и шведа. Они учили нас уэльскому, рассказывали кто откуда родом, волновались по поводу градусника, который мы одалживали каким-то другим туристам в отеле, т.к. выяснилось, что одна из девочек у бритишей - врач. Едва не вышел конфуз, когда, услышав, что самый активный старичок у бритишей родом из Манчестера, Дима Кузнецов победоносно выдал название какого-то населенного пункта поблизости, где у него фабрика, а старичок не смог припомнить такого города. Повисла неловкая пауза, и непонятно было, что же делать со старичком-самозванцем. Решили замять - в остальном он был всем приятен.
Тщательно подкрепившись (первое + второе + компот - уверен, все альпинисты так делают), мы отправились на восхождение. Перепад высот до верхушки пупыря здесь на сотню метров больше, чем на Калапатаре, но абсолютная высота немного меньше, да и идти днем гораздо легче. Алиса с Инной решили все же не искушать судьбу, а мы, тяжело дыша, начали равномерный мучительный подъем на Gokyo Ri. Мы шли, останавливались, снова шли, переживали за Димкин кашель, говорили: "что-то плох наш старик стал", иногда ждали его, но чаще двигались дальше, самим было тяжело, изредка фотографировали меняющийся вид внизу. Мы шли в ожидании заката, это подбадривало, также как и то, что английские старички двигаются где-то следом, и надо успеть выбрать лучшие места.
Подъем в итоге занял чуть больше двух часов. Наверху мы бросились одеваться, пить чай и скакать по скалам, как серны. Однако, прежде, чем мы смогли расставить штативы, заняв все лучшие места, Дима заставил нас построиться и растянуть перед собой таблички, улыбаться на камеру и петь странную песню. Когда издевательства закончились, а мы более-менее успели растопырить треноги и закрепиться между утесов, стали подтягиваться первые иностранцы. Один статный бритиш укоренился на хорошей позиции, пока Дима щелкал затвором, а на все попытки его обойти он говорил: "I'm here", с довольно надменным видом. Диме удалось как-то с ним договориться и встать рядом, ибо место было и правда неплохим.
Пока мы наблюдали красивый пейзаж и ждали заката, пацаны само собой запели мелодичную песню и делали это с таким чувством, что у всех на глазах навернулись слезы. Лишь Димин бритиш что-то проворчал, так что сначала ему стали объяснять, что ребята не пьяные, и просто у них хорошее настроение. Он опять что-то проворчал, чем вызвал недоумение и остановил красивую песню. Мы уже стали было снимать пуховики и собрались идти бить ему морду, но тут Дима стал что-то ему говорить, что-то говорить нам, ворковать и баюкать два непримиримых лагеря, разливаться соловьем о российской ментальности и непроходимой тупости иностранцев, так что конфликт стал постепенно утихать, и, когда начал загораться закат, мы отвлеклись от столь сладостной идеи драки и занялись съемкой.
По существу, это был лучший закат и вообще лучший свет трека. С высоты Gokyo Ri была видна часть Эвереста, Нупце и периодически между облаками проявлялась Макалу. Слева направо, сколько хватало глаз протянулся ледник, покрытый пылью, с бело-голубыми сколами, темными пещерами и трещинами, небольшими блестящими озерцами-лужицами. Где-то в середине, далеко внизу ютились домики Gokyo, а три озера большими блестящими каплями подсвечивали пейзаж изнутри. Закат разгорался все новыми красками, мы стремительно работали камерами и немного головами, а когда солнце зашло, произошло нечто, чего мы не видели никогда в жизни: небо над горами, вокруг еще освещенных Эвереста и Макалу их синего стало темно-фиолетовым. Нашему фотонеистовству не было предела, все зрители слились в массовом экстазе.
Возвращались в деревню уже в полной темноте. Спуск с фонариками и периодическими обгонами заблудившихся бритишей занял чуть больше часа, и по прихода нас усадили на обед уже во второй секции столовой, что сперва укрепило меня в мысли, что это для тех, кто поднялся на пик, однако бритиши туда не пришли - может их не пустили, а может быть стеснялись своего поведения наверху, или побаивались.
В разгар ужина дверь распахнулась и в комнату ввалилось нечто в большом количестве одежды и слабо соображающее. Его проводили и усадили около печки, дали возможность снять с себя бесчисленные одежды. Под шум-гам выяснилось, что это китаянка, и только что она спустилась с Reno Pass. На хлопки и крики "welcome", она хрипло ответила "no, no welcome", а потом расплакалась, рассказала что ей пришлось в полной темноте по льду и воде спускаться с перевала. Видно было, что она совершенно потеряна и ужасно устала. По нашим прикидкам, перевал в хорошую погоду проходим за 5-7 часов, а она пришла в 8 вечера, значит, если вышла, как и все, утром, даже в 8 утра, весь переход занял 12 часов. От этого становилось страшно. Все согласились, как хорошо, что мы не пошли через гораздо более сложный перевал Cho la Pass в том состоянии, что были после восхождения на Калапатар.
