Архетип женственности, часть 3
Женщина в эпоху постпатриархата. Пол, гендер, общество
Часть 5: Архетип женственности
Быть мужским объектом
Это несколько туманное долженствование никак не менее (если не более!) довлеющее над женщинами, чем предыдущие два. Это положение неразрывно связано с предыдущими двумя и потому я думаю, что только преодолев это долженствование женщина сможет обрести свободу от первых двух...Что я имею в виду, говоря, что женщина - это мужской объект? Только то, что на протяжении тысячелетий классического патриархата женщина была вторичной относительно мужчины. Тут мне необходимо сделать небольшое отступление и снова вернуться к теме патриархата.
Во времена классического патриархата люди смотрели (и смотрят, так как классический патриархат в ряде мест существует до сих пор) на мир с позиций культа силы. Сила была целью, сила давала власть, сила была объектом поклонения и служения. Был один философ и поэт, который поэтически и возвышенно отразил настроения утрированного, гипертрофированного патриархата - я говорю о Фридрихе Ницше. Он жил как раз на заре кризиса, когда классический патриархат с его чёткими установками стал постепенно преобразовываться в невнятный, смутный постпатриархат, когда старый миропорядок уже начал трескаться и крошиться. Кризис высвечивает противоречия и самую суть вещей, которую отдельные особо чувствительные натуры, люди искусства (а Ницше я бы отнёс к больше к деятелям искусства, а не науки!) могут передавать в своём творчестве. Напоминаю, что я понимаю суть патриархата как культ силы, а ведущее положение мужчин является лишь следствием этого культа... Ницше можно называть утончённым певцом культа силы, и ряд его афоризмов идеально иллюстрирует женское долженствование о том, что она - это мужской объект.
"Мужчина должен быть воспитан для войны, а женщина - для отдохновения воина; все остальное - глупость".
(Так говорил Заратустра)
Что тут сказать? Патриархат - это культ силы, войны и конкуренции, а Ницше выразил это с максимальной ясностью.
"Счастье мужчины называется: я хочу. Счастье женщины называется: он хочет".
(Так говорил Заратустра)
Другими словами, мужчина для себя, а женщина для мужчины. Мужчина субъект, а женщина объект. Следующее выражение об этом же:
"Сравнивая в целом мужчину и женщину, можно сказать следующее: женщина не была бы так гениальна в искусстве наряжаться, если бы не чувствовала инстинктивно, что ее удел - вторые роли".
(Так говорил Заратустра)
"У самих женщин в глубине их личного тщеславия всегда лежит безличное презрение - презрение «к женщине»".
(По ту сторону Добра и Зла)
Последний афоризм хорошо иллюстрирует, что сама женщина смотрит на себя мужскими глазами и оценивает себя так, как оценивал бы некую абстрактную женщину некий абстрактный мужчина. Только как мужской объект готова принять себя женщина и только как мужской объект она может нравиться самой себе! Быть мужским объектом - это смотреть на себя мужскими глазами, видеть и ценить себя только с мужской точки зрения - правильнее сказать даже не с мужской, а с патриархальной.
Впрочем, мужчина тоже может смотреть на себя, как на мужской объект. Но проявляться это будет совсем не так, как это проявляется у женщин. Эрих Фромм немало писал про очень распространённый так называемый авторитарный тип личности, которая превыше всего ценит власть и силу. Этот тип личности хорошо подходит для войны и милитаризации: в Германии накануне прихода к власти нацистов подавляющее большинство населения имели черты авторитарной личности - впрочем, это было характерно не только для того времени и места. Мужчина в таком обществе воспринимается как носитель силы и лучшее, что он может сделать - это слить свою силу с силой других мужчин, ощутить единство с соплеменниками, подчиниться вождю. Причём мужчина подчиняется не столько вождю лично, сколько силе, которую олицетворяет вождь - он же является её персонифицированным воплощением... Таким же воплощением силы являлись такие символические, мистические понятия, как "германский" дух, "японский дух Ямато" и т.д. На примере агрессивных милитаризированных обществ гипертрофированного патриархата можно видеть, как мужчины, соединяясь в парады, ощущали себя носителями и одновременно служителями силы. Фромм говорил, что служа силе, человек получает от неё защиту и расплачивается за это своей свободой (собственно, впервые он изложил эту концепцию в книге с говорящим названием "бегство от свободы") так же, как человек, который растворяется в толпе, отказывается от своей личности и потому перестаёт нести личную ответственность.
Я сейчас пишу "человек", но имею в виду в первую очередь мужчину. Я не помню кадров с нацистским женским парадом - возможно, что они и были, но всё же парад - это дело мужское. Каждый мужчина солдат, а каждая женщина - только мать солдата. Зато я хорошо помню кинохроники, на которых видно, как встречала фюрера женская толпа - со слезами восторга, с глазами, полными любви. Вскидывающий в нацистском приветствии руку мужчина приветствует силу и связанную с ней победу (зиг хайль - дословно "победе слава"), женщины же приветствовали не только и не столько силу, сколько мужчину, мужчину, наделённого абсолютной властью и силой, т.е. абсолютного альфу. Есть небезосновательное мнение, что нацисты пришли к власти благодаря женским голосам - дескать, женщины охотнее мужчин голосовали за Гитлера и вроде как сам Гитлер охотно придерживался такого мнения и неоднократно сравнивал слушающую его толпу с женщиной. В Третьем Рейхе недаром царил культ маскулинности и традиционных патриархальных ценностей - собственно, формула про мужчину-солдата имеет явно милитаристский, тоталитарный дух. Согласно фашистской пропаганде ценность женщины определяется в первую очередь её физической формой (красотой и здоровьем) и способностью к деторождению - в строгом соответствии с долженствованиями о том, какой должна быть "настоящая женщина"! В Нацистской Германии мы не найдём пропаганды образования для женщин, участия женщин в управлении, научной деятельности и в искусстве - ведь это никак не вяжется с традиционными ценностями "настоящей женщины", которой полагается быть, перефразируя Высоцкого, "белокурой невестой в награду ветерану" в строгом соответствии с афоризмом Ницше о мужчине-воине и женщине как отдохновении для воина. Тут уместно процитировать из речи министра народного просвещения и пропаганды Йозефа Геббельса по поводу открытия в Берлине выставки «Женщина» 19 марта 1933 г. - т.е, ещё в самом начале пребывания нацистов у власти: "Вам известно, что национал-социалистическое движение как единственная партия отстраняет женщину от непосредственной повседневной политики. Поэтому на него во многих отношениях жестоко, но несправедливо нападают. Мы отстраняем ее от парламентски-демократических козней, которые определяли немецкую политику 14 прошедших лет, не потому что мы не уважаем женщину, а потому что мы ее слишком уважаем. Сегодня в общественной жизни женщина имеет то же самое значение, что и прежде. Никто, понимающий современность, не сможет вынашивать сумасбродную идею о вытеснении женщины из общественной жизни, с работы, из профессиональной жизни и заработка. Но при этом нельзя не сказать, что вещи, которые являются делом мужчины, должны оставаться за мужчиной, а к этому относятся политика и обороноспособность народа. Это не отрицательное суждение о женщине, а только указание на ее способности и задачи в областях, которые наиболее соответствуют ее сущности. Об опасности прослыть реакционером я выскажусь ясно: первое, лучшее и наиболее подходящее место женщины - в семье, и чудеснейшая задача, которую она может выполнить - задача подарить детей своей стране и народу". Я выделил жирным главное - женщины должны только рожать и не должны заниматься управлением. Аналогичные мысли высказывал и Гитлер: "Если говорят, что мир мужчины - это государство, мир мужчины - это его борьба, готовность к действию ради сообщества, то, может быть, можно было бы сказать, что мир женщины - меньший мир. Ведь ее мир - это ее муж, ее семья, ее дети и ее дом." (из речи Гитлера перед национал-социалистическими женщинами на съезде НСДАП в Нюрнберге, 8 сентября 1934 г.) И действительно, в мире патриархата мир женщины - это мужчина (муж), для которого она является наградой, вдохновительницей, хранительницей очага, матерью его детей. Разумеется, не нацисты это придумали - такой порядок был за много тысячелетий до них и о причинах возникновения патриархата уже было достаточно сказано. Главное: женщина в условиях патриархата не самодостаточна, она зависит от мужчины, она является мужским объектом. Ни один человек не является вещью в себе, не является вполне самодостаточным и являет собой продукт общественных отношений - словами Гёте, является сыном своего времени и своего народа. Но мужчина первичен, он может служить высшим силам - победе, фортуне, провидению, науке, искусству, Отечеству, государю, красоте, Богу и т.д. Женщина должна служить семье, детям и мужу, который уже будет служить всем вышеназванным вещам. Только у мужчины есть такая исключительно человеческая прерогатива, как возможность выбора. Как поётся в песне:
"Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе".
