Історія Подкарпатскої Русі
Из книги М. И. Завадяк, И. М. Мадрыга. «Курорт Поляна»
Часть 4. Продолжение:
Часть 1. Начало:
http://boris-brudnjak.livejournal.com/5464.html
Часть 2. Продолжение:
http://boris-brudnjak.livejournal.com/5639.html
Часть 3. Продолжение:
http://boris-brudnjak.livejournal.com/5995.html
Литература:
Венгерская оккупация (1939 - 1944 гг.)
На Подкарпатской Руси была создана «Временная администрация Карпатской территории» во главе с генералом венгерской армии Белой Новаковичем. В первые дни солдаты и жандармы на месте расстреливали пойманных «сичовиков», некоторых представителей интеллигенции из числа галицийских эмигрантов и даже депутатов сойма. На смену бытовому антисемитизму пришла антиеврейская государственная политика. Началось с лишения лицензий части ремесленников и повышения налогов на остальных на 60%, продолжилось депортацией примерно 15 тыс. евреев-иммигрантов из Галиции и Польши в июле 1941 г., а закончилось в мае-июне 1944 г. депортацией всех евреев в Освенцим. Всего жертвами холокоста из числа жителей Подкарпатской Руси оказалось 104 177 человек.
С начала венгерской оккупации и до нападения Германии на Советский Союз из Подкарпатской Руси в СССР нелегально перешло около 25 тыс. человек молодых людей. Там их осуждали и направляли в т.н. исправительно-трудовые колонии ГУЛАГ-а, в которых погибло примерно ¾ перебежчиков. Остальные выжили лишь благодаря тому, что их, как граждан Чехословакии, освободили при формировании в СССР чехословацкой воинской части. В ноябре 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР издал указ «об амнистии беженцев из Венгрии, карпатороссов, украинцев и словаков, которые до расчленения Чехословакии были ее гражданами». Когда в конце июля 1944 г. был сформирован чехословацкий армейский корпус в СССР, в нем насчитывалось 16 тыс. человек, в т.ч. 3 177 русинов - граждан Чехословакии. .
Надо сказать, что период с 1939 по 1944 гг. рассматривался проект автономии для подкарпатских русинов в составе Венгрии. Тогда же было образовано «Подкарпатское Общество Наук», задачей которого было способствовать выработке самосознания русинов. В период войны в Подкарпатской Руси выходило 16 газет, на русинском языке издавались календари для крестьян, школьные учебники, художественная литература. Редактировал эти издания видный польский и венгерский ученый русинского происхождения Иван Гарайда. Он составил и издал «Грамматику Руського языка» (Унгвар, 1941).
Послевоенная судьба Подкарпатской Руси начала решаться еще в ходе войны. Экс-президент Чехословакии Э. Бенеш в переговорах с Советским Союзом, желая угодить Й.Сталину, относительно Подкарпатской Руси рассуждал двояко: после окончании Второй мировой войны она может остаться в составе Чехословакии, но может войти и в состав СССР. Тогда же по заданию НКВД чехословацкие коммунисты развернули среди русинов - бойцов Чехословацкого армейского соединения «украинскую агитацию». Очевидно, она была не очень эффективна. Й.Сталин не хотел, чтобы русины в Подкарпатской Руси узнали о советских тюремных лагерях, поэтому Чехословацкий армейский корпус не пустили освобождать Подкарпатскую Русь. Его перебросили на Дукельский перевал, где в течение месяца боев (вместо одной недели по плану) погибло 2 389 воинов, преимущественно русинов и волынских чехов.
Освобождение Подкарпатской Руси и ее «воссоединение» с Советским Союзом
Красная Армия 18 октября 1944 г. начала Карпатско-Ужгородскую операцию и почти без боев к концу месяца заняла Подкарпатскую Русь. Приехавшая 27 октября на Подкарпатскую Русь чехословацкая административная делегация не могла начать работу. Всюду полноправными хозяевами были советские военные комендатуры. Кроме того, НКВД направили в край своих агентов из числа офицеров Чехословацкого армейского корпуса, которые проводили оголтелую античехословацкую агитацию и организовывали провокации против чехословацкой администрации во главе с министром Ф.Немецем. Одним из таких офицеров, состоявших на службе НКВД, был Иван Туряница (кличка «Туреф»). Уже 12 ноября во всех населенных пунктах Подкарпатской Руси были проведены собрания, организованные членами компартии Чехословакии, на которых принимались резолюции о «воссоединении» с Советской Украиной, хотя Подкарпатская Русь никогда в своей истории не входила в состав ни Украины, ни России. Для полной уверенности в успехе «воссоединения» 19 ноября НКВД и СМЕРШ была проведена «зачистка» тылов Красной Армии - облава на русинскую интеллигенцию, не сотрудничавшую с компартией, и массовое интернирование мужчин венгерской и немецкой национальностей. В шести концлагерях оказалось больше 20 тыс. заключенных. Их отправляли в Сибирь или на восстановление шахт Донбасса.
В такой обстановке 26 ноября 1994 г. в Мукачеве был созван Первый съезд народных комитетов «Закарпатской Украины». Готовили съезд политорганы 4 Украинского фронта под руководством Л.Мехлиса и его заместителя полковника Леонида Брежнева, работники НКВД полковник И.Тюльпанов и майор Левко, партизанский командир А.Тканко. Миллионное население края представляли 600 специально подобранных «делегатов» под контролем «гостей» съезда - агентов НКВД и команды из Киева во главе с членом КП(б)У А.Чеканюком. На съезде был поддержан подготовленный в Москве т.н. «Манифест о воссоединении Закарпатской Украины с Советской Украиной», избрана т.н Народная Рада - законодательный и исполнительный орган «государства» «Закарпатская Украина» во главе с дезертиром из Чехословацкого армейского корпуса И.Туряницей (он же агент НКВД «Туреф»).
Военные комендатуры активно набирали «добровольцев» в Красную Армию. Выбирать не приходилось, так как почти все мужчины призывного возраста раньше были призваны в венгерскую армию, а часть еще до войны нелегально перешла в Советский Союз. Поэтому оставались совсем молодые юноши, которых не успели призвать в венгерскую армию. Истинно добровольцев было сравнительно немного. Некоторые записывались в «добровольцы», чтобы избежать наказания за «сотрудничество» с венгерскими оккупационными властями, а такое «обвинение» при желании можно было предъявить большинству населения. Потенциальные «добровольцы» видели, как в первый месяц после прихода Красной Армии было «изьято» десятки тысяч мужчин призывных возрастов и заточено в концлагеря (см. ниже), поэтому выбирать не приходилось. Вооруженные автоматами военные проводили подворные обходы и при выявлении юноши, который мог носить оружие, его и его родных «обрабатывали» до тех пор, пока он не написал заявление о желании стать «добровольцем». И запись в «добровольцы», и в школы ФЗО в Донбассе была «добровольно»-принудительной. Обучали «добровольцев» на не совсем понятном русинам русском языке в течение всего одной недели. За это время они успевали кое-как освоить технику рытья окопов. Затем их посылали на фронт. Понятно, что потери среди «добровольцев» были очень большие. Многие погибали в первом же бою. Почти в каждом населенном пункте Закарпатья стоят памятники, на которых написаны фамилии десятков погибших. Набор в Красную Армию был незаконным, потому что что жители Подкарпатской Руси в то время еще не были гражданами СССР.
29 июня 1945 г. в Москве министры иностранных дел З.Фирлингер и В.М.Молотов подписали договор и протокол между Чехословакией и СССР о передаче Подкарпатской Руси - Закарпатской Украины Советскому Союзу. Этим актом СССР пытался дипломатически закамуфлировать аннексию Подкарпатской Руси, что фактически состоялось в 1944 г. Конституционным Декретом Президента Чехословакии все жители Подкарпатской Руси были лишены чехословацкого гражданства. Это возмутило русинов - воинов 1 Чехословацкого армейского корпуса, что заставило издать дополнение к Декрету, позволявшее воинам-русинам и их семьям оптировать чехословацкое гражданство. Многие из них воспользовались этим правом, и их потомки живут в Чешской республике.
Секретным постановлением правительства СССР от 4 ноября 1945 г. вся валютная наличность и ценности банков Подкарпатской Руси были переведены в бюджет СССР без компенсации вкладчикам. Это был первый из грабежей, совершенных советской властью на Подкарпатской Руси. Дальше были конфискационная «денежная реформа», коллективизация и «обобществление» сельхозугодий и орудий труда крестьян, ликвидация частной собственности, конфискация лесов, которые были в частной собственности русинов, государственные займы СССР (40-50-е годы), обесценивание вкладов населения в «Сбербанке СССР» (конец 80-ых- начало 90-ых годов ХХ ст.), а затем и полная их потеря. Не отстали в деле ограбления населения и власти независимой Украины. И хотя многие из читателей сами пережили это, стоит напомнить. Людей грабили несколько раз: введение «купоно-карбованцев», гривни, т.н. имущественных сертификатов, на каждый из которых давали акций не на 500 грн., как первоначально объявлялось, а лишь на 10 грн. 50 коп., захват государственных предприятий олигархическими кланами и лишение членов трудовых коллективов их доли собственности, инфляция, умышленное снижение или повышение курса гривни по отношению к иностранным валютам, ценовая политика для выгоды олигархам и во вред трудящимся.
