(no subject)
Отлучение себя от компьютера проходит тяжело. Очень тянет читать ф-ленту. В ней сегодня многоцветно. В частности, в ней было вот такое. Я прочитала, потом какое-то время походила по квартире со стиснутыми кулаками, потом прочитала комментарии, еще какое-то время походила по квартире со стиснутыми кулаками, потом боролась с последовательными приступами узнавания, страха и ярости, наконец решила написать тоже. Кто-то давно должен был это сказать, я думаю. И говорить, и говорить, как можно чаще.
Когда я года два назад пришла в Интернет на постоянной основе, так получилось, что первым моим сетевым пристанищем стал форум одной писательницы - место в целом очень спокойное, мирное и приятное. Мне случается совершать поступки по минутному настроению, именно так я там зарегистрировалась. Точно так же парой месяцев позже я случайно ввязалась в тамошнюю вялотекущую тему про "феминизм плохо, феминистки дуры и это всем известно". Мне предмет был совершенно не очевиден и оставить собеседников в полном довольстве друг другом пинать труп "поверженного" я не смогла. Тема при моем участии активно длилась где-то с пару недель (это была самая безумная моя пара недель за весь тот год), набрала с три десятка страниц и после этого еще пару раз возобновлялась, правда, уже почти без меня. Я была новичок в интернет-спорах, спорила всерьез, выкладывалась, писала то, что мне представлялось совершенно очевидным и не требующим доказательства, старалась делать это как можно более внятно и жутко недоумевала по поводу классических приемов сетевой беседы, которые были мне немедленно продемонстрированы. Сейчас я бы, конечно, на эти грабли не наступила, но тогда я была молода и невинна, ага. Так вот, когда собеседникам, в массе действительно людям совсем не глупым и не злым, - которым я охотно верю, когда они говорят, что сами такого ни за что и никогда, и вообще как вы могли подумать, - надоело на мне эти самые приемы оттачивать, выяснились две основные вещи о феминизме.
Первая - это то, что под словом "феминизм" каждый понимает что-то свое, и мои милейшие собеседники на полном серьезе считают себя борцами со страшной заразой, которая может уничтожить Россию (это я даже не шучу, между прочим). Образ феминизма, подозреваю, был составлен по методу "представить себе все самое плохое, что может быть в женщинах и в американцах, смешать, то, что получится, и будет феминизмом". А вторая - то, что феминизм может казаться людям ненужным, поскольку и так все уже достигнуто, все права даны, все проблемы искоренены, и вообще что вам еще надо. Обе вещи меня по-своему шокировали, но вторая больше. Люди с такой железной уверенностью заявляли, что "в Багдаде все спокойно, а эти ваши феминистки только ищут во всем негатив", что я начала уже было думать, будто живу в какой-то параллельной вселенной. Либо у меня едет крыша. Либо у меня едет крыша в параллельной вселенной. Потому что в той вселенной, в которой живу я, далеко не все в порядке, и я об этом знаю. Я это вижу. Даже при том, что сама сталкиваюсь нечасто - я замкнула себя в комфортном мне мире, но это не значит, что остальной мир не существует. А масса людей с выделенным Интернетом, подборкой фотографий смешных голых людей, которые протестовали, чем смогли, в зоологическом музее, и мозгами в голове, кажется, все-таки думают, что не существует...
Что характерно, общее настроение отписавшихся там в комментах - слава богу, как хорошо, что это не здесь, не с нами, что мы не такие, что мы тогда - дистанцировались от этого мира, не поддались ему, ушли. А ведь могли бы и... Но пронесло, господи, какое счастье. Некоторая часть людей об этом и не знала, действительно, - это те, кто из интеллигентных семей и хороших школ, у них изначально была комфортная среда обитания, им не пришлось ее строить. Подозреваю, что у моих форумных собеседников именно так. Множество людей наверняка об этом забыли, создав себе комфортную среду и оборвав контакты с прошлым. Об этом стараешься не вспоминать без нужды. Я вот вспомнила, когда текст прочла.