(Автор: Ю. Д. Левитанский)
Эти строки о мужчине - о классическом патриархальном мужчине, о "настоящем мужчине", для которого женщина - такой же объект, как религия или дорога, т.е. один из вариантов выбора. Мы настолько привыкли к такой патриархальной картине мира, что это нам практически не бросается в глаза. Немного заметнее проступает классический патриархат в установках, родом из тех мест земного шара, в которых постпатриархат не проявлен, а классические патриархальные отношения сохранились до наших дней. Вот например:
"Женщина - это цветок. А мужчина - садовник. Садовник ухаживает и растит цветок. Цветок в свою очередь благодарит его, даря ему свою нежность и красоту. У самого заботливого садовника самый прекрасный цветок".
(Восточная мудрость)
Тут абсолютно прямо и недвусмысленно говорится о том, что только мужчина является субъектом со свободой воли и возможностью влиять на ход вещей, в то время как женщина является только объектом мужского воздействия и свойства этого объекта целиком и полностью зависят от субъекта, от его воли и усилий... С этой точки зрения в классической литературе нам дан хороший образец идеальной женщины - это чеховская душечка. Этот персонаж идеально отвечал всем трём параметрам "настоящей женщины". Во-первых, она была очень мила и женственна - недаром всем хотелось называть её обезличенно "душечка". Во-вторых, у неё было необыкновенно проявлено материнское начало. И в-третьих, она не имела собственного содержания, она целиком и полностью принимала установки и ценности своего мужчины. Пожалуй, единственное, что исходило от самой Душечки - это любовь и принятие, совершенно самоотверженное и самозабвенное... Впрочем, учитывая, что собственного содержания Душечка не имела, то самоотверженность и самоотдача была с её стороны проста и естественна, иного просто не могло быть. Должно быть поэтому Чехов описывает своего персонажа без всякого одобрения и тем более восхищения, а скорее с присущей ему горькой и сострадательной иронией.
Садовник - человек. А цветок - это растение.
Вы никогда не думали, что женщины живут в другом мире? Я сейчас обращаюсь к мужчинам… Вы подумайте - вы идёте по улице, а на вас палятся люди противоположного пола. Вас облизывают взглядом, вас оценивают, с вами хотят познакомиться, вы слышите пошлые шутки, вы как на сцене, никуда не спрятаться от жадных глаз. Нет, это бывает приятно (нередко женщины сами любят подчеркнуть свои прелести), но давайте представим, что вы не хотите быть в центре внимания, но его навязчиво, агрессивно проявляют к вам, оценивают вас, как ОБЪЕКТ… Представьте всё это и вам станет хорошо понятен смысл этой картины.
В пользу того, что женщина объект, а мужчина - субъект, может косвенно засвидетельствовать тот факт, что можно найти множество афоризмов о женщине, но о мужчине их практически нет - исчезающе мало в сравнении с океаном острот, наблюдений, эпиграмм и мудрых выводов о женщинах. Погуглите и убедитесь сами! Почему так? Дискриминация мужчин, мужчины, дескать, неинтересны? Нет - просто к мужчине относят всё, что говорится о человеке вообще! Дальше я приведу несколько афоризмов со своими комментариями.
«В девушке должны быть красивы две вещи - это взгляд и губы, потому что взглядом она может влюбить, а губами доказать, что любит». (Мерлин Монро)
Обратили внимание на авторство? Любовь мужчины и любовь к мужчине являются альфой и омегой женщины, которая целиком и полностью приняла правила патриархального мира и потому выразила эту мысль со всей прямотой, без всякого снисходительного благородства и игры в комплименты, которая нередко проглядывает в мужских афоризмах. Монро является автором ещё нескольких афоризмов, которые так-же прямы и честны, как дневниковые записи 15-летней школьницы... Вот, например: "Я согласна жить в мире, которым правят мужчины, до тех пор, пока могу быть в этом мире женщиной". Другими словами - меня всё устраивает. Должно быть, что быть объектом не так и плохо, особенно если ты - объект высшего качества.
«Истинная красота женщины - в кротости ее характера, а прелесть - в краткости ее речей». (Ахикар)
Всё верно: главная добродетель женщины в мире классического патриархата - это быть комфортной для мужчины, который, пока его не отвлекают, сделает что-то полезное.
«Женщина - это человеческое существо, которое одевается, болтает и раздевается». (Вольтер)
Всё то же самое. Вольтер в своём афоризме отличается от легендарного ассирийского мудреца Ахикара только в том, что француз 18-ого столетия сдобрил свою мысль изрядной порцией иронии, намекая на неспособность женщин к чему либо путному, кроме как быть мужской забавой. Дело, разумеется, не в том, что Вольтер был худшего мнения о женщинах, чем Ахикар, а в особенностях высшего света Франции и только.
«Женщин умных не бывает. Есть прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры». (М. Жванецкий)
А вот ирония уже позднесоветского разлива. В СССР никогда не было классического патриархата, не было там и постпатриархата в современном виде, но элементы патриархата в культуре оставались, как остаются и сейчас. Должно быть то, что формировалась тысячелетиями, не может бесследно уйти за одно-два поколения.