Советское руководство и на аннексированной Подкарпатской Руси дублировало те же способы советизации, которые ранее испытало на остальной территории СССР. Желая скорее стать полноправным хозяином за Карпатами, Президиум Верховного Совета Украинской ССР 22 января 1946 г. издал Указ о создании Закарпатской области и включении ее в состав Украины. Этим Указом «государство» «Закарпатская Украина» без участия его населения было деградировано до рядовой области Украины, а большинство населения - подкарпатские русины без их согласия были объявлены украинцами. Все это осуществлялось с нарушением международного права. Судите сами, читатель. Закарпатская область была провозглашена на неделю раньше, чем состоялся обмен ратификационными грамотами между СССР и Чехословакией в Праге, то есть еще до вступления договора «О Закарпатской Украине» в силу. Следовательно, власти Украины, нарушив международное право, «создали» на территории другого государства свою административную единицу под названием Закарпатская область и уже 24 января ввели на этой территории законодательство Украинской ССР. При этом, не спрашивая русинов, всех их переименовали в украинцев по национальности. К сожалению, власти независимой Украины до сих пор не удосужились устранить беззакония, совершенные в Подкарпатской Руси сталинским тоталитарным режимом во время и после Второй мировой войны.
Советская власть пыталась демонстрировать свои положительные стороны. В первые послевоенные годы в Ужгороде был открыт университет и учительский институт. Это было действительно большое событие. Но последний вскоре был закрыт. В университете готовили в основном преподавателей школ - филологов, историков, физиков, химиков, биологов. Если бы в университете не было медицинского факультета, университет того времени можна было бы назвать педагогическим институтом. Но и медицинский факультет готовил лишь врачей общей практики по одной специальности «лечебное дело». Стоматологов, педиатров, фармацевтов, санитарных врачей, эпидемиологов присылали из других областей, в основном - из Львовской. Область нуждалась в специалистах лесного и сельского хозяйства, деревообрабатывающей и легкой промышленности, а позже - в инженерах. Их командировали из других областей Украины и других республик. В 50-е - 60-е годы в области была массовая безработица. Просвета, казалось бы, не было. Тогда, в 60-х годах, на одной из сессий Верховного Совета СССР тогдашний первый секретарь обкома КПУ Ю.В.Ильницкий решился на смелый шаг. Он заявил, что в области есть много рабочих рук, которые не находят себе применения, то есть признал существование в Закарпатье (и в СССР!) массовой безработицы. После этого в Закарпатье начали открываться филиалы различных общесоюзных предприятий. Но когда заработали заводы «Турбогаз», «Электродвигатель» «Механический завод», филиалы «Электрона», туда из других регионов СССР присылали не лишь руководителей и инженерно-технических работников, но даже рядовых рабочих. Они получали жилье и высокооплачиваемые рабочие места. Это существенно нарушило национальный состав областного центра и других городов. В изменении национального состава области сыграла свою роль и милитаризация края, так как кадровые военнослужащие после ухода в отставку и члены их семей оставались в Закарпатской области.
Коренное население вынуждено было само беспокоиться о выживании. Десятки, если не сотни тысяч закарпатцев десятилетиями выезжали на заработки в другие области и республики СССР. Ю.В.Ильницкому не простили смелости заявить с высокой трибуны о безработице в области. Несколько лет спустя его устранили с поста первого секретаря обкома КПУ. Поводом для отставки была низкая мобилизационная готовность. Многие военнообязанные запаса, которым военкоматы прислали повестки, не явились на сборные пункты, потому что были на заработках за пределами области или Украины. По некоторым данным, эта цифра составляла около 200 000 человек. Массы людей, включая и интеллигенцию во время отпусков, выезжали на летние сезонные работы в другие области Украины и другие республики. Дети оставались на попечении дедушек и бабушек. Одни несовершеннолетние вынуждены были работать на подворных хозяйствах, другие оказывались почти без контроля. О высоком качестве обучения детей в сельских школах не могло быть и речи. В вузы поступало относительно небольшое число выпускников средних школ. По числу студентов в конце существования СССР область занимала предпоследнее место в Украине. На 10 000 населения в среднем по Украине было 316 студентов, в Закарпатской области - 193. Но и среди этих немногих было немало молодых людей, поступивших в единственный закарпатский ВУЗ из других областей.
Советский террор в период войны и первые послевоенные годы
Даже очень секретное со временем становится явным. Как пишут в книге «История Республики Подкарпатская Русь» П. Годьмаш и С. Годьмаш (Ужгород:Патент,2008.-560 с.; [15]), благодаря содействию отставного полковника КГБ А.Корсуна, из секретных московских архивов в книжечке «Возз’єднання» было обнародовано секретное постановление № 0036 Военного Совета 4-го Украинского фронта от 13 ноября 1944 г. Уже через две недели после освобождения Подкарпатской Руси оно предусматривало «изьятие» и изоляцию мужчин в возрасте от 18 до 50 лет. Это постановление четко выполнялось. В секретной докладной записке по выполнению этого постановления написано, что «изьято и направлено на сборные пункты для военнопленных и в лагерь 7 729 солдат, 154 офицера, 7 201 военнообязанных от 18 до 50 лет, 176 жандармов при венгерском правительстве, а всего по состоянию на 4 декабря с.г. - 15 260 чел. По национальности: немцев - 137 (…), словаков - 362, русинов - 2 243, украинцев - 1 201, евреев - 43, сербов -100, чехов - 156 (…). По учетным данным проведенной регистрации было учтено 20 240 человек, из которых на сборных пунктах и в лагере 16 240 чел.» ([15]; цит. на с. 383). «С 18 ноября по 16 декабря 1944 г. были задержаны у себя дома и лишены свободы в качестве военнопленных 22 951 гражданин Подкарпатской Руси - Карпатской Украины, входившей в состав дружественной Советскому Союзу федеративной Чехословакии.» (Там же). Их направляли или в приемно-пересыльный лагерь № 22 в город Самбор на Галичине, или в концлагерь, расположенный в гор. Енакиево Донецкой области. В лагерях их сотнями отправляли на тот свет голодомором. «Только за 12 дней в приемно-пересыльном лагере в гор.Самборе военнопленным и интернированным недодано: 9 т 936 кг мяса, 2 т 077 кг жиров, 346 кг колбасы, 249 кг сахара, 33 т 936 кг картофеля, или по мясо-жировой норме недодано 70 % продуктов и без того мизерного пайка для узников сталинских концентрационных лагерей.» [17]. По национальности большинство «изьятых» были венгры. Но было немало мужчин других национальностей. Один из лагерей почти год функционировал на окраине Свалявы. Свирепствовавшие в то время тифы унесли жизни многих его узников. Хоронили их в общей могиле. В 60-ых годах прошлого века на месте захоронения запланировали построить бензозаправку. Тогда представители местной власти приняли решение перезахоронить останки. Но вплоть до 90-го года это скорбное место никак не было обозначено. Как полагают эпидемиологи, именно эти захоронения были причиной неоднократных вспышек брюшного тифа в Сваляве до тех пор, пока в начале 21 века не был сооружен новый городской водозабор. В начале 90-х на месте перезахоронения останков интернированных создан мемориал. Он расположен почти в центре Свалявы вблизи бензозаправки справа от автодороги, если въезжать в райцентр со стороны Поляны.
Сталинский режим организовал судебные процессы над бывшими депутатами и сенаторами чехословацкого и венгерского парламентов. В частности, в мае 1946 г. к смертной казни были приговорены А.Броди, С.Фенцик, М.Демко и другие. В июне агентами НКВД был убит администратор Мукачевско-Ужгородской православной епархии о.Феофан (Сабов), а в октябре 1948 г. - епископ Мукачевской греко-католической епархии Теодор Ромжа. В августе 1949 г. греко-католическая церковь была объявлена вне закона. Уже в августе 1946 г. КПЗУ (Коммунистическая Партия Закарпатской Украины) была включена в состав ВКП(б), но 68% ее членов были признаны «зараженными буржуазной идеологией» и не приняты в ВКП(б). Ирония судьбы. Чехословакия лишила права на гражданство население Подкарпатской Руси, переданной Советскому Союзу, а больше половины общего числа бывших членов Компартии Чехословакии (КПЧ), а теперь - КПЗУ, оказались ненужными КП(б)У. Ирония в том, что подавляющее большинство членов КПЧ (позже - КПЗУ) еще совсем недавно активно участвовало в процессе «воссоединения». Уже в начале 1948 г. из областного партийного руководства был устранен и сам И. Туряница, который, будучи агентом НКВД (кличка «Туреф»), дизертировал из Чехословацкой армии и лез из кожи вон, выполняя задание по «воссоединению». Новое руководство, укомплектованное кадрами с востока, развернуло агитацию против т.н. буржуазно-националистического культурного наследия края, а область была объявлена «территорией особого режима», точнее - запретной зоной первой категории, что свидетельствовало о ее милитаризации.
