ПРИЯТНОЕ ОДИНОЧЕСТВО В ТОЛПЕ
Гопник Шнуров открыл «выставку современного искусства». В промежутках между ублажением олигархов в Куршевеле и съемками в рекламе дорогих костюмов наваял художественного, лишний раз подтвердив, что «современного искусства» не существует, а существует форма самовыражения шпаны (богатой и не очень, продвинутой и не очень) и извращенцев (Серебрянников, например, или Гельман или Кулик).
Открылась «выставка» выделений Шнурова на Тверском бульваре, в нее даже стоит очередь тех, кто не стесняется в таких очередях стоять и тем самым вычеркивает себя из списка адекватных людей. Наверняка многие из этой очереди с недоумением смотрели и смотрят на очередь к мощам Николая Чудотворца или к Поясу Богоматери. Вот там нельзя, там непонятно к чему, зачем, непонятно кто. А здесь можно, здесь понятно к чему. К бесконечно, в разных формах воссоздаваемому Шнурову, хотя там нечего воссоздавать и интриги и глубины в нем не больше, чем в любом обитателе подъезда где-нибудь в провинциальном городе.
А вообще приятно говорить то, что никто не говорит, выступать против того, что восхищает всех (или большинство) - непременно окажешься прав. Майки с Путиным придумали «Идущие вместе». Они же первые требовали бойкота Турции. Они же первые назвали Пелевина и Сорокина «дрянью», «графоманией» и «помоями». Ваш покорный слуга первым (и единственным) вступился за Каддафи, был одним из немногих, кто в разгар Болотной говорил, что она провалится… Приятно делать выбор, который потом все принимают, как очевидность. Сегодня все носят майки с Путиным (а «Идущих» за эти майки травили), сегодня большинство (даже Быков) поняли, что Пелевин и Сорокин помои (а «Идущих» травили), сегодня все говорят, что Каддафи был прав (а тогда Белый дом травил Вашего покорного слугу). Что стало с Болотной, тоже все знают. Правда, когда окажешься прав, все предпочтут либо замолчать, либо приписать правоту себе, но к этому пора привыкнуть. Смотрю в телеграм - практически все, что сегодня преподносится как откровенность типа «Навальный проект Кремля» было мной написано около пяти лет назад.
Чтобы поддержать реноме (и не только), поговорим о Шнурове. Хотя почти все, что можно было сказать, уже сказано выше. Сегодня от этой щетинистой свинорылой шпаны невозможно спастись. Она орет матом из всех розеток, ею развлекают нетребовательных гостей международных форумов, шпана поет шпане в Куршевелях, теперь вот припала к «искусству». Ваяет, рисует, инсталлирует и перформансит. Можно сказать короче, на ее языке - «косит бабло». Сегодня ее час, день, год. Обязательно ли возрождение страны должно сопровождаться и возрождением шпаны, непонятно. Но понятно другое.
Понятно, откуда такая популярность. Просто любой, кто его слушает, недосидел в детстве на подоконнике в обшарпанном подъезде, недопил «Агдам», недописал на стенах школьного туалета. Ему тесно и душно в кабинете, машине, аудитории, на деловой встрече. Ни поматериться, ни попошлить, ни потрындеть о бабах и шашлыках, то есть о том, что по-настоящему близко. Растворенный в крови шпанизм не вывести никакими «Прадами» и фуаграми. Все время легкий дискомфорт, как камешек в ботинке, в официозе встреч и кабинетов хочется чего-то родного, своего, близкого, отвечающего на зов крови. И как только рядом заорет Шнуров, все становится на свои места. Вот же оно, мое, родное, настоящее. Ээээээхх. Вот он мой, именно мой уровень текстов, юмора, музыки, лица. Возникает связность, исчезает дискомфорт. И на голове «респектабельного политика», «успешного бизнесмена», «светского тусовщика» тут же незримо вырастает ушастая залоснившаяся шапка и семечная шелуха вместе с матом летит через губу. Ах, сейчас бы сквозь года туда, в тяжелое детство с чугунными игрушками, скользким подоконником и известкой вместо сахара. Помнится, несколько лет назад, придя на прием к одному начальнику департамента Министерства культуры, я, войдя в кабинет, услышал из динамиков тот самый рев и мат. Хозяин кабинета торопливо прикрутил звук, но ассоциативный ряд между хрестоматийной прачечной и министерством культуры уже возник и был непреодолим. Сегодня таких прачечных сотни, а прачек десятки тысяч.
В свое время Юрий Никулин говорил, что был единственным москвичом, который не был в 1991 году у Белого дома. Ваш покорный слуга не Никулин, но готов, поддерживая реноме застрельщика, стать единственным москвичом или россиянином, который даже не считает, а твердо знает, что Шнуров скотина, урод и шпана. Тем более, что разговоры о мнении большинства на меня не действуют: Gangnam style набрал два миллиарда просмотров, а за Христом пошли около ста человек, но в чем разница, понимают все и кто останется в истории еще тысячи лет, а от кого через три года не сохранится даже пыли под башмаками, тоже понятно всем. А те, кто с восторгом слушают Шнурова, стоят в очередях, должны всерьез задуматься, а все ли у них в порядке со вкусом, культурой, теми незримыми составляющими, которые делают человека человеком. Можно сколько угодно убеждать себя в том, что можно есть тухлое мясо и пить воду из лужи без вреда для здоровья, но последствия случатся непременно. Шпана сдуется через год-два, а отрава останется. И неприятное чувство, что кто-то был умнее, был прав. Лучше поберечься вовремя.