«Если я закрыла дверь своего сердца, тот, кому я действительно нужна, вышибет её ногой…» (Неизвестный автор)
Этот шикарный афоризм неизвестного автора (точнее, как сейчас модно в некоторых кругах, не автора, а "авторки") иллюстрирует нам, как женщина смотрит на саму себя, как на мужской объект, и потому предоставляет окончательный выбор мужчине. Разумеется, не каждая женщина будет этому соответствовать, но эта "авторка" точно из таких. Так же между строчек я читаю о тоске по сильному (т.е. "настоящему") мужчине, которых в эпоху постпатриархата стало как-то не хватать всем желающим быть "настоящей" женщиной.
«На ученую женщину мы смотрим как на драгоценную шпагу: она тщательно отделана, искусно отполирована, покрыта тонкой гравировкой. Это стенное украшение показывают знатокам, но его не берут с собой ни на войну, ни на охоту, ибо оно так же не годится в дело, как манежная лошадь, даже отлично выезженная». (Жан Лабрюйер)
Горький афоризм... Конечно, он сейчас уже не так актуален, так как учёных женщин в эпоху постпатриархата стало полным-полно, но всё же я бы не сказал, что он совсем устарел. Многие женщины получают образование не столько для реализации в профессии, а лишь как некое дополнение к условному приданому, как способ налаживания нужных связей и завязывания знакомств. Зачем красивой и здоровой (способной к деторождению) женщине гробить себя на работе, если у неё такие конкурентные преимущества на рынке невест? Образование - это лишь ещё одно достоинство перед конкурентками на этом рынке, оформление для украшения.
«Женщины, особенно прошедшие мужскую школу, очень хорошо знают, что разговоры о высоких предметах - разговорами, а что нужно мужчине тело и все то, что выставляет его в самом обманчивом, но привлекательном свете; и это самое и делается». (Лев Николаевич Толстой)
Эта уже один раз приведённая цитата отлично дополняет и объясняет предыдущий афоризм и мой комментарий к нему, а именно - женщина не только мужской объект, она так же и сексуальный объект. Это взаимосвязанные и, пожалуй, практически неразрывные вещи. Очень трудно мужчине не смотреть на женщину, как на объект вожделения, не менее трудно и женщине перестать оценивать себя, как объект мужского вожделения и не манипулировать мужчиной, пользуясь его слабостью.
«Нет ничего опаснее, чем связывать свою участь с участью женщины за то только, что она прекрасна и молода». (Виссарион Григорьевич Белинский)
Великий критик Белинский был человеком с высокими идеалами, превозносил справедливость, честность и разум, а страстей и плотских порывов, судя по всему, очень боялся. Если мужчина и женщина связывают свои судьбы, то они не должны - они просто обязаны! - быть родственными душами, но беда в том, что за молодостью, красотой, сексуальностью и гормональной пеленой перед собственными глазами душу можно и не разглядеть. Мысль о необходимости родства душ выражена Белинским в следующих строках: "Видеть и уважать в женщине человека - не только необходимое, но и главное условие возможности любви для порядочного человека нашего времени". Виссарион Григорьевич был социалистом и очень верил в человека, а потому он обогнал своё время на столько, что многим и сейчас его слова кажутся возвышенной чушью.
«Для женщины мужчина как пирожок: кому-то нравится с капустой, а кому-то с яйцами». (Неизвестный автор)
Этот афоризм уже из эпохи постпатриархата, с характерным для неё цинизмом. Но тут женщина впервые получает некоторую свободу выбора - хотя бы в своих предпочтениях. Одни женщины могут стремиться к обеспечению со стороны мужчины - т.е. к классической патриархальной роли "настоящей" женщины, а другие больше заботятся о личной реализации. Лучшее, что есть в эпоху постпатриархата - это некоторый выбор, хоть не всегда он очевиден. Жизнь изменилась и с ней изменилось и установка о том, что женщина - это мужской объект. Изменилась - но не исчезла совсем. Изменилась - но не исчезла. Она приняла специфические, подчас гротескные формы...
Ф. Раневская
Слыхали выражение о том, что мужчины - те же дети? Что мужчина - ребёнок на всю жизнь? Что мужчина не взрослеет, только игрушки меняет на более дорогие - дескать, раньше в машинки играл, а теперь на автомобилях катается. Я немало слышал таких "прописных истин" от женщин - как в разговорах друг с другом, так и на консультациях. "Все мужики дебилы, что с них взять..." - говорят со вздохом женщины, обсуждая огрехи и инфантильность своих мужчин. В рекламе, в кино, в книгах нередко демонстрируется, как в семье муж ведёт себя, как капризный или трогательно-бестолковый ребёнок-сорванец: то вспылит, то забудет, то заиграется, то потеряет нужную вещь. Его надо и в поликлинику сводить, и проверить документы, и галстук ему повязать, и проследить, чтоб не съел чего вредного или не напился с друзьями-алкоголиками. Как часто комичен и нелеп семейный мужчина в глазах современности! Вспоминается шутка, приписываемая Ф. Раневской: "Союз глупого мужчины и глупой женщины порождает мать-героиню. Союз глупой женщины и умного мужчины порождает мать-одиночку. Союз умной женщины и глупого мужчины порождает обычную семью. Союз умного мужчины и умной женщины порождает лёгкий флирт." Эти слова, разумеется, не стоит воспринимать всерьёз, но всё же посыл о том, что в обычной семье мужчина всегда дурак, которым манипулирует умная женщина, звучит очень в унисон с утверждением о вечном мужском детстве. Вот ещё несколько мудрых высказываний на эту тему: "Муж - голова семьи, а жена - шея; куда повернёт шея голову, туда голова и смотрит", или "Когда женщина говорит мужчине, что он самый умный, то это значит, как она хорошо понимает, что второго такого дурака она не найдёт."
А как же все эти утверждения соотносятся с положением о том, что женщина - это мужской объект? Тут ведь везде мужчина выставлен неполноценным человеком, за которым нужен присмотр и пригляд, который неминуемо пропадёт без женской заботы, прям как дитя без мамки... Даже супружеские измены с этой точки зрения воспринимаются таким образом, чтобы снять с мужчины право личного выбора - или ответственность, что впрочем, одно и тоже. Вы же неоднократно слышали выражение, что какая-то женщина "увела" мужа из семьи? Взяла вот и увела, а виновата, дескать, жена - не углядела. Вся ответственность ложиться на этих двух женщин: одна является разлучницей, а вторая - наскучившей, оказавшаяся неинтересной, запустившей себя женой, эдакой нерадивой пастушкой, которая не углядела за барашком, которого волчица унесла. В такой ситуации ответственность будет на ком угодно, только не на барашке - он лишь пассивный участник, не имеющий собственной воли ОБЪЕКТ, которым манипулируют. Как может сочетаться отношение к мужчине, как к объекту (женскому объекту!) с положением о том, что женщина - это мужской объект?.. По диалектическому закону о единстве и борьбе противоположностей только так и может быть - нет ничего, что не содержало бы в себе собственного отрицания. Ситуация при постпатриархате сложилась такая: в большом внешнем мире женщина - это мужской объект, но в мире семьи ситуация может кардинально меняться и теперь только женщина является субъектом, а мужчина объективизируется. При таком раскладе мужчина может реализовываться ТОЛЬКО вне семьи, только во внешнем мире, где он будет доказывать свою состоятельность и ценность, а женщина - строго наоборот, сможет реализовывать себя лишь в границах брака. Для мужчины брак становится затхлой тюрьмой, для женщины - единственным местом для собственной реализации. В итоге мужчины "бегают от ответственности" и не зовут замуж, женщины снова и снова вздыхают по "настоящим мужчинам", которые вымерли, как вид. Но на безрыбье и рак рыба, поэтому я уверен, что формулу "ХОТЬ ПЛОХОНЬКИЙ, ДА МОЙ" вы все слышали. Эта формула оправдывает пролитые бескрайние моря женских слёз с островами разбитых сердец, обеспечивает условия для формирования невротичных отношений. Любые жертвы можно принести ради того, что бы ИМЕТЬ СВОЕГО МУЖЧИНУ, владеть им, как вещью, КАК СИМВОЛОМ, ПОДТВЕРЖДАЮЩИМ СОБСТВЕННУЮ ЦЕННОСТЬ.