В 1947 г. Совет Министров СССР принял постановление об «ограничении хозяйственной деятельности кулаков», которых насчитали 2 134. Для этих хозяйств была повышена норма натуральных поставок государству на 30%, а за невыполнение жестко штрафовали или сажали в тюрьму. Это было своеобразной психологической подготовкой к сплошной коллективизации. Она началась в 1948 г. В горной части края практически нет пахотных земель. Об этом партийное руководство области информировало Центральный Комитет КП(б)У и ЦК ВКП(б), напрасно пытаясь убедить центры в нецелесообразности создания там колхозов. Из столиц поступило задание завершить сплошную коллективизацию до последней горной хижины. Это было выполнено уже в начале 1950 г., но попутно было репрессировано 2 200 чел. протестовавших и уклонявшихся от коллективизации. Несколько больше, чем числилось «кулаков». Органы НКВД проводили облавы, отлавливая молодежь для пополнения ремесленных школ в Донбассе. Обучение часто ограничивалось кратким инструктажем, после чего молодых людей опускали под землю восстанавливать угольные шахты.
Советский режим, выполняя задачу создания «новой исторической общности людей - советский народ», планомерно создавал условия для миграции населения и перемешивания этносов. Одних депортировали, других поощряли более высокими заработками.
По крайней мере, в течение первых десяти лет после установления советской власти в каждом районе были органы, занимавшиеся переселением закарпатцев в Измаильскую, Херсонскую, Крымскую области, на Дальний Восток, на освоение целинных земель в Казахстане. Объявления о переселении с перечислением льгот для переселенцев расклеивались во всех местах скопления людей - на железнодорожных и автовокзалах, в сельских советах, на базарах, в магазинах и т.п. Венгры и русины - жители равнинных районов не покидали родные края. Контингент переселенцев состоял преимущественно из русинов - жителей горных районов. Многие из них переселялись исключительно по той причине, что хотели избежать опасности, которая исходила от бандеровцев. Мало кто знал, что последние получили название по имени своего вожака - Бандеры. Люди называли их просто бандитами.
Хотя даже в наиболее отдаленных селах горных районов советские агрономы пробовали выращивать виноград, а в низинных районах Закарпатья - субтропические растения, например, чайные кустарники, изменить природные условия оказалось не под силу даже последователям Лысенка и Мичурина. Надо сказать, что большинство переселившихся в более теплые южные края, спустя два-три года, когда узнавали, что бандеровцев уже нет, возвращались в родную горную тундру. Многие возвращались потому, что чувствовали себя дискомфортно в необычных для себя природных условиях. Очевидно, русины недаром говорят, что «воду надо пить из того колодца, из которого пил твой дед». Исследования, проведенные невропатологами, свидетельствуют, что среди пришлого населения Закарпатья частота инсультов статистически достоверно намного больше, а течение их и последствия более тяжелые, чем у коренного населения. Так что миграция, как правило, неблагоприятно сказывается и на состоянии здоровья переселенцев.
Надо признать, что в Подкарпатской Руси террор советского режима против мирного населения хотя и был, его масштабы не были такими массовыми, как в областях Западной Украины. Причина более «мягкого» советского террора в отношении населения Подкарпатской Руси, очевидно, кроется в том, что у коренных закарпатцев всех национальностей, живущих рядом в течение веков, выработался свой менталитет. Одна из его особенностей - прагматизм, терпимость и лояльность по отношению к государству, в котором им приходится жить.
Некоторые псевдоисторики утверждают, что русины вообще не боролись против советского тоталитарного режима. Это не соответствует действительности. Просто русины, воспитанные в духе чехословацкой демократии, боролись без братоубийства, без пролития крови, поэтому не настолько резонансно, как это происходило в Галиции. Факты борьбы закарпатцев против тоталитарного режима приводятся в [15]. В 1947 г. была раскрыта подпольная организация «Освободительный комитет Подкарпатской Руси». Ее члены ставили своей целью возвращение Подкарпатской Руси в состав Чехословакии. Руководил «комитетом» Ю.Иванчов - греко-католический священник. Его заместителем был юрист по образованию Н.Бандусяк. В состав организации входили жители Ужгорода В.Балецкий - учитель, М.Буксар - инспектор отдела образования Ужгородского горисполкома, Д.Галас - библиотекарь, И.Лелекач - помощник священника. Были в организации и жители Ужгородского округа: С.Шеба, М.Шоляк и другие крестьяне. Вероятно, что организация вышла бы за рамки Ужгородщины. В ней уже был, например, Г.Кирлик - главный бухгалтер Великоберезнянского отделения госбанка.
О сопротивлении советскому авторитаризму свидетельствует и эпопея снятия с поста первого секретаря обкома КП(б)У пресловутого Ивана Туряницы в 1948 г. и замена его «восточником». Н.Хрущев - первый секретарь ЦК КП(б)У и глава правительства УCCH решил снять И Туряницу с поста и назначить И.Компанца. Он осуществил это с нарушением устава партии постановлением политбюро ЦК КП(б)Украины. Однако, это беззаконие надо было «узаконить» «выборами» на областной партконференции. Вместо одного дня по плану конференция продолжалась целых три. Причина - коммунисты из числа коренного населения противились решению политбюро. Путем выкручивания рук их таки заставили проголосовать «как надо».
Были и другие протесты, в частности, против образования колхозов. На собрании, на котором «восточник» Мащенко - первый секретарь Раховского окружкома партии агитировал вступать в колхозы, Мария Ткач резко выступила против, за что угодила в окружной отдел госбезопасности. В селе Угля Тячевского округа вспыхнул бунт против колхозов. В результате 13 наиболее активных крестьян были осуждены к лишению свободы на срок от 2 до 25 лет. Антиколхозный бунт всего села Добронь (около 500 чел.) в Ужгородском округе подавили военоослужащие Мукачевского пограничного отряда. В селе Великие Лучки Мукачевского округа за сопротивление конфискации земли у частных собственников на 25 лет лишили свободы И.Поповича, И.Балогу, Д.Левдаря. Так что и русины пытались противостоять советским беззакониям, но им пришлось выдерживать нажим и с другой, диаметрально противоположной стороны.
Русины в тисках террора между бандеровщиной и НКВД
Мирное население Подкарпатской Руси в первые годы после Второй мировой войны страдало и от советского режима, и от галицкого радикал-национализма. Представители последнего считали/считают себя борцами против «советов». Исторические факты свидетельствуют, что политические лидеры галицких националистов поставили перед собой еще одну задачу - распространение своего влияния и принуждение подкарпатских русин к «українськості».
Руководство галицких националистов начало внедрять своих людей в Подкарпатскую Русь еще в 20-е годы для идеологической обработки подкарпатских русин и попыток поисков среди них симпатиков украинского радикал-национализма. Поскольку большинство эмигрантов - украинских националистов были образованными людьми, чехословацкая власть большинство из них устраивала преподавателями в школах и гимназиях. Они не просто выполняли учебные программы, но и целенаправленно воспитывали русинскую молодежь в украинском националистическом духе. Украинизацию русин проводила и Компартия Чехословакии. Например, орган коммунистов «Закарпатська правда» была первой из газет, выходивших в Подкарпатской Руси, которая перешла на украинский литературный язык. А так как коммунисты пользовались поддержкой значительной части населения, эту газету читали многие. Украинскую агитацию вели искушенные пропагандисты. К концу 20-х годов их деятельность постепенно переросла в антигосударственный украинский ирредентизм (И. Поп. Энциклопедия Подкарпатской Руси. Ужгород, 2006.- 412 с., ил.). Попыталась обосноваться в Подкарпатской Руси и Организация украинских националистов (ОУН) и ее Украинская военная организация (УВО). Заигрывание властей ЧСР с галицкими националистами закончилось лишь после 1 июня 1930 г., когда члены УВО совершили неудавшееся вооруженное покушение на русинского культурного деятеля Е. Сабова. Террористов арестовали и осудили, организацию УВО ликвидировали, а радикальных представителей ОУН выслали за пределы ЧСР. Но галицкие националисты, злоупотребляя либеральностью режима и гостеприимством ЧСР, и дальше продолжали вести антигосударственную деятельность.
