Отличные стихи!
Не очень люблю подобное дамское творчество, но сегодня как-то очень в тему оказалось
Иногда хочется быть такой женщиной-женщиной,
звенеть браслетами,
поправлять волосы,
а они чтоб все равно падали,
благоухать Герленом,
теребить кольцо,
пищать «Какая прелесть!»,
мало есть в ресторане -
«мне только салат».
Не стесняться декольте,
напротив, расстегивать
совсем не случайно
верхнюю пуговочку.
Привыкнуть к дорогим чулкам,
и бюстгальтеры покупать
только «Лежаби».
Иметь двух любовников,
легко тянуть деньги -
«ты же знаешь - я не хожу пешком»,
«эта шубка бы мне подошла»…
Не любить ни одного из них.
«И потом в гробу
Вспоминать Ланского».
А иногда хочется быть интеллигентной дамой,
сшить длинное черное платье,
купить черную водолазку,
про которую Татьяна Толстая сказала,
что их носят те, кто
внутренне свободен.
Если курить, то непременно с мундштуком,
и чтоб это не выглядело
нелепо.
Иногда подходить к шкафу,
снимать с полки словарь,
чтоб только УТОЧНИТЬ слово,
говорить в трубку: «Мне надо закончить статью,
сегодня звонил редактор»,
рассуждать об умном на фуршетах,
а на груди и в ушах чтоб -
старинное серебро
с розовыми кораллами
или бирюзой.
Чтоб в дальнем кабинете
по коридору налево
сидел за компьютером муж-ученый,
любовь с которым
продолжалась бы вечно.
Чтоб все говорили
«Высокие отношения».
Чтоб положив книжку
на прикроватный столик,
перед тем, как выключить свет в спальне,
он замечал:
Дорогая, ты выглядишь бледной,
сходи завтра к профессору
Мурмуленскому.
Непременно.
А иногда просто необходимо быть
холодной расчетливой сукой.
И большой начальницей,
чтоб все в офисе показывали пальцем
и так и говорили новеньким:
Она холодная расчетливая сука,
пойдет по трупам.
Ну, зачем так грубо?
И зачем же сразу «по трупам»?
А вы, девушка, уволены…
«Кажется, я ясно ставила задачу».
Называть красивых секретарш
«дурочками»
прямо в глаза.
Не потому что дурочки,
а потому что красивые.
Топ-менеджерскую зарплату
тратить на элитную косметику,
и чтоб золотых карт миллион
с сумасшедшими скидками…
Коллекционировать современное искусство,
развешивать его
по голым стенам в кабинете
и в огромной пустой квартире,
где на сушилке на кухне
одна чашка, одна ложка
и две табуретки
у барной стойки.
Говорить мужчине:
Жалкий неудачник,
То есть нет - лууууууузер.
Утверждать, что мастурбация
- дело всенародное,
и спать с котом,
(«он же член семьи!»),
которого кормит домработница.
А иногда хочется быть такой своей для всех
в доску.
С короткой стрижкой,
и красить волосы, губы и ногти оранжевым,
и ходить в больших зеленых ботинках,
с индийской сумкой-торбой,
с наушниками в ушах,
с веревочками на запястье,
все время везде опаздывать,
вопить в курилке:
«Я такую кофейню открыла!»,
«Вы пробовали холотропное дыхание? -
Отвал башки!»
И чтоб аж дым из ушей.
Захлебываться от впечатлений,
не успевать спать,
собираться на Гоа
в феврале.
Сидеть в офисе за «маком»,
вокруг чтоб все увешано
разноцветными стикерами
с напоминаниями: «придумать подарок Машке»,
«напомнить Витьке про ужин в среду»,
«купить новые лыжи».
На рабочем столе чтоб фотографии детей
в бассейне и в океане,
портреты собаки - лабрадор (почившей),
и бородатого мужчины в странной желтой шапочке.
Быть всю жизнь замужем
за одноклассником,
который за двадцать лет, представьте,
так и не выкинул
ни одного фортеля.
Да еще и мирится со всеми этими
друзьями, вечеринками, транжирством
и немытой посудой.
«Ты заедешь за мной в восемь?»
«Конечно, зая».
А иногда хочется побриться на лыску
и повязать платочек,
вымыться в бане хозяйственным мылом,
но пахнуть какими-нибудь
травками,
полынью там, или мятой.
Научиться молиться,
читать жития святых,
соблюдать посты,
назвать сына Серафимом,
подставлять, хотя бы мысленно,
другую щеку:
«Ты этого хотел. Так. Аллилуйя.
Я руку, бьющую меня
- целую».
Излучать доброжелательность,
и чтоб ненатужно так
сиять от унутренней хармонии.
Принести из церкви святую воду в баллоне,
поставить ее в холодильник,
и когда муторно на душе,
умываться ею
и советовать мамашам,
что если у ребенка температура,
достаточно просто сбрызнуть,
и чтоб это действительно помогало.
А еще ужасно хочется пойти в официантки,
купить накладные ресницы,
и полное
собрание сочинений
Дарьи Донцовой.
Научиться ходить на каблуках
флиртовать с посетителями,
чтоб они больше
оставляли на чай,
говорить: а вот попробуйте еще «карпаччо»,
уж очень оно у нас замечательное.
Ходить в кино,
копить на машину.
Бросить бармена,
закрутить с поваром-итальянцем,
висеть на доске почета,
как работник, раскрутивший максимальное число лохов
на дорогое французское вино,
которое они сроду не отличат
от крымского.
Пить сколько хочешь горячего шоколада
из кофе-машины,
и уже разлюбить греческий салат.
А что мы имеем на деле?