Тут давайте вспомним постулат об абсолютной ценности ребёнка и проведём параллели с "вечным детством" мужчины. Ценность наличия СВОЕГО мужчины нередко может быть забыта с появлением своего ребёнка - увы, нередка ситуация, когда муж становится совершенно забыт, вытеснен младенцем на второй или даже на третий план. Возможно, что это характерно как раз для тех женщин, которые до рождения ребёнка нуждались в муже, как в символе собственной ценности, как в том, что можно предъявлять внешнему миру. Ребёнок является куда более удобным символом, он ведь для женщины в куда большей степени "МОЙ", чем муж, которого и "увести" ещё могут.
Кадр из замечательного мультфильма 1988 года «Кошка, которая гуляла сама по себе». Даже не зная сюжет видно, что женщина мудра и спокойна, а мужчина - милый и смешной придурок.
Таким образом, третья установка архетипа женственности о том, что женщина - это мужской объект, претерпела в эпоху постпатриархата очень серьёзные изменения. Теперь женщина стала отчасти командиром, отчасти мамочкой, отчасти вдохновителем для несамостоятельного неумехи и растяпы, которым является как бы любой мужчина. Известная фраза "за каждым великим мужчиной стоит великая женщина" как раз про это - женщина, дескать, является необходимым условием для того, чтобы мужчина сделал чего-либо путного. Утверждение, что всё, что делает мужчина - это исключительно ради женщины - опять таки про это. У Р. Киплинга есть замечательная сказка "Кошка, которая гуляла сама по себе", вышедшая в свет в 1902 году, во время, когда постпатриархат только только зарождался как явление, но эта сказка в гротескной форме уже отобразила эту тенденцию: женщина приручает мужчину и направляет его деятельность. Спустя 9 лет вышла сказочная повесть Джеймса Барри "Пимтер Пэн и Вэнди", в которой так же мужские и женские персонажи (родители Вэнди, сама Вэнди и вся банда Питера Пэна) представлены в соответствующем свете. Лишь прирученный женщиной мужчина может стать солидным, взрослым и правильным, а остающийся непокорённым и непослушным - остаётся в вечном детстве. Может быть, что не случайно эти произведения родом из Англии, где суфражистское движение было заметным явлением ещё с конца 19 века. В США были похожие настроения, иллюстрацией к ним может послужить, например, творчество Д. Лондона.
"- Ты голосовал за женское равноправие или против? - осведомилась Чармиан.
- За!
Она издала возглас удивления, ибо должен признаться, что в дни молодости я, несмотря на свой пылкий демократизм, был противником женского равноправия. С годами я выработал в себе известную терпимость, поняв, хотя и без восторга, общественную неизбежность этой реформы.
- Все-таки объясни, почему ты голосовал за? - допытывалась Чармиан.
- Как только женщины добьются избирательного права, они потребуют сухого закона, - сказал я. - Тогда тебе крышка, Джон - Ячменное Зерно! Уж они-то, жены, сестры, матери, угробят тебя наверняка!" (Д. Лондон, "Джон - Ячменное Зерно", 1913)
Лондон недвусмысленно тут говорит о неспособности мужчин самостоятельно противостоять собственным пагубным желаниям и рассчитывает на женщин, как на тех, кто ограничит и направит. Чуть ниже он прямо говорит о диаметральной противоположности мужского и женского начал - мужское начало живёт принципом желания и рискует, а женское живёт принципом реальности и страхуется.
"Кабак помог мне в юношеские годы уйти от мелочной женской опеки, открыв передо мной широкий свободный мужской мир. Все пути вели в кабак. Тысячи неведомых дорог сходились там и расходились оттуда по всему свету". (там же)
Подобные рассуждения я встречал неоднократно у самых разных писателей 20 века - причём как у западных, так и у отечественных писателей вроде Шукшина. Я не литературовед, но уверен, что подобной установки не сыскать у писателей начала и середины 19 века, я уж молчу про более отдалённые от нас времена. Такая установка - это типично постпатриархальное явление. Но обратите внимание - даже в таком как бы главенствующем положении женщина остаётся мужским объектом, необходимым условием, наградой, "пятым элементом" для того, чтобы мужчина проявил себя как личность, как деятель и творец, как субъект. Разница только в том, что субъект из гордого и независимого стал инфантильным и нелепым, но это по большей части только внешняя разница.
Заключение
Между всеми тремя установками архетипа женственности нет чётких граней - это единый комплекс, в котором все составляющие части поддерживают и дополняют друг друга. Для женщины быть красивой, быть матерью и быть мужским объектом являются неразрывными долженствованиями, необходимыми для своей реализации. В конечном счёте все три установки об одном - БЫТЬ ОБЪЕКТОМ ДЛЯ ДРУГОГО. Быть объектом для мужчины, быть объектом для ребёнка (быть матерью), быть объектом для любви и желания (быть красивой). Мужчине же быть красивым не обязательно, потому что он не сколько объект любви, сколько субъект любви - т.е. он является в первую очередь любящим, а не любимым. Женщина, разумеется, не лишена возможности любить, но она должна чувствовать себя желанной и любимой даже тогда, когда сама холодна. Нередко можно слышать заявления, что мужчина должен добиться любви женщины - т.е. способность женщины любить исходит не от неё самой, а от того, кто сможет "растопить её сердце" - т.е. женщина является объектом, в который качества субъекта вкладываются извне, вкладываются мужчиной. "Если я закрыла дверь своего сердца, тот, кому я действительно нужна, вышибет её ногой…", помните?..
Сейчас многое меняется. Согласно старому архетипу, весь внешний мир - это мужская территория, в которую можно входить как ОБЪЕКТ, но не субъект. Быть во внешнем мире субъектом - это быть исследователем, наблюдателем, разведчиком, борцом и творцом, что на протяжении тысячелетий было исключительно мужской прерогативой. Женщина покоряет внешний мир не сама, а посредством мужчины, входит в мир как мать, как спутница мужчины, выставляется, как награда. В эпоху постпатриархата женщина может выбирать: придерживаться классической модели и быть "настоящей женщиной", или отходить от неё, становясь наставницей мужчины или самой брать на себя мужскую гендерную роль. Есть и другие варианты, но об этом подробнее в следующей части.