В 1938 - 1939 гг., часть территории Подкарпатской Руси, в том числе и Ужгород, была занята Венгрией в соответствии с решением т.н. Венского арбитража. На нем министры иностранных дел Германии, Италии, Венгрии и Чехословакии решением от 2 ноября 1938 г. отчленили от Подкарпатской Руси Ужгородский, Мукачевский и Береговский округи. Правительство Подкарпатской Руси переехало в городок Хуст. Тогда в Подкарпатскую Русь из соседней Польщи перешли сотни галичан. Этому предшествовало нападение на государственные учреждения во Львове, организованное известным националистом Р. Шухевичем. Польские власти начали поиски и задержания погромщиков. Последние по совету Р. Шухевича спасались от возмездия властей переходя в Чехословакию. Р. Шухевич обещал, что в Подкарпатской Руси галицкие беглецы будут в безопасности и получат работу.
В то же время накалялись отношения между Венгрией и Чехословакией, что подогревалось гитлеровской Германией. Галицкие националисты играли двойную игру. Полувоенная организация «Карпатська Сич», основанная в Хусте 9 ноября 1938 г., пыталась представить себя как силу, способную противостоять агрессии со стороны Венгрии. Это был лишь фасад. Главную задачу перед галицкими националистами поставила Германия - дестабилизация Чехословакии. Роль разрушителей демократического государства Чехословакии и ее субъекта - Подкарпатской Руси галицкие националисты выполняли очень рьяно. Известно, что даже самые громкие заявления нередко оказываются пустословием. Галицким боевикам-«сичовикам», которые были настроены очень воинственно, не удалось защитить Подкарпатскую Русь (Карпатську Україну) от оккупации в марте 1939 г. Их авантюрная, заведомо провальная попытка противостоять регулярной венгерской армии привела только к неоправданным человеческим жертвам. Да и с созданием Соборной Украины со столицей в г. Хусте также не получилось. Но деструктивную роль в развале Чехословакии, приютившей галицких националистов, последние, без сомнения, сыграли.
После окончания Второй мировой войны галицкие националисты продолжали вооруженную борьбу против советского режима. Пока Украинская Повстанческая Армия (УПА) существовала как организованная вооруженная структура, ее воины вынуждены были соблюдать приказы командования. Если исходить из здравого смысла, можно предположить, что в то время террора УПА против мирного населения не должно было быть. Забегая вперед, скажем, что террор все же был.
Иная ситуация возникла после разгрома УПА Красной Армией. Тогда начался второй период в истории вооруженной борьбы галицких националистов. Оставшиеся в живых боевики УПА, понятно, не хотели сдаваться советским властям. Они собирались в небольшие группы, днем прятались в лесах, в горах в «схронах», а по ночам совершали набеги на населенные пункты. Основной целью набегов была добыча пропитания и других средств существования. Вначале они грабили государственные магазины и отнимали у сельских общин коллективную собственность, а несколько позже не брезговали и тем, что можно было изъять у отдельных граждан. Необходимо сказать, что в регулярных подразделениях УПА подкарпатских русин практически не было. Советские власти старались свести к минимуму возможности выживания бандеровцев в Галиции. Очевидно поэтому они искали поддержку в населенных пунктах Подкарпатской Руси, граничащих с Галицией. Давлением и шантажом бандеровцы, которых в народе называли бандитами, принуждали к сотрудничеству или вербовали в ряды боевиков кое-кого из жителей Подкарпатской Руси, угрожая (в случае отказа в сотрудничестве) родным и близким потенциальных рекрутов.
Нападения на приграничные русинские села кроме грабежей и разбоев сопровождались террором в отношении советских, партийных, комсомольских активистов.
В селе Нижние Ворота Воловецкого района установлен памятник жертвам бандеровцев, на котором названы Гаснюк В.І., Грига О. Ф., Грига Г.Ф., Кориш Ю. І., Комар Ф. Ф., Сличко В. М. В 2008 г. жители села Нижние Ворота А. ,М,, Ф. К. и другие рассказывали, что в одну ночь жертвами бандеровцев стали Грига О. Ф. (1888-1946), Грига-Комар Г. Ф. (1900-1946) и Комар Ф.Ф. (1898-1946). Убитые были страшно изувечены. Чтобы как то замаскировать жуткую картину (на похоронах было все село, включая детей) открытые части тела погибших обложили ватой, обмотали бинтами. Узнать лица зверски замученных было почти невозможно. Женщине бандиты отрезали груди. Изувеченные тела, со слов Ф. К., «…висіли в коморі на решітках». Ходили слухи, что бандеровцы после зверского убийства названных трех намеревались то же сделать и с супругой погибшего от их рук секретаря партийной организации Комар Ф. Ф. Этому помешал случай. Проходивший недалеко подросток успел сообщить о нападении вооруженным дружинникам. В перестрелке один бандит был убит. Жертвы бандеровцев были погребены на бесхозном огороде, а в 60-е годы останки перезахоронены в центре села через дорогу от церкви и клуба. Над их могилами сооружен памятник. Для перезахоронения жертв изготовили гробы, но они не понадобились, так как те, в которых погребли мучеников двадцять лет тому назад, полностью сохранились.
А вот как об этом печальном событии пишут Л.П. Коваль, С.Ю. Пруница [52]: «14 марта 1946 г. по инициативе коммунистов было проведено собрание сельского актива, на котором решено организовать колхоз. Местные кулаки и оуновские недобитки развернули агитацию против его создания и через несколько дней бросили в дом секретаря партийной организации гранату. Однако 14 семей начали сообща обрабатывать землю. Тогда 5 августа 1946 г. оуновские недобитки, ворвавшись ночью в село, убили зачинателей колхозного движения - первого председателя колхоза Нижних Ворот Ал. И. Григу, его жену Ан. И. Григу и секретаря партийной организации Ф. Комара» (с. 237). Не понятно почему, но, к сожалению, в статье Л.П. Коваля и С. Ю. Пруницы не совпадают инициалы погибшей супружеской пары Грига с теми, которые выбиты на надмогильных плитах.
В центре села Торун Межгорского района в советское время установлен памятник Михаилу Сирохману, секретарю комсомольской организации, убитому бандеровцами.. В годы независимой Украины вандалы поглумились над этим памятником. Сельская власть так и не удосужилась реставрировать надпись, что совсем молодого человека пал от рук «украинских буржуазных националистов».
В один из набегов на село Новоселица Межгорского района бандеровцы поздней осенью 1948 (?) г. разграбили магазин, угнали приблизительно 100 голов мелкого рогатого скота, который селяне коллективно откармливали для сдачи государству как натуральный налог, а также двух племенных бугаев. Прихватили и «погонщика» - секретаря сельского совета Андрея Сербайла, которого в одном нижнем белье, босым по замерзшей траве заставили .управляться с бодливыми бугаями. Бандеровцы рассчитывали взять и секретаря партийной организации Андрея Грядиля. Однако, А. Сербайло, окликая А. Грядиля и под дулами бандеровских автоматов объясняя, что его, мол, вызывает «безпека» (НКВД- авт.), сумел подать знак, чтобы тот не открывал дверь. А. Грядиль с топором в руках поднялся на чердак. Бандеровцы разбили окно и влезли в дом. Один из них полез на чердак, но получил обухом топора по пальцам. А. Грядиль угрожал, что будет стрелять, если кто снова полезет к нему. Бандиты буквально изрешетили крышу стрельбой из автоматов. Невероятно, но А. Грядиль не получил даже царапины. Предугадав, откуда вероятен обстрел, он укрылся за плуг, бороны, металлические бочки, которые были в одном углу чердака. Бандиты спешили до рассвета вернуться в Галицию. Они подожгли дом и спешно погнали добычу. Соседи помогли семье А. Грядиля потушить пожар. Андрею Сербайло, которому бандеровцы угрожали повесить на вершине Водораздельного хребта (на границе с Галицией), под покровом ночи удалось спастись. Спрыгнув в почти вертикальный оползень, он оказался в ручье с каменистым дном. Подошвы его стоп были сплошной раной. Лечился в больнице около двух месяцев. Чтобы избежать угрозы их жизням, в 1949 г. оба секретари и председатель колхоза покинули родное село и с семьями переселились в бывшую Измаильскую (теперь Одесскую) область. Таких семей было немало. После того, как с бандеровщиной было покончено, большинство вынужденных переселенцев-русин вернулись на родину.
Продолжение будет...
