Британская стендап-комедиантка о России, окрошке и «Иронии судьбы»
Британская писательница и стендап-комедиантка Вив Гроскоп приезжала в Россию, чтобы представить свою книгу «Саморазвитие по Толстому» (издательство „Individuum“, 2019) - о том, какие жизненные уроки можно почерпнуть из русской литературы. По просьбе Bookmate Journal журналистка Татьяна Фельгенгауэр встретилась с Вив и поговорила с ней о вреде русской литературы, комедийных сериалах, политике и борще.
Вив Гроскоп в сложный жизненный период нашла советы, которые помогли ей выбраться из бедственного положения - и решила описать этот опыт
- Всем привет! Посчастливилось встретиться в Москве с Вив Гроскоп. Специально для Bookmate Journal сегодня поговорим с писательницей, автором книги «Саморазвитие по Толстому» и многих других книг, с журналисткой, стендапером. Привет, Вив!
- Привет! А мне посчастливилось, что я здесь с вами.
- Взаимно. Надеюсь, мы не будем обсуждать книгу в этом интервью, а поговорим в целом о жизни.
- Правильно, так и должно быть.
Вив Гроскоп и Татьяна Фельгенгауэр. Фото: Александра Астахова
«Тяжелость» русской литературы
- Что вредного есть в русской литературе?
- «Тяжелость» книги. Именно из-за этого я не писала эту книгу для британской публики, у нас есть предубеждение, что это очень сложно и серьезно. И я хотела показать, что это может быть забавно и смешно.
Люди, которые написали эти книги, - просто люди! Они не боги, они не гении. Нет, конечно, они и есть, но они тоже люди! Тоже дураки, тоже ели завтрак, тоже напивались.
Вот они просто люди. Если и есть что-то вредное в русской литературе, то это ее репутация.
- Репутация слишком сложной для восприятия, объемной и тяжелой литературы?
- Я думаю, что такая репутация неправильная.
- Я не представляю себе четырнадцатилетнего мальчика или девочку, которые будут зачитываться «Войной и миром». Хотя такие есть.
- Это то же самое, что у нас с Шекспиром. Это нужно читать, когда тебе 12-14 лет, и конечно, воспринимаешь его по-другому, когда становишься старше. Я считаю, что эти книги можно читать, перечитывать и недочитывать много раз в жизни. И не на русском языке, можно и в переводе. Нужно просто стараться читать.
И я хотела убедить читателя попробовать: «Вот, попробуйте „Войну и мир“! Это не так страшно, как вы думаете!»
Фото: Александра Астахова
Несмешной английский юмор
- Словосочетание «английский юмор» в России означает нечто странное и, возможно, не очень смешное. Что вообще смешного, особенного у англичан? В моем представлении английский юмор - это то, что доступно не всем.
- Ну, я не знаю, это все зависит от вида: английский юмор, британский юмор, американский юмор. Вот если это имеется в виду юмор на английском языке, то как можно сравнить «Монти Пайтон» и Вуди Аллена? Это все разные вещи.
- Нет, я про британский.
- А что вы не понимаете в нашем юморе? Почему это не смешно?
- Примерно ничего. Мне кажется, что британский юмор, он…
- ...сухой юмор.
- ...он вообще не смешной, прямо плакать хочется от этой шутки.
- Я думаю, что наш юмор бывает иногда циничным. Юмор очень тяжело переводить с одного языка на другой.
Когда впервые смотрела «Иронию судьбы», я ничего не поняла. Нужно внутреннее знание, чтобы понять, но в конце концов я стала понимать: «А вот это смешно, потому что все квартиры одинаковые».
- Да, это культурный код, который помогает понять, что вот это смешно, а это не смешно.
- Может быть, когда у тебя будет побольше культурного кода, тогда весь этот ужасный английский юмор будет для тебя смешным.
Фото: Александра Астахова
О новостях из России
- Русский язык не только для того, чтобы читать классическую художественную литературу. Следишь за новостями из России, за политикой, за какими-то событиями?
- Этого невозможно избежать. Я стараюсь как можно меньше следить за политикой, я предпочитаю литературу. Я предпочитаю тот русский язык, который можно использовать с друзьями. Я из-за этого и выучила русский язык, чтобы уметь читать Толстого и иметь возможность разговаривать так, как мы сейчас с тобой.
- Да, но не для того, чтобы читать новости из России.