Конец 5 части
Б. Мединский
12.05.2019, 02.06.2019
Часть 5: Архетип женственности
Быть мужским объектом
Это несколько туманное долженствование никак не менее (если не более!) довлеющее над женщинами, чем предыдущие два. Это положение неразрывно связано с предыдущими двумя и потому я думаю, что только преодолев это долженствование женщина сможет обрести свободу от первых двух...Что я имею в виду, говоря, что женщина - это мужской объект? Только то, что на протяжении тысячелетий классического патриархата женщина была вторичной относительно мужчины. Тут мне необходимо сделать небольшое отступление и снова вернуться к теме патриархата.
Во времена классического патриархата люди смотрели (и смотрят, так как классический патриархат в ряде мест существует до сих пор) на мир с позиций культа силы. Сила была целью, сила давала власть, сила была объектом поклонения и служения. Был один философ и поэт, который поэтически и возвышенно отразил настроения утрированного, гипертрофированного патриархата - я говорю о Фридрихе Ницше. Он жил как раз на заре кризиса, когда классический патриархат с его чёткими установками стал постепенно преобразовываться в невнятный, смутный постпатриархат, когда старый миропорядок уже начал трескаться и крошиться. Кризис высвечивает противоречия и самую суть вещей, которую отдельные особо чувствительные натуры, люди искусства (а Ницше я бы отнёс к больше к деятелям искусства, а не науки!) могут передавать в своём творчестве. Напоминаю, что я понимаю суть патриархата как культ силы, а ведущее положение мужчин является лишь следствием этого культа... Ницше можно называть утончённым певцом культа силы, и ряд его афоризмов идеально иллюстрирует женское долженствование о том, что она - это мужской объект.
"Мужчина должен быть воспитан для войны, а женщина - для отдохновения воина; все остальное - глупость".
(Так говорил Заратустра)
Что тут сказать? Патриархат - это культ силы, войны и конкуренции, а Ницше выразил это с максимальной ясностью.
"Счастье мужчины называется: я хочу. Счастье женщины называется: он хочет".
(Так говорил Заратустра)
Другими словами, мужчина для себя, а женщина для мужчины. Мужчина субъект, а женщина объект. Следующее выражение об этом же:
"Сравнивая в целом мужчину и женщину, можно сказать следующее: женщина не была бы так гениальна в искусстве наряжаться, если бы не чувствовала инстинктивно, что ее удел - вторые роли".
(Так говорил Заратустра)
"У самих женщин в глубине их личного тщеславия всегда лежит безличное презрение - презрение «к женщине»".
(По ту сторону Добра и Зла)
Последний афоризм хорошо иллюстрирует, что сама женщина смотрит на себя мужскими глазами и оценивает себя так, как оценивал бы некую абстрактную женщину некий абстрактный мужчина. Только как мужской объект готова принять себя женщина и только как мужской объект она может нравиться самой себе! Быть мужским объектом - это смотреть на себя мужскими глазами, видеть и ценить себя только с мужской точки зрения - правильнее сказать даже не с мужской, а с патриархальной.
Впрочем, мужчина тоже может смотреть на себя, как на мужской объект. Но проявляться это будет совсем не так, как это проявляется у женщин. Эрих Фромм немало писал про очень распространённый так называемый авторитарный тип личности, которая превыше всего ценит власть и силу. Этот тип личности хорошо подходит для войны и милитаризации: в Германии накануне прихода к власти нацистов подавляющее большинство населения имели черты авторитарной личности - впрочем, это было характерно не только для того времени и места. Мужчина в таком обществе воспринимается как носитель силы и лучшее, что он может сделать - это слить свою силу с силой других мужчин, ощутить единство с соплеменниками, подчиниться вождю. Причём мужчина подчиняется не столько вождю лично, сколько силе, которую олицетворяет вождь - он же является её персонифицированным воплощением... Таким же воплощением силы являлись такие символические, мистические понятия, как "германский" дух, "японский дух Ямато" и т.д. На примере агрессивных милитаризированных обществ гипертрофированного патриархата можно видеть, как мужчины, соединяясь в парады, ощущали себя носителями и одновременно служителями силы. Фромм говорил, что служа силе, человек получает от неё защиту и расплачивается за это своей свободой (собственно, впервые он изложил эту концепцию в книге с говорящим названием "бегство от свободы") так же, как человек, который растворяется в толпе, отказывается от своей личности и потому перестаёт нести личную ответственность.
Я сейчас пишу "человек", но имею в виду в первую очередь мужчину. Я не помню кадров с нацистским женским парадом - возможно, что они и были, но всё же парад - это дело мужское. Каждый мужчина солдат, а каждая женщина - только мать солдата. Зато я хорошо помню кинохроники, на которых видно, как встречала фюрера женская толпа - со слезами восторга, с глазами, полными любви. Вскидывающий в нацистском приветствии руку мужчина приветствует силу и связанную с ней победу (зиг хайль - дословно "победе слава"), женщины же приветствовали не только и не столько силу, сколько мужчину, мужчину, наделённого абсолютной властью и силой, т.е. абсолютного альфу. Есть небезосновательное мнение, что нацисты пришли к власти благодаря женским голосам - дескать, женщины охотнее мужчин голосовали за Гитлера и вроде как сам Гитлер охотно придерживался такого мнения и неоднократно сравнивал слушающую его толпу с женщиной. В Третьем Рейхе недаром царил культ маскулинности и традиционных патриархальных ценностей - собственно, формула про мужчину-солдата имеет явно милитаристский, тоталитарный дух. Согласно фашистской пропаганде ценность женщины определяется в первую очередь её физической формой (красотой и здоровьем) и способностью к деторождению - в строгом соответствии с долженствованиями о том, какой должна быть "настоящая женщина"! В Нацистской Германии мы не найдём пропаганды образования для женщин, участия женщин в управлении, научной деятельности и в искусстве - ведь это никак не вяжется с традиционными ценностями "настоящей женщины", которой полагается быть, перефразируя Высоцкого, "белокурой невестой в награду ветерану" в строгом соответствии с афоризмом Ницше о мужчине-воине и женщине как отдохновении для воина. Тут уместно процитировать из речи министра народного просвещения и пропаганды Йозефа Геббельса по поводу открытия в Берлине выставки «Женщина» 19 марта 1933 г. - т.е, ещё в самом начале пребывания нацистов у власти: "Вам известно, что национал-социалистическое движение как единственная партия отстраняет женщину от непосредственной повседневной политики. Поэтому на него во многих отношениях жестоко, но несправедливо нападают. Мы отстраняем ее от парламентски-демократических козней, которые определяли немецкую политику 14 прошедших лет, не потому что мы не уважаем женщину, а потому что мы ее слишком уважаем. Сегодня в общественной жизни женщина имеет то же самое значение, что и прежде. Никто, понимающий современность, не сможет вынашивать сумасбродную идею о вытеснении женщины из общественной жизни, с работы, из профессиональной жизни и заработка. Но при этом нельзя не сказать, что вещи, которые являются делом мужчины, должны оставаться за мужчиной, а к этому относятся политика и обороноспособность народа. Это не отрицательное суждение о женщине, а только указание на ее способности и задачи в областях, которые наиболее соответствуют ее сущности. Об опасности прослыть реакционером я выскажусь ясно: первое, лучшее и наиболее подходящее место женщины - в семье, и чудеснейшая задача, которую она может выполнить - задача подарить детей своей стране и народу". Я выделил жирным главное - женщины должны только рожать и не должны заниматься управлением. Аналогичные мысли высказывал и Гитлер: "Если говорят, что мир мужчины - это государство, мир мужчины - это его борьба, готовность к действию ради сообщества, то, может быть, можно было бы сказать, что мир женщины - меньший мир. Ведь ее мир - это ее муж, ее семья, ее дети и ее дом." (из речи Гитлера перед национал-социалистическими женщинами на съезде НСДАП в Нюрнберге, 8 сентября 1934 г.) И действительно, в мире патриархата мир женщины - это мужчина (муж), для которого она является наградой, вдохновительницей, хранительницей очага, матерью его детей. Разумеется, не нацисты это придумали - такой порядок был за много тысячелетий до них и о причинах возникновения патриархата уже было достаточно сказано. Главное: женщина в условиях патриархата не самодостаточна, она зависит от мужчины, она является мужским объектом. Ни один человек не является вещью в себе, не является вполне самодостаточным и являет собой продукт общественных отношений - словами Гёте, является сыном своего времени и своего народа. Но мужчина первичен, он может служить высшим силам - победе, фортуне, провидению, науке, искусству, Отечеству, государю, красоте, Богу и т.д. Женщина должна служить семье, детям и мужу, который уже будет служить всем вышеназванным вещам. Только у мужчины есть такая исключительно человеческая прерогатива, как возможность выбора. Как поётся в песне:
"Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе".