Меня саму пронесло по краю, не задев, а в качестве этого самого большого мира выступила школа, с третьего по восьмой класс. Я не то чтобы из в этом смысле благополучной семьи, но и не из неблагополучной, такой средней. Дома иногда было не слишком уютно, но в школе гораздо неуютнее. Абстрактное общеобразовательное учреждение мне до сих пор рисуется филиалом ада. Я, как значительная часть в посте отписавшихся, была домашней девочкой, рано проявила способности к учебе (что для моей семьи в целом было нехарактерно, я и там была немного изгоем) и в школе занималась в основном ею, с одноклассниками общалась мало. Школ было две, одна в городе (СПб, рабочий район, хотя не сказать, чтобы особо неблагополучный), другая за городом, в поселке городского типа. Как ни странно, вторая была гораздо лучше и спокойней, во всяком случае, класс, в который меня определили, куда приличнее. А вот та городская, что с третьего по восьмой... Тогда еще, до восьмого класса, именно сексуальных коллизий никаких не было, все же дети, и не знаю, как там дело окончилось после моего ухода. Но вот общая атмосфера... Казалось бы, дети как дети. Однако было некое негласное разделение на сильных, их подпевал и слабых. В слабые, впрочем, по ситуации мог попасть и кто-то из подпевал. Сильными были несколько хулиганов из неблагополучных семей, с которыми никто не мог справиться, к ним периодически примыкали мальчики из благополучных, чтобы позабавиться под шумок. Большинство девочек были в подпевалах, хотя гендерный вопрос там был не главным, главным было деление на сильных/слабых.
Время от времени для забавы устраивались травли (в голову лезет словосочетание "загонная охота" :-/). Одно из самых мерзких ощущений, что мне доводилось переживать, - когда местным сильным становится скучно, они начинают искать жертву, и все, кто это чувствует (а слабые обычно наделены довольно тонкими чувствами), инстинктивно стараются не попасть им на глаза. Все вжимают головы в плечи и думают - хоть бы не меня, хоть бы не меня. А когда и правда не тебя - накатывает стыд за эти мысли. Ну а если тебя - гарантированно никто не вступится, и лучше не сопротивляться - будет только хуже. Физического вреда, как правило, не было, хотя что-то из вещей попортить могли, но вот психический, этот стыд, это унижение... Стоять и смотреть, как полкласса пинают по коридору твой рюкзак, а потом еще скинут его до кучи с лестницы или наплюют внутрь, и не мочь ничего сделать - это такое изнасилование, только по-детски... Просить помощи у взрослых считалось ябедничеством. У меня еще был дополнительный фактор риска - очки, которые можно было отобрать, разбить и без которых я ничего не видела. Не разбивали ни разу, не помню, отбирали ли, но я этого боялась. Хотя однажды был и на моей улице праздник, когда я двинула в глаз главному классному хулигану, который от такого совершенно офигел и расплакался (sic!). Двинула, впрочем, случайно, лавры не мои - урок должен был вот-вот начаться, я уже сидела за партой, он бегал между рядами, кажется, чего-то от меня потребовал типа домашнего задания, я отказала, он замахнулся, я инстинктивно закрыла голову и попала ему кулаком в лицо. Тогда он пожаловался учительнице, я изложила свою версию, потом наконец сказала дома маме, мама пришла в школу и провела с хулиганом воспитательный разговор. Кажется, он даже подействовал и стало получше, впрочем, сейчас я уже смутно помню. Вытеснение все-таки очень хорошо работает...
Я была виктимный ребенок, девочка-божий одуванчик, типичный представитель подвида "сусальный христосик". Такой, знаете, которому одной мысли о том, что он кого-то расстраивает, кто-то им не доволен, достаточно для нервного срыва. Эмпат. Не могла ударить человека, потому что ему же больно, серьезно думала, что одноклассники меня обижают просто потому, что не понимают, что мне больно, а если поняли бы, то наверняка бы больше не стали, маленькие же еще, ну как я могу на них злиться. Поэтому на них я не злилась, только себя ненавидела за то, что не могу это переломить. Эмпатия плюс гиперчувствительные нервы - не самая приятная штука, а ребенком я еще и не умела с ними справляться. Со временем я научилась обертывать эти самые нервы слоями ваты и по мере их утолщения жить становилось не так невыносимо, но процесс шел очень медленно и мучительно. Но в школе слоев еще не было и порой мне казалось, что я свихнусь-таки от болевого шока. От этого меня спас один человек, такой же изгой, как я, с которым мы могли большую часть времени делать вид, что остального мира не существует. Этому человеку я век буду благодарна. Вот недавно пересматривала "Дарью" и захотелось это сказать - спасибо, дорогая Джейн, что помогла мне пережить школу. Без тебя я это вряд ли бы сделала, ей-богу...
