Родственный суд
Не идет из головы суд пражский.
Но прежде -цитата из Виктора Шендеровича на Эхе:
«…Но поскольку мы не в Чехии…, то мы все понимаем, что закон тут как раз ни при чем. Судья Федин известен как человек, откликающийся на телефонные звонки и на сигналы снаружи, скажем так...»
Когда Виктор Анатольевич произносил фразу «Мы не в Чехии…», я как раз был в Чехии. В городском суде Праги на судебном заседании по делу об экстрадиции российского гражданина, полтора года отсидевшего - и сидящего - в пражской тюрьме Панкрац.
В зале собрались: трое судей, прокурор, трое адвокатов (один из них приехал из Бенешова, что в 45 км от Праги); двое правозащитников; трое родственников подсудимого (из Москвы прилетели); эксперт (именно в таком качестве я был заявлен). И вот судья просто так говорит: а у нас нет переводчика, заседание переносится на 18 декабря.
Далее цирк усугубляется. Судья спрашивает, желает ли подсудимый участвовать в процессе без переводчика. Подсудимый соглашается. И тогда судья говорит, что это будет нарушением его прав. (Какого черта тогда спрашивал?) Далее адвокат ходатайствует об оглашении моих показаний. Судья без причин отказывается зачитать мои показания - уже переведенные на чешский и заверенные нотариально.
Думаете, цирк закончился? Как бы не так! Выйдя из зала, мы сталкиваемся с… судебным переводчиком, который, увидев нас, убегает куда-то.
..Я не знаю, какая фамилия у чешского судьи. Я не знаю, звонил ли ему кто-либо накануне судебного заседания. Я не знаю, по какой причине не нашелся переводчик.
Но я точно знаю, что Виктору Шендеровичу не стоит в будущем в качестве примера положительного суда называть чешский.