(Автор: Ю. Д. Левитанский)
Эти строки о мужчине - о классическом патриархальном мужчине, о "настоящем мужчине", для которого женщина - такой же объект, как религия или дорога, т.е. один из вариантов выбора. Мы настолько привыкли к такой патриархальной картине мира, что это нам практически не бросается в глаза. Немного заметнее проступает классический патриархат в установках, родом из тех мест земного шара, в которых постпатриархат не проявлен, а классические патриархальные отношения сохранились до наших дней. Вот например:
"Женщина - это цветок. А мужчина - садовник. Садовник ухаживает и растит цветок. Цветок в свою очередь благодарит его, даря ему свою нежность и красоту. У самого заботливого садовника самый прекрасный цветок".
(Восточная мудрость)
Тут абсолютно прямо и недвусмысленно говорится о том, что только мужчина является субъектом со свободой воли и возможностью влиять на ход вещей, в то время как женщина является только объектом мужского воздействия и свойства этого объекта целиком и полностью зависят от субъекта, от его воли и усилий... С этой точки зрения в классической литературе нам дан хороший образец идеальной женщины - это чеховская душечка. Этот персонаж идеально отвечал всем трём параметрам "настоящей женщины". Во-первых, она была очень мила и женственна - недаром всем хотелось называть её обезличенно "душечка". Во-вторых, у неё было необыкновенно проявлено материнское начало. И в-третьих, она не имела собственного содержания, она целиком и полностью принимала установки и ценности своего мужчины. Пожалуй, единственное, что исходило от самой Душечки - это любовь и принятие, совершенно самоотверженное и самозабвенное... Впрочем, учитывая, что собственного содержания Душечка не имела, то самоотверженность и самоотдача была с её стороны проста и естественна, иного просто не могло быть. Должно быть поэтому Чехов описывает своего персонажа без всякого одобрения и тем более восхищения, а скорее с присущей ему горькой и сострадательной иронией.
Садовник - человек. А цветок - это растение.
Вы никогда не думали, что женщины живут в другом мире? Я сейчас обращаюсь к мужчинам… Вы подумайте - вы идёте по улице, а на вас палятся люди противоположного пола. Вас облизывают взглядом, вас оценивают, с вами хотят познакомиться, вы слышите пошлые шутки, вы как на сцене, никуда не спрятаться от жадных глаз. Нет, это бывает приятно (нередко женщины сами любят подчеркнуть свои прелести), но давайте представим, что вы не хотите быть в центре внимания, но его навязчиво, агрессивно проявляют к вам, оценивают вас, как ОБЪЕКТ… Представьте всё это и вам станет хорошо понятен смысл этой картины.
В пользу того, что женщина объект, а мужчина - субъект, может косвенно засвидетельствовать тот факт, что можно найти множество афоризмов о женщине, но о мужчине их практически нет - исчезающе мало в сравнении с океаном острот, наблюдений, эпиграмм и мудрых выводов о женщинах. Погуглите и убедитесь сами! Почему так? Дискриминация мужчин, мужчины, дескать, неинтересны? Нет - просто к мужчине относят всё, что говорится о человеке вообще! Дальше я приведу несколько афоризмов со своими комментариями.
«В девушке должны быть красивы две вещи - это взгляд и губы, потому что взглядом она может влюбить, а губами доказать, что любит». (Мерлин Монро)
Обратили внимание на авторство? Любовь мужчины и любовь к мужчине являются альфой и омегой женщины, которая целиком и полностью приняла правила патриархального мира и потому выразила эту мысль со всей прямотой, без всякого снисходительного благородства и игры в комплименты, которая нередко проглядывает в мужских афоризмах. Монро является автором ещё нескольких афоризмов, которые так-же прямы и честны, как дневниковые записи 15-летней школьницы... Вот, например: "Я согласна жить в мире, которым правят мужчины, до тех пор, пока могу быть в этом мире женщиной". Другими словами - меня всё устраивает. Должно быть, что быть объектом не так и плохо, особенно если ты - объект высшего качества.
«Истинная красота женщины - в кротости ее характера, а прелесть - в краткости ее речей». (Ахикар)
Всё верно: главная добродетель женщины в мире классического патриархата - это быть комфортной для мужчины, который, пока его не отвлекают, сделает что-то полезное.
«Женщина - это человеческое существо, которое одевается, болтает и раздевается». (Вольтер)
Всё то же самое. Вольтер в своём афоризме отличается от легендарного ассирийского мудреца Ахикара только в том, что француз 18-ого столетия сдобрил свою мысль изрядной порцией иронии, намекая на неспособность женщин к чему либо путному, кроме как быть мужской забавой. Дело, разумеется, не в том, что Вольтер был худшего мнения о женщинах, чем Ахикар, а в особенностях высшего света Франции и только.
«Женщин умных не бывает. Есть прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры». (М. Жванецкий)
А вот ирония уже позднесоветского разлива. В СССР никогда не было классического патриархата, не было там и постпатриархата в современном виде, но элементы патриархата в культуре оставались, как остаются и сейчас. Должно быть то, что формировалась тысячелетиями, не может бесследно уйти за одно-два поколения.
«Если я закрыла дверь своего сердца, тот, кому я действительно нужна, вышибет её ногой…» (Неизвестный автор)
Этот шикарный афоризм неизвестного автора (точнее, как сейчас модно в некоторых кругах, не автора, а "авторки") иллюстрирует нам, как женщина смотрит на саму себя, как на мужской объект, и потому предоставляет окончательный выбор мужчине. Разумеется, не каждая женщина будет этому соответствовать, но эта "авторка" точно из таких. Так же между строчек я читаю о тоске по сильному (т.е. "настоящему") мужчине, которых в эпоху постпатриархата стало как-то не хватать всем желающим быть "настоящей" женщиной.