Школьные порядки меня не затронули - я все же очень упрямая, и, думая, что почти все люди такие, я просто решила, что ну нафиг тогда людей вообще, и одна как-нибудь проживу, лишь бы не с такими. В конце концов, у меня есть родители, моя Джейн и книги, это очень много само по себе. Просто было очень-очень гнусно и противно, и больно из-за нервов, и досадно из-за собственной мягкотелости. Но я была не такая, как они, это очень поддерживало. В другой школе было легче, там был как-то спокойней контингент, лучше учителя и больше ценились мозги, поэтому, несмотря на почетное прозвище «заучка», одноклассники относились ко мне даже с некоторым сдержанным уважением. В университете проблема полностью отпала, я наконец-то оказалась среди похожих на себя людей и чувствую себя настолько комфортно, насколько это вообще для меня возможно. Но где-то там, позади, на задворках, остался тот мир, краешек которого я видела в школе. Он существует параллельно с этим и я не знаю, какой из них больше, хотя мне хотелось бы надеяться, конечно. Тот мир состоит из моих бывших одноклассников, только уже не ограниченных стандартным набором детских приемчиков. По существу это мир людей, так и оставшихся умственно детьми. Невоспитанными жестокими детьми, потерявшими детскую искренность, но сохранившими в неприкосновенности полное отсутствие культуры. Мир эдакой естественной иерархии, построенной на физической силе. И в нем, увы, живет очень много людей, причем зачастую попавших туда не по своей воле. Я уже далеко от него ушла и постаралась все забыть, но иногда что-нибудь случайно попадается на глаза и я опять вспоминаю. И мне страшнее всего, что тот мир может однажды прорваться в этот, нормальный...
До сих пор для меня самая большая загадка в людях - это почему одни выдерживают и уходят из того мира, а другие ломаются и в нем остаются. Школа, насколько я понимаю, для многих в этом смысле пробный камень. Обстоятельства бывают разные. Мои собственные, например, были не особо хороши. Я вполне могла бы провалиться в эту щель и остаться в ней. Но, однако, не провалилась, выросла на окраине того мира и ушла из него (хотелось бы думать, что навсегда). А бывает, что при куда более благоприятных условиях человек легко, чуть ли не охотно в него попадает и больше уже не выплывает, так и остается там. Еще тогда, в школе, мне был очень интересен механизм деления на «своих» и «тех» людей. Причем я могу понять, хоть мне и противно, тех, кто «там» - сильные, у них свои преимущества. Гораздо меньше мне понятны слабые, те, кто «там» на роли бессловесных жертв. Со стороны шансы кажутся более или менее равными, математически сухими, чистая статистика. Вот я - могла бы там оказаться, если смотреть только на внешние обстоятельства, но не оказалась. Возможно, повезло. Но изнутри, когда я в себя всматриваюсь, я понимаю, что нет, не могла. Сдохнуть от такой жизни могла бы, если б уж обстоятельства выдались совсем суровые, а вот добровольной жертвой стать, при всей своей виктимности, - нет.
Мне кажется, именно тут и проходит водораздел - одни могут (предрасположены?) стать жертвами, другие нет. Есть некое качество, которое отвечает за иммунитет к этому у человека. Принципиальный вопрос, врожденное оно или его же можно приобрести, имеет ли значение его наличие/отсутствие или же количество. Самый радикальный вывод - оно врожденное и неколичественное, самый гуманный - воспитываемое и количественное... Из того, какой вывод кажется правильнее, прямо вытекают два возможных подхода - ницшеанство, ратующее за своего рода естественный отбор, и... гуманизм, что ли, дающий шанс всем.