Из книги М. И. Завадяк, И. М. Мадрыга. «Курорт Поляна»
Мукачево: "Карпатська вежа", 2009. - 432 с.; раздел со стр.77 до с. 177
Часть 4. Продолжение:
Часть 1. Начало:
http://boris-brudnjak.livejournal.com/5464.html
Часть 2. Продолжение:
http://boris-brudnjak.livejournal.com/5639.html
Часть 3. Продолжение:
http://boris-brudnjak.livejournal.com/5995.html
Литература:
Венгерская оккупация (1939 - 1944 гг.)
На Подкарпатской Руси была создана «Временная администрация Карпатской территории» во главе с генералом венгерской армии Белой Новаковичем. В первые дни солдаты и жандармы на месте расстреливали пойманных «сичовиков», некоторых представителей интеллигенции из числа галицийских эмигрантов и даже депутатов сойма. На смену бытовому антисемитизму пришла антиеврейская государственная политика. Началось с лишения лицензий части ремесленников и повышения налогов на остальных на 60%, продолжилось депортацией примерно 15 тыс. евреев-иммигрантов из Галиции и Польши в июле 1941 г., а закончилось в мае-июне 1944 г. депортацией всех евреев в Освенцим. Всего жертвами холокоста из числа жителей Подкарпатской Руси оказалось 104 177 человек.
С начала венгерской оккупации и до нападения Германии на Советский Союз из Подкарпатской Руси в СССР нелегально перешло около 25 тыс. человек молодых людей. Там их осуждали и направляли в т.н. исправительно-трудовые колонии ГУЛАГ-а, в которых погибло примерно ¾ перебежчиков. Остальные выжили лишь благодаря тому, что их, как граждан Чехословакии, освободили при формировании в СССР чехословацкой воинской части. В ноябре 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР издал указ «об амнистии беженцев из Венгрии, карпатороссов, украинцев и словаков, которые до расчленения Чехословакии были ее гражданами». Когда в конце июля 1944 г. был сформирован чехословацкий армейский корпус в СССР, в нем насчитывалось 16 тыс. человек, в т.ч. 3 177 русинов - граждан Чехословакии. .
Надо сказать, что период с 1939 по 1944 гг. рассматривался проект автономии для подкарпатских русинов в составе Венгрии. Тогда же было образовано «Подкарпатское Общество Наук», задачей которого было способствовать выработке самосознания русинов. В период войны в Подкарпатской Руси выходило 16 газет, на русинском языке издавались календари для крестьян, школьные учебники, художественная литература. Редактировал эти издания видный польский и венгерский ученый русинского происхождения Иван Гарайда. Он составил и издал «Грамматику Руського языка» (Унгвар, 1941).
Послевоенная судьба Подкарпатской Руси начала решаться еще в ходе войны. Экс-президент Чехословакии Э. Бенеш в переговорах с Советским Союзом, желая угодить Й.Сталину, относительно Подкарпатской Руси рассуждал двояко: после окончании Второй мировой войны она может остаться в составе Чехословакии, но может войти и в состав СССР. Тогда же по заданию НКВД чехословацкие коммунисты развернули среди русинов - бойцов Чехословацкого армейского соединения «украинскую агитацию». Очевидно, она была не очень эффективна. Й.Сталин не хотел, чтобы русины в Подкарпатской Руси узнали о советских тюремных лагерях, поэтому Чехословацкий армейский корпус не пустили освобождать Подкарпатскую Русь. Его перебросили на Дукельский перевал, где в течение месяца боев (вместо одной недели по плану) погибло 2 389 воинов, преимущественно русинов и волынских чехов.
Освобождение Подкарпатской Руси и ее «воссоединение» с Советским Союзом
Красная Армия 18 октября 1944 г. начала Карпатско-Ужгородскую операцию и почти без боев к концу месяца заняла Подкарпатскую Русь. Приехавшая 27 октября на Подкарпатскую Русь чехословацкая административная делегация не могла начать работу. Всюду полноправными хозяевами были советские военные комендатуры. Кроме того, НКВД направили в край своих агентов из числа офицеров Чехословацкого армейского корпуса, которые проводили оголтелую античехословацкую агитацию и организовывали провокации против чехословацкой администрации во главе с министром Ф.Немецем. Одним из таких офицеров, состоявших на службе НКВД, был Иван Туряница (кличка «Туреф»). Уже 12 ноября во всех населенных пунктах Подкарпатской Руси были проведены собрания, организованные членами компартии Чехословакии, на которых принимались резолюции о «воссоединении» с Советской Украиной, хотя Подкарпатская Русь никогда в своей истории не входила в состав ни Украины, ни России. Для полной уверенности в успехе «воссоединения» 19 ноября НКВД и СМЕРШ была проведена «зачистка» тылов Красной Армии - облава на русинскую интеллигенцию, не сотрудничавшую с компартией, и массовое интернирование мужчин венгерской и немецкой национальностей. В шести концлагерях оказалось больше 20 тыс. заключенных. Их отправляли в Сибирь или на восстановление шахт Донбасса.
В такой обстановке 26 ноября 1994 г. в Мукачеве был созван Первый съезд народных комитетов «Закарпатской Украины». Готовили съезд политорганы 4 Украинского фронта под руководством Л.Мехлиса и его заместителя полковника Леонида Брежнева, работники НКВД полковник И.Тюльпанов и майор Левко, партизанский командир А.Тканко. Миллионное население края представляли 600 специально подобранных «делегатов» под контролем «гостей» съезда - агентов НКВД и команды из Киева во главе с членом КП(б)У А.Чеканюком. На съезде был поддержан подготовленный в Москве т.н. «Манифест о воссоединении Закарпатской Украины с Советской Украиной», избрана т.н Народная Рада - законодательный и исполнительный орган «государства» «Закарпатская Украина» во главе с дезертиром из Чехословацкого армейского корпуса И.Туряницей (он же агент НКВД «Туреф»).
Военные комендатуры активно набирали «добровольцев» в Красную Армию. Выбирать не приходилось, так как почти все мужчины призывного возраста раньше были призваны в венгерскую армию, а часть еще до войны нелегально перешла в Советский Союз. Поэтому оставались совсем молодые юноши, которых не успели призвать в венгерскую армию. Истинно добровольцев было сравнительно немного. Некоторые записывались в «добровольцы», чтобы избежать наказания за «сотрудничество» с венгерскими оккупационными властями, а такое «обвинение» при желании можно было предъявить большинству населения. Потенциальные «добровольцы» видели, как в первый месяц после прихода Красной Армии было «изьято» десятки тысяч мужчин призывных возрастов и заточено в концлагеря (см. ниже), поэтому выбирать не приходилось. Вооруженные автоматами военные проводили подворные обходы и при выявлении юноши, который мог носить оружие, его и его родных «обрабатывали» до тех пор, пока он не написал заявление о желании стать «добровольцем». И запись в «добровольцы», и в школы ФЗО в Донбассе была «добровольно»-принудительной. Обучали «добровольцев» на не совсем понятном русинам русском языке в течение всего одной недели. За это время они успевали кое-как освоить технику рытья окопов. Затем их посылали на фронт. Понятно, что потери среди «добровольцев» были очень большие. Многие погибали в первом же бою. Почти в каждом населенном пункте Закарпатья стоят памятники, на которых написаны фамилии десятков погибших. Набор в Красную Армию был незаконным, потому что что жители Подкарпатской Руси в то время еще не были гражданами СССР.
29 июня 1945 г. в Москве министры иностранных дел З.Фирлингер и В.М.Молотов подписали договор и протокол между Чехословакией и СССР о передаче Подкарпатской Руси - Закарпатской Украины Советскому Союзу. Этим актом СССР пытался дипломатически закамуфлировать аннексию Подкарпатской Руси, что фактически состоялось в 1944 г. Конституционным Декретом Президента Чехословакии все жители Подкарпатской Руси были лишены чехословацкого гражданства. Это возмутило русинов - воинов 1 Чехословацкого армейского корпуса, что заставило издать дополнение к Декрету, позволявшее воинам-русинам и их семьям оптировать чехословацкое гражданство. Многие из них воспользовались этим правом, и их потомки живут в Чешской республике.
Секретным постановлением правительства СССР от 4 ноября 1945 г. вся валютная наличность и ценности банков Подкарпатской Руси были переведены в бюджет СССР без компенсации вкладчикам. Это был первый из грабежей, совершенных советской властью на Подкарпатской Руси. Дальше были конфискационная «денежная реформа», коллективизация и «обобществление» сельхозугодий и орудий труда крестьян, ликвидация частной собственности, конфискация лесов, которые были в частной собственности русинов, государственные займы СССР (40-50-е годы), обесценивание вкладов населения в «Сбербанке СССР» (конец 80-ых- начало 90-ых годов ХХ ст.), а затем и полная их потеря. Не отстали в деле ограбления населения и власти независимой Украины. И хотя многие из читателей сами пережили это, стоит напомнить. Людей грабили несколько раз: введение «купоно-карбованцев», гривни, т.н. имущественных сертификатов, на каждый из которых давали акций не на 500 грн., как первоначально объявлялось, а лишь на 10 грн. 50 коп., захват государственных предприятий олигархическими кланами и лишение членов трудовых коллективов их доли собственности, инфляция, умышленное снижение или повышение курса гривни по отношению к иностранным валютам, ценовая политика для выгоды олигархам и во вред трудящимся.