- Точно-точно! Перед тем как я стала стендапером и начала писать книги, я работала в журналистике 20 лет. Это была всегда культурная журналистика: про моду, про театр, про авторов. И для меня это и есть самая суть жизни: почему мы так живем, что нас интересует? Не политика и не новости.
- Но политика все равно вмешивается, особенно когда отношения между Великобританией и Россией ухудшаются не год от года, а от месяца к месяцу. Это заметно?
- Конечно, я думаю, что если это стараться замечать, то будет депрессия, а я не хочу депрессию. Я стараюсь лично относиться к этому и не слишком смотреть на большую картину, а смотреть вот на «этот человек делает что-то интересное», «этот автор что-то интересное пишет», «это кино интересное». Допустим, я связана с Английским центром русской культуры в Лондоне - Пушкинский дом, Pushkin House, и мы там занимаемся русскими фильмами, у нас там есть мероприятия с актерами, с писателями, и это все на культурном уровне, и там можно спокойно к этому относиться в это тяжелое время.
- Есть современные русские фильмы, которые тебе нравятся?
- Не обязательно современные. Я все стараюсь понять Тарковского. Это очень длинная «компоненция», нужна целая жизнь, чтобы это понять, но мы показываем вот такие фильмы.
Фото: Александра Астахова
О ссорах из-за политики
- В России есть представление о том, что есть условная «интеллигенция». Я возьму слово в кавычки, потому что не очень ясно, кто и что имеет в виду, когда говорит слово «интеллигенция». Условно - некая группа образованных и прогрессивных людей. Они постоянно говорят о политике и бесконечно ссорятся: кого можно поддерживать, кого нельзя поддерживать. И вся их жизнь, кажется, сосредоточена на политике. Вот ты видишь похожие какие-то вещи в своем окружении? Вы тоже постоянно ссоритесь из-за политики?
- Я думаю, когда Брексит случился три года назад, - хотя чувствуется, будто не три года, а три века, - мы стали ссориться, мы стали спрашивать: «А почему это случилось?», «Как может быть, что у нас столько разных точек зрения?» И очень быстро стало нужно об этом постоянно говорить. И я думаю, что люди делятся на два типа: одни продолжают ссориться, а другие просто думают: «Вот как будет, так и будет». Мы должны посмотреть на ситуацию в будущем, и может быть, тогда мы поймем, почему все так произошло.
Блиц
- О'кей. Не знаю, смотрела ли ты когда-нибудь интервью Юрия Дудя? Это сейчас один из самых известных журналистов, который берет интервью в России, у него есть такой формат - блиц.
- Я думаю, что если говорить на русском языке, то нельзя что-то коротко сказать.
- Толстой или Диккенс?
- Толстой!
- Гарри или Уильям?
- Гарри или Уильям?!
- Принц Гарри или принц Уильям?
- А, Гарри. Мне настолько смешно, что вы говорите «Гарри» и «Гарри Поттер», потому что у нас есть имя «Гарри», и это не то же самое, что имя «Хэрри». Это два разных имени. Так Гарри или Уильям. Давайте Гарри, потому что я смогу сдружиться с Меган.
- О'кей, Кейт или Меган?
- Меган.
- Москва или Петербург?
- Петербург.
- Водка или джин?
- Джин.
- Окрошка на квасе или на кефире?
- Я не люблю окрошку! Она похожа на студень. Ой, сейчас все меня возненавидят, но я не люблю студень и не люблю окрошку. Давай на квасе.
- Оливье люблю, селедку под шубой люблю. Это Толстой среди русских блюд.
- Это серьезное заявление. А как же борщ? Борщ разве не Толстой русских блюд?
- Ну, борщ - суп. Салат важнее, чем суп.
- Это спорное утверждение. А борщ тогда кто? Пушкин?
- Борщ тогда Чехов.
- Чехов? Эта экзистенциальная тоска?
- Чехов же врач, и суп - это медицина.
- Вот это разница в менталитете! В России суп никогда не воспринимался как лекарство.
- Серьезно? А я не знала...
- Конечно. Это не лекарство, это великое, практически основное блюдо!
- Это же лекарство для души - суп.
- Нет. Водка - лекарство для души. А суп - это просто самое вкусное.
- Это самый русский ответ!
О сериалах, Набокове и засильи русских в Лондоне (продолжение по ссылке)
