(no subject)
ИРМОС
Поминайте наставников ваших...
Рассматривая фото «Ирмоса», оскверненного сначала Митволем, а потом визитом «журналиста» из антироссийской «Новой газеты», я вдруг, с большим сожалением, понял, что окончательно закрылась страница жизни очень многих и самых разных людей. Страница, на которой было написано «Колледж «Ирмос - primus inter pares»». Теперь исторический колледж «Ирмос» окончательно стал историей.
История этого замечательного учебного заведения (одной из первых частных гуманитарных школ Москвы) началась в далеком 1991 г., когда два соратника-историка Александр Александрович Трубаров и Виктор Сергеевич Белявский решили создать частную школу. И создали. Школу назвали «Ирмос» (греч. - сплетение). Учеников (их называли студентами) в первый «призыв» они же и набирали, надев на себя рекламные плакаты «Ирмоса» и гуляя по улицам. И осенью 1991 г. исторический лицей №1315 открыл двери единственного кабинета № 27 (весь лицей помещался в одном классе) на втором этаже одной из школ в Новогиреево. Потом он стал «историческим университетским колледжем «Ирмос», а потом просто НОУ «Ирмос». Действительно, вначале существовало только историческое отделение, а затем к нему прибавилось юридическое и экономическое. Принимали в «Ирмос» только старшеклассников (10 и 11 классы) и считались они первым и вторым курсами.
Их, самых первых, было чуть больше 20 человек. Володина Настя, Бухаров Ян, Рома Бар, Федотов Олег, Таня Фирсова, Антон Арешкин, Миша Кузьмин, Юля Левитина (дочь нынешнего министра транспорта), Оксана Швагринская и иные… Преподавали им люди самые разные - кандидаты, доктора, авторы учебников и монографий и простые школьные учителя. Я пришел туда по призыву своего учителя И.Е.Никонова и начал вести историю религий, в которой большая часть времени посвящалась Православию. Так что основы православной культуры преподавались в Москве уже с начала 1990-х годов. Потом уже прибавил к этому курсу историю России. Учебная система была ВУЗовской - лекции и семинары, чтобы потом было легче приспосабливаться к порядкам в институтах и университетах.
И дело пошло. Вокруг первого технического директора (завуча) Ирины Ивановны Пучковой сложился замечательный коллектив, который энтузиастически работал гораздо больше, нежели требовалось по плану и ставке. Традиции, заложенные ею, удавалось сохранить и позднее, когда завучем стала Н.А.Карякина, к сожалению, рано ушедшая из жизни, а затем В.Н.Леталин, управлявший учебным процессом остальные годы. Традиции эти заключались в максимальном разнообразии форм ученической жизни и воспитании учащихся по Ключевскому - не столько преподаваемым предметом, сколько собственным примером и личной гражданской позицией. Взаимоотношения между преподавателями и студентами действительно были дружескими и неформальными. Студенты приходили к нам домой, вместе смотрели фильмы и обсуждали, пользовались личными библиотеками учителей.
Формы жизни были действительно очень разными. Неутомимым Вадимом Николаевичем Колбасиным ставились грандиозные шоу-посвящения в студенты, попасть на которые рвались все выпускники прошедших лет. Великолепные концерты, где все написано и поставлено было Вадимом Николаевичем и «примкнувшим к нему» чуть позднее Михаилом Георгиевичем Павловцом, были по настоящему талантливы и замечательно смешны, а некоторые песни из них (как, например, «Батюшка, батюшка, что это за зданье?», «Я спросил учителя, как мне сдать экзамены», «Задам, задам, задам») становились «народными». Думаю, что новогоднюю рок-оперу «Death Мороз по коже» многие еще помнят. Примечательно, что на сцену в самых разных образах выходили все преподаватели, которые вдруг раскрывались совершенно неожиданным образом. Творческая энергия Вадима Николаевича породила и театральную студию, в которой был поставлен и сыгран «Король-олень». Обычными были и походы в театры. С первыми студентами, помнится, мы не вылезали из «Табакерки», в которую можно было тогда попасть не напрягаясь и где блистали тогда еще никому не известные Машков, Миронов и другие.
Вскоре в колледже возникло и свое одноименное издание. Ежемесячный журнал «Ирмос» выходил под руководством вашего покорного слуги и редколлегии из уже упоминавшихся Вадима Николаевича и Михаила Георгиевича несколько лет и в нем публиковались все, кто желал - преподаватели, студенты, выпускники. Стихи, проза, проблемные вопросы, тесты, юмор - все было. Ученики печатали перлы преподавателей («пустое множество, дорогие мои, простите, фиалками не пахнет»), а преподаватели - учеников («в Угличе был убит цареныш Дмитрий», «народ подошел и поцеловал Иисуса Христа»). Выхода журнала ждали и, думаю, у многих он до сих пор лежит или стоит на полках. Потом для колледжа преподаватели стали делать свои учебные пособия (я свой учебник по истории России для старших классов, по которому сейчас учатся в московских и не только школах сделал сначала только для колледжа). Любое событие отмечалось масштабной стенгазетой. Была даже своя книга рекордов.