Деление на две группы (тех, кто «может» что бы то ни было, и тех, кто «не может», т. е. «сильных» и «слабых», опять, да, так получается), мне часто приходит на ум, и у меня, честно сознаюсь, нет единого отношения ко всем подобным дихотомиям. В чем-то я могу быть ницшеанцем, в свое время я была заворожена Ницше и до сих пор очень его люблю (тут, впрочем, Ницше и ницшеанцев надо бы разделять, у самого Ницше довольно много не-«ницшеанского»). Например, дихотомия умных/глупых: я не верю, что бывают люди вообще без способностей, и презираю тех, которые пытаются этим оправдать собственное убожество, дескать, природа не наделила, - какие-то способности все равно должны быть, дело в банальной лени и неспособности к труду над собой. У меня же получилось, при весьма поганых условиях, - значит, и у других должно получиться. Однако дихотомия жертвы/не-жертвы совсем не так однозначна, и здесь у меня не получается быть столь жесткой. Потому что - да, я сама не-жертва. Я могу оказаться в неблагоприятных обстоятельствах и все равно теперь уже не стану жертвой (психически, имею в виду). Не-жертву от жертвы отличает стремление любой ценой выбраться из той ситуации, в которой оказалась. Жертва смиряется со своим статусом и внушает себе, что это она сама виновата в нем. Но. Я не думаю все же, что способность не стать жертвой врожденная и качественная. Я думаю, что это вроде иммунитета, который бывает и врожденный, и приобретенный, а эти самые качества, не позволяющие стать жертвой, - не что иное, как сила характера, самоуважение и чувство собственного достоинства. А они, как известно, воспитываются и развиваются. Кто-то может с этим справиться сам, кто-то, увы, нет. Кому-то везет изначально вырасти, обладая всем этим, кому-то нет. Огромную роль тут играет воспитание, и правильное воспитание, по-моему, - самая лучшая панацея от склонности стать жертвой в дальнейшем (а неправильное - как раз и делает ею). Однако если воспитание было неправильное и врожденного «иммунитета» нет - это тоже еще не приговор. Если человек сам не справляется - просто кто-то рядом вовремя должен помочь. Те, кто не могут, они не хуже сами по себе тех, кто может, они просто слабее. И я не считаю, что их за это нужно презирать и отказывать им в помощи.
Антифеминизм (это я сейчас не про тех, которые кричат «киндер, кирхе, кюрхе», с ними-то, само собой, и разговаривать незачем) лично для меня именно этим ницшеанством неприятен, этим «мы сильные, а они слабые, такова жизнь и не нужно их жалеть». Именно это по существу озвучивают те, которые говорят, что не надо, дескать, осчастливливать других насильно, руководствуйтесь только собственными интересами, а они сами так хотят, раз ничего не делают. Дескать, нормальные люди умеют себя поставить и с ними никто так не обращается, а с кем обращаются, те сами заслужили. Это в какой-то мере справедливо, но есть еще и другая часть правды. Я сама считаю себя «сильной», я думаю, что ни за что не очутилась бы в положении жертвы, да. Но - так ли уверены господа «сильные» в своей прочности? Уверены ли, что эта «сила» безгранична, что это врожденная и оттого постоянная характеристика личности? А может, где-то все-таки есть предел, за которым она исчезнет? У того, «слабого», психика сломается с первого раза, со слабого толчка. Значит ли это, что у «сильного» она не сломается вообще? Обстоятельства бывают разные... А если не с первого - если с десятого, сотого, тысячного? Уверены?.. Самим феминисткам феминизм для личного пользования уже и не нужен, это ведь своего рода костыли и тренажер, для себя используется до тех пор, пока кости не срастутся, мышцы не окрепнут и человек не начнет ходить самостоятельно. Феминистки по определению - уже начали, они уже не нуждаются в костылях (а может даже, и никогда не нуждались), но держат эти костыли при себе, однако, чтобы поделиться с теми, кому они еще нужны. Тут принципиальное отличие от позиции антифеминистов, которые сами как-то ходить научились и считают, что и другие пусть сами, а фиг ли кому-то еще помогать. Понять подобное я могу, но лично для меня это неприемлемо...
Феминизм для всех означает разное, где-то там далеко вверху я об этом заикалась. Так вот. Не надо толкать падающего - помогите ему подняться и научите ходить. Пожалейте слабого, не надо его презирать за то, что вы сильны, а он нет. Это самое главное в моем феминизме, его суть. Именно это я называю феминизмом. И я, само собой, считаю, что именно мой феминизм - правильный и настоящий. Мне кажется, это довольно банальные и примитивные вещи, но многие отчего-то их не понимают. Перефразируя классика, феминизм - это гуманизм. Просто нацеленный в основном на одну конкретную проблему, хотя, как правило, люди, которые к ней неравнодушны, неравнодушны и ко многим другим проблемам. Не вижу, чем бы феминизм мог погубить Россию. А кто за кого платит в ресторане, это для нормальных людей просто вопрос личных пристрастий...
P. S. Вы помните?..
"Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:
- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
- Сердце мое полно жалости, - медленно сказал Румата. - Я не могу этого сделать."