«На ученую женщину мы смотрим как на драгоценную шпагу: она тщательно отделана, искусно отполирована, покрыта тонкой гравировкой. Это стенное украшение показывают знатокам, но его не берут с собой ни на войну, ни на охоту, ибо оно так же не годится в дело, как манежная лошадь, даже отлично выезженная». (Жан Лабрюйер)
Горький афоризм... Конечно, он сейчас уже не так актуален, так как учёных женщин в эпоху постпатриархата стало полным-полно, но всё же я бы не сказал, что он совсем устарел. Многие женщины получают образование не столько для реализации в профессии, а лишь как некое дополнение к условному приданому, как способ налаживания нужных связей и завязывания знакомств. Зачем красивой и здоровой (способной к деторождению) женщине гробить себя на работе, если у неё такие конкурентные преимущества на рынке невест? Образование - это лишь ещё одно достоинство перед конкурентками на этом рынке, оформление для украшения.
«Женщины, особенно прошедшие мужскую школу, очень хорошо знают, что разговоры о высоких предметах - разговорами, а что нужно мужчине тело и все то, что выставляет его в самом обманчивом, но привлекательном свете; и это самое и делается». (Лев Николаевич Толстой)
Эта уже один раз приведённая цитата отлично дополняет и объясняет предыдущий афоризм и мой комментарий к нему, а именно - женщина не только мужской объект, она так же и сексуальный объект. Это взаимосвязанные и, пожалуй, практически неразрывные вещи. Очень трудно мужчине не смотреть на женщину, как на объект вожделения, не менее трудно и женщине перестать оценивать себя, как объект мужского вожделения и не манипулировать мужчиной, пользуясь его слабостью.
«Нет ничего опаснее, чем связывать свою участь с участью женщины за то только, что она прекрасна и молода». (Виссарион Григорьевич Белинский)
Великий критик Белинский был человеком с высокими идеалами, превозносил справедливость, честность и разум, а страстей и плотских порывов, судя по всему, очень боялся. Если мужчина и женщина связывают свои судьбы, то они не должны - они просто обязаны! - быть родственными душами, но беда в том, что за молодостью, красотой, сексуальностью и гормональной пеленой перед собственными глазами душу можно и не разглядеть. Мысль о необходимости родства душ выражена Белинским в следующих строках: "Видеть и уважать в женщине человека - не только необходимое, но и главное условие возможности любви для порядочного человека нашего времени". Виссарион Григорьевич был социалистом и очень верил в человека, а потому он обогнал своё время на столько, что многим и сейчас его слова кажутся возвышенной чушью.
«Для женщины мужчина как пирожок: кому-то нравится с капустой, а кому-то с яйцами». (Неизвестный автор)
Этот афоризм уже из эпохи постпатриархата, с характерным для неё цинизмом. Но тут женщина впервые получает некоторую свободу выбора - хотя бы в своих предпочтениях. Одни женщины могут стремиться к обеспечению со стороны мужчины - т.е. к классической патриархальной роли "настоящей" женщины, а другие больше заботятся о личной реализации. Лучшее, что есть в эпоху постпатриархата - это некоторый выбор, хоть не всегда он очевиден. Жизнь изменилась и с ней изменилось и установка о том, что женщина - это мужской объект. Изменилась - но не исчезла совсем. Изменилась - но не исчезла. Она приняла специфические, подчас гротескные формы...
Ф. Раневская
Слыхали выражение о том, что мужчины - те же дети? Что мужчина - ребёнок на всю жизнь? Что мужчина не взрослеет, только игрушки меняет на более дорогие - дескать, раньше в машинки играл, а теперь на автомобилях катается. Я немало слышал таких "прописных истин" от женщин - как в разговорах друг с другом, так и на консультациях. "Все мужики дебилы, что с них взять..." - говорят со вздохом женщины, обсуждая огрехи и инфантильность своих мужчин. В рекламе, в кино, в книгах нередко демонстрируется, как в семье муж ведёт себя, как капризный или трогательно-бестолковый ребёнок-сорванец: то вспылит, то забудет, то заиграется, то потеряет нужную вещь. Его надо и в поликлинику сводить, и проверить документы, и галстук ему повязать, и проследить, чтоб не съел чего вредного или не напился с друзьями-алкоголиками. Как часто комичен и нелеп семейный мужчина в глазах современности! Вспоминается шутка, приписываемая Ф. Раневской: "Союз глупого мужчины и глупой женщины порождает мать-героиню. Союз глупой женщины и умного мужчины порождает мать-одиночку. Союз умной женщины и глупого мужчины порождает обычную семью. Союз умного мужчины и умной женщины порождает лёгкий флирт." Эти слова, разумеется, не стоит воспринимать всерьёз, но всё же посыл о том, что в обычной семье мужчина всегда дурак, которым манипулирует умная женщина, звучит очень в унисон с утверждением о вечном мужском детстве. Вот ещё несколько мудрых высказываний на эту тему: "Муж - голова семьи, а жена - шея; куда повернёт шея голову, туда голова и смотрит", или "Когда женщина говорит мужчине, что он самый умный, то это значит, как она хорошо понимает, что второго такого дурака она не найдёт."
А как же все эти утверждения соотносятся с положением о том, что женщина - это мужской объект? Тут ведь везде мужчина выставлен неполноценным человеком, за которым нужен присмотр и пригляд, который неминуемо пропадёт без женской заботы, прям как дитя без мамки... Даже супружеские измены с этой точки зрения воспринимаются таким образом, чтобы снять с мужчины право личного выбора - или ответственность, что впрочем, одно и тоже. Вы же неоднократно слышали выражение, что какая-то женщина "увела" мужа из семьи? Взяла вот и увела, а виновата, дескать, жена - не углядела. Вся ответственность ложиться на этих двух женщин: одна является разлучницей, а вторая - наскучившей, оказавшаяся неинтересной, запустившей себя женой, эдакой нерадивой пастушкой, которая не углядела за барашком, которого волчица унесла. В такой ситуации ответственность будет на ком угодно, только не на барашке - он лишь пассивный участник, не имеющий собственной воли ОБЪЕКТ, которым манипулируют. Как может сочетаться отношение к мужчине, как к объекту (женскому объекту!) с положением о том, что женщина - это мужской объект?.. По диалектическому закону о единстве и борьбе противоположностей только так и может быть - нет ничего, что не содержало бы в себе собственного отрицания. Ситуация при постпатриархате сложилась такая: в большом внешнем мире женщина - это мужской объект, но в мире семьи ситуация может кардинально меняться и теперь только женщина является субъектом, а мужчина объективизируется. При таком раскладе мужчина может реализовываться ТОЛЬКО вне семьи, только во внешнем мире, где он будет доказывать свою состоятельность и ценность, а женщина - строго наоборот, сможет реализовывать себя лишь в границах брака. Для мужчины брак становится затхлой тюрьмой, для женщины - единственным местом для собственной реализации. В итоге мужчины "бегают от ответственности" и не зовут замуж, женщины снова и снова вздыхают по "настоящим мужчинам", которые вымерли, как вид. Но на безрыбье и рак рыба, поэтому я уверен, что формулу "ХОТЬ ПЛОХОНЬКИЙ, ДА МОЙ" вы все слышали. Эта формула оправдывает пролитые бескрайние моря женских слёз с островами разбитых сердец, обеспечивает условия для формирования невротичных отношений. Любые жертвы можно принести ради того, что бы ИМЕТЬ СВОЕГО МУЖЧИНУ, владеть им, как вещью, КАК СИМВОЛОМ, ПОДТВЕРЖДАЮЩИМ СОБСТВЕННУЮ ЦЕННОСТЬ.
