"Как сумасшедшие" (Like Crazy, 2011, режиссер Дрейк Доремус)
Все-таки удивительно, как разные художники-писатели-режиссеры независимо друг от друга ставят диагноз и выносят приговор такому, в принципе-то, обыденному чувству, как любовь. Ну или влюбленность, если хотите. И пока Бегбедер смеется, что любовь живет не больше трех лет, пока Чарли Кауфман грустно улыбается "вечным сиянием чистого разума" Джима Керри "Мы опять надоедим друг другу? Ну и пускай...", пока герои Blue Valentine - дерутся, трахаются, опять дерутся, напиваются, ревут и смеются, обыватель отчаянно хочет верить, что есть такая любовь - вечная, чистая, искренняя... "Мы с парнем уже 5 лет и любим друг друга!" "Мои родители 30 лет вместе и до сих пор душа в душу!" "Бегбедер твой провакотор и ничего не понимает. Есть такая любовь! Есть! Есть! Есть!" - с пеной у рта убеждает себя обыватель и в очередной раз влюбляется.
История триумфатора фестиваля "Санденс" Дрейка Доремуса - проста как пачка белой бумаги "Снегурочка". Открываешь, вставляешь в принтер и печатаешь. Все просто, очевидно и даже предсказуемо. Они влюбились, повеселились, из-за глупости с оформлением визы она надолго застряла в своем Лондоне, а он остался в жарком Малибу. Встретившись через пару месяцев, покувыркавшись в постели, когда что-то упало, встало другое, а именно вопрос: "Ты спал(а) с кем-нибудь?" И желание не портить момент, промолчать, забыть, только и спасает отношения. Потом опять расставание. Новые побочные связи. Опять встреча. Быстрая свадьба. Опять расставание на полгода. И вот проблема с визой решена... Где-то до середины этой карусели фильм кажется банальной мелодрамой, но ближе к финалу тезис Бегбедера неумолимо приближается к героям как айсберг на Титаник. И финальный холодный поцелуй в душе приговаривает чувства к смерти намного тоньше и одновременно безжалостнее той истерики, которая была у героев Райана Гослинга и Мишель Уильямс в Blue Valentine.
На расстоянии мы не можем любить человека. Мы любим память о нем.
Память о нас двоих. Веселых и влюбленных. И память эта может жить вечно. В отличие от любви.
И как говорил поэт Пинженин, есть в этом что-то щемящее. Или щенячее. Как хотите.