Ради одного только этого момента стоило написать целый роман. И весь смысл поста выше в него укладывается. Можно убежать, можно закрыться, можно не думать. У меня нет вертолета за избой, нет молний, обруча с передатчиком и малогабаритного полевого синтезатора "Мидас", я не умею драться двумя мечами, господи, я так мало умею, я почти ничего не могу. Но сердце мое полно жалости...
АБС потрясающе актуальны, сейчас как никогда.
Когда я года два назад пришла в Интернет на постоянной основе, так получилось, что первым моим сетевым пристанищем стал форум одной писательницы - место в целом очень спокойное, мирное и приятное. Мне случается совершать поступки по минутному настроению, именно так я там зарегистрировалась. Точно так же парой месяцев позже я случайно ввязалась в тамошнюю вялотекущую тему про "феминизм плохо, феминистки дуры и это всем известно". Мне предмет был совершенно не очевиден и оставить собеседников в полном довольстве друг другом пинать труп "поверженного" я не смогла. Тема при моем участии активно длилась где-то с пару недель (это была самая безумная моя пара недель за весь тот год), набрала с три десятка страниц и после этого еще пару раз возобновлялась, правда, уже почти без меня. Я была новичок в интернет-спорах, спорила всерьез, выкладывалась, писала то, что мне представлялось совершенно очевидным и не требующим доказательства, старалась делать это как можно более внятно и жутко недоумевала по поводу классических приемов сетевой беседы, которые были мне немедленно продемонстрированы. Сейчас я бы, конечно, на эти грабли не наступила, но тогда я была молода и невинна, ага. Так вот, когда собеседникам, в массе действительно людям совсем не глупым и не злым, - которым я охотно верю, когда они говорят, что сами такого ни за что и никогда, и вообще как вы могли подумать, - надоело на мне эти самые приемы оттачивать, выяснились две основные вещи о феминизме.
Первая - это то, что под словом "феминизм" каждый понимает что-то свое, и мои милейшие собеседники на полном серьезе считают себя борцами со страшной заразой, которая может уничтожить Россию (это я даже не шучу, между прочим). Образ феминизма, подозреваю, был составлен по методу "представить себе все самое плохое, что может быть в женщинах и в американцах, смешать, то, что получится, и будет феминизмом". А вторая - то, что феминизм может казаться людям ненужным, поскольку и так все уже достигнуто, все права даны, все проблемы искоренены, и вообще что вам еще надо. Обе вещи меня по-своему шокировали, но вторая больше. Люди с такой железной уверенностью заявляли, что "в Багдаде все спокойно, а эти ваши феминистки только ищут во всем негатив", что я начала уже было думать, будто живу в какой-то параллельной вселенной. Либо у меня едет крыша. Либо у меня едет крыша в параллельной вселенной. Потому что в той вселенной, в которой живу я, далеко не все в порядке, и я об этом знаю. Я это вижу. Даже при том, что сама сталкиваюсь нечасто - я замкнула себя в комфортном мне мире, но это не значит, что остальной мир не существует. А масса людей с выделенным Интернетом, подборкой фотографий смешных голых людей, которые протестовали, чем смогли, в зоологическом музее, и мозгами в голове, кажется, все-таки думают, что не существует...
Что характерно, общее настроение отписавшихся там в комментах - слава богу, как хорошо, что это не здесь, не с нами, что мы не такие, что мы тогда - дистанцировались от этого мира, не поддались ему, ушли. А ведь могли бы и... Но пронесло, господи, какое счастье. Некоторая часть людей об этом и не знала, действительно, - это те, кто из интеллигентных семей и хороших школ, у них изначально была комфортная среда обитания, им не пришлось ее строить. Подозреваю, что у моих форумных собеседников именно так. Множество людей наверняка об этом забыли, создав себе комфортную среду и оборвав контакты с прошлым. Об этом стараешься не вспоминать без нужды. Я вот вспомнила, когда текст прочла.