Тут давайте вспомним постулат об абсолютной ценности ребёнка и проведём параллели с "вечным детством" мужчины. Ценность наличия СВОЕГО мужчины нередко может быть забыта с появлением своего ребёнка - увы, нередка ситуация, когда муж становится совершенно забыт, вытеснен младенцем на второй или даже на третий план. Возможно, что это характерно как раз для тех женщин, которые до рождения ребёнка нуждались в муже, как в символе собственной ценности, как в том, что можно предъявлять внешнему миру. Ребёнок является куда более удобным символом, он ведь для женщины в куда большей степени "МОЙ", чем муж, которого и "увести" ещё могут.
Кадр из замечательного мультфильма 1988 года «Кошка, которая гуляла сама по себе». Даже не зная сюжет видно, что женщина мудра и спокойна, а мужчина - милый и смешной придурок.
Таким образом, третья установка архетипа женственности о том, что женщина - это мужской объект, претерпела в эпоху постпатриархата очень серьёзные изменения. Теперь женщина стала отчасти командиром, отчасти мамочкой, отчасти вдохновителем для несамостоятельного неумехи и растяпы, которым является как бы любой мужчина. Известная фраза "за каждым великим мужчиной стоит великая женщина" как раз про это - женщина, дескать, является необходимым условием для того, чтобы мужчина сделал чего-либо путного. Утверждение, что всё, что делает мужчина - это исключительно ради женщины - опять таки про это. У Р. Киплинга есть замечательная сказка "Кошка, которая гуляла сама по себе", вышедшая в свет в 1902 году, во время, когда постпатриархат только только зарождался как явление, но эта сказка в гротескной форме уже отобразила эту тенденцию: женщина приручает мужчину и направляет его деятельность. Спустя 9 лет вышла сказочная повесть Джеймса Барри "Пимтер Пэн и Вэнди", в которой так же мужские и женские персонажи (родители Вэнди, сама Вэнди и вся банда Питера Пэна) представлены в соответствующем свете. Лишь прирученный женщиной мужчина может стать солидным, взрослым и правильным, а остающийся непокорённым и непослушным - остаётся в вечном детстве. Может быть, что не случайно эти произведения родом из Англии, где суфражистское движение было заметным явлением ещё с конца 19 века. В США были похожие настроения, иллюстрацией к ним может послужить, например, творчество Д. Лондона.
"- Ты голосовал за женское равноправие или против? - осведомилась Чармиан.
- За!
Она издала возглас удивления, ибо должен признаться, что в дни молодости я, несмотря на свой пылкий демократизм, был противником женского равноправия. С годами я выработал в себе известную терпимость, поняв, хотя и без восторга, общественную неизбежность этой реформы.
- Все-таки объясни, почему ты голосовал за? - допытывалась Чармиан.
- Как только женщины добьются избирательного права, они потребуют сухого закона, - сказал я. - Тогда тебе крышка, Джон - Ячменное Зерно! Уж они-то, жены, сестры, матери, угробят тебя наверняка!" (Д. Лондон, "Джон - Ячменное Зерно", 1913)
Лондон недвусмысленно тут говорит о неспособности мужчин самостоятельно противостоять собственным пагубным желаниям и рассчитывает на женщин, как на тех, кто ограничит и направит. Чуть ниже он прямо говорит о диаметральной противоположности мужского и женского начал - мужское начало живёт принципом желания и рискует, а женское живёт принципом реальности и страхуется.
"Кабак помог мне в юношеские годы уйти от мелочной женской опеки, открыв передо мной широкий свободный мужской мир. Все пути вели в кабак. Тысячи неведомых дорог сходились там и расходились оттуда по всему свету". (там же)
Подобные рассуждения я встречал неоднократно у самых разных писателей 20 века - причём как у западных, так и у отечественных писателей вроде Шукшина. Я не литературовед, но уверен, что подобной установки не сыскать у писателей начала и середины 19 века, я уж молчу про более отдалённые от нас времена. Такая установка - это типично постпатриархальное явление. Но обратите внимание - даже в таком как бы главенствующем положении женщина остаётся мужским объектом, необходимым условием, наградой, "пятым элементом" для того, чтобы мужчина проявил себя как личность, как деятель и творец, как субъект. Разница только в том, что субъект из гордого и независимого стал инфантильным и нелепым, но это по большей части только внешняя разница.
Заключение
Между всеми тремя установками архетипа женственности нет чётких граней - это единый комплекс, в котором все составляющие части поддерживают и дополняют друг друга. Для женщины быть красивой, быть матерью и быть мужским объектом являются неразрывными долженствованиями, необходимыми для своей реализации. В конечном счёте все три установки об одном - БЫТЬ ОБЪЕКТОМ ДЛЯ ДРУГОГО. Быть объектом для мужчины, быть объектом для ребёнка (быть матерью), быть объектом для любви и желания (быть красивой). Мужчине же быть красивым не обязательно, потому что он не сколько объект любви, сколько субъект любви - т.е. он является в первую очередь любящим, а не любимым. Женщина, разумеется, не лишена возможности любить, но она должна чувствовать себя желанной и любимой даже тогда, когда сама холодна. Нередко можно слышать заявления, что мужчина должен добиться любви женщины - т.е. способность женщины любить исходит не от неё самой, а от того, кто сможет "растопить её сердце" - т.е. женщина является объектом, в который качества субъекта вкладываются извне, вкладываются мужчиной. "Если я закрыла дверь своего сердца, тот, кому я действительно нужна, вышибет её ногой…", помните?..
Сейчас многое меняется. Согласно старому архетипу, весь внешний мир - это мужская территория, в которую можно входить как ОБЪЕКТ, но не субъект. Быть во внешнем мире субъектом - это быть исследователем, наблюдателем, разведчиком, борцом и творцом, что на протяжении тысячелетий было исключительно мужской прерогативой. Женщина покоряет внешний мир не сама, а посредством мужчины, входит в мир как мать, как спутница мужчины, выставляется, как награда. В эпоху постпатриархата женщина может выбирать: придерживаться классической модели и быть "настоящей женщиной", или отходить от неё, становясь наставницей мужчины или самой брать на себя мужскую гендерную роль. Есть и другие варианты, но об этом подробнее в следующей части.
Конец 5 части
Б. Мединский
12.05.2019, 02.06.2019