Мы стремились, чтобы учащиеся колледжа общались с известными людьми самых разных жанров и профессий. И поэтому с нашими студентами (просто в классе) встречались артисты А.Ширвиндт и Л.Ахеджакова, которая показала и свой последний (на тот момент) фильм, перед ними выступал с авторской программой А.Филиппенко и он же с А.Мордвиновой сыграл в «Ирмосе» спектакль «Бедные люди», который так и не вышел к широкой публике. Клуб «Театральные встречи» вели в «Ирмосе» Валерий Семеновский и Вадим Гаевский - не последние люди в театральном мире, поэтесса Инна Кабыш участвовала в литературном вечере, Григорий Явлинский рассказывал о современной политической ситуации, министр образования Армении о системах образования, а журналистка Юлия Калинина вспоминала наиболее яркие моменты из своей биографии и биографии нашей страны последних лет (кстати, в «Ирмосе» учились дети многих сотрудников МК). Специальные лекции для студентов читали специалисты из ГИМа и разных ВУЗов Москвы.
Отдельной страницей в истории колледжа стала археологическая практика, которая была обязательной для студентов-историков и проводившаяся ежегодно в июне месяце. Начинал эту практику И.Е.Никонов, а ваш покорный слуга продолжил. Студенты «Ирмоса» участвовали в раскопках различных памятников Москвы, дьяковского городища под Коломной, мезолитической стоянки Ивановское, курганов вятичей под Суханово, Колтовского городища под Каширой и палеолитической стоянки там же и т.д. Это был очень важный опыт соприкосновения с подлинной историей, которого не заменит ни одна монография, не говоря уже о том, что это просто было очень интересно.
И, наконец, поездки. Трудно вспомнить, сколько десятков тысяч километров дорог намотали мы по городам и весям. На электричках, чудовищных автобусах, на перекладных, пешком мы прошли все старинные города и монастыри Подмосковья, большинство усадеб и не только. Но и это не все. Более 10 лет мы со студентами ежегодно ездили в Среднюю Азию и проехали ее всю от Ферганы до Мерва и Куня-Ургенча. Мы жили и трудились в Кирило-Белозерском, Спасо-Каменном, Прилуцком, Ферапонтовом, Рождественском, Соловецком и других монастырях, а поездки в Оптину пустынь стали традицией начиная с 1991 года (что мы там только ни делали. Собирали в лесу ежей, пекли просфоры, чистили рыбу, чинили башню, мыли посуду и полы, мостили дороги, пахали на огороде). Преподаватель Яков Анатольевич Попов существенно расширил географию и к нашему послужному списку прибавились Монголия, Урал и некоторые зарубежные страны.
Качество обучения было очень высоким. Право, литература, история, язык были вне конкуренции. Достаточно сказать, что большинство поступало в ВУЗы без репетиторов. По договору с ГУГН и ВШУ наши выпускные считались вступительными, в «Ирмос» приезжали оттуда люди принимать экзамены. Открывались таланты. «Великолепная четверка» (Аня Авдеева, Настя Зякина, Юля Грязнова и Маша Доброхотова) уже в 11 классе работали в библиотеках и архивах, готовились к зачетам по истории ХХ века по подлинным газетам 1917 г., а Вероника Рыбинская так поразила на экзаменах руководство ГУГНа (отвечала Ивана Грозного с подробностями, источниками и историографией), что ей разрешили отвечать только один билет.
Долгие годы «Ирмос» кочевал. Нас принимали две школы в «Новогиреево», школа на «Черкизовской», школа на «Соколе». И вот, наконец, благодаря трудам А.А.Трубарова, появилось собственное здание на Белорусской, а также начальная школа на «Беговой». Здание на «Белорусской» готовили к учебному году сами преподаватели. Ремонтировали, мыли, убирали, чистили, красили, вешали доски. Открыли библиотеку, видеотеку, столовую и собирались открыть музей советского быта. Но этим дело не кончилось. Была утверждена концепция, согласно которой каждый кабинет должен быть не похож на другой и рассказывать о той или иной культуре. Ваш покорный слуга, собрав коллектив из студентов, принялся за дело. Работали несколько месяцев. Кабинет литературы был оформлен в стиле «модерн», на стенах появились панно Альфонса Мухи и цитаты на разных языках «Вначале было слово». Кабинет русского языка был сделан в стиле русского авангарда, когда вихрь цветов, оттенков, фраз, лиц окружал человека, из стены торчал кусок стола со слетающими с него листками бумаги и забытыми очками, на окнах висели авангардные занавески. Кабинет английского языка был украшен панно в английском стиле и гравюрами Бердслея, а кабинет всеобщей истории был сделан в восточном стиле - орнаменты и надписи были скопированы из знаменитых мечетей и усыпальниц. Дело оставалось за коврами и низкими столами, за которыми надо было учиться, сидя по-восточному на полу. К сожалению, эта работа не была доведена до конца и некоторые кабинеты остались не украшенными (кабинет русской истории хотели, например, сделать в стиле боярской палаты).
В целом из стен «Ирмоса» вышло более 600 человек. Самых разных, которых, судя по «Одноклассникам» и «Контакту», разнесло далеко по белу свету. Большинство из них состоялись и как люди и как специалисты (например, А.С.Усачев сейчас уже крупный ученый-медиевист, автор почти 100 работ по книжности 16 века), кого-то, к сожалению, уже с нами нет (как студентов, так и преподавателей. Всегда буду помнить А.А.Тодорова, трагически погибшего в день «Посвящения в студенты»). Теперь вот растаяло последнее вещественное воспоминание. Но, как неоднократно признавались выпускники, два года «Ирмоса» были для них одними из лучших в жизни. И это прекрасно.