Меня саму пронесло по краю, не задев, а в качестве этого самого большого мира выступила школа, с третьего по восьмой класс. Я не то чтобы из в этом смысле благополучной семьи, но и не из неблагополучной, такой средней. Дома иногда было не слишком уютно, но в школе гораздо неуютнее. Абстрактное общеобразовательное учреждение мне до сих пор рисуется филиалом ада. Я, как значительная часть в посте отписавшихся, была домашней девочкой, рано проявила способности к учебе (что для моей семьи в целом было нехарактерно, я и там была немного изгоем) и в школе занималась в основном ею, с одноклассниками общалась мало. Школ было две, одна в городе (СПб, рабочий район, хотя не сказать, чтобы особо неблагополучный), другая за городом, в поселке городского типа. Как ни странно, вторая была гораздо лучше и спокойней, во всяком случае, класс, в который меня определили, куда приличнее. А вот та городская, что с третьего по восьмой... Тогда еще, до восьмого класса, именно сексуальных коллизий никаких не было, все же дети, и не знаю, как там дело окончилось после моего ухода. Но вот общая атмосфера... Казалось бы, дети как дети. Однако было некое негласное разделение на сильных, их подпевал и слабых. В слабые, впрочем, по ситуации мог попасть и кто-то из подпевал. Сильными были несколько хулиганов из неблагополучных семей, с которыми никто не мог справиться, к ним периодически примыкали мальчики из благополучных, чтобы позабавиться под шумок. Большинство девочек были в подпевалах, хотя гендерный вопрос там был не главным, главным было деление на сильных/слабых.
Время от времени для забавы устраивались травли (в голову лезет словосочетание "загонная охота" :-/). Одно из самых мерзких ощущений, что мне доводилось переживать, - когда местным сильным становится скучно, они начинают искать жертву, и все, кто это чувствует (а слабые обычно наделены довольно тонкими чувствами), инстинктивно стараются не попасть им на глаза. Все вжимают головы в плечи и думают - хоть бы не меня, хоть бы не меня. А когда и правда не тебя - накатывает стыд за эти мысли. Ну а если тебя - гарантированно никто не вступится, и лучше не сопротивляться - будет только хуже. Физического вреда, как правило, не было, хотя что-то из вещей попортить могли, но вот психический, этот стыд, это унижение... Стоять и смотреть, как полкласса пинают по коридору твой рюкзак, а потом еще скинут его до кучи с лестницы или наплюют внутрь, и не мочь ничего сделать - это такое изнасилование, только по-детски... Просить помощи у взрослых считалось ябедничеством. У меня еще был дополнительный фактор риска - очки, которые можно было отобрать, разбить и без которых я ничего не видела. Не разбивали ни разу, не помню, отбирали ли, но я этого боялась. Хотя однажды был и на моей улице праздник, когда я двинула в глаз главному классному хулигану, который от такого совершенно офигел и расплакался (sic!). Двинула, впрочем, случайно, лавры не мои - урок должен был вот-вот начаться, я уже сидела за партой, он бегал между рядами, кажется, чего-то от меня потребовал типа домашнего задания, я отказала, он замахнулся, я инстинктивно закрыла голову и попала ему кулаком в лицо. Тогда он пожаловался учительнице, я изложила свою версию, потом наконец сказала дома маме, мама пришла в школу и провела с хулиганом воспитательный разговор. Кажется, он даже подействовал и стало получше, впрочем, сейчас я уже смутно помню. Вытеснение все-таки очень хорошо работает...
Я была виктимный ребенок, девочка-божий одуванчик, типичный представитель подвида "сусальный христосик". Такой, знаете, которому одной мысли о том, что он кого-то расстраивает, кто-то им не доволен, достаточно для нервного срыва. Эмпат. Не могла ударить человека, потому что ему же больно, серьезно думала, что одноклассники меня обижают просто потому, что не понимают, что мне больно, а если поняли бы, то наверняка бы больше не стали, маленькие же еще, ну как я могу на них злиться. Поэтому на них я не злилась, только себя ненавидела за то, что не могу это переломить. Эмпатия плюс гиперчувствительные нервы - не самая приятная штука, а ребенком я еще и не умела с ними справляться. Со временем я научилась обертывать эти самые нервы слоями ваты и по мере их утолщения жить становилось не так невыносимо, но процесс шел очень медленно и мучительно. Но в школе слоев еще не было и порой мне казалось, что я свихнусь-таки от болевого шока. От этого меня спас один человек, такой же изгой, как я, с которым мы могли большую часть времени делать вид, что остального мира не существует. Этому человеку я век буду благодарна. Вот недавно пересматривала "Дарью" и захотелось это сказать - спасибо, дорогая Джейн, что помогла мне пережить школу. Без тебя я это вряд ли бы сделала, ей-богу...