На завтра предстояло день длинного возвращения в Namche Bazaar.
Posted via Vita for iPhone.
Утро началось относительно ранним выходом, т.к. сегодня мы планировали небольшой подвиг: добежать от Machermo до Gokyo, где изменение высоты было бы небольшим, порядка 300м, но расстояние обещало быть приличным, а затем, к закату, взойти на Gokyo Ri (в переводе, что-то вроде холма), добавив тем самым еще 550м по вертикали.
Не все решили идти вверх: Макс был простуженно болен и температурил, так что выбрал лошадь и поход вниз до Dole (4040м), а Оля сомневалась в своих
силах идти вверх (а может тоже плохо себя чувстовала), так что решила присоединиться к Максу, правда без лошади. Мы же побежали в Gokyo.
На дороге был серьезный трафик, постоянно приходилоь обгонять по встречке, хотя на подходах к самой деревне народу стало меньше - видимо, часть осела в придорожных кабаках. Уже ближе к Gokyo, мы увидели первое озеро. Район славится своими пятью озерами на разной высоте, дающими начало полноводной реке в этом ущелье. Озера так и называются: 1-е, 2-е, 3-е, 4-е и 5-е, по крайней мере так написано на латунных табличках возле каждого. У них, конечно, есть какие-то более сложные названия на непальском, которые там тоже написаны, но выговорить и, тем более, запомнить их все равно невозможно. Сама деревушка стоит на берегу третьего озера, прижатая им к леднику с одной стороны и холму Gokyo Ri с другой. В первом озере живут четыре легендарных оранжевых утки, обильно крякают, так что все проходящие мимо туристы умиляются и делают фоточки. В остальных озерах, значительно более глубоких (порядка 40м согласно табличкам), похоже, уже ничего не живет.
Gokyo встретило нас отелем с уютной гостинной, единственной странностью которой было то, что комната состояла из двух частей, разделенных стеклом. Я подумал, что одна часть для тех, кто уже был на пике, а другая для вновь прибывших, но дальнейшие события и перемещения между комнатами этого не подтвердили. К нашему сожалению, поселили нас не в основном здании этого приюта, а в новом комфортабельном домике рядом, свежепостроенном, с просторными комнатами. Чуя подвох, мы, как минимум, ожидали ночью адского холода, потому что в корридоре через целофан потолка просвечивалась крыша, а через целофан крыши - небо. А еще, поняв, что его поселили непосредственно рядом с туалетом, и видя, что нечто мерзлое в туалете на полу медленно ползет в сторону его комнаты, папа Дима строго-настрого запретил туда гадить. В результате блоггеры были вынуждены ходить даже ночью в туалет на улице. Крайне унизительно:)
На открытой двери нашей комнаты висел закрытый замок без ключа. Гид был послан искать ключ, вернулся ни с чем и был послан снова. Во второй раз он вернулся с местным мужичком с кульком ключей. Местный попробовал парочку и грустно ушел. Гид был послан снова, вернулся с тем же местным, но уже с ведром ключей. Безуспешно попробовав еще пяток, местный с надеждой предложил спилить замок за пару минут. Я выразил сомнение насчет минут, тогда он предложил переселить нас в другой комфортабельный теплый номер. Не успел я открыть рот, чтобы согласиться, как гид что-то накричал, и местный немедленно стал пробовать один ключ за другим из ведра и через пять секунд был найден подходящий. На том они торжествующе удалились.
На обеде мы познакомились с отличной компанией бритишей, познакомившихся, в свою очередь, по интернету, и благодаря этому также получивших в свои ряды австралийца и шведа. Они учили нас уэльскому, рассказывали кто откуда родом, волновались по поводу градусника, который мы одалживали каким-то другим туристам в отеле, т.к. выяснилось, что одна из девочек у бритишей - врач. Едва не вышел конфуз, когда, услышав, что самый активный старичок у бритишей родом из Манчестера, Дима Кузнецов победоносно выдал название какого-то населенного пункта поблизости, где у него фабрика, а старичок не смог припомнить такого города. Повисла неловкая пауза, и непонятно было, что же делать со старичком-самозванцем. Решили замять - в остальном он был всем приятен.