Советское руководство и на аннексированной Подкарпатской Руси дублировало те же способы советизации, которые ранее испытало на остальной территории СССР. Желая скорее стать полноправным хозяином за Карпатами, Президиум Верховного Совета Украинской ССР 22 января 1946 г. издал Указ о создании Закарпатской области и включении ее в состав Украины. Этим Указом «государство» «Закарпатская Украина» без участия его населения было деградировано до рядовой области Украины, а большинство населения - подкарпатские русины без их согласия были объявлены украинцами. Все это осуществлялось с нарушением международного права. Судите сами, читатель. Закарпатская область была провозглашена на неделю раньше, чем состоялся обмен ратификационными грамотами между СССР и Чехословакией в Праге, то есть еще до вступления договора «О Закарпатской Украине» в силу. Следовательно, власти Украины, нарушив международное право, «создали» на территории другого государства свою административную единицу под названием Закарпатская область и уже 24 января ввели на этой территории законодательство Украинской ССР. При этом, не спрашивая русинов, всех их переименовали в украинцев по национальности. К сожалению, власти независимой Украины до сих пор не удосужились устранить беззакония, совершенные в Подкарпатской Руси сталинским тоталитарным режимом во время и после Второй мировой войны.
Советская власть пыталась демонстрировать свои положительные стороны. В первые послевоенные годы в Ужгороде был открыт университет и учительский институт. Это было действительно большое событие. Но последний вскоре был закрыт. В университете готовили в основном преподавателей школ - филологов, историков, физиков, химиков, биологов. Если бы в университете не было медицинского факультета, университет того времени можна было бы назвать педагогическим институтом. Но и медицинский факультет готовил лишь врачей общей практики по одной специальности «лечебное дело». Стоматологов, педиатров, фармацевтов, санитарных врачей, эпидемиологов присылали из других областей, в основном - из Львовской. Область нуждалась в специалистах лесного и сельского хозяйства, деревообрабатывающей и легкой промышленности, а позже - в инженерах. Их командировали из других областей Украины и других республик. В 50-е - 60-е годы в области была массовая безработица. Просвета, казалось бы, не было. Тогда, в 60-х годах, на одной из сессий Верховного Совета СССР тогдашний первый секретарь обкома КПУ Ю.В.Ильницкий решился на смелый шаг. Он заявил, что в области есть много рабочих рук, которые не находят себе применения, то есть признал существование в Закарпатье (и в СССР!) массовой безработицы. После этого в Закарпатье начали открываться филиалы различных общесоюзных предприятий. Но когда заработали заводы «Турбогаз», «Электродвигатель» «Механический завод», филиалы «Электрона», туда из других регионов СССР присылали не лишь руководителей и инженерно-технических работников, но даже рядовых рабочих. Они получали жилье и высокооплачиваемые рабочие места. Это существенно нарушило национальный состав областного центра и других городов. В изменении национального состава области сыграла свою роль и милитаризация края, так как кадровые военнослужащие после ухода в отставку и члены их семей оставались в Закарпатской области.
Коренное население вынуждено было само беспокоиться о выживании. Десятки, если не сотни тысяч закарпатцев десятилетиями выезжали на заработки в другие области и республики СССР. Ю.В.Ильницкому не простили смелости заявить с высокой трибуны о безработице в области. Несколько лет спустя его устранили с поста первого секретаря обкома КПУ. Поводом для отставки была низкая мобилизационная готовность. Многие военнообязанные запаса, которым военкоматы прислали повестки, не явились на сборные пункты, потому что были на заработках за пределами области или Украины. По некоторым данным, эта цифра составляла около 200 000 человек. Массы людей, включая и интеллигенцию во время отпусков, выезжали на летние сезонные работы в другие области Украины и другие республики. Дети оставались на попечении дедушек и бабушек. Одни несовершеннолетние вынуждены были работать на подворных хозяйствах, другие оказывались почти без контроля. О высоком качестве обучения детей в сельских школах не могло быть и речи. В вузы поступало относительно небольшое число выпускников средних школ. По числу студентов в конце существования СССР область занимала предпоследнее место в Украине. На 10 000 населения в среднем по Украине было 316 студентов, в Закарпатской области - 193. Но и среди этих немногих было немало молодых людей, поступивших в единственный закарпатский ВУЗ из других областей.
Советский террор в период войны и первые послевоенные годы
Даже очень секретное со временем становится явным. Как пишут в книге «История Республики Подкарпатская Русь» П. Годьмаш и С. Годьмаш (Ужгород:Патент,2008.-560 с.; [15]), благодаря содействию отставного полковника КГБ А.Корсуна, из секретных московских архивов в книжечке «Возз’єднання» было обнародовано секретное постановление № 0036 Военного Совета 4-го Украинского фронта от 13 ноября 1944 г. Уже через две недели после освобождения Подкарпатской Руси оно предусматривало «изьятие» и изоляцию мужчин в возрасте от 18 до 50 лет. Это постановление четко выполнялось. В секретной докладной записке по выполнению этого постановления написано, что «изьято и направлено на сборные пункты для военнопленных и в лагерь 7 729 солдат, 154 офицера, 7 201 военнообязанных от 18 до 50 лет, 176 жандармов при венгерском правительстве, а всего по состоянию на 4 декабря с.г. - 15 260 чел. По национальности: немцев - 137 (…), словаков - 362, русинов - 2 243, украинцев - 1 201, евреев - 43, сербов -100, чехов - 156 (…). По учетным данным проведенной регистрации было учтено 20 240 человек, из которых на сборных пунктах и в лагере 16 240 чел.» ([15]; цит. на с. 383). «С 18 ноября по 16 декабря 1944 г. были задержаны у себя дома и лишены свободы в качестве военнопленных 22 951 гражданин Подкарпатской Руси - Карпатской Украины, входившей в состав дружественной Советскому Союзу федеративной Чехословакии.» (Там же). Их направляли или в приемно-пересыльный лагерь № 22 в город Самбор на Галичине, или в концлагерь, расположенный в гор. Енакиево Донецкой области. В лагерях их сотнями отправляли на тот свет голодомором. «Только за 12 дней в приемно-пересыльном лагере в гор.Самборе военнопленным и интернированным недодано: 9 т 936 кг мяса, 2 т 077 кг жиров, 346 кг колбасы, 249 кг сахара, 33 т 936 кг картофеля, или по мясо-жировой норме недодано 70 % продуктов и без того мизерного пайка для узников сталинских концентрационных лагерей.» [17]. По национальности большинство «изьятых» были венгры. Но было немало мужчин других национальностей. Один из лагерей почти год функционировал на окраине Свалявы. Свирепствовавшие в то время тифы унесли жизни многих его узников. Хоронили их в общей могиле. В 60-ых годах прошлого века на месте захоронения запланировали построить бензозаправку. Тогда представители местной власти приняли решение перезахоронить останки. Но вплоть до 90-го года это скорбное место никак не было обозначено. Как полагают эпидемиологи, именно эти захоронения были причиной неоднократных вспышек брюшного тифа в Сваляве до тех пор, пока в начале 21 века не был сооружен новый городской водозабор. В начале 90-х на месте перезахоронения останков интернированных создан мемориал. Он расположен почти в центре Свалявы вблизи бензозаправки справа от автодороги, если въезжать в райцентр со стороны Поляны.
Сталинский режим организовал судебные процессы над бывшими депутатами и сенаторами чехословацкого и венгерского парламентов. В частности, в мае 1946 г. к смертной казни были приговорены А.Броди, С.Фенцик, М.Демко и другие. В июне агентами НКВД был убит администратор Мукачевско-Ужгородской православной епархии о.Феофан (Сабов), а в октябре 1948 г. - епископ Мукачевской греко-католической епархии Теодор Ромжа. В августе 1949 г. греко-католическая церковь была объявлена вне закона. Уже в августе 1946 г. КПЗУ (Коммунистическая Партия Закарпатской Украины) была включена в состав ВКП(б), но 68% ее членов были признаны «зараженными буржуазной идеологией» и не приняты в ВКП(б). Ирония судьбы. Чехословакия лишила права на гражданство население Подкарпатской Руси, переданной Советскому Союзу, а больше половины общего числа бывших членов Компартии Чехословакии (КПЧ), а теперь - КПЗУ, оказались ненужными КП(б)У. Ирония в том, что подавляющее большинство членов КПЧ (позже - КПЗУ) еще совсем недавно активно участвовало в процессе «воссоединения». Уже в начале 1948 г. из областного партийного руководства был устранен и сам И. Туряница, который, будучи агентом НКВД (кличка «Туреф»), дизертировал из Чехословацкой армии и лез из кожи вон, выполняя задание по «воссоединению». Новое руководство, укомплектованное кадрами с востока, развернуло агитацию против т.н. буржуазно-националистического культурного наследия края, а область была объявлена «территорией особого режима», точнее - запретной зоной первой категории, что свидетельствовало о ее милитаризации.