Открылась «выставка» выделений Шнурова на Тверском бульваре, в нее даже стоит очередь тех, кто не стесняется в таких очередях стоять и тем самым вычеркивает себя из списка адекватных людей. Наверняка многие из этой очереди с недоумением смотрели и смотрят на очередь к мощам Николая Чудотворца или к Поясу Богоматери. Вот там нельзя, там непонятно к чему, зачем, непонятно кто. А здесь можно, здесь понятно к чему. К бесконечно, в разных формах воссоздаваемому Шнурову, хотя там нечего воссоздавать и интриги и глубины в нем не больше, чем в любом обитателе подъезда где-нибудь в провинциальном городе.
А вообще приятно говорить то, что никто не говорит, выступать против того, что восхищает всех (или большинство) - непременно окажешься прав. Майки с Путиным придумали «Идущие вместе». Они же первые требовали бойкота Турции. Они же первые назвали Пелевина и Сорокина «дрянью», «графоманией» и «помоями». Ваш покорный слуга первым (и единственным) вступился за Каддафи, был одним из немногих, кто в разгар Болотной говорил, что она провалится… Приятно делать выбор, который потом все принимают, как очевидность. Сегодня все носят майки с Путиным (а «Идущих» за эти майки травили), сегодня большинство (даже Быков) поняли, что Пелевин и Сорокин помои (а «Идущих» травили), сегодня все говорят, что Каддафи был прав (а тогда Белый дом травил Вашего покорного слугу). Что стало с Болотной, тоже все знают. Правда, когда окажешься прав, все предпочтут либо замолчать, либо приписать правоту себе, но к этому пора привыкнуть. Смотрю в телеграм - практически все, что сегодня преподносится как откровенность типа «Навальный проект Кремля» было мной написано около пяти лет назад.
Чтобы поддержать реноме (и не только), поговорим о Шнурове. Хотя почти все, что можно было сказать, уже сказано выше. Сегодня от этой щетинистой свинорылой шпаны невозможно спастись. Она орет матом из всех розеток, ею развлекают нетребовательных гостей международных форумов, шпана поет шпане в Куршевелях, теперь вот припала к «искусству». Ваяет, рисует, инсталлирует и перформансит. Можно сказать короче, на ее языке - «косит бабло». Сегодня ее час, день, год. Обязательно ли возрождение страны должно сопровождаться и возрождением шпаны, непонятно. Но понятно другое.
Понятно, откуда такая популярность. Просто любой, кто его слушает, недосидел в детстве на подоконнике в обшарпанном подъезде, недопил «Агдам», недописал на стенах школьного туалета. Ему тесно и душно в кабинете, машине, аудитории, на деловой встрече. Ни поматериться, ни попошлить, ни потрындеть о бабах и шашлыках, то есть о том, что по-настоящему близко. Растворенный в крови шпанизм не вывести никакими «Прадами» и фуаграми. Все время легкий дискомфорт, как камешек в ботинке, в официозе встреч и кабинетов хочется чего-то родного, своего, близкого, отвечающего на зов крови. И как только рядом заорет Шнуров, все становится на свои места. Вот же оно, мое, родное, настоящее. Ээээээхх. Вот он мой, именно мой уровень текстов, юмора, музыки, лица. Возникает связность, исчезает дискомфорт. И на голове «респектабельного политика», «успешного бизнесмена», «светского тусовщика» тут же незримо вырастает ушастая залоснившаяся шапка и семечная шелуха вместе с матом летит через губу. Ах, сейчас бы сквозь года туда, в тяжелое детство с чугунными игрушками, скользким подоконником и известкой вместо сахара. Помнится, несколько лет назад, придя на прием к одному начальнику департамента Министерства культуры, я, войдя в кабинет, услышал из динамиков тот самый рев и мат. Хозяин кабинета торопливо прикрутил звук, но ассоциативный ряд между хрестоматийной прачечной и министерством культуры уже возник и был непреодолим. Сегодня таких прачечных сотни, а прачек десятки тысяч.
В свое время Юрий Никулин говорил, что был единственным москвичом, который не был в 1991 году у Белого дома. Ваш покорный слуга не Никулин, но готов, поддерживая реноме застрельщика, стать единственным москвичом или россиянином, который даже не считает, а твердо знает, что Шнуров скотина, урод и шпана. Тем более, что разговоры о мнении большинства на меня не действуют: Gangnam style набрал два миллиарда просмотров, а за Христом пошли около ста человек, но в чем разница, понимают все и кто останется в истории еще тысячи лет, а от кого через три года не сохранится даже пыли под башмаками, тоже понятно всем. А те, кто с восторгом слушают Шнурова, стоят в очередях, должны всерьез задуматься, а все ли у них в порядке со вкусом, культурой, теми незримыми составляющими, которые делают человека человеком. Можно сколько угодно убеждать себя в том, что можно есть тухлое мясо и пить воду из лужи без вреда для здоровья, но последствия случатся непременно. Шпана сдуется через год-два, а отрава останется. И неприятное чувство, что кто-то был умнее, был прав. Лучше поберечься вовремя.