Школьные порядки меня не затронули - я все же очень упрямая, и, думая, что почти все люди такие, я просто решила, что ну нафиг тогда людей вообще, и одна как-нибудь проживу, лишь бы не с такими. В конце концов, у меня есть родители, моя Джейн и книги, это очень много само по себе. Просто было очень-очень гнусно и противно, и больно из-за нервов, и досадно из-за собственной мягкотелости. Но я была не такая, как они, это очень поддерживало. В другой школе было легче, там был как-то спокойней контингент, лучше учителя и больше ценились мозги, поэтому, несмотря на почетное прозвище «заучка», одноклассники относились ко мне даже с некоторым сдержанным уважением. В университете проблема полностью отпала, я наконец-то оказалась среди похожих на себя людей и чувствую себя настолько комфортно, насколько это вообще для меня возможно. Но где-то там, позади, на задворках, остался тот мир, краешек которого я видела в школе. Он существует параллельно с этим и я не знаю, какой из них больше, хотя мне хотелось бы надеяться, конечно. Тот мир состоит из моих бывших одноклассников, только уже не ограниченных стандартным набором детских приемчиков. По существу это мир людей, так и оставшихся умственно детьми. Невоспитанными жестокими детьми, потерявшими детскую искренность, но сохранившими в неприкосновенности полное отсутствие культуры. Мир эдакой естественной иерархии, построенной на физической силе. И в нем, увы, живет очень много людей, причем зачастую попавших туда не по своей воле. Я уже далеко от него ушла и постаралась все забыть, но иногда что-нибудь случайно попадается на глаза и я опять вспоминаю. И мне страшнее всего, что тот мир может однажды прорваться в этот, нормальный...
До сих пор для меня самая большая загадка в людях - это почему одни выдерживают и уходят из того мира, а другие ломаются и в нем остаются. Школа, насколько я понимаю, для многих в этом смысле пробный камень. Обстоятельства бывают разные. Мои собственные, например, были не особо хороши. Я вполне могла бы провалиться в эту щель и остаться в ней. Но, однако, не провалилась, выросла на окраине того мира и ушла из него (хотелось бы думать, что навсегда). А бывает, что при куда более благоприятных условиях человек легко, чуть ли не охотно в него попадает и больше уже не выплывает, так и остается там. Еще тогда, в школе, мне был очень интересен механизм деления на «своих» и «тех» людей. Причем я могу понять, хоть мне и противно, тех, кто «там» - сильные, у них свои преимущества. Гораздо меньше мне понятны слабые, те, кто «там» на роли бессловесных жертв. Со стороны шансы кажутся более или менее равными, математически сухими, чистая статистика. Вот я - могла бы там оказаться, если смотреть только на внешние обстоятельства, но не оказалась. Возможно, повезло. Но изнутри, когда я в себя всматриваюсь, я понимаю, что нет, не могла. Сдохнуть от такой жизни могла бы, если б уж обстоятельства выдались совсем суровые, а вот добровольной жертвой стать, при всей своей виктимности, - нет.
Мне кажется, именно тут и проходит водораздел - одни могут (предрасположены?) стать жертвами, другие нет. Есть некое качество, которое отвечает за иммунитет к этому у человека. Принципиальный вопрос, врожденное оно или его же можно приобрести, имеет ли значение его наличие/отсутствие или же количество. Самый радикальный вывод - оно врожденное и неколичественное, самый гуманный - воспитываемое и количественное... Из того, какой вывод кажется правильнее, прямо вытекают два возможных подхода - ницшеанство, ратующее за своего рода естественный отбор, и... гуманизм, что ли, дающий шанс всем.
Деление на две группы (тех, кто «может» что бы то ни было, и тех, кто «не может», т. е. «сильных» и «слабых», опять, да, так получается), мне часто приходит на ум, и у меня, честно сознаюсь, нет единого отношения ко всем подобным дихотомиям. В чем-то я могу быть ницшеанцем, в свое время я была заворожена Ницше и до сих пор очень его люблю (тут, впрочем, Ницше и ницшеанцев надо бы разделять, у самого Ницше довольно много не-«ницшеанского»). Например, дихотомия умных/глупых: я не верю, что бывают люди вообще без способностей, и презираю тех, которые пытаются этим оправдать собственное убожество, дескать, природа не наделила, - какие-то способности все равно должны быть, дело в банальной лени и неспособности к труду над собой. У меня же получилось, при весьма поганых условиях, - значит, и у других должно получиться. Однако дихотомия жертвы/не-жертвы совсем не так однозначна, и здесь у меня не получается быть столь жесткой. Потому что - да, я сама не-жертва. Я могу оказаться в неблагоприятных обстоятельствах и все равно теперь уже не стану жертвой (психически, имею в виду). Не-жертву от жертвы отличает стремление любой ценой выбраться из той ситуации, в которой оказалась. Жертва смиряется со своим статусом и внушает себе, что это она сама виновата в нем. Но. Я не думаю все же, что способность не стать жертвой врожденная и качественная. Я думаю, что это вроде иммунитета, который бывает и врожденный, и приобретенный, а эти самые качества, не позволяющие стать жертвой, - не что иное, как сила характера, самоуважение и чувство собственного достоинства. А они, как известно, воспитываются и развиваются. Кто-то может с этим справиться сам, кто-то, увы, нет. Кому-то везет изначально вырасти, обладая всем этим, кому-то нет. Огромную роль тут играет воспитание, и правильное воспитание, по-моему, - самая лучшая панацея от склонности стать жертвой в дальнейшем (а неправильное - как раз и делает ею). Однако если воспитание было неправильное и врожденного «иммунитета» нет - это тоже еще не приговор. Если человек сам не справляется - просто кто-то рядом вовремя должен помочь. Те, кто не могут, они не хуже сами по себе тех, кто может, они просто слабее. И я не считаю, что их за это нужно презирать и отказывать им в помощи.
