Боевые слоны - танки прошлого
Боевые слоны вносят ужас в ряды врага, однако они чрезвычайно опасны не только для противника, но и для окружающих соратников. В каком-то смысле их можно считать первым в мире оружием массового поражения. Вплоть до изобретения пороха индийцы постоянно использовали слонов в бою для выполнения двух основных задач. Во-первых, своим запахом слоны приводили в ужас лошадей, выводя из строя вражескую кавалерию. Во-вторых, они прорывались через самые сильные ряды пехоты и сокрушали стены копий - всадники на это неспособны.
Убить боевого слона очень трудно: существуют свидетельства того, как они выживали после шестидесяти и более ударов копьями. Главная проблема слонов в том, что они впадают в боевой раж, становясь совершенно неуправляемыми.
Как же управлялись с этими гигантскими животными?
Нанести опасную рану слону оружием, существовавшим до новой эры, вообще было очень трудно. Хотя, конечно, нет ничего невозможного. Так, римский император Коммод, выступая на гладиаторских играх, умудрился поразить небольшого слона одним ударом копья. Но это событие, естественно, рассматривалось как чудо (да и сам Коммод на основании внешнего сходства со скульптурными изображениями считал себя реинкарнацией божественного Геркулеса).
Чаще же всего, нападая на слона, воины стремились ранить его в ноги: ноги у слонов сильно перегружены, и повреждения мышц скоро лишали слона возможности двигаться. В отличие от других животных, слон не только не может передвигаться на трёх ногах, но и долго стоять, если одна нога серьёзно ранена.
Наездники боевых слонов часто были вооружены копьем и молотом, которым они могли убить обезумевшее животное в случае необходимости. для защиты своих войск от бегущих слонов карфагенские вожаки имели с собой большой стальной гвоздь и молот. Если слон поворачивал на своих, махаут вгонял ему гвоздь в череп. Позже такой слоновий самоликвидатор был применён и греками, хотя и гарантию он давал сомнительную: однажды увидев гибель дезертира, прочие слоны делали выводы и, в дальнейшем, при намерении бежать, принимали против вожаков превентивные меры.
В Индии самоликвидатор не применялся и вовсе. Связан такой гуманизм, естественно, был не со священным статусом слона, а с тем, что стоил он дороже десятка-другого пеших ополченцев, которые к тому же в любом случае обратились бы в бегство, увидев, что и слоны не устояли.
Слоны, в отличие от лошадей, не склонны слепо следовать за своими начальниками и очень рассудительны. Слон не прыгнет в пропасть, как лошадь, за вожаком табуна.
Слон подчиняется махауту исключительно из дружеских чувств, но не из страха, поскольку для сообществ слонов не характерен тоталитаризм. Кроме того, в отрядах слонов присутствовало двоевластие: кроме махаутов, слоны ориентировались и на собственных лидеров.
Поэтому с одной стороны слоны сражались более сознательно, чем лошади, поражающие врага только по курсу движения, отличали своих от чужих и осознанно использовали мечи. С другой стороны, боевые слоны были не склонны к неоправданному риску.
Несмотря на то, что боевой слон без особых усилий мог пройти сквозь сколько угодно рядов пехоты, он не делал этого без необходимости. Есть сведения, что слонам для храбрости перед боем давали пиво или вино, либо сахар и перец.
Для эллинистических армий была характерна концентрация: один слон на 500 человек. Даже в Индии и Карфагене - не более, чем один слон на 150 человек. Исходя из обычной численности армий древности, одно государство могло иметь всего от 150 до 400 боевых слонов.
Особенно полезны были слоны при совершении маршей в джунглях, ибо не только не нуждались в дороге, но и сами прокладывали её, легко разбирая буреломы и расчищая заросли. Удивительно, но слоны без труда проходили как по горам, так и по болотам.
C XVI века слоны в Индии стали использоваться и для перевозки пушек.
Одно из наиболее известных сражений, в которых участвовали слоны, состоялось, когда македонцы вторглись в Индию.