В 1947 г. Совет Министров СССР принял постановление об «ограничении хозяйственной деятельности кулаков», которых насчитали 2 134. Для этих хозяйств была повышена норма натуральных поставок государству на 30%, а за невыполнение жестко штрафовали или сажали в тюрьму. Это было своеобразной психологической подготовкой к сплошной коллективизации. Она началась в 1948 г. В горной части края практически нет пахотных земель. Об этом партийное руководство области информировало Центральный Комитет КП(б)У и ЦК ВКП(б), напрасно пытаясь убедить центры в нецелесообразности создания там колхозов. Из столиц поступило задание завершить сплошную коллективизацию до последней горной хижины. Это было выполнено уже в начале 1950 г., но попутно было репрессировано 2 200 чел. протестовавших и уклонявшихся от коллективизации. Несколько больше, чем числилось «кулаков». Органы НКВД проводили облавы, отлавливая молодежь для пополнения ремесленных школ в Донбассе. Обучение часто ограничивалось кратким инструктажем, после чего молодых людей опускали под землю восстанавливать угольные шахты.
Советский режим, выполняя задачу создания «новой исторической общности людей - советский народ», планомерно создавал условия для миграции населения и перемешивания этносов. Одних депортировали, других поощряли более высокими заработками.
По крайней мере, в течение первых десяти лет после установления советской власти в каждом районе были органы, занимавшиеся переселением закарпатцев в Измаильскую, Херсонскую, Крымскую области, на Дальний Восток, на освоение целинных земель в Казахстане. Объявления о переселении с перечислением льгот для переселенцев расклеивались во всех местах скопления людей - на железнодорожных и автовокзалах, в сельских советах, на базарах, в магазинах и т.п. Венгры и русины - жители равнинных районов не покидали родные края. Контингент переселенцев состоял преимущественно из русинов - жителей горных районов. Многие из них переселялись исключительно по той причине, что хотели избежать опасности, которая исходила от бандеровцев. Мало кто знал, что последние получили название по имени своего вожака - Бандеры. Люди называли их просто бандитами.
Хотя даже в наиболее отдаленных селах горных районов советские агрономы пробовали выращивать виноград, а в низинных районах Закарпатья - субтропические растения, например, чайные кустарники, изменить природные условия оказалось не под силу даже последователям Лысенка и Мичурина. Надо сказать, что большинство переселившихся в более теплые южные края, спустя два-три года, когда узнавали, что бандеровцев уже нет, возвращались в родную горную тундру. Многие возвращались потому, что чувствовали себя дискомфортно в необычных для себя природных условиях. Очевидно, русины недаром говорят, что «воду надо пить из того колодца, из которого пил твой дед». Исследования, проведенные невропатологами, свидетельствуют, что среди пришлого населения Закарпатья частота инсультов статистически достоверно намного больше, а течение их и последствия более тяжелые, чем у коренного населения. Так что миграция, как правило, неблагоприятно сказывается и на состоянии здоровья переселенцев.
Надо признать, что в Подкарпатской Руси террор советского режима против мирного населения хотя и был, его масштабы не были такими массовыми, как в областях Западной Украины. Причина более «мягкого» советского террора в отношении населения Подкарпатской Руси, очевидно, кроется в том, что у коренных закарпатцев всех национальностей, живущих рядом в течение веков, выработался свой менталитет. Одна из его особенностей - прагматизм, терпимость и лояльность по отношению к государству, в котором им приходится жить.
Некоторые псевдоисторики утверждают, что русины вообще не боролись против советского тоталитарного режима. Это не соответствует действительности. Просто русины, воспитанные в духе чехословацкой демократии, боролись без братоубийства, без пролития крови, поэтому не настолько резонансно, как это происходило в Галиции. Факты борьбы закарпатцев против тоталитарного режима приводятся в [15]. В 1947 г. была раскрыта подпольная организация «Освободительный комитет Подкарпатской Руси». Ее члены ставили своей целью возвращение Подкарпатской Руси в состав Чехословакии. Руководил «комитетом» Ю.Иванчов - греко-католический священник. Его заместителем был юрист по образованию Н.Бандусяк. В состав организации входили жители Ужгорода В.Балецкий - учитель, М.Буксар - инспектор отдела образования Ужгородского горисполкома, Д.Галас - библиотекарь, И.Лелекач - помощник священника. Были в организации и жители Ужгородского округа: С.Шеба, М.Шоляк и другие крестьяне. Вероятно, что организация вышла бы за рамки Ужгородщины. В ней уже был, например, Г.Кирлик - главный бухгалтер Великоберезнянского отделения госбанка.
О сопротивлении советскому авторитаризму свидетельствует и эпопея снятия с поста первого секретаря обкома КП(б)У пресловутого Ивана Туряницы в 1948 г. и замена его «восточником». Н.Хрущев - первый секретарь ЦК КП(б)У и глава правительства УCCH решил снять И Туряницу с поста и назначить И.Компанца. Он осуществил это с нарушением устава партии постановлением политбюро ЦК КП(б)Украины. Однако, это беззаконие надо было «узаконить» «выборами» на областной партконференции. Вместо одного дня по плану конференция продолжалась целых три. Причина - коммунисты из числа коренного населения противились решению политбюро. Путем выкручивания рук их таки заставили проголосовать «как надо».
Были и другие протесты, в частности, против образования колхозов. На собрании, на котором «восточник» Мащенко - первый секретарь Раховского окружкома партии агитировал вступать в колхозы, Мария Ткач резко выступила против, за что угодила в окружной отдел госбезопасности. В селе Угля Тячевского округа вспыхнул бунт против колхозов. В результате 13 наиболее активных крестьян были осуждены к лишению свободы на срок от 2 до 25 лет. Антиколхозный бунт всего села Добронь (около 500 чел.) в Ужгородском округе подавили военоослужащие Мукачевского пограничного отряда. В селе Великие Лучки Мукачевского округа за сопротивление конфискации земли у частных собственников на 25 лет лишили свободы И.Поповича, И.Балогу, Д.Левдаря. Так что и русины пытались противостоять советским беззакониям, но им пришлось выдерживать нажим и с другой, диаметрально противоположной стороны.
Русины в тисках террора между бандеровщиной и НКВД
Мирное население Подкарпатской Руси в первые годы после Второй мировой войны страдало и от советского режима, и от галицкого радикал-национализма. Представители последнего считали/считают себя борцами против «советов». Исторические факты свидетельствуют, что политические лидеры галицких националистов поставили перед собой еще одну задачу - распространение своего влияния и принуждение подкарпатских русин к «українськості».
Руководство галицких националистов начало внедрять своих людей в Подкарпатскую Русь еще в 20-е годы для идеологической обработки подкарпатских русин и попыток поисков среди них симпатиков украинского радикал-национализма. Поскольку большинство эмигрантов - украинских националистов были образованными людьми, чехословацкая власть большинство из них устраивала преподавателями в школах и гимназиях. Они не просто выполняли учебные программы, но и целенаправленно воспитывали русинскую молодежь в украинском националистическом духе. Украинизацию русин проводила и Компартия Чехословакии. Например, орган коммунистов «Закарпатська правда» была первой из газет, выходивших в Подкарпатской Руси, которая перешла на украинский литературный язык. А так как коммунисты пользовались поддержкой значительной части населения, эту газету читали многие. Украинскую агитацию вели искушенные пропагандисты. К концу 20-х годов их деятельность постепенно переросла в антигосударственный украинский ирредентизм (И. Поп. Энциклопедия Подкарпатской Руси. Ужгород, 2006.- 412 с., ил.). Попыталась обосноваться в Подкарпатской Руси и Организация украинских националистов (ОУН) и ее Украинская военная организация (УВО). Заигрывание властей ЧСР с галицкими националистами закончилось лишь после 1 июня 1930 г., когда члены УВО совершили неудавшееся вооруженное покушение на русинского культурного деятеля Е. Сабова. Террористов арестовали и осудили, организацию УВО ликвидировали, а радикальных представителей ОУН выслали за пределы ЧСР. Но галицкие националисты, злоупотребляя либеральностью режима и гостеприимством ЧСР, и дальше продолжали вести антигосударственную деятельность.