Пока только
черную водолазку.
Вероника Лебедева.
Иногда хочется быть такой женщиной-женщиной,
звенеть браслетами,
поправлять волосы,
а они чтоб все равно падали,
благоухать Герленом,
теребить кольцо,
пищать «Какая прелесть!»,
мало есть в ресторане -
«мне только салат».
Не стесняться декольте,
напротив, расстегивать
совсем не случайно
верхнюю пуговочку.
Привыкнуть к дорогим чулкам,
и бюстгальтеры покупать
только «Лежаби».
Иметь двух любовников,
легко тянуть деньги -
«ты же знаешь - я не хожу пешком»,
«эта шубка бы мне подошла»…
Не любить ни одного из них.
«И потом в гробу
Вспоминать Ланского».
А иногда хочется быть интеллигентной дамой,
сшить длинное черное платье,
купить черную водолазку,
про которую Татьяна Толстая сказала,
что их носят те, кто
внутренне свободен.
Если курить, то непременно с мундштуком,
и чтоб это не выглядело
нелепо.
Иногда подходить к шкафу,
снимать с полки словарь,
чтоб только УТОЧНИТЬ слово,
говорить в трубку: «Мне надо закончить статью,
сегодня звонил редактор»,
рассуждать об умном на фуршетах,
а на груди и в ушах чтоб -
старинное серебро
с розовыми кораллами
или бирюзой.
Чтоб в дальнем кабинете
по коридору налево
сидел за компьютером муж-ученый,
любовь с которым
продолжалась бы вечно.
Чтоб все говорили
«Высокие отношения».
Чтоб положив книжку
на прикроватный столик,
перед тем, как выключить свет в спальне,
он замечал:
Дорогая, ты выглядишь бледной,
сходи завтра к профессору
Мурмуленскому.
Непременно.
А иногда просто необходимо быть
холодной расчетливой сукой.
И большой начальницей,
чтоб все в офисе показывали пальцем
и так и говорили новеньким:
Она холодная расчетливая сука,
пойдет по трупам.
Ну, зачем так грубо?
И зачем же сразу «по трупам»?
А вы, девушка, уволены…
«Кажется, я ясно ставила задачу».
Называть красивых секретарш
«дурочками»
прямо в глаза.
Не потому что дурочки,
а потому что красивые.
Топ-менеджерскую зарплату
тратить на элитную косметику,
и чтоб золотых карт миллион
с сумасшедшими скидками…
Коллекционировать современное искусство,
развешивать его
по голым стенам в кабинете
и в огромной пустой квартире,
где на сушилке на кухне
одна чашка, одна ложка
и две табуретки
у барной стойки.
Говорить мужчине:
Жалкий неудачник,
То есть нет - лууууууузер.
Утверждать, что мастурбация
- дело всенародное,
и спать с котом,
(«он же член семьи!»),
которого кормит домработница.
А иногда хочется быть такой своей для всех
в доску.
С короткой стрижкой,
и красить волосы, губы и ногти оранжевым,
и ходить в больших зеленых ботинках,
с индийской сумкой-торбой,
с наушниками в ушах,
с веревочками на запястье,
все время везде опаздывать,
вопить в курилке:
«Я такую кофейню открыла!»,
«Вы пробовали холотропное дыхание? -
Отвал башки!»
И чтоб аж дым из ушей.
Захлебываться от впечатлений,
не успевать спать,
собираться на Гоа
в феврале.
Сидеть в офисе за «маком»,
вокруг чтоб все увешано
разноцветными стикерами
с напоминаниями: «придумать подарок Машке»,
«напомнить Витьке про ужин в среду»,
«купить новые лыжи».
На рабочем столе чтоб фотографии детей
в бассейне и в океане,
портреты собаки - лабрадор (почившей),
и бородатого мужчины в странной желтой шапочке.
Быть всю жизнь замужем
за одноклассником,
который за двадцать лет, представьте,
так и не выкинул
ни одного фортеля.
Да еще и мирится со всеми этими
друзьями, вечеринками, транжирством
и немытой посудой.
«Ты заедешь за мной в восемь?»
«Конечно, зая».
А иногда хочется побриться на лыску
и повязать платочек,
вымыться в бане хозяйственным мылом,
но пахнуть какими-нибудь
травками,
полынью там, или мятой.
Научиться молиться,
читать жития святых,
соблюдать посты,
назвать сына Серафимом,
подставлять, хотя бы мысленно,
другую щеку:
«Ты этого хотел. Так. Аллилуйя.
Я руку, бьющую меня
- целую».
Излучать доброжелательность,
и чтоб ненатужно так
сиять от унутренней хармонии.
Принести из церкви святую воду в баллоне,
поставить ее в холодильник,
и когда муторно на душе,
умываться ею
и советовать мамашам,
что если у ребенка температура,
достаточно просто сбрызнуть,
и чтоб это действительно помогало.
А еще ужасно хочется пойти в официантки,
купить накладные ресницы,
и полное
собрание сочинений
Дарьи Донцовой.
Научиться ходить на каблуках
флиртовать с посетителями,
чтоб они больше
оставляли на чай,
говорить: а вот попробуйте еще «карпаччо»,
уж очень оно у нас замечательное.
Ходить в кино,
копить на машину.
Бросить бармена,
закрутить с поваром-итальянцем,
висеть на доске почета,
как работник, раскрутивший максимальное число лохов
на дорогое французское вино,
которое они сроду не отличат
от крымского.
Пить сколько хочешь горячего шоколада
из кофе-машины,
и уже разлюбить греческий салат.
А что мы имеем на деле?
Пока только
черную водолазку.
Вероника Лебедева.