Антифеминизм (это я сейчас не про тех, которые кричат «киндер, кирхе, кюрхе», с ними-то, само собой, и разговаривать незачем) лично для меня именно этим ницшеанством неприятен, этим «мы сильные, а они слабые, такова жизнь и не нужно их жалеть». Именно это по существу озвучивают те, которые говорят, что не надо, дескать, осчастливливать других насильно, руководствуйтесь только собственными интересами, а они сами так хотят, раз ничего не делают. Дескать, нормальные люди умеют себя поставить и с ними никто так не обращается, а с кем обращаются, те сами заслужили. Это в какой-то мере справедливо, но есть еще и другая часть правды. Я сама считаю себя «сильной», я думаю, что ни за что не очутилась бы в положении жертвы, да. Но - так ли уверены господа «сильные» в своей прочности? Уверены ли, что эта «сила» безгранична, что это врожденная и оттого постоянная характеристика личности? А может, где-то все-таки есть предел, за которым она исчезнет? У того, «слабого», психика сломается с первого раза, со слабого толчка. Значит ли это, что у «сильного» она не сломается вообще? Обстоятельства бывают разные... А если не с первого - если с десятого, сотого, тысячного? Уверены?.. Самим феминисткам феминизм для личного пользования уже и не нужен, это ведь своего рода костыли и тренажер, для себя используется до тех пор, пока кости не срастутся, мышцы не окрепнут и человек не начнет ходить самостоятельно. Феминистки по определению - уже начали, они уже не нуждаются в костылях (а может даже, и никогда не нуждались), но держат эти костыли при себе, однако, чтобы поделиться с теми, кому они еще нужны. Тут принципиальное отличие от позиции антифеминистов, которые сами как-то ходить научились и считают, что и другие пусть сами, а фиг ли кому-то еще помогать. Понять подобное я могу, но лично для меня это неприемлемо...
Феминизм для всех означает разное, где-то там далеко вверху я об этом заикалась. Так вот. Не надо толкать падающего - помогите ему подняться и научите ходить. Пожалейте слабого, не надо его презирать за то, что вы сильны, а он нет. Это самое главное в моем феминизме, его суть. Именно это я называю феминизмом. И я, само собой, считаю, что именно мой феминизм - правильный и настоящий. Мне кажется, это довольно банальные и примитивные вещи, но многие отчего-то их не понимают. Перефразируя классика, феминизм - это гуманизм. Просто нацеленный в основном на одну конкретную проблему, хотя, как правило, люди, которые к ней неравнодушны, неравнодушны и ко многим другим проблемам. Не вижу, чем бы феминизм мог погубить Россию. А кто за кого платит в ресторане, это для нормальных людей просто вопрос личных пристрастий...
P. S. Вы помните?..
"Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:
- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
- Сердце мое полно жалости, - медленно сказал Румата. - Я не могу этого сделать."
Ради одного только этого момента стоило написать целый роман. И весь смысл поста выше в него укладывается. Можно убежать, можно закрыться, можно не думать. У меня нет вертолета за избой, нет молний, обруча с передатчиком и малогабаритного полевого синтезатора "Мидас", я не умею драться двумя мечами, господи, я так мало умею, я почти ничего не могу. Но сердце мое полно жалости...
АБС потрясающе актуальны, сейчас как никогда.