Тщательно подкрепившись (первое + второе + компот - уверен, все альпинисты так делают), мы отправились на восхождение. Перепад высот до верхушки пупыря здесь на сотню метров больше, чем на Калапатаре, но абсолютная высота немного меньше, да и идти днем гораздо легче. Алиса с Инной решили все же не искушать судьбу, а мы, тяжело дыша, начали равномерный мучительный подъем на Gokyo Ri. Мы шли, останавливались, снова шли, переживали за Димкин кашель, говорили: "что-то плох наш старик стал", иногда ждали его, но чаще двигались дальше, самим было тяжело, изредка фотографировали меняющийся вид внизу. Мы шли в ожидании заката, это подбадривало, также как и то, что английские старички двигаются где-то следом, и надо успеть выбрать лучшие места.
Подъем в итоге занял чуть больше двух часов. Наверху мы бросились одеваться, пить чай и скакать по скалам, как серны. Однако, прежде, чем мы смогли расставить штативы, заняв все лучшие места, Дима заставил нас построиться и растянуть перед собой таблички, улыбаться на камеру и петь странную песню. Когда издевательства закончились, а мы более-менее успели растопырить треноги и закрепиться между утесов, стали подтягиваться первые иностранцы. Один статный бритиш укоренился на хорошей позиции, пока Дима щелкал затвором, а на все попытки его обойти он говорил: "I'm here", с довольно надменным видом. Диме удалось как-то с ним договориться и встать рядом, ибо место было и правда неплохим.
Пока мы наблюдали красивый пейзаж и ждали заката, пацаны само собой запели мелодичную песню и делали это с таким чувством, что у всех на глазах навернулись слезы. Лишь Димин бритиш что-то проворчал, так что сначала ему стали объяснять, что ребята не пьяные, и просто у них хорошее настроение. Он опять что-то проворчал, чем вызвал недоумение и остановил красивую песню. Мы уже стали было снимать пуховики и собрались идти бить ему морду, но тут Дима стал что-то ему говорить, что-то говорить нам, ворковать и баюкать два непримиримых лагеря, разливаться соловьем о российской ментальности и непроходимой тупости иностранцев, так что конфликт стал постепенно утихать, и, когда начал загораться закат, мы отвлеклись от столь сладостной идеи драки и занялись съемкой.
По существу, это был лучший закат и вообще лучший свет трека. С высоты Gokyo Ri была видна часть Эвереста, Нупце и периодически между облаками проявлялась Макалу. Слева направо, сколько хватало глаз протянулся ледник, покрытый пылью, с бело-голубыми сколами, темными пещерами и трещинами, небольшими блестящими озерцами-лужицами. Где-то в середине, далеко внизу ютились домики Gokyo, а три озера большими блестящими каплями подсвечивали пейзаж изнутри. Закат разгорался все новыми красками, мы стремительно работали камерами и немного головами, а когда солнце зашло, произошло нечто, чего мы не видели никогда в жизни: небо над горами, вокруг еще освещенных Эвереста и Макалу их синего стало темно-фиолетовым. Нашему фотонеистовству не было предела, все зрители слились в массовом экстазе.
Возвращались в деревню уже в полной темноте. Спуск с фонариками и периодическими обгонами заблудившихся бритишей занял чуть больше часа, и по прихода нас усадили на обед уже во второй секции столовой, что сперва укрепило меня в мысли, что это для тех, кто поднялся на пик, однако бритиши туда не пришли - может их не пустили, а может быть стеснялись своего поведения наверху, или побаивались.
В разгар ужина дверь распахнулась и в комнату ввалилось нечто в большом количестве одежды и слабо соображающее. Его проводили и усадили около печки, дали возможность снять с себя бесчисленные одежды. Под шум-гам выяснилось, что это китаянка, и только что она спустилась с Reno Pass. На хлопки и крики "welcome", она хрипло ответила "no, no welcome", а потом расплакалась, рассказала что ей пришлось в полной темноте по льду и воде спускаться с перевала. Видно было, что она совершенно потеряна и ужасно устала. По нашим прикидкам, перевал в хорошую погоду проходим за 5-7 часов, а она пришла в 8 вечера, значит, если вышла, как и все, утром, даже в 8 утра, весь переход занял 12 часов. От этого становилось страшно. Все согласились, как хорошо, что мы не пошли через гораздо более сложный перевал Cho la Pass в том состоянии, что были после восхождения на Калапатар.
На завтра предстояло день длинного возвращения в Namche Bazaar.
Posted via Vita for iPhone.