В 1938 - 1939 гг., часть территории Подкарпатской Руси, в том числе и Ужгород, была занята Венгрией в соответствии с решением т.н. Венского арбитража. На нем министры иностранных дел Германии, Италии, Венгрии и Чехословакии решением от 2 ноября 1938 г. отчленили от Подкарпатской Руси Ужгородский, Мукачевский и Береговский округи. Правительство Подкарпатской Руси переехало в городок Хуст. Тогда в Подкарпатскую Русь из соседней Польщи перешли сотни галичан. Этому предшествовало нападение на государственные учреждения во Львове, организованное известным националистом Р. Шухевичем. Польские власти начали поиски и задержания погромщиков. Последние по совету Р. Шухевича спасались от возмездия властей переходя в Чехословакию. Р. Шухевич обещал, что в Подкарпатской Руси галицкие беглецы будут в безопасности и получат работу.
В то же время накалялись отношения между Венгрией и Чехословакией, что подогревалось гитлеровской Германией. Галицкие националисты играли двойную игру. Полувоенная организация «Карпатська Сич», основанная в Хусте 9 ноября 1938 г., пыталась представить себя как силу, способную противостоять агрессии со стороны Венгрии. Это был лишь фасад. Главную задачу перед галицкими националистами поставила Германия - дестабилизация Чехословакии. Роль разрушителей демократического государства Чехословакии и ее субъекта - Подкарпатской Руси галицкие националисты выполняли очень рьяно. Известно, что даже самые громкие заявления нередко оказываются пустословием. Галицким боевикам-«сичовикам», которые были настроены очень воинственно, не удалось защитить Подкарпатскую Русь (Карпатську Україну) от оккупации в марте 1939 г. Их авантюрная, заведомо провальная попытка противостоять регулярной венгерской армии привела только к неоправданным человеческим жертвам. Да и с созданием Соборной Украины со столицей в г. Хусте также не получилось. Но деструктивную роль в развале Чехословакии, приютившей галицких националистов, последние, без сомнения, сыграли.
После окончания Второй мировой войны галицкие националисты продолжали вооруженную борьбу против советского режима. Пока Украинская Повстанческая Армия (УПА) существовала как организованная вооруженная структура, ее воины вынуждены были соблюдать приказы командования. Если исходить из здравого смысла, можно предположить, что в то время террора УПА против мирного населения не должно было быть. Забегая вперед, скажем, что террор все же был.
Иная ситуация возникла после разгрома УПА Красной Армией. Тогда начался второй период в истории вооруженной борьбы галицких националистов. Оставшиеся в живых боевики УПА, понятно, не хотели сдаваться советским властям. Они собирались в небольшие группы, днем прятались в лесах, в горах в «схронах», а по ночам совершали набеги на населенные пункты. Основной целью набегов была добыча пропитания и других средств существования. Вначале они грабили государственные магазины и отнимали у сельских общин коллективную собственность, а несколько позже не брезговали и тем, что можно было изъять у отдельных граждан. Необходимо сказать, что в регулярных подразделениях УПА подкарпатских русин практически не было. Советские власти старались свести к минимуму возможности выживания бандеровцев в Галиции. Очевидно поэтому они искали поддержку в населенных пунктах Подкарпатской Руси, граничащих с Галицией. Давлением и шантажом бандеровцы, которых в народе называли бандитами, принуждали к сотрудничеству или вербовали в ряды боевиков кое-кого из жителей Подкарпатской Руси, угрожая (в случае отказа в сотрудничестве) родным и близким потенциальных рекрутов.
Нападения на приграничные русинские села кроме грабежей и разбоев сопровождались террором в отношении советских, партийных, комсомольских активистов.
В селе Нижние Ворота Воловецкого района установлен памятник жертвам бандеровцев, на котором названы Гаснюк В.І., Грига О. Ф., Грига Г.Ф., Кориш Ю. І., Комар Ф. Ф., Сличко В. М. В 2008 г. жители села Нижние Ворота А. ,М,, Ф. К. и другие рассказывали, что в одну ночь жертвами бандеровцев стали Грига О. Ф. (1888-1946), Грига-Комар Г. Ф. (1900-1946) и Комар Ф.Ф. (1898-1946). Убитые были страшно изувечены. Чтобы как то замаскировать жуткую картину (на похоронах было все село, включая детей) открытые части тела погибших обложили ватой, обмотали бинтами. Узнать лица зверски замученных было почти невозможно. Женщине бандиты отрезали груди. Изувеченные тела, со слов Ф. К., «…висіли в коморі на решітках». Ходили слухи, что бандеровцы после зверского убийства названных трех намеревались то же сделать и с супругой погибшего от их рук секретаря партийной организации Комар Ф. Ф. Этому помешал случай. Проходивший недалеко подросток успел сообщить о нападении вооруженным дружинникам. В перестрелке один бандит был убит. Жертвы бандеровцев были погребены на бесхозном огороде, а в 60-е годы останки перезахоронены в центре села через дорогу от церкви и клуба. Над их могилами сооружен памятник. Для перезахоронения жертв изготовили гробы, но они не понадобились, так как те, в которых погребли мучеников двадцять лет тому назад, полностью сохранились.
А вот как об этом печальном событии пишут Л.П. Коваль, С.Ю. Пруница [52]: «14 марта 1946 г. по инициативе коммунистов было проведено собрание сельского актива, на котором решено организовать колхоз. Местные кулаки и оуновские недобитки развернули агитацию против его создания и через несколько дней бросили в дом секретаря партийной организации гранату. Однако 14 семей начали сообща обрабатывать землю. Тогда 5 августа 1946 г. оуновские недобитки, ворвавшись ночью в село, убили зачинателей колхозного движения - первого председателя колхоза Нижних Ворот Ал. И. Григу, его жену Ан. И. Григу и секретаря партийной организации Ф. Комара» (с. 237). Не понятно почему, но, к сожалению, в статье Л.П. Коваля и С. Ю. Пруницы не совпадают инициалы погибшей супружеской пары Грига с теми, которые выбиты на надмогильных плитах.
В центре села Торун Межгорского района в советское время установлен памятник Михаилу Сирохману, секретарю комсомольской организации, убитому бандеровцами.. В годы независимой Украины вандалы поглумились над этим памятником. Сельская власть так и не удосужилась реставрировать надпись, что совсем молодого человека пал от рук «украинских буржуазных националистов».
В один из набегов на село Новоселица Межгорского района бандеровцы поздней осенью 1948 (?) г. разграбили магазин, угнали приблизительно 100 голов мелкого рогатого скота, который селяне коллективно откармливали для сдачи государству как натуральный налог, а также двух племенных бугаев. Прихватили и «погонщика» - секретаря сельского совета Андрея Сербайла, которого в одном нижнем белье, босым по замерзшей траве заставили .управляться с бодливыми бугаями. Бандеровцы рассчитывали взять и секретаря партийной организации Андрея Грядиля. Однако, А. Сербайло, окликая А. Грядиля и под дулами бандеровских автоматов объясняя, что его, мол, вызывает «безпека» (НКВД- авт.), сумел подать знак, чтобы тот не открывал дверь. А. Грядиль с топором в руках поднялся на чердак. Бандеровцы разбили окно и влезли в дом. Один из них полез на чердак, но получил обухом топора по пальцам. А. Грядиль угрожал, что будет стрелять, если кто снова полезет к нему. Бандиты буквально изрешетили крышу стрельбой из автоматов. Невероятно, но А. Грядиль не получил даже царапины. Предугадав, откуда вероятен обстрел, он укрылся за плуг, бороны, металлические бочки, которые были в одном углу чердака. Бандиты спешили до рассвета вернуться в Галицию. Они подожгли дом и спешно погнали добычу. Соседи помогли семье А. Грядиля потушить пожар. Андрею Сербайло, которому бандеровцы угрожали повесить на вершине Водораздельного хребта (на границе с Галицией), под покровом ночи удалось спастись. Спрыгнув в почти вертикальный оползень, он оказался в ручье с каменистым дном. Подошвы его стоп были сплошной раной. Лечился в больнице около двух месяцев. Чтобы избежать угрозы их жизням, в 1949 г. оба секретари и председатель колхоза покинули родное село и с семьями переселились в бывшую Измаильскую (теперь Одесскую) область. Таких семей было немало. После того, как с бандеровщиной было покончено, большинство вынужденных переселенцев-русин вернулись на родину.
Продолжение будет...
Из книги М. И. Завадяк, И. М. Мадрыга. «Курорт Поляна»
Мукачево: "Карпатська вежа", 2009. - 432 с.; раздел со стр